Этот нежный, тихий смех – как раз то, что ему нужно.
– Ты улыбаешься, – тихо произнес он.
– Да. То есть, наверное. Откуда ты знаешь?
– Я лишь надеялся.– Что ж, а ты можешь быть очаровательным. – Быстро, словно чтобы скрыть комплимент, она сказала: – Свидание не было чем-то серьезным, вообще-то. Я не так хорошо его знала. Просто кофе.
– И в итоге ты разговариваешь со мной по телефону. Что гораздо лучше.
– Что ж, я никогда не узнаю, каково это, пойти с ним на свидание, – снова засмеялась она.
– Никогда?
– Я просто… ну, я подумала об этом, и решила, что прямо сейчас мне не стоит начинать отношения. – Волна триумфа отступила, когда она добавила: – с кем бы то ни было.
– Хм.
– Хм? Что значит это «Хм»?
– Значит, что у меня есть твой номер.
– А, да, есть… – она запнулась, когда он заерзал. – Подожди, ты, что… в постели?
– Да. И пока ты не задала следующий вопрос, ты не захочешь знать.
– Не захочу знать чего?
– Как много на мне не надето.
– Эээ… – Когда Элена замялась, он понял, что она снова улыбается. И, возможно, покраснела. – Значит, я не буду спрашивать.
– Мудро с твоей стороны. Тут только я и простыни… упс, я только что проболтался?
– Да. Именно, – она понизила голос, словно представила его обнаженным. И ничуть не возражала против этой картинки.
– Элена… – он остановился, потребности симпата ослабили его самоконтроль. Да, Рив хотел ее такой же обнаженной, каким был сам. Но даже более того, он хотел говорить с ней.
– Что? – сказала она.
– Твой отец… он уже давно болен?
– Я, а… да, да давно. У него шизофрения. Хотя, сейчас он на таблетках, и ему лучше.
– Боже… правый. Должно быть, это действительно сложно. Он здесь, и в то же время нет, так ведь?
– Да… именно на это все и похоже.
С ним практически то же самое: его симпатическая сторона – постоянная другая реальность, преследовавшая его, пока он пытался прожить ночи, претворяясь нормальным.
– Итак, не возражаешь, если я спрошу, – озабоченно сказала она, – зачем тебе нужен дофамин? В твоей карте нет конкретного диагноза.
– Наверное потому, что Хэйверс лечит меня уже целую вечность.
– Вполне возможно, – неловко засмеялась Элена.
Дерьмо, что он несет.
Симпат в нем сказал: «Что угодно, просто лги ей». Проблема в том, что откуда ни возьмись, в его разуме появился другой, конкурирующий голос, незнакомый и слабый, но совершенно непреодолимый. Но из-за незнания природы этого голоса, Рив пошел привычным путем:
– У меня болезнь Паркинсона. Или же его вампирский эквивалент.
– О… мне жаль. Вот для чего тебе нужна трость.
– Не все гладко с равновесием.
– Но дофамин тебе помогает. Тебя почти не трясет.
Тот тихий голос в его голове превратился в странную боль в центре груди, и на миг он отбросил притворство и на самом деле сказал правду:
– Я понятия не имею, что бы делал без этого наркотика.
– Лекарства моего отца стали чудом.
– Ты его опекун? – Когда она произнесла утвердительное «угу», он спросил: – А где остальная твоя семья?
– Остались только он и я.
– Значит, на твоих плечах чертовски тяжелая ноша.
– Ну, я люблю его. И если бы мы поменялись местами, он поступил бы так же. Это то, что родители и дети делают друг для друга.
– Не всегда. Очевидно, ты происходишь от хороших людей. – Прежде, чем смог остановиться, Рив продолжил: – Но именно поэтому ты одинока, не так ли? Ты будешь чувствовать себя виноватой, если отлучишься хотя бы на час, но, оставшись дома, не сможешь игнорировать тот факт, что твоя жизнь проходит мимо. Ты в ловушке, кричишь, но ничего не станешь менять.
– Мне пора.
Рив зажмурился, боль в его груди распространилась по всему телу, как пламя по сухой траве. Он силой мысли включил свет, когда темнота начала слишком хорошо отражать его собственное существование.
– Просто… я знаю, на что это похоже, Элена. Причины разные, но суть я понимаю. Знаешь, мысль о том, что ты смотришь, как живут все остальные… О, черт возьми, забудь. Надеюсь, ты будешь хорошо спать…
– Именно так я себя и чувствую большую часть времени. – Сейчас ее голос был нежен, и Рив был рад, что она поняла его, хотя красноречием он смахивал на бездомную кошку.
Теперь неловко стало ему. Он не привык вот так с кем-то разговаривать… или чувствовать себя подобным образом.
– Слушай, я собираюсь дать тебе отдохнуть. Я рад, что ты позвонила.
– Знаешь… я тоже.
– И, Элена?
– Да?
– Думаю, ты права. Прямо сейчас тебе не стоит с кем-то встречаться.
– Правда?
– Да. Хорошего дня.
