С досадой понимая, что в замкнутом пространстве это не осуществимо.
- Куда вас понесло? – досаждала Аста*рэль Сиэл*ле вопросами.
- Они меня не слушали. Что я могла поделать? – всхлипывала блондинка.
Укрывшись с головой одеялом, я против воли прислушивалась к голосам.
Ничего в жизни не меняется. Я по-прежнему одинока.
Если бы кому-то из Вышних пришло в голову справиться о желаниях, живущих в моем сердце, я бы призналась, что больше всего хочу, чтобы меня любили. Просто – любили. По-детски глупое, по-женски наивное желание, в котором умная и могущественная я не призналась бы ни одному смертному.
За тонкой перегородкой задувал коварный, сухой норд.
Подхваченная множеством потоков, я, подобно щепке, влеклась неведомо куда.
Часть III
Врата Иферно
169707
Глава 1
В м оре
Делая не менее двенадцати узлов в час, то опуская, то задирая нос, корабль величаво перебирался с гребня волны на гребень. Облокотившись на поручни, щурясь от яркого закатного солнца, я наблюдала за колыхающимися волнами.
- Надеешься кракена увидеть? – шутил за спиной Къет*ри.
- Не сегодня, - огрызнулась я.
Мы находились в море вторую неделю. Успев смириться с непрерывной качкой, избавившись от тошноты, я почти восстановила душевное равновесие. Но настроение портили вежливое равнодушие Эллоис*Сента и холодная, неприкрытая враждебность Зака.
Последнее было опаснее. Первое огорчало сильнее.
Матросы, как трудолюбивые муравьи, сновали по неподвижному рангоуту, манипулируя парусами.
Къёт*ри, увлеченный мореходством, толковал про трюм – стеньги, бом-брам-стеньги.
Я неприкрыто демонстрировала, что тема сия меня не вдохновляет, из опасения, что, оседлав любимого конька, он забудет остановиться.
Опасения оправдались. Пришлось бесконечно выслушивать, что гафели и гики относятся к подвижному такелажу. Что рангоут, в свой черед, может быть подвижным и неподвижным. Что галсом называют движение судна относительно ветра, и различается галс, подобно рукам, на правый и левый. Что кабельтов, это единица измерения равная 110 мили, и составляет, приблизительно, 182 эдониаских метра. Что поворот оверштаг, эта такая экстремальная штука, при которой корабль «пересекает направление ветра носом». И так далее. И тому подобное.
Отчаянно скучая, я молчаливо наблюдала, как у горизонта скапливаются лиловые тучи. Будто расплывалась гигантская чернильная клякса.
Капитан, проходя на мостик, неодобрительно покосился сначала на горизонт, потом на нас.
- Следует предупредить ваших родственников, маэстро Чеар*рэ, - обратился он к Зако*лару, - чтоб не разгуливали по верхней палубе. Приближается буря. Пассажирам будет лучше спуститься вниз.
Зак невозмутимо продолжил крутить колесо штурвала не удостоив капитана ответом.
- А ведь старик-то прав, - кок, спешивший, с горячим чайником в кают-компанию, одарил меня кривозубой улыбкой. – Может быть, вы бы спустились бы вниз, к сестрам, прекрасная маэра? А то, как бы вам невзначай крылышки-то не подмочило?
- Ступай прочь, - брезгливо поджала я губы.
Кок послушно поплелся.
Будь у него хвост, он непременно зажал бы его между ногами, как побитая собака. Впрочем, даже без хвоста корабельный повар смахивал на тощую дворнягу.
Океан вспенивался. Корабль, решив зарыться носом в один из высоких валов, ни как не мог определиться, в какой именно и, в последний момент малодушно подскакивал, словно пробка. Налетающий шквал то и дело кренил его к левому борту. Кипящие волны заливали дыбящуюся палубу.
Инстинктивно я уцепилась за поручень.
В следующий момент над головой развернулся водный язык, холодный и едкий. Длилось это миг. Мнилось вечностью. Легкие разрывало от недостатка кислорода, глаза и кожу драло от жесткой соленой воды.
Барахтаясь в густой синеве, я страдала не столько от отсутствия кислорода, сколько от чувства беспомощности. Однако волна, перекатившись через борт, схлынула, не принеся вреда. Отфыркиваясь и отплевываясь, удалось подняться.
- Ты в порядке? – прозвучал встревоженный голос Кьет*ри. - Давай, спускайся. Пока снова не накрыло.
- Но ты …
Договорить не пришлось.
Без лишних разговоров меня затолкнули в нутро корабля, словно мешок с опилками.
Спотыкаясь, удалось отыскать относительно спокойное местечко, где сквозняки вынужденно притормаживали. Свернувшись клубочком, изо всех сил стремясь согреться, я вынужденно вспомнила, что вымокшая одежда тепла не держит. Сверху то и дело просачивалась вода, стекая тонкими ледяными струйками. Мерзкая бешеная качка не прекращалась ни на секунду.
Дремота чередовалась с дурнотой. А потом стена превратилась в пол, и несколько далеко не самых приятных в жизни минут искренне верилось, что корабль переворачивается. Показалось, что умереть придется вот так: в одиночестве, зажатой намокшими мешками с зерном, запертой в трюме, словно мышка-норушка.
Хвала Двуликим и Пресветлой, пусть медленно, но судно выровнялось.
- Эй, кто-нибудь! – Завопила я, молотя ладонями о дерево. – Выпустите меня! Выпустите меня отсюда!
Никто не отзывался. В последний раз прокричав:
- Выпустите меня!
Я применила магию, вышибив дверь.
Ветер и волны, заключили наступательный союз против жалкого человечества. Жалкое суденышко врывалось в раздувающиеся от напора, щетинистые ревущие волны, карабкалось, подпрыгивало, ухало вниз. И только каким-то чудом не тонуло. Где-то доводилось слышать, что моряки верят в мистически-жуткий девятый вал. Судя по всему, это он и был. Во взбесившемся, будто понесшая лошадь, пространстве, твердых точек не оставалось. «Швыряло» - только слово, близко не передающее остроту ощущений.
Уцепившись за какую-то балку, я отчаянно старалась удержать равновесие и с благодарностью приняла кстати подоспевшую помощь.
- Что ты здесь делаешь?! – пытаясь перекричать ветер, орал Эллоис*сент.
Не тратя лишних слов, я повисла у него на шее. Против опасений, парень не оттолкнул меня. Напротив, прижал жадно, как скупец – сокровище.
Затем смешалось все. И я уже ничего не понимала. Кроме одного: мы – вместе. И нам, кажется, приходит конец. И это ни капельки не романтично, а очень страшно.
Я желала жить. Очень!
- Скоро конец, - пробился сквозь воцарившийся хаос голос Эллоис*Сента.
Я скорее читала по губам, чем слышала произносимые им слова.
- Конец?
- Буре – конец. Держись!
Вода, вода, вода. Холодно, мокро, страшно. Зыбко.
А затем все угомонилось.
Больше не вертело, не крутило, не штормило. Так. Легонько покачивало.
Поддавшись слабости, я спрятала лицо у него на груди.
- Спасибо, что был рядом.
- Пожалуйста, - кивнул он.
Буря стихала так же внезапно, как и началась. Нас изрядно потрепало, о чем печально свидетельствовали измызганные мачты, упавший такелаж, разбросанные в беспорядке вещи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88
- Куда вас понесло? – досаждала Аста*рэль Сиэл*ле вопросами.
- Они меня не слушали. Что я могла поделать? – всхлипывала блондинка.
Укрывшись с головой одеялом, я против воли прислушивалась к голосам.
Ничего в жизни не меняется. Я по-прежнему одинока.
Если бы кому-то из Вышних пришло в голову справиться о желаниях, живущих в моем сердце, я бы призналась, что больше всего хочу, чтобы меня любили. Просто – любили. По-детски глупое, по-женски наивное желание, в котором умная и могущественная я не призналась бы ни одному смертному.
За тонкой перегородкой задувал коварный, сухой норд.
Подхваченная множеством потоков, я, подобно щепке, влеклась неведомо куда.
Часть III
Врата Иферно
169707
Глава 1
В м оре
Делая не менее двенадцати узлов в час, то опуская, то задирая нос, корабль величаво перебирался с гребня волны на гребень. Облокотившись на поручни, щурясь от яркого закатного солнца, я наблюдала за колыхающимися волнами.
- Надеешься кракена увидеть? – шутил за спиной Къет*ри.
- Не сегодня, - огрызнулась я.
Мы находились в море вторую неделю. Успев смириться с непрерывной качкой, избавившись от тошноты, я почти восстановила душевное равновесие. Но настроение портили вежливое равнодушие Эллоис*Сента и холодная, неприкрытая враждебность Зака.
Последнее было опаснее. Первое огорчало сильнее.
Матросы, как трудолюбивые муравьи, сновали по неподвижному рангоуту, манипулируя парусами.
Къёт*ри, увлеченный мореходством, толковал про трюм – стеньги, бом-брам-стеньги.
Я неприкрыто демонстрировала, что тема сия меня не вдохновляет, из опасения, что, оседлав любимого конька, он забудет остановиться.
Опасения оправдались. Пришлось бесконечно выслушивать, что гафели и гики относятся к подвижному такелажу. Что рангоут, в свой черед, может быть подвижным и неподвижным. Что галсом называют движение судна относительно ветра, и различается галс, подобно рукам, на правый и левый. Что кабельтов, это единица измерения равная 110 мили, и составляет, приблизительно, 182 эдониаских метра. Что поворот оверштаг, эта такая экстремальная штука, при которой корабль «пересекает направление ветра носом». И так далее. И тому подобное.
