Но всего лишь несколько — не так уж много было у него друзей в деревне. Но староста, несколько возвысив голос, продолжил свою речь:
— Жители Зоссена, у меня для вас важное сообщение! Ровно через час я вынесу сюда, на площадь, обычно находящийся у меня дома наш драгоценный кристалл, чтобы все могли услышать обращение нашего великого, славного и блистательного сюзерена. Его величество конунг Свеммель лично известит вас о ходе военных действий против гнусной клики альгарвейских варваров!
Возвестив эту поразительную новость, староста, стараясь ступать как можно торжественнее, удалился. И у него были все основания торжествовать: ведь это через его кристалл конунг заговорит с жителями деревни. Раньше Гаривальд о таком и помыслить не смел: если ему удастся подобраться поближе к кристаллу, он наконец-то сможет своими глазами лицезреть самого конунга Свеммеля! Даром что сам конунг его не увидит.
Такое сшибает с ног без всякого самогона! Однако дело непросто: хоть Ваддо и старался хромать как можно торжественней, он то и дело сбивался на семенящий шаг, почти что бег, от которого за версту несло гаденьким страхом. И никак ему, бедному, не удавалось с этим совладать. Гаривальду это было очень не по душе: уж коли староста так сдрейфил, тогда есть чего бояться. И не ему одному. Оставалось только гадать: что ж такое хромоногий Ваддо увидел в кристалле, что боится другим рассказать?
Но что бы там Ваддо ни углядел, уж Гаривальду-то он все одно об этом не скажет. И крестьянин во весь дух припустил домой, чтобы рассказать жене и сыну, что нынче творится.
— Сам конунг?! — воскликнула Аннора, и глаза ее восторженно округлились. Она, как и Гаривальд, была типичной ункерланткой: загорелой, жилистой, и нос у нее был… ну, в общем, не маленький. — Сам конунг Свеммель будет говорить с нашей деревушкой! — повторила она, словно не в силах была поверить в этакое чудо.
— Силы горние! — присоединился к ней Сиривальд, вгрызаясь в горбушку черного хлеба. Другую горбушку жевала Лейба, но она была еще слишком мала, чтобы интересоваться конунгом, и ей было решительно все равно, будет он говорить с ней или нет.
— Полагаю, он будет говорить со всем королевством, — сказал Гаривальд. — В любом случае, со всеми городами и деревнями, где есть кристаллы.
— Так айда слушать! — завопил Сиривальд.
— Да уж пойдем, конечно, — кивнул отец. — Оченно мне интересно, во что это мы влипли. Ты мне всю правду расскажи: что это там у нас с альгарвейцами? — И он замолчал, задумавшись о том, сколько именно и какой правды изволит им сообщить конунг Свеммель
— Ну коли идем, так идем теперь же! — заявила Аннора. — Надо подсуетиться, чтобы занять места поближе к хрусталику. — И перейдя от слов к делу, она подхватила малышку на руки и выскочила за дверь. Мужу и сыну оставалось лишь последовать за ней.
Но эта удачная мысль пришла в голову не только Анноре: на площади уже собралась такая толпа, что Гаривальд уж и не помнил, видел ли он когда-либо столько народу вместе. А если и видел, то и тогда людей все одно было меньше, чем сейчас. И хоть объявление Ваддо слышали не все, но все, кто слышал, не преминули позвать на площадь всех своих родных, друзей и соседей. И теперь там шла своя война — за лучшие места: оттаптывали ноги и вовсю работали локтями. Гаривальду тоже заехали по ребрам, но он от души пнул кого-то в ответ.
— Ну чего мы собачимся! — раздался чей-то голос. — Ваддо-то с кристаллом пока что нету! — Это слегка остудило страсти, толпа притихла, тычков и пинков поубавилось. Но ненадолго.
— Да вон он идет! — одновременно загалдели несколько человек, и толпа разом подалась навстречу старосте. Осторожно ступая, Ваддо благоговейно нес на вытянутых руках узорчатую подушку, вышитую его супругой. На подушке покоился кристалл.
— Дорогу! — снова в один голос закричала толпа.
Никогда еще Ваддо не удостаивался такого восторженного приема. Да Гаривальд и припомнить не мог, когда старосту встречали с такой радостью. Но если уж по чести говорить, то встречали-то не старосту, а кристалл, который он нес.
— Не опускай его! — молил кто-то.
— На кресло, на кресло его возложи! — суетился другой. — Тогда мы его всем миром увидим!
Первое предложение Ваддо принял, второе ровно и не заметил. Дождавшись тишины, он объявил:
— Его величество соизволит обратиться к нам через каких пару минут! Он мысленно воссоединится с нами, дабы разделить со всеми тяжесть наших тревог и забот!
