Он пьет, да. Всегда пил. Плохое дело, очень плохое дело. Я доложу архиепископу. - Он прямо взглянул на нее. - А теперь скажите, вы выходите за Николаса Блэклока по собственному желанию?
- Да.
- Он никоим образом не принуждает вас?
Фейт покачала головой:
- Heт.
Священник наклонился вперед и осторожно взял Фейт за подбородок, повернув к свету ее пострадавшую щеку.
- Не он виноват в этом, я надеюсь?
Его честные карие глаза смотрели внимательно, и Фейт поняла, что он предлагает ей убежище, если это требуется.
- Heт, святой отец, он в этом не виноват, - мягко проговорила она. - Он спас меня от мужчин, которые причинили бы мне гораздо большее зло, чем это.
- Это хорошо. - Пожилом священник откинулся в кресле.
Фейт неуверенно взглянула на него. Священник начал обсуждать с мистером Блэклоком приготовления к свадьбе. Фейт дрожала от облегчения. В конце концов, ее не будут обличать как шлюху. Она приготовилась к моралям и обличениям, но священник просто хотел убедиться, что она не совершает двубрачия. И что выходит замуж по собственной воле, без принуждения.
Фейт допила чай и поднялась, чувствуя, как подгибаются колени.
- Месье, мне жарко от камина. Я выйду на свежий воздух, если можно.
Месье Лекур нахмурился. Взглянул на мистера Блэклока и ответил:
- Как пожелаете, мадемуазель. Mapта проводит вас.
- Спасибо, я сама найду дорогу, - поспешно сказала Фейт. У нее не было ни малейшего желания находиться под прицелом любопытных, неодобрительных глаз Марты. Фейт требовалось немного покоя и уединения, и она знала, где найти его.
Она выскользнула из дома и вошла в церковь через тяжелую, потемневшую от времени боковую дверь. Внутри было прохладно и темно, лишь две большие свечи горели у алтаря. Знакомый запах ладана, мастики и пчелиного воска окутал Фейт, и она словно вернулась в то время, когда была маленькой и мама с папой, а иногда Кончита, няня детей, брали ее с собой в деревенскую церковь в Италии. Мама обычно ходила туда помолиться, хотя не была католичкой. «Бог есть везде, - говорила мама, - но в церкви я чувствую себя ближе к Нему».
У двери стояла подставка для жертвенных свечей; капли воска на песке, немые свидетели надежд, молитв и воспоминаний. Гладкие новые свечи всех размеров, от крошечных, тоненьких, до очень больших, лежали в коробке сбоку, дожидаясь, когда их выберут и с молитвой зажгут.
Когда Фейт была маленькой и они жили в Италии, Кончита объясняла предназначение свечей всем девочкам Мерридью. Она регулярно зажигала их за упокой души своею умершего мужа. Дети хорошо знали ритуал.
Фейт не была в католической церкви с семи лет. Дедушка говорил, что паписты дьяволы. Спустя много лет и уже став взрослой, Фейт поняла успокоение, которое могут принести свечи. Внезапно ее охватило непреодолимое желание зажечь свечу за родителей. Фейт с тоской поглядела на коробку. Но у нее нет денег.
Фейт проскользнула за ограждение, опустилась на колени и стала молиться. Мама и папа так давно умерли - больше двенадцати лет назад, - и все же ceгодня она очень сильно скучала по ним. Ей вспомнилось, как мама, бывало, обнимала ее, мягкая, красивая и чудесно пахнущая. А папа был сильным и большим, и от него пахло сигарами. И когда Фейт каталась у него на плечах, то чувствовала себя такой бесстрашной и выше всех на свете.
- Я натворила таких дел, мама, - прошептала она. - Я думала, что нашла любовь, как вы с папой. Но я ошиблась, так ужасно ошиблась. - Мама бы простила ее, но очень расстроилась бы. Она обещала всем своим девочкам любовь, смех, солнце и счастье. А Фейт так подвела ее. - Завтра я выхожу замуж, папа. Он хороший человек, я знаю. Он делает это ради меня, помогает мне, хотя ничего обо мне не знает. Я не знаю, правильно поступаю или нет... - Она почувствовала, как сморщилось лицо. Горячие слезы потекли по щекам.
Она стояла на коленях в темноте, забыв о времени, но наконец, почувствовав некоторое умиротворение, поднялась, чтобы уходить. Фейт снова приостановилась у подноса со свечами, взяла одну и послала короткое, безмолвное послание маме. Она поцеловала свечу и аккуратно вернула ее в коробку. Тот, кто зажжет свечу, пришлет ей мамино послание.
Какая-то тень зашевелилась в темноте. Фейт испуганно вздрогнула.
- К-кто здесь?
Тень вышла на свет. Эго была Марта.
- Я думала, ты англичанка, - сказала она по-французски. - Я не знала, что в Англии есть представители истинной веры.
- Они есть, - ответила Фейт на французском, - но я не католичка.
