Он торопливо кончил умыванье, ведь пять минут но теряно.
Вольдемар Ряэгас был крепкий мужчина выше среднего роста, широкоплечий. Лицо его отнюдь не от« личалось правильностью: большой нос с горбинкой, тяжелая нижняя челюсть, острые скулы и карие глаза слегка навыкате. Густые, темные, сросшиеся над переносицей брови придавали взгляду вдумчивое выражение. Лицо и толстая шея загорели до черноты, так лее как мускулистые руки, покрытые густыми рыжеватыми волосами. По сравнению с загорелой шеей и руками плечи и широкая спина казались очень белыми: на работе Ряэгас никогда не снимал рубашку. Только расстегивал ворот блузы и закатывал рукава. Чтобы позагорать на пляже, он в этом году не смог выбрать времени. Можно еще отметить, что он вполне прилично плавал, но не любил купаться на глубине, где вода накрывала с головой.
И на вытирание Ряэгас не тратил много времени. Поспешил в кухню и стал жадно пожирать холодную свиную грудинку, проросшую салом. Поджарить картошку было уже некогда, он ограничился хлебом и мясом. Отхватывал большие куски, его челюсти отлично справлялись и с поджаренной свиной кожицей, и с подгорелой коркой хлеба. Зубы у него действительно были хорошие. Только на одном внизу темнела пломба, остальные не имели ни малейшего изъяна. Только, пожалуй, слишком пожелтели от курения.
На здоровье Ряэгас не жаловался. Лишь в последнее время что-то жгло внутри. Анна-Май уговаривала его сходить к врачу, но Ряэгас до сих пор не послушал ее совета. Обещал пойти в поликлинику осенью, тогда вроде бы времени больше. Избегал есть кислую капусту и соленые огурцы, при повышенной кислотности, говорят, кислое нехорошо. Какая там еще может быть хворь, только вот лишняя кислотность желудочного сока. Пониженная куда хуже, от нее рак бывает.
Наесться как следует Вольдемар не успел, время подгоняло. Автобус ждать не будет. Была бы своя машина — другое дело, поддал бы газу — и все. Однако с «Москвичом» придется еще подождать. «Москвич» был бы уже куплен, но на него вдруг повысили цену. Корпус сделали чуть угловатее, под капотом добавили всякой ерунды и накинули полторы тысячи. Гараж у Вольдемара был, гараж он построил под домом. Не для фасона хотя сейчас так, что при индивидуальном доме обязательно должен быть гараж. Построило твердой уверенностью, что рано пли позлпо обзаведется машиной. Сейчас Ряэгас использовал гараж как мастерскую и склад для сухих досок: здесь даже в самые холодные зимние месяцы было сухо и тепло, так как через гараж проходили трубы центрального отопления До будущего юла гараж ему для других целей не понадобится, а к зиме }ж надо постараться. Только бы автомашин хватило. А стоит ли вообще спешить с покупкой «Москвича»? Не лучше ли выждать, пока будет пущен «Фиат»? Цены тогда, наверно, понизят.
Кофе Ряэгас пил уже стоя. Отхлебывая горячею жидкость, поглядывал в окно — какая там погода. Надевать плащ или нет? Холода он не боялся, но вчера попал под дождь, мокнуть тоже нет смысла.
Перед Тем как уйти, Ряэгас торопливо заглянул в спальню.
— Кофе пил? — спросила жена. Она уже и сейчас как раз натягивала через голову комбинацию В ее голосе еще слышались воркующие нотки.
— Сегодня не надо много топить,— сказал Вольдемар.
— Я тоже так думаю,— согласилась Анна-Май.
— В пятницу еду в Ленинград,— добавил Ряэгас и закончил: — Ну, я пошел.
— Ладно,— ответила Анна-Май, потягиваясь. Когда-то Анна-Май умела красиво потягиваться. Тогда она была моложе и тоньше. А сейчас...
И на этот раз мысль оборвалась.
Ряэгас вышел из дому. Слух его почти автоматически проследил, щелкнул ли замок входной двери. Щелкнул.
К счастью, остановка была недалеко. Ряэгас успел к автобусу. Последние метров двадцать бежал рысью, но то отстал бы.
В автобусе он еще раз обдумал поездку в Ленинград и снова пришел к заключению, что это выгодно, хотя и хлопотно. Но хлопоты хлопотами, а благоприятный момент упускать нельзя. Затем мысли его приняли другое направление: он подумал о комиссии, которой в последнее время упорно добивался. Если сегодня комиссия не явится на строительство, он пойдет в главную контору. Для лодырей и бракоделов он деньги зарабатывать не намерен.
Напротив Ряэгаса сидела полноватая женщина средних лет, у которой короткая юбка почти уже ничего и не закрывала. Он посмотрел на ее круглые колени и бедра, не слишком мясистые, но и вовсе не тощие, и в голове у него мелькнула мысль, что мини-юбки увлекательная вещь. Он подумал об этом как раз в ту минуту, когда они проезжали мимо Цветочного павильона. В Цветочный павильон Ряэгасу и заглядывать не случалось, а Анна-Май ходила сюда на каждую выставку, она любила цветы. Вольдемар не настолько ценил декоративные растения, чтобы шататься по выставкам.
Вскоре проплыла мимо «Русалка».
На работу он пришел в семь без четырех минут. Он был одним из первых, и то, что многие опаздывали, всегда злило его. Но в большинстве случаев он не выказывал своего недовольства. Он был человек уравновешенный.
— Сейчас возьмешься за двери, поможешь пригнать,— сказал бригадир; он вроде бы не приказывал, а спрашивал совета.
— Пускай те и помогают, кто их ставил,— буркнул Ряэгас.
— У тебя это дело пойдет живее,— пояснил бригадир.
Тогда Ряэгас спросил:
— Комиссия приедет?
Длинное худое лицо бригадира помрачнело. Он ответил уклончиво:
— Не нравятся мне эти комиссии. Ряэгас продолжал долбить свое:
— Ну, тогда я сам схожу в главную контору. Бригадир подумал, затем сказал:
— Твои получки ни на копейку не уменьшились. Я постараюсь, чтоб так оно было и дальше.
— Получку я и сам себе заработаю,— упрямо возразил Ряэгас.— Мне благодетелей не нужно.— По его голосу было слышно, что он не позволит собою вертеть.
Но пригонять двери он все же пошел.
Прораб и бригадир до последнего времени надеялись, что этот номер как-нибудь пройдет, хотя между дверями и петлями темнели щели в палец, а некоторые створки совсем перекосились. Но тут принесла нелегкая деятелей какого-то комитета, и те велели привести двери в порядок. На это распоряжение долго не обращали внимания, ведь приказы и распоряжения всегда сыплются градом, с этим все уже давно свыклись. Однако заказчик заупрямился, пригрозил, что пожалуется в народный контроль, так что в конце концов не осталось выхода.
Ряэгас начал с третьего этажа.
Наспех сколоченные и кое-как поставленные двери раздражали его. Он терпеть не мог такой халтурной работы. Хотя дело и казенное, и нормы подгоняют, Надо все же знать меру. Для себя он сделал гораздо лучшие двери. Такие, как эти, и не подошли бы для его дома. Топорная работа. Стыки фанерных листов просвечивают насквозь. Стык требует фальцовки, а плотникам на это наплевать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82