Гаривальду не очень-то верилось, что конунг собирается разделять их, крестьянские, заботы. И все же он усиленно заработал локтями, чтобы пробиться вперед, пока не оказался во втором ряду, откуда кристалл был виден очень даже хорошо.
В неактивном состоянии магический талисман был похож на обычный стеклянный шар. А затем как-то вдруг сразу он… изменился. Конечно, Гаривальд много раз слыхал о том, как работает кристалл, но своими глазами видел такое впервые. Сначала хрустальная сфера вся заполнилась светом. А затем сияние померкло, и на него из шара глянул… сам конунг Свеммель. Длинное лицо правителя было бледным и изможденным. Должно быть, каждому из застывших в благоговейном молчании вокруг кристалла крестьян почудилось, что конунг смотрит в глаза именно ему. Благодаря магии кристалла конунга видели все, и то, что он вдруг оказался таким маленьким (точнее, его изображение), потрясло Гаривальда до глубины души.
Свеммель смотрел так, словно и вправду видел всех и каждого из своих подданных, собравшихся на встречу с ним во всех концах королевства. Когда волнение и непроизвольный трепет слегка поутихли, Гаривальд вдруг подумал: «До чего же он заезженный нынче — сущий доходяга!»
— Да он, небось, уже несколько суток не спал, — донесся сзади шепот Анноры.
— Похоже, с тех пор, как война началась, — кивнул Гаривальд и прикусил язык, ибо конунг заговорил.
«Братья и сестры, крестьяне и горожане, солдаты и моряки — я обращаюсь к вам, друзья мои!» Такое начало речи просто потрясло Гаривальда — он и помыслить не мог, что правитель страны будет говорить с ним такими простыми словами. Но дальше конунг заговорил уже как по-писаному, традиционно заменяя единственное число на множественное:
«В наши земли вторгся враг. Подлая орда короля Мезенцио вонзила свои клыки глубоко в нашу плоть, а альгарвейские шакалы Янина и Зувейза следуют сворой за хозяином. Враг отринул от нас большую часть Фортвега, законно припавшего к нашим стопам прошлым летом. И исконно древние земли наши на юге уже стонут под тяжкой поступью безжалостного врага! — Свеммель картинно глубоко вздохнул и продолжил: — Но мы соизволяем сообщить, что осквернившие наши земли альгарвейцы изведали ярость полков наших. И если часть захваченных земель наших до сих пор бьется в лапах врага, это лишь усиливает нашу доблесть и ненависть к захватчикам для решающего и окончательного удара.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203
— Жители Зоссена, у меня для вас важное сообщение! Ровно через час я вынесу сюда, на площадь, обычно находящийся у меня дома наш драгоценный кристалл, чтобы все могли услышать обращение нашего великого, славного и блистательного сюзерена. Его величество конунг Свеммель лично известит вас о ходе военных действий против гнусной клики альгарвейских варваров!
Возвестив эту поразительную новость, староста, стараясь ступать как можно торжественнее, удалился. И у него были все основания торжествовать: ведь это через его кристалл конунг заговорит с жителями деревни. Раньше Гаривальд о таком и помыслить не смел: если ему удастся подобраться поближе к кристаллу, он наконец-то сможет своими глазами лицезреть самого конунга Свеммеля! Даром что сам конунг его не увидит.
Такое сшибает с ног без всякого самогона! Однако дело непросто: хоть Ваддо и старался хромать как можно торжественней, он то и дело сбивался на семенящий шаг, почти что бег, от которого за версту несло гаденьким страхом. И никак ему, бедному, не удавалось с этим совладать. Гаривальду это было очень не по душе: уж коли староста так сдрейфил, тогда есть чего бояться. И не ему одному. Оставалось только гадать: что ж такое хромоногий Ваддо увидел в кристалле, что боится другим рассказать?
Но что бы там Ваддо ни углядел, уж Гаривальду-то он все одно об этом не скажет. И крестьянин во весь дух припустил домой, чтобы рассказать жене и сыну, что нынче творится.
— Сам конунг?! — воскликнула Аннора, и глаза ее восторженно округлились. Она, как и Гаривальд, была типичной ункерланткой: загорелой, жилистой, и нос у нее был… ну, в общем, не маленький. — Сам конунг Свеммель будет говорить с нашей деревушкой! — повторила она, словно не в силах была поверить в этакое чудо.
— Силы горние! — присоединился к ней Сиривальд, вгрызаясь в горбушку черного хлеба. Другую горбушку жевала Лейба, но она была еще слишком мала, чтобы интересоваться конунгом, и ей было решительно все равно, будет он говорить с ней или нет.
— Полагаю, он будет говорить со всем королевством, — сказал Гаривальд. — В любом случае, со всеми городами и деревнями, где есть кристаллы.
— Так айда слушать! — завопил Сиривальд.