Наступила пауза.
– Хорошего… дня. Подожди…
– Что?
– Твоя рука. Что ты будешь с ней делать?
– Не волнуйся, все будет нормально. Но спасибо за беспокойство. Оно много для меня значит.
Рив первым повесил трубку и положил телефон на норковое одеяло. Закрыв глаза, он оставил свет включенным. И никак не мог заснуть.
Глава 14
Находясь в особняке Братства, Роф распростился с мыслью, что в скором времени будет чувствовать себя лучше в ситуации с Бэт. Черт, он может проторчать весь следующий месяц в своем хилом кресле, но добьется лишь онемения в заднице.
А в это время, кучка народа в коридоре уже вся издергалась и начинала действовать на нервы.
Он распахнул двойные двери усилием мысли, и его братья, как один, встали по стойке «смирно». Смотря через бледно голубые просторы кабинета на их большие, крепкие тела, стоявшие у балкона, он узнал парней не по внешности, одежде или выражению лица, а по эхо каждого из них, что отдавалось в его крови.
Церемонии в Гробнице, связавшие всех их вместе, до сих пор отдавались отголосками, независимо от того, сколько времени прошло с их проведения.
– Не стойте там как вкопанные, – сказал он, когда Братство уставилось на него. – Я не для того открыл эту хрень, чтобы стать экспонатом в зоопарке.
Братья зашли, топая тяжелыми ботинками, за исключением Рейджа, обутого в шлепанцы, – его стандартная домашняя обувь, вне зависимости от сезона. Каждый воин занял свое обычное место в комнате, Зи подошел к камину, а Ви с Бутчем устроились на недавно укрепленном диване. Рейдж, шаркая, подошел к столу и нажал на кнопку громкой связи на телефоне, набирая номер Фьюри.
Никто не сказал ни слова о бумагах на полу. Никто не пытался их поднять. Словно нет никакого беспорядка, и Рофу нужно было именно это.
Закрыв двери силой разума, он подумал о Торе. Брат был в доме, всего в нескольких дверях от них вниз по коридору со статуями, но совершенно на другом континенте. Приглашать его не стоило – это было бы жестоко, учитывая, в каком состоянии тот находился.
– Алло? – раздался из телефона голос Фьюри.
– Мы все здесь, – произнес Рейдж, а затем развернул Тутси Поп[74] и прошлепал к отвратительному зеленому креслу.
Безобразие принадлежало Тору, кресло передвинули сюда из офиса, чтобы Джон Мэтью мог спать в нем, когда убили Вэлси, а Тор исчез.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174
– Ты улыбаешься, – тихо произнес он.
– Да. То есть, наверное. Откуда ты знаешь?
– Я лишь надеялся.– Что ж, а ты можешь быть очаровательным. – Быстро, словно чтобы скрыть комплимент, она сказала: – Свидание не было чем-то серьезным, вообще-то. Я не так хорошо его знала. Просто кофе.
– И в итоге ты разговариваешь со мной по телефону. Что гораздо лучше.
– Что ж, я никогда не узнаю, каково это, пойти с ним на свидание, – снова засмеялась она.
– Никогда?
– Я просто… ну, я подумала об этом, и решила, что прямо сейчас мне не стоит начинать отношения. – Волна триумфа отступила, когда она добавила: – с кем бы то ни было.
– Хм.
– Хм? Что значит это «Хм»?
– Значит, что у меня есть твой номер.
– А, да, есть… – она запнулась, когда он заерзал. – Подожди, ты, что… в постели?
– Да. И пока ты не задала следующий вопрос, ты не захочешь знать.
– Не захочу знать чего?
– Как много на мне не надето.
– Эээ… – Когда Элена замялась, он понял, что она снова улыбается. И, возможно, покраснела. – Значит, я не буду спрашивать.
– Мудро с твоей стороны. Тут только я и простыни… упс, я только что проболтался?
– Да. Именно, – она понизила голос, словно представила его обнаженным. И ничуть не возражала против этой картинки.
– Элена… – он остановился, потребности симпата ослабили его самоконтроль. Да, Рив хотел ее такой же обнаженной, каким был сам. Но даже более того, он хотел говорить с ней.
– Что? – сказала она.
– Твой отец… он уже давно болен?
– Я, а… да, да давно. У него шизофрения. Хотя, сейчас он на таблетках, и ему лучше.
– Боже… правый. Должно быть, это действительно сложно. Он здесь, и в то же время нет, так ведь?
– Да… именно на это все и похоже.
С ним практически то же самое: его симпатическая сторона – постоянная другая реальность, преследовавшая его, пока он пытался прожить ночи, претворяясь нормальным.
– Итак, не возражаешь, если я спрошу, – озабоченно сказала она, – зачем тебе нужен дофамин? В твоей карте нет конкретного диагноза.
– Наверное потому, что Хэйверс лечит меня уже целую вечность.
– Вполне возможно, – неловко засмеялась Элена.
Дерьмо, что он несет.
Симпат в нем сказал: «Что угодно, просто лги ей». Проблема в том, что откуда ни возьмись, в его разуме появился другой, конкурирующий голос, незнакомый и слабый, но совершенно непреодолимый. Но из-за незнания природы этого голоса, Рив пошел привычным путем:
– У меня болезнь Паркинсона. Или же его вампирский эквивалент.
– О… мне жаль. Вот для чего тебе нужна трость.
– Не все гладко с равновесием.
– Но дофамин тебе помогает. Тебя почти не трясет.
Тот тихий голос в его голове превратился в странную боль в центре груди, и на миг он отбросил притворство и на самом деле сказал правду:
– Я понятия не имею, что бы делал без этого наркотика.
– Лекарства моего отца стали чудом.
– Ты его опекун? – Когда она произнесла утвердительное «угу», он спросил: – А где остальная твоя семья?
– Остались только он и я.
– Значит, на твоих плечах чертовски тяжелая ноша.
– Ну, я люблю его. И если бы мы поменялись местами, он поступил бы так же. Это то, что родители и дети делают друг для друга.
– Не всегда. Очевидно, ты происходишь от хороших людей. – Прежде, чем смог остановиться, Рив продолжил: – Но именно поэтому ты одинока, не так ли? Ты будешь чувствовать себя виноватой, если отлучишься хотя бы на час, но, оставшись дома, не сможешь игнорировать тот факт, что твоя жизнь проходит мимо. Ты в ловушке, кричишь, но ничего не станешь менять.
– Мне пора.
Рив зажмурился, боль в его груди распространилась по всему телу, как пламя по сухой траве. Он силой мысли включил свет, когда темнота начала слишком хорошо отражать его собственное существование.
– Просто… я знаю, на что это похоже, Элена. Причины разные, но суть я понимаю. Знаешь, мысль о том, что ты смотришь, как живут все остальные… О, черт возьми, забудь. Надеюсь, ты будешь хорошо спать…
– Именно так я себя и чувствую большую часть времени. – Сейчас ее голос был нежен, и Рив был рад, что она поняла его, хотя красноречием он смахивал на бездомную кошку.
Теперь неловко стало ему. Он не привык вот так с кем-то разговаривать… или чувствовать себя подобным образом.
– Слушай, я собираюсь дать тебе отдохнуть. Я рад, что ты позвонила.
– Знаешь… я тоже.
– И, Элена?
– Да?
– Думаю, ты права. Прямо сейчас тебе не стоит с кем-то встречаться.
– Правда?
– Да. Хорошего дня.
Наступила пауза.
– Хорошего… дня. Подожди…
– Что?
– Твоя рука. Что ты будешь с ней делать?
– Не волнуйся, все будет нормально. Но спасибо за беспокойство. Оно много для меня значит.
Рив первым повесил трубку и положил телефон на норковое одеяло. Закрыв глаза, он оставил свет включенным. И никак не мог заснуть.
Глава 14
Находясь в особняке Братства, Роф распростился с мыслью, что в скором времени будет чувствовать себя лучше в ситуации с Бэт. Черт, он может проторчать весь следующий месяц в своем хилом кресле, но добьется лишь онемения в заднице.
А в это время, кучка народа в коридоре уже вся издергалась и начинала действовать на нервы.
Он распахнул двойные двери усилием мысли, и его братья, как один, встали по стойке «смирно». Смотря через бледно голубые просторы кабинета на их большие, крепкие тела, стоявшие у балкона, он узнал парней не по внешности, одежде или выражению лица, а по эхо каждого из них, что отдавалось в его крови.
Церемонии в Гробнице, связавшие всех их вместе, до сих пор отдавались отголосками, независимо от того, сколько времени прошло с их проведения.
– Не стойте там как вкопанные, – сказал он, когда Братство уставилось на него. – Я не для того открыл эту хрень, чтобы стать экспонатом в зоопарке.
Братья зашли, топая тяжелыми ботинками, за исключением Рейджа, обутого в шлепанцы, – его стандартная домашняя обувь, вне зависимости от сезона. Каждый воин занял свое обычное место в комнате, Зи подошел к камину, а Ви с Бутчем устроились на недавно укрепленном диване. Рейдж, шаркая, подошел к столу и нажал на кнопку громкой связи на телефоне, набирая номер Фьюри.
Никто не сказал ни слова о бумагах на полу. Никто не пытался их поднять. Словно нет никакого беспорядка, и Рофу нужно было именно это.
Закрыв двери силой разума, он подумал о Торе. Брат был в доме, всего в нескольких дверях от них вниз по коридору со статуями, но совершенно на другом континенте. Приглашать его не стоило – это было бы жестоко, учитывая, в каком состоянии тот находился.
– Алло? – раздался из телефона голос Фьюри.
– Мы все здесь, – произнес Рейдж, а затем развернул Тутси Поп[74] и прошлепал к отвратительному зеленому креслу.
Безобразие принадлежало Тору, кресло передвинули сюда из офиса, чтобы Джон Мэтью мог спать в нем, когда убили Вэлси, а Тор исчез.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174