Отчаянно скучая, я молчаливо наблюдала, как у горизонта скапливаются лиловые тучи. Будто расплывалась гигантская чернильная клякса.
Капитан, проходя на мостик, неодобрительно покосился сначала на горизонт, потом на нас.
- Следует предупредить ваших родственников, маэстро Чеар*рэ, - обратился он к Зако*лару, - чтоб не разгуливали по верхней палубе. Приближается буря. Пассажирам будет лучше спуститься вниз.
Зак невозмутимо продолжил крутить колесо штурвала не удостоив капитана ответом.
- А ведь старик-то прав, - кок, спешивший, с горячим чайником в кают-компанию, одарил меня кривозубой улыбкой. – Может быть, вы бы спустились бы вниз, к сестрам, прекрасная маэра? А то, как бы вам невзначай крылышки-то не подмочило?
- Ступай прочь, - брезгливо поджала я губы.
Кок послушно поплелся.
Будь у него хвост, он непременно зажал бы его между ногами, как побитая собака. Впрочем, даже без хвоста корабельный повар смахивал на тощую дворнягу.
Океан вспенивался. Корабль, решив зарыться носом в один из высоких валов, ни как не мог определиться, в какой именно и, в последний момент малодушно подскакивал, словно пробка. Налетающий шквал то и дело кренил его к левому борту. Кипящие волны заливали дыбящуюся палубу.
Инстинктивно я уцепилась за поручень.
В следующий момент над головой развернулся водный язык, холодный и едкий. Длилось это миг. Мнилось вечностью. Легкие разрывало от недостатка кислорода, глаза и кожу драло от жесткой соленой воды.
Барахтаясь в густой синеве, я страдала не столько от отсутствия кислорода, сколько от чувства беспомощности. Однако волна, перекатившись через борт, схлынула, не принеся вреда. Отфыркиваясь и отплевываясь, удалось подняться.
- Ты в порядке? – прозвучал встревоженный голос Кьет*ри. - Давай, спускайся. Пока снова не накрыло.
- Но ты …
Договорить не пришлось.
Без лишних разговоров меня затолкнули в нутро корабля, словно мешок с опилками.
Спотыкаясь, удалось отыскать относительно спокойное местечко, где сквозняки вынужденно притормаживали. Свернувшись клубочком, изо всех сил стремясь согреться, я вынужденно вспомнила, что вымокшая одежда тепла не держит. Сверху то и дело просачивалась вода, стекая тонкими ледяными струйками. Мерзкая бешеная качка не прекращалась ни на секунду.
Дремота чередовалась с дурнотой. А потом стена превратилась в пол, и несколько далеко не самых приятных в жизни минут искренне верилось, что корабль переворачивается. Показалось, что умереть придется вот так: в одиночестве, зажатой намокшими мешками с зерном, запертой в трюме, словно мышка-норушка.
Хвала Двуликим и Пресветлой, пусть медленно, но судно выровнялось.
- Эй, кто-нибудь! – Завопила я, молотя ладонями о дерево. – Выпустите меня! Выпустите меня отсюда!
Никто не отзывался. В последний раз прокричав:
- Выпустите меня!
Я применила магию, вышибив дверь.
Ветер и волны, заключили наступательный союз против жалкого человечества. Жалкое суденышко врывалось в раздувающиеся от напора, щетинистые ревущие волны, карабкалось, подпрыгивало, ухало вниз. И только каким-то чудом не тонуло. Где-то доводилось слышать, что моряки верят в мистически-жуткий девятый вал. Судя по всему, это он и был. Во взбесившемся, будто понесшая лошадь, пространстве, твердых точек не оставалось. «Швыряло» - только слово, близко не передающее остроту ощущений.
Уцепившись за какую-то балку, я отчаянно старалась удержать равновесие и с благодарностью приняла кстати подоспевшую помощь.
- Что ты здесь делаешь?! – пытаясь перекричать ветер, орал Эллоис*сент.
Не тратя лишних слов, я повисла у него на шее. Против опасений, парень не оттолкнул меня. Напротив, прижал жадно, как скупец – сокровище.
Затем смешалось все. И я уже ничего не понимала. Кроме одного: мы – вместе. И нам, кажется, приходит конец. И это ни капельки не романтично, а очень страшно.
Я желала жить. Очень!
- Скоро конец, - пробился сквозь воцарившийся хаос голос Эллоис*Сента.
Я скорее читала по губам, чем слышала произносимые им слова.
- Конец?
- Буре – конец. Держись!
Вода, вода, вода. Холодно, мокро, страшно. Зыбко.
А затем все угомонилось.
Больше не вертело, не крутило, не штормило. Так. Легонько покачивало.
Поддавшись слабости, я спрятала лицо у него на груди.
- Спасибо, что был рядом.
- Пожалуйста, - кивнул он.
Буря стихала так же внезапно, как и началась. Нас изрядно потрепало, о чем печально свидетельствовали измызганные мачты, упавший такелаж, разбросанные в беспорядке вещи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88