— Да уж пойдем, конечно, — кивнул отец. — Оченно мне интересно, во что это мы влипли. Ты мне всю правду расскажи: что это там у нас с альгарвейцами? — И он замолчал, задумавшись о том, сколько именно и какой правды изволит им сообщить конунг Свеммель
— Ну коли идем, так идем теперь же! — заявила Аннора. — Надо подсуетиться, чтобы занять места поближе к хрусталику. — И перейдя от слов к делу, она подхватила малышку на руки и выскочила за дверь. Мужу и сыну оставалось лишь последовать за ней.
Но эта удачная мысль пришла в голову не только Анноре: на площади уже собралась такая толпа, что Гаривальд уж и не помнил, видел ли он когда-либо столько народу вместе. А если и видел, то и тогда людей все одно было меньше, чем сейчас. И хоть объявление Ваддо слышали не все, но все, кто слышал, не преминули позвать на площадь всех своих родных, друзей и соседей. И теперь там шла своя война — за лучшие места: оттаптывали ноги и вовсю работали локтями. Гаривальду тоже заехали по ребрам, но он от души пнул кого-то в ответ.
— Ну чего мы собачимся! — раздался чей-то голос. — Ваддо-то с кристаллом пока что нету! — Это слегка остудило страсти, толпа притихла, тычков и пинков поубавилось. Но ненадолго.
— Да вон он идет! — одновременно загалдели несколько человек, и толпа разом подалась навстречу старосте. Осторожно ступая, Ваддо благоговейно нес на вытянутых руках узорчатую подушку, вышитую его супругой. На подушке покоился кристалл.
— Дорогу! — снова в один голос закричала толпа.
Никогда еще Ваддо не удостаивался такого восторженного приема. Да Гаривальд и припомнить не мог, когда старосту встречали с такой радостью. Но если уж по чести говорить, то встречали-то не старосту, а кристалл, который он нес.
— Не опускай его! — молил кто-то.
— На кресло, на кресло его возложи! — суетился другой. — Тогда мы его всем миром увидим!
Первое предложение Ваддо принял, второе ровно и не заметил. Дождавшись тишины, он объявил:
— Его величество соизволит обратиться к нам через каких пару минут! Он мысленно воссоединится с нами, дабы разделить со всеми тяжесть наших тревог и забот!
Гаривальду не очень-то верилось, что конунг собирается разделять их, крестьянские, заботы. И все же он усиленно заработал локтями, чтобы пробиться вперед, пока не оказался во втором ряду, откуда кристалл был виден очень даже хорошо.
В неактивном состоянии магический талисман был похож на обычный стеклянный шар. А затем как-то вдруг сразу он… изменился. Конечно, Гаривальд много раз слыхал о том, как работает кристалл, но своими глазами видел такое впервые. Сначала хрустальная сфера вся заполнилась светом. А затем сияние померкло, и на него из шара глянул… сам конунг Свеммель. Длинное лицо правителя было бледным и изможденным. Должно быть, каждому из застывших в благоговейном молчании вокруг кристалла крестьян почудилось, что конунг смотрит в глаза именно ему. Благодаря магии кристалла конунга видели все, и то, что он вдруг оказался таким маленьким (точнее, его изображение), потрясло Гаривальда до глубины души.
Свеммель смотрел так, словно и вправду видел всех и каждого из своих подданных, собравшихся на встречу с ним во всех концах королевства. Когда волнение и непроизвольный трепет слегка поутихли, Гаривальд вдруг подумал: «До чего же он заезженный нынче — сущий доходяга!»
— Да он, небось, уже несколько суток не спал, — донесся сзади шепот Анноры.
— Похоже, с тех пор, как война началась, — кивнул Гаривальд и прикусил язык, ибо конунг заговорил.
«Братья и сестры, крестьяне и горожане, солдаты и моряки — я обращаюсь к вам, друзья мои!» Такое начало речи просто потрясло Гаривальда — он и помыслить не мог, что правитель страны будет говорить с ним такими простыми словами. Но дальше конунг заговорил уже как по-писаному, традиционно заменяя единственное число на множественное:
«В наши земли вторгся враг. Подлая орда короля Мезенцио вонзила свои клыки глубоко в нашу плоть, а альгарвейские шакалы Янина и Зувейза следуют сворой за хозяином. Враг отринул от нас большую часть Фортвега, законно припавшего к нашим стопам прошлым летом. И исконно древние земли наши на юге уже стонут под тяжкой поступью безжалостного врага! — Свеммель картинно глубоко вздохнул и продолжил: — Но мы соизволяем сообщить, что осквернившие наши земли альгарвейцы изведали ярость полков наших. И если часть захваченных земель наших до сих пор бьется в лапах врага, это лишь усиливает нашу доблесть и ненависть к захватчикам для решающего и окончательного удара.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203