- Но ты знаешь наши обряды. - Марта махнула головой в сторону подноса с жертвенными свечами. - Ты хотела зажечь свечу.
К горлу подступил ком, Фейт не смогла ответить и просто кивнула.
- Но английские протестанты не зажигают свечи. Фейт пожала плечами:
- Я родилась в Италии. Наша няня зажигала свечи в церкви. Она показывала нам, как зажигать свечи. Это, кажется, приносило ей успокоение.
- Значит, ты нуждаешься в успокоении, - сказала Марта через минуту.
Фейт закусила губу.
- Почему же ты не зажгла свечку?
- У меня нет денег.
- Но ты же думала, что одна. Никто бы тебя не увидел, никто бы не узнал.
Фейт лишь взглянула на нее. Марта медленно кивнула:
- А... за кого ты хотела поставить свечку?
Фейт заколебалась. Ей не хотелось, чтобы эта угрюмая, недоверчивая старуха знала что-то о ее жизни, но молчание затягивалось, и, в конце концов, Фейт пробормотала:
- За родителей.
- Они умерли? Оба?
Фейт кивнула, борясь со слезами. Она скучает по родителям, хотя о них не сохранилось ничего, кроме нескольких отрывочных воспоминаний. Но именно сейчас ей очень сильно их не хватало.
Марта больше ничего не сказала. Просто вышла вперед, опустила несколько монет в ящик, выбрала две толстые свечи и сунула их в руки Фейт.
- Вот, зажги. Я подожду снаружи.
Когда Фейт вернулась в дом священника, месье Лекур строго посмотрел на нее.
- Марта сказала мне, что вы ходили в церковь и молились, - проговорил он по-французски. Это прозвучало как обвинение.
Фейт кивнула.
- Она сказала, что вы хотели зажечь свечи, но не сделали этого, потому что у вас не было денег.
И снова Фейт кивнула.
Он обратился к ней по-итальянски:
- Она сказала, вы знакомы с обрядами нашей церкви. И что вы родились в Италии. Я вижу, вы меня понимаете, значит, правда, что вы жили там некоторое время. Пожалуйста, скажите мне, где вас крестили?
Она пожала плечами и ответила по-итальянски:
- В местной церкви.
- В местной католической церкви в Италии?
Когда она кивнула, он подскочил, внезапно расплывшись в широкой улыбке. Потом перешел на английский и обратился к Николасу Блэклоку, который безуспешно пытался вникнуть в суть разговора:
- Месье, я обвенчаю вас и вашу юную леди. Зарегистрируйтесь в мэрии, а потом приходите ко мне, и я соединю вас перед лицом Господа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75
- Да.
- Он никоим образом не принуждает вас?
Фейт покачала головой:
- Heт.
Священник наклонился вперед и осторожно взял Фейт за подбородок, повернув к свету ее пострадавшую щеку.
- Не он виноват в этом, я надеюсь?
Его честные карие глаза смотрели внимательно, и Фейт поняла, что он предлагает ей убежище, если это требуется.
- Heт, святой отец, он в этом не виноват, - мягко проговорила она. - Он спас меня от мужчин, которые причинили бы мне гораздо большее зло, чем это.
- Это хорошо. - Пожилом священник откинулся в кресле.
Фейт неуверенно взглянула на него. Священник начал обсуждать с мистером Блэклоком приготовления к свадьбе. Фейт дрожала от облегчения. В конце концов, ее не будут обличать как шлюху. Она приготовилась к моралям и обличениям, но священник просто хотел убедиться, что она не совершает двубрачия. И что выходит замуж по собственной воле, без принуждения.
Фейт допила чай и поднялась, чувствуя, как подгибаются колени.
- Месье, мне жарко от камина. Я выйду на свежий воздух, если можно.
Месье Лекур нахмурился. Взглянул на мистера Блэклока и ответил:
- Как пожелаете, мадемуазель. Mapта проводит вас.
- Спасибо, я сама найду дорогу, - поспешно сказала Фейт. У нее не было ни малейшего желания находиться под прицелом любопытных, неодобрительных глаз Марты. Фейт требовалось немного покоя и уединения, и она знала, где найти его.
Она выскользнула из дома и вошла в церковь через тяжелую, потемневшую от времени боковую дверь. Внутри было прохладно и темно, лишь две большие свечи горели у алтаря. Знакомый запах ладана, мастики и пчелиного воска окутал Фейт, и она словно вернулась в то время, когда была маленькой и мама с папой, а иногда Кончита, няня детей, брали ее с собой в деревенскую церковь в Италии. Мама обычно ходила туда помолиться, хотя не была католичкой. «Бог есть везде, - говорила мама, - но в церкви я чувствую себя ближе к Нему».
У двери стояла подставка для жертвенных свечей; капли воска на песке, немые свидетели надежд, молитв и воспоминаний. Гладкие новые свечи всех размеров, от крошечных, тоненьких, до очень больших, лежали в коробке сбоку, дожидаясь, когда их выберут и с молитвой зажгут.
