А она явилась все в том же красном костюме и ничего не открывающей кружевной блузке.
– Фу! – воскликнула она, на щеках играл не свойственный ей румянец. – Сейчас со мной произошло нечто. Передайте, пожалуйста, мой стакан. Мне самое время выпить.
Он протянул ей водку, ожидая объяснений. Плюхнувшись на диван, она потянула беспримесную огненную жидкость.
– Владимир, мой управляющий – спятил! – объявила она. – Это удостоверит любой психиатр.
Уэс хорошо помнил ее управляющего – эдакий властолюбивый певец из Большого, неравнодушный к официантам.
– Что случилось? – заинтересованно спросил он. Она скинула туфли, наслаждаясь паузой.
– Он сидел в моей ванне. В одном из моих париков. В моем гриме. И пел одну из моих песен моим голосом.
Уэс засмеялся.
– Что-что?
Она не сдержала улыбку.
– Вы слышали.
– Он был одет?
– Нет, к сожалению.
И они засмеялись вместе.
– Вид у него был совершенно нелепый, – заговорила она, захлебываясь. – А когда он поднялся в ванной, весь в пузырьках…
– И в гриме и в парике? – подхватил Уэс.
– Ну да. В жизни не забуду.
Представив себе Владимира в столь гротескном виде, Уэс вполне оценил юмор ситуации.
– И что же вы сделали? – прохохотал он.
– Я так обалдела, что… ничего! – выдохнула она. – Господи! Вот потеха!
Смех у нее оказался очень заразительный, и Уэс не удержался. Перед ним была не холодная богиня-самка, о которой с таким подобострастием писали газеты и журналы, а вполне располагающая к себе веселая баба.
– Наверное, завтра ему придется искать работу, – вымолвил Уэс наконец.
– Не обязательно, – ответила она. – Может, оставлю его смеха ради.
Они снова засмеялись, но тут их прервал настойчивый звонок у ворот перед домом. Силвер нахмурилась.
– Не представляю, кто бы это мог быть. Может, ответите вы?
И она протянула ему трубку внутреннего переговорного устройства.
– Дом Силвер Андерсон, – сказал он хорошо поставленным голосом.
– Деннис Денби, – раздраженно рявкнул динамик. Уэс прикрыл трубку ладонью.
– Деннис Денби, – повторил он.
– Вот те на! Пожалуй, придется его впустить.
Он коротко глянул ей в глаза.
– Обязательно?
Она ответила очень любезно:
– Лучше мы его впустим, ладно?
Ага, значит, «мы». То есть его она не отвергает.
Он послушно нажал кнопку, а она поспешила надеть туфли. Через минуту вошел раскрасневшийся Деннис Денби. Он вцепился в Силвер, зыркнув глазами на Уэса.
– Слава Богу, ты цела и невредима! Она высвободилась из его цепких рук.
– Со мной абсолютно ничего не случилось, Деннис. – Она указала на Уэса. – Благодаря мистеру…
– Мани, – услужливо подсказал Уэс. Силвер удивленно приподняла бровь.
– Древняя английская фамилия, – беззаботно пояснил Уэс.
– В высшей степени необычная, – заметила она.
– Ну… вообще-то… во мне почти все необычное.
Она улыбнулась.
– В самом деле?
– Так мне говорят.
У этой женщины не глаза, а динамит – они ощупывали его, проверяли на качество. Уэс знал – ее взгляд он читает правильно.
Деннис не мог не заметить возникшее между ними поле притяжения – и немедленно заявил о своих правах.
– Что ж, большое спасибо мистеру… Мани за то, что он привез тебя домой. Хотя никакой нужды в этом не было. За порядком следили.
– Кто следил, Деннис? – едко поинтересовалась Силвер. – Уж не ты ли следил за толпой, когда меня чуть не затолкали до смерти?
– Не преувеличивай, дорогая, – снисходительно сказал Деннис.
Он разом совершил две роковые ошибки. Во-первых, назвал ее «дорогая» – она терпеть не могла это покровительственное обращение, хотя сама его употребляла частенько. Во-вторых, он усомнился в ее способности оценить положение.
– Не говори глупостей, дорогой Деннис, – сказала она. – Ты ведь и понятия не имел, что происходит, если честно, а?
– Я звонил в «Спаго», – объяснил он, не обратив внимания на оскорбление. Посмотрел на часы. – И заказал столик для двоих. – Повернувшись к Уэсу, он добавил: – Так что… мистер Мани, прошу нас извинить.
– Мистер Мани нас извинять не будет, – жестко сказала Силвер. – Потому что мы – ты и я, дорогой Деннис – никуда не едем. По сути дела, – она взяла его под руку и повела к двери, – ты едешь домой, а я допью водку в обществе мистера Мани, у которого достало присутствия духа увидеть, что происходит. Если бы он не вытащил меня из этого чертова кабака, меня бы затоптали!
– Силвер! – Деннис встрепенулся. – За что ты на меня взъелась?
– Я не взъелась, – ответила она, подталкивая его к двери. – Просто мне все осточертело.
