Кстати, хорошие книги сейчас тоже относятся к разряду вещей. Но вещи вещами, а желание хорошо одеться есть у каждого человека. Для молодежи - это просто важная часть жизни. Например: старая проблема с джинсами. Как были ходовым товаром для спекулянтов, так и остались. Но вот вопрос: откуда они их берут? Не думайте, что они их привозят из-за тридевяти земель. Постоянные "толкачи" просто имеют хороших знакомых среди "крупных рыб" импортных баз, ОРСов. Или вот, скажем, купил у меня сосед машину "Волга" за 9000 р., теперь она уже 15000 р. Пусть я получаю в среднем 174 р. в месяц, пусть трачу на еду 50 р. в месяц. Чтобы накопить деньги на машину, мне нужно работать 11,5 лет. А если учесть, что нужно одеваться, отдыхать, купить другие вещи? Срок возрастет до 25 лет - Уз жизни. Но вот глядишь кругом все покупают что-то очень дорогое. А ведь и тебе тоже хочется. Духовной пищей никого не удивишь, да и где взять ее? Книги с рук дорогие. Откуда люди берут деньги, не с неба же? Заработаны честным трудом? Нет!
И сейчас я уже не верю ни в какие нравственные устои. Была у меня девушка из очень обеспеченной семьи. Знакомые у них все - "шишки". Отец ее прямо сказал: "Не ходи с ней, она тебе не пара, оборванец". А через неделю я ее увидел в машине одного пацана. Понимаете, папа ему на 16 лет подарил "Москвич". Мне на 16 лет "Москвич" не подарили. Не думайте, у меня есть и отец и мать. Но сейчас жизнь дорожает. Денег хватает в обрез. Тут не до "Москвичей".
С тех пор я злой на людей и могу совершить все, любой поступок. Я не верю, что кто-то стоит на истинно нравственной, бойцовской позиции. Я не верю людям.
Игорь Т., Уфа".
СМЕЩЕНИЕ ЦЕЛИ, ИЛИ НЕОДУШЕВЛЕННЫЕ ПЕДАГОГИ
1
Люди, родившиеся до войны, хорошо помнят первые послевоенные радости: коммерческие магазины, где подороже можно было купить сладостей ребятишкам и масла, отмену карточек и хлеб досыта, вместо ордеров на одежонку даже детям - рулоны добротной мануфактуры: чистая шерсть, чистый шелк. Жили в коммуналках - на кухне десяток керогазов, но каждая обнова в каждой комнатенке - событие для кухни, для рассуждений и обсуждений: если лучше становилось одним - это было обещание и другим.
Про свары коммунальных кухонь мы знаем немало смешного и драматичного еще по книгам Зощенко, а вот про их доброту и соучастие, помощь и душевность, людское тепло и отзывчивость, про знание каждым печалей и радостей другого - про это настала пора задуматься теперь. Они дорогого стоят.
Отдельные квартиры той давней порой почитались блаженством едва ли не высшим, имевший отдельную всегда был лицом значительным, с особыми заслугами, - известный генерал, народный артист, крупный ученый. Им не завидовали - их признавали. Как не может народ жить без красивой мечты, так не может он жить без известных ученых, артистов и генералов.
Все было проще. И каждый знал, как звать по имени-отчеству хозяек шумливых керогазов на общей кухне. Имела ли коммуналка свою педагогику? Еще какую! И двор большого дома, как двор дома маленького, имел свою педагогику, отличную от двора, где жило мало людей.
Глупо было утверждать, что скученность и общежитие рождают лишь положительные эмоции, повторяю, об этом уже сказал Зощенко. Если уж враждовали, то до крайних степеней. И война между двумя соседями не приносила лавров, зато с лихвой - всеобщего посмешища. Так что, когда жилья стало прибывать, никто не держался за осточертевшие коммуналки.
И вот - если не все, то большинство - рассыпались по отдельным квартирам, как по сотам. И вдруг обнаружилось: кое-что теряется. И кое-что возникает.
Теряется знание друг о друге, желание, а то и возможность помочь: в чужой монастырь со своим уставом не лезь, не так ли? Да еще коли дверь заперта. Теряется простая возможность - поговорить о пустяках, о заботах. Уходит добрососедство - за него держатся разве что старушки, которые по давней привычке выходят со своими стульями на воздух, к подъезду большого дома. Но старушки помирают, а молодым некогда познакомиться, потолковать, зайти друг к другу. Имен и фамилий соседей маловато кто знает.
А что возникает?
Отчужденность. Безразличие становится признаком хорошего тона. Местом сходки и рассуждений становится не общая кухня, а работа, институт, школьный класс.
2
Разобщенность и растущее благополучие порождают новое - состязание на иную тему.
Не кто быстрее, выше, дальше - пробежал, прыгнул, метнул, - а у кого и что есть, красивее и лучше. На работе взрослые люди - мужчины и женщины - сильно соревнуются на предмет квартир: у кого и как она обставлена. Из кожи лезут, чтобы достать такое же, как у товарища по службе. Мебель, посуду, ковры.
В эпоху всеобщей бедности соревнование тоже было, конечно поскромней, и ему хватало плацдарма коммунальной кухни. Современный обыватель соревноваться с соседями не хочет не только из-за разобщенности, но еще и из-за того, что в случае выигрыша победа на лестничной площадке не может принести нравственного удовлетворения. Это удовлетворение ищут на работе или в кругу друзей, так сказать - среди своих. Такое первенство ведь и на службе сказаться может - больше уважения, выше авторитет.
В былые времена мы уповали на истину, что-де материальное благополучие автоматически повлечет за собой моральное совершенство личности, дай, мол, только хорошенько одеться да обуться, обеспечить отдельными квартирами да машинами, ну, еще неплохо бы поголовное высшее образование, и - на тебе, воцарится повсюду любовь и дружество на почве благоденствия.
По жизни все выходит сложнее, путанее.
Разобраться в путаном как будто несложно, укажи только на истинность подлинных ценностей, но вот мешает общее мнение.
Общее мнение - далеко, конечно, не общее и уж, конечно, не общественное мнение, но сила, власть у него громадные. Общее мнение - это как раз у той, второй, неорганизованной части разомкнутого пространства, окружающего мира, который вроде бы всюду, а вроде бы - и нигде.
Так вот, материальное благополучие недолго пребывает - в своей массе - в стабильно-удовлетворенном состоянии. Имеющему квартиру хочется хорошо устроить ее - и это естественно. Затем, быть может, ему хочется устроить ее по последнему писку моды, сверхсовременной мебелью - что ж, и в этом нет ничего дурного, если это в возможностях человека. Материальных, разумеется. Но если возможности ограниченны, а своего хочется, хоть умри?
На этом-то пределе, на этой грани желаний и возможностей и рождается много смертных грехов, драм и даже катастроф. Но, главное, рождаются зависть, злоба, ненависть.
Следует оговориться: речь идет о нормальных, честных людях. Спекулянтов и ворье рано или поздно ждет подходящая статья Уголовного кодекса, и, надо заметить, желание и возможности, нечестность и беззаконие чаще всего идут в параллель.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159