Сидела она на высоком круглом табурете за дугообразным пультом: телефон слева, телефон справа и еще компьютер.
– Добрый день, госпожа Фельберг, – поздоровалась Катрин. – Вот и опять я у вас.
– Добро пожаловать в Гамбург, госпожа Лессинг. – Молодая женщина взглянула на часы. – Сейчас, видимо, будут начинать.
– Есть ли еще пара минут, чтобы заглянуть к госпоже Пёль?
– О, конечно. Ровно семь минут.
Встреча с руководительницей отдела «Рукоделие» получилась несколько более прохладной. Госпожа Пёль, на несколько лет моложе Катрин, работала с двумя помощницами в узкой, вытянутой, очень светлой комнате, где стояли письменные столы, канцелярская техника и чертежный стол. У Катрин с самого начала ее контактов с журналом создалось впечатление, что госпожа Пёль в глубине души считает возможным полностью отказаться от каких бы то ни было предложений и проектов со стороны, между тем как Катрин, в свою очередь, придерживалась мнения, что штатным сотрудницам отдела явно недостает творческой жилки.
Госпожа Пёль, с подколотыми кверху светлыми волосами и двухрядным жемчужным колье, выглядела очень элегантно. Изящно скроенное платье полностью скрывало ее беременность. Катрин была рада, что тоже позаботилась о своей внешности.
Обе женщины обменялись – впрочем, не очень искренне – взаимными комплиментами. Потом Катрин дружески поздоровалась с обеими помощницами – госпожой Мёбиус, немолодой женщиной, работавшей ранее учительницей рукоделия, и Гезиной Шмитт, очень юркой стажеркой. Ильза Мёбиус, ценившая таланты Катрин, не скрывала своей симпатии к ней, а Гезина Шмитт, чувствуя, что отношения между госпожой Пёль и Катрин достаточно прохладные, вела себя сдержанно.
Катрин сделала вид, что не ощущает никаких подводных течений, попрощалась с обеими помощницами, поскольку участие Ильзы Мёбиус и Гезины Шмитт в редакционном заседании не планировалось.
– До скорой встречи, госпожа Пёль! – произнесла она, выходя из комнаты, и постучала в соседнюю, с табличкой «Заместитель главного редактора».
Услышав приглашение войти, она открыла дверь.
Заместителем главного редактора была Эллен Ригер. Она же отвечала за публикацию статей литературного и развлекательного содержания. Это была стройная и очень высокая женщина с коротко подстриженными волосами и характерными, почти мужскими чертами лица. Когда вошла Катрин, она подписывала письма, сложенные в специальную папку, которые споро перелистывала ее секретарша.
– Смотри-ка, – промолвила она, бросив быстрый взгляд на вошедшую, – наш вундеркинд из провинции снова здесь. – Она продолжала подписывать письма.
Катрин ощутила потребность защититься.
– Я по вызову, – заметила она.
– Вы говорите так, дорогая моя госпожа Лессинг, словно я этого не знаю.
«Тогда почему вы так странно меня встречаете?» – чуть не проговорила Катрин, но прикусила язык и вместо этого произнесла:
– Я всегда с удовольствием приезжаю в Гамбург.
– Надеюсь, что это действительно так, – равнодушно ответила Ригер.
Катрин почувствовала себя лишней в этом кабинете.
– Ну, так я, пожалуй, пойду в конференц-зал, – сказала она.
– Нет, нет, погодите, госпожа Лессинг. Сейчас пойдем вместе. Еще минуточку – и идем.
– Спасибо, – откровенно обрадовалась Катрин, – это и мне было бы гораздо сподручнее.
Эллен Ригер хмыкнула.
– Есть проблемы?
– Вы ведь сами заметили: я – провинциалка.
– Хорошо уже то, что вы не пытаетесь выйти на первый план в качестве крупного деятеля.
– Я? – удивилась Катрин. – С какой стати?
– Благодаря оказываемой вам протекции.
От неожиданности Катрин присела на стул.
– Надеюсь, вы не хотите сказать, что принимаете мои работы только под давлением сверху?
– Конечно, нет. У нас демократическая редакция, и каждый отвечает за свой участок работы. Я бы ни в коем случае не могла себе позволить принимать к печати всякую чушь.
– Тогда при чем тут… – начала Катрин и запнулась.
– Люблю пошутить.
– Ах, вот как, – промямлила Катрин, которой намеки госпожи Ригер вовсе не показались смешными.
– Ну, не будьте же столь сверхчувствительны! – Госпожа Ригер закрыла авторучку, положила ее на стол и поблагодарила секретаршу. – Ну, вот и все. – Она поднялась. – Теперь можно идти на заседание. Вы уже виделись с шефом, госпожа Лессинг?
Встала и Катрин.
– Нет! – ответила она, а после короткой паузы спросила: – Надо было к нему зайти?
– Это зависит только от вас.
– Вы ведь работаете в редакции столько лет! Не можете ли вы посоветовать мне, как здесь надо держаться? Вы-то знаете, как полагается вести себя в этих стенах, а я нет.
– Ну, зачем же так робко? Как только начнете у нас работать, быстренько научитесь. Вы ведь возглавите отдел рукоделий, так?
– Откуда такие сведения?
– Сорока на хвосте принесла.
– Но это не так! Я не могу уехать из Гильдена.
– Вот как! Не можете? – Госпожа Ригер с издевкой усмехнулась. – Жаль. Это очень разочарует нашего дорогого Эрнста Клаазена.
Катрин и госпожа Ригер вошли в конференц-зал последними. Катрин села с госпожой Пёль – стул был зарезервирован именно для нее. Госпожа Ригер, как заместитель главного, села по левую руку от Эрнста Клаазена. Оба они кивали входящим в ответ на приветствия и улыбались так таинственно, словно на что-то намекали.
В редакции ежедневно назначалось два дежурных из числа руководителей отделов. Сