- Путешествие нельзя назвать приятным, - сощурилась Аста*рэль.
- Бывает, - вздохнул Те*и.
На следующее утро нам выдали одежду, кроя и фасона, сходного со всеми в этом маленьком поселении, названном Соленым городом: огромный белоснежный балахон без примеси теплого оттенка, с объемным капюшоном. Рукава спускались ниже запястий, полностью закрывая кисти. К капюшону пристегивался белый кусок ткани, прикрывающий нижнюю половину лица. Глаза от ослепительного солнечного сияния, преломляющегося в пластах соли, защищали очками с темными стеклами.
Поднявшееся солнце ослепительно играло на бесконечных светоотражающих белых гранях солончаков. Город напоминал муравейник, выстроенный на негостеприимной белой скале. Впрочем, он был по-своему красив.
Множество генераторов, аккумулирующих энергию, работали не на магии, а на источнике, называемом здесь электричеством. Именно оно заставляло светиться длинный ряд стеклянных трубок, бегущих у потолка, огромные аппараты, вмонтированные в стены, гнать в переходы и в комнаты охлажденный воздух, двигаться железные лестницы вверх и вниз.
- Странно, что в Эдонии не используют этого, - заметила Сиэл*ла, рассматрев все хитрые приспособления. – Очень удобно.
- Использовать магию дешевле, чем тратиться на научные разработки, - высказался Къет*ри. – И согласись, оно как-то уютнее. В этом виде энергии есть что-то холодное. Не живое.
Не смотря на беспрестанную работу охлаждающих аппаратов, называемых здесь кондиционерами, в помещениях было душно.
- Что это за материал? – потрогала рукой гладкие стены Аста*рэль.
- Пластик, - пояснил Эллоис*сент.
- Такой же мертвяк, как и электричество, - поморщился Къет*ри.
Встреченная по пути партия рабочих, произвела гнетущее впечатление.
Мужчины шли по соседнему коридорному «шлангу», отделенному толстым стеклом. Скованные в лодыжках цепями, по четыре человека в связке, они передвигались тяжело, неуклюже, будто были лапками одной огромной сороконожки. Головы каторжников, как одна, поворачивались к нам. Читающаяся во взглядах ненависть и похоть обжигали. Изъеденные язвами руки и лица, посиневшие губы в струпьях, неслышимый кашель без лишних слов красноречиво рассказывали невеселую историю.
На Сиэл*лу было жутко смотреть. Словно эти несчастные пили её душу и силу крупными глотками. Тянули, как воду через соломинку. Я едва удержалась, чтобы не вскрикнуть, когда руки девушки начали вспухать длинными царапинами, словно невидимые когти чертили борозды. Но Сиэл*ла как будто не чувствовала этого, безотрывно глядя широко распахнутыми глазами на движущуюся человеческую колонну. Язвы на некоторых бедолагах под её взглядом затягивались.
- Увидите её отсюда немедленно! – Крикнула я.
Изин*фрэс подхватил кузину на руки и поспешно шагнул на бегущую вниз дорожку.
- Что произошло, явись Слепой Ткач во плоти!? – зашипел мне на ухо Къет*ри.
- Сиэл*ла попыталась исцелить всех гуртом. Дура! – в сердцах ответила Астр*эль.
Такова природа Сиэл*лы: видеть страдание, не стремясь помочь, было для неё так же противоестественно, как для Миа*рона чувствовать кровь и не наброситься.
Пока Те*и оказывал помощь сердобольной Сиэл*ле, Эллоис*сент обратился за разъяснениями к Заку:
- Скажите, уважаемый дядюшка, правильно ли я понял: эти люди, что встретились нам только что, они работают на поверхности? - Бровь Эллоиса взлетела, выражая высокомерное неприятие данного факта. - После восхода солнца?
Зак утвердительно кивнул:
- Совершенно верно, любимый племянник.
- Но это же убийство! – не смогла остаться в стороне Аста*рэль, у которой была отвратительная привычка совать свой нос практически во все. – Никто не может существовать в атмосфере, насыщенной щелочью до такой степени, что металл разъедается. Да никакая магия не способна сдерживать губительные процессы, протекающие в человеческом организме в таких условиях!
- Верное наблюдение. Скажу больше, праведные цыплятки, никто здесь даже и не думает разоряться на лечебную магию.
– Тогда выходит, что Аста*рэль правильно называет это убийством? – скривился Изин*фрэс.
Вмешался Те*и:
- Этим люди приговорены к смертной казни. Они несут заслуженное наказание.
- Долго существовать им и не положено, - с впечатляющим безразличием дополнил исчерпывающее пояснение Те*и, Зак. – Эта человеческая падаль приговорена. Здесь просто вершится правосудие. Правда, несколько медленнее, чем хотелось бы.
Сиэл*ла переглянулась с Изинф*рэсом. Аста*рэль отвернулась. Спорить со старшими в семье не принято. Согласиться с Заком никому не позволяла совесть. По молодости лет сия неуместная вещь присутствует даже у тех, кому в будущем ею владеть не по чину.
- Как мило, - невесело хмыкнул Эллоис*сент. – Вера большинства людей в действия Департамента воистину оправдана. Там восседает само милосердие! Готов поспорить, среди «человеческой падали» присутствуют только простолюдины?
Зак поднял ладони:
- Я тебя умоляю! – брезгливо поморщился он. – Эллоис, ты ведь разумен? Посуди сам, ну, на кого можно повесить крайне необходимую, безнадежную, смертельную, вне всякой опасности, работу? Спустя всего несколько недель в тканях уже начинаются необратимые процессы. Даже если не сдохнешь от вскрывшихся по всему телу язв, радоваться жизни вряд ли когда-нибудь придется: инвалиды и радость не совместимы. Ни за какие деньги (а желающие платить тоже как-то в очередь не выстраиваются) люди не согласятся работать на таких условиях.
- Надо полагать, - сухо отозвался племянник. – Твоя правота бесспорна. Никто ни за какие деньги не согласится растворять свою плоть и засыпать образовавшиеся раны солью. Так что решение ссылать сюда смертников, с твоей точки зрения, вне сомнений – рациональное и разумное: и топор палача сухой; и город процветает. А главное - широкие массы общественности понятия не имеют, чем оборачивается подобное «милосердие» для тех, кого пощадили. Не удивлюсь, если ты являешься автором и разработчиком данного проекта,– язвительно отозвался Эллои*сент.
- К стыду моему – нет, - скромно потупился дядя. – Но я был его ярым сторонникам.
Те*и изобразил тяжелый вздох:
- Мне жаль, ребята, что вашему взору предстала эта, мягко говоря, неприятная, картина. Но невинных здесь нет. Эти люди - свирепые убийцы. Они честно платят по счетам. Думайте так и, возможно, вам будет немного легче созерцать тяжесть их бытия. К тому же сегодня ночью мы покинем Соленый. Предстоит сложный путь. У каждого своя судьба.
Я успела заметить, что Те*и являлся изрядным треплом. Он мог уболтать кого угодно, от мала до велика. Правда, на этот раз вещание проходило перед крайне неблагодарной аудиторией: племянники знали его слишком долго, и не хуже меня понимали:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88