Когда Фейт была маленькой и они жили в Италии, Кончита объясняла предназначение свечей всем девочкам Мерридью. Она регулярно зажигала их за упокой души своею умершего мужа. Дети хорошо знали ритуал.
Фейт не была в католической церкви с семи лет. Дедушка говорил, что паписты дьяволы. Спустя много лет и уже став взрослой, Фейт поняла успокоение, которое могут принести свечи. Внезапно ее охватило непреодолимое желание зажечь свечу за родителей. Фейт с тоской поглядела на коробку. Но у нее нет денег.
Фейт проскользнула за ограждение, опустилась на колени и стала молиться. Мама и папа так давно умерли - больше двенадцати лет назад, - и все же ceгодня она очень сильно скучала по ним. Ей вспомнилось, как мама, бывало, обнимала ее, мягкая, красивая и чудесно пахнущая. А папа был сильным и большим, и от него пахло сигарами. И когда Фейт каталась у него на плечах, то чувствовала себя такой бесстрашной и выше всех на свете.
- Я натворила таких дел, мама, - прошептала она. - Я думала, что нашла любовь, как вы с папой. Но я ошиблась, так ужасно ошиблась. - Мама бы простила ее, но очень расстроилась бы. Она обещала всем своим девочкам любовь, смех, солнце и счастье. А Фейт так подвела ее. - Завтра я выхожу замуж, папа. Он хороший человек, я знаю. Он делает это ради меня, помогает мне, хотя ничего обо мне не знает. Я не знаю, правильно поступаю или нет... - Она почувствовала, как сморщилось лицо. Горячие слезы потекли по щекам.
Она стояла на коленях в темноте, забыв о времени, но наконец, почувствовав некоторое умиротворение, поднялась, чтобы уходить. Фейт снова приостановилась у подноса со свечами, взяла одну и послала короткое, безмолвное послание маме. Она поцеловала свечу и аккуратно вернула ее в коробку. Тот, кто зажжет свечу, пришлет ей мамино послание.
Какая-то тень зашевелилась в темноте. Фейт испуганно вздрогнула.
- К-кто здесь?
Тень вышла на свет. Эго была Марта.
- Я думала, ты англичанка, - сказала она по-французски. - Я не знала, что в Англии есть представители истинной веры.
- Они есть, - ответила Фейт на французском, - но я не католичка.
- Но ты знаешь наши обряды. - Марта махнула головой в сторону подноса с жертвенными свечами. - Ты хотела зажечь свечу.
К горлу подступил ком, Фейт не смогла ответить и просто кивнула.
- Но английские протестанты не зажигают свечи. Фейт пожала плечами:
- Я родилась в Италии. Наша няня зажигала свечи в церкви. Она показывала нам, как зажигать свечи. Это, кажется, приносило ей успокоение.
- Значит, ты нуждаешься в успокоении, - сказала Марта через минуту.
Фейт закусила губу.
- Почему же ты не зажгла свечку?
- У меня нет денег.
- Но ты же думала, что одна. Никто бы тебя не увидел, никто бы не узнал.
Фейт лишь взглянула на нее. Марта медленно кивнула:
- А... за кого ты хотела поставить свечку?
Фейт заколебалась. Ей не хотелось, чтобы эта угрюмая, недоверчивая старуха знала что-то о ее жизни, но молчание затягивалось, и, в конце концов, Фейт пробормотала:
- За родителей.
- Они умерли? Оба?
Фейт кивнула, борясь со слезами. Она скучает по родителям, хотя о них не сохранилось ничего, кроме нескольких отрывочных воспоминаний. Но именно сейчас ей очень сильно их не хватало.
Марта больше ничего не сказала. Просто вышла вперед, опустила несколько монет в ящик, выбрала две толстые свечи и сунула их в руки Фейт.
- Вот, зажги. Я подожду снаружи.
Когда Фейт вернулась в дом священника, месье Лекур строго посмотрел на нее.
- Марта сказала мне, что вы ходили в церковь и молились, - проговорил он по-французски. Это прозвучало как обвинение.
Фейт кивнула.
- Она сказала, что вы хотели зажечь свечи, но не сделали этого, потому что у вас не было денег.
И снова Фейт кивнула.
Он обратился к ней по-итальянски:
- Она сказала, вы знакомы с обрядами нашей церкви. И что вы родились в Италии. Я вижу, вы меня понимаете, значит, правда, что вы жили там некоторое время. Пожалуйста, скажите мне, где вас крестили?
Она пожала плечами и ответила по-итальянски:
- В местной церкви.
- В местной католической церкви в Италии?
Когда она кивнула, он подскочил, внезапно расплывшись в широкой улыбке. Потом перешел на английский и обратился к Николасу Блэклоку, который безуспешно пытался вникнуть в суть разговора:
- Месье, я обвенчаю вас и вашу юную леди. Зарегистрируйтесь в мэрии, а потом приходите ко мне, и я соединю вас перед лицом Господа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75