Он отчаянно сопротивлялся. Ты же не можешь остаться в доме одна с этим… типом. Кто он? Что ты про него знаешь?
– Что он – настоящий мужчина, дорогой Деннис. Чего никак нельзя сказать про тебя. Спокойной ночи!
Она закрыла дверь, хотя он бурно возражал, и вернулась к бару.
Уэс встретил ее прямым взглядом.
– О-хо-хо, – сказал он. – Сумасшедший русский, разгневанный ухажер. Что дальше?
Она улыбнулась – медленно, соблазнительно. Эту улыбку обожала вся Америка – до ненависти.
– Думаю, что-то будет – правда?
Кто он был такой, чтобы с ней спорить?
29
Джейд вошла в ритм калифорнийской жизни довольно легко. Она думала, что возненавидит ее, но вот прошел месяц, и она поняла – эта жизнь ей очень нравится. Работы было по горло, да еще в такую благодатную погоду!
Книги, пластинки и прочие личные вещи скоро позволили ей ощутить себя в новой квартире, как дома, и плохо сказывался на ее настроении только Кори. Он стал каким-то чудным – в его жизни явно что-то происходило, но делиться этим он с ней не хотел. Они виделись всего несколько раз.
– Я очень занят, – таково было его объяснение. – Новая работа, обустройство и все прочее.
Может, он и обустраивался, только где и с кем? На эти вопросы он отвечал уклончиво.
– Я когда-нибудь увижу, где ты живешь? – однажды спросила она его в лоб.
– А как же, – ответил он сразу. – Очень даже скоро. Стоило ей заговорить о Марите, он тут же замыкался.
– Как поживает Кори-младший? – спросила она о своем полуторагодовалом племяннике.
– Он на Гавайях.
– И когда ты с ним увидишься?
– Скоро.
Все скоро. Она сильно за него переживала. Как-то позвонила маме и излила ей свои огорчения.
– У него сейчас тяжелая полоса, – сочувственно сказала мама. – Оставь его в покое, в конце концов он сам объявится.
Она оставила его в покое. Но он так и не объявился.
Были и хорошие новости: «Клауд косметикс» для рекламных фотосъемок наняла Антонио. Ведущий режиссер видео, Шейн Диксон, должен был снимать рекламный ролик, и она вовсю готовилась: прическа, одежда, подбор косметики. Задача – довести свой внешний облик до идеала.
Работать с Антонио – одно удовольствие. Во-первых, весело, во-вторых, его фотографии – настоящее чудо, радость для глаз.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145
– Фу! – воскликнула она, на щеках играл не свойственный ей румянец. – Сейчас со мной произошло нечто. Передайте, пожалуйста, мой стакан. Мне самое время выпить.
Он протянул ей водку, ожидая объяснений. Плюхнувшись на диван, она потянула беспримесную огненную жидкость.
– Владимир, мой управляющий – спятил! – объявила она. – Это удостоверит любой психиатр.
Уэс хорошо помнил ее управляющего – эдакий властолюбивый певец из Большого, неравнодушный к официантам.
– Что случилось? – заинтересованно спросил он. Она скинула туфли, наслаждаясь паузой.
– Он сидел в моей ванне. В одном из моих париков. В моем гриме. И пел одну из моих песен моим голосом.
Уэс засмеялся.
– Что-что?
Она не сдержала улыбку.
– Вы слышали.
– Он был одет?
– Нет, к сожалению.
И они засмеялись вместе.
– Вид у него был совершенно нелепый, – заговорила она, захлебываясь. – А когда он поднялся в ванной, весь в пузырьках…
– И в гриме и в парике? – подхватил Уэс.
– Ну да. В жизни не забуду.
Представив себе Владимира в столь гротескном виде, Уэс вполне оценил юмор ситуации.
– И что же вы сделали? – прохохотал он.
– Я так обалдела, что… ничего! – выдохнула она. – Господи! Вот потеха!
Смех у нее оказался очень заразительный, и Уэс не удержался. Перед ним была не холодная богиня-самка, о которой с таким подобострастием писали газеты и журналы, а вполне располагающая к себе веселая баба.
– Наверное, завтра ему придется искать работу, – вымолвил Уэс наконец.
– Не обязательно, – ответила она. – Может, оставлю его смеха ради.
Они снова засмеялись, но тут их прервал настойчивый звонок у ворот перед домом. Силвер нахмурилась.
– Не представляю, кто бы это мог быть. Может, ответите вы?
И она протянула ему трубку внутреннего переговорного устройства.
– Дом Силвер Андерсон, – сказал он хорошо поставленным голосом.
– Деннис Денби, – раздраженно рявкнул динамик. Уэс прикрыл трубку ладонью.
– Деннис Денби, – повторил он.
– Вот те на! Пожалуй, придется его впустить.
Он коротко глянул ей в глаза.
– Обязательно?
Она ответила очень любезно:
– Лучше мы его впустим, ладно?
Ага, значит, «мы». То есть его она не отвергает.
Он послушно нажал кнопку, а она поспешила надеть туфли. Через минуту вошел раскрасневшийся Деннис Денби. Он вцепился в Силвер, зыркнув глазами на Уэса.
– Слава Богу, ты цела и невредима! Она высвободилась из его цепких рук.
– Со мной абсолютно ничего не случилось, Деннис. – Она указала на Уэса. – Благодаря мистеру…
– Мани, – услужливо подсказал Уэс. Силвер удивленно приподняла бровь.
– Древняя английская фамилия, – беззаботно пояснил Уэс.
– В высшей степени необычная, – заметила она.
– Ну… вообще-то… во мне почти все необычное.
Она улыбнулась.
– В самом деле?
– Так мне говорят.
У этой женщины не глаза, а динамит – они ощупывали его, проверяли на качество. Уэс знал – ее взгляд он читает правильно.
Деннис не мог не заметить возникшее между ними поле притяжения – и немедленно заявил о своих правах.
– Что ж, большое спасибо мистеру… Мани за то, что он привез тебя домой. Хотя никакой нужды в этом не было. За порядком следили.
– Кто следил, Деннис? – едко поинтересовалась Силвер. – Уж не ты ли следил за толпой, когда меня чуть не затолкали до смерти?
– Не преувеличивай, дорогая, – снисходительно сказал Деннис.
Он разом совершил две роковые ошибки. Во-первых, назвал ее «дорогая» – она терпеть не могла это покровительственное обращение, хотя сама его употребляла частенько. Во-вторых, он усомнился в ее способности оценить положение.
– Не говори глупостей, дорогой Деннис, – сказала она. – Ты ведь и понятия не имел, что происходит, если честно, а?
– Я звонил в «Спаго», – объяснил он, не обратив внимания на оскорбление. Посмотрел на часы. – И заказал столик для двоих. – Повернувшись к Уэсу, он добавил: – Так что… мистер Мани, прошу нас извинить.
– Мистер Мани нас извинять не будет, – жестко сказала Силвер. – Потому что мы – ты и я, дорогой Деннис – никуда не едем. По сути дела, – она взяла его под руку и повела к двери, – ты едешь домой, а я допью водку в обществе мистера Мани, у которого достало присутствия духа увидеть, что происходит. Если бы он не вытащил меня из этого чертова кабака, меня бы затоптали!
– Силвер! – Деннис встрепенулся. – За что ты на меня взъелась?
– Я не взъелась, – ответила она, подталкивая его к двери. – Просто мне все осточертело.
Он отчаянно сопротивлялся. Ты же не можешь остаться в доме одна с этим… типом. Кто он? Что ты про него знаешь?
– Что он – настоящий мужчина, дорогой Деннис. Чего никак нельзя сказать про тебя. Спокойной ночи!
Она закрыла дверь, хотя он бурно возражал, и вернулась к бару.
Уэс встретил ее прямым взглядом.
– О-хо-хо, – сказал он. – Сумасшедший русский, разгневанный ухажер. Что дальше?
Она улыбнулась – медленно, соблазнительно. Эту улыбку обожала вся Америка – до ненависти.
– Думаю, что-то будет – правда?
Кто он был такой, чтобы с ней спорить?
29
Джейд вошла в ритм калифорнийской жизни довольно легко. Она думала, что возненавидит ее, но вот прошел месяц, и она поняла – эта жизнь ей очень нравится. Работы было по горло, да еще в такую благодатную погоду!
Книги, пластинки и прочие личные вещи скоро позволили ей ощутить себя в новой квартире, как дома, и плохо сказывался на ее настроении только Кори. Он стал каким-то чудным – в его жизни явно что-то происходило, но делиться этим он с ней не хотел. Они виделись всего несколько раз.
– Я очень занят, – таково было его объяснение. – Новая работа, обустройство и все прочее.
Может, он и обустраивался, только где и с кем? На эти вопросы он отвечал уклончиво.
– Я когда-нибудь увижу, где ты живешь? – однажды спросила она его в лоб.
– А как же, – ответил он сразу. – Очень даже скоро. Стоило ей заговорить о Марите, он тут же замыкался.
– Как поживает Кори-младший? – спросила она о своем полуторагодовалом племяннике.
– Он на Гавайях.
– И когда ты с ним увидишься?
– Скоро.
Все скоро. Она сильно за него переживала. Как-то позвонила маме и излила ей свои огорчения.
– У него сейчас тяжелая полоса, – сочувственно сказала мама. – Оставь его в покое, в конце концов он сам объявится.
Она оставила его в покое. Но он так и не объявился.
Были и хорошие новости: «Клауд косметикс» для рекламных фотосъемок наняла Антонио. Ведущий режиссер видео, Шейн Диксон, должен был снимать рекламный ролик, и она вовсю готовилась: прическа, одежда, подбор косметики. Задача – довести свой внешний облик до идеала.
Работать с Антонио – одно удовольствие. Во-первых, весело, во-вторых, его фотографии – настоящее чудо, радость для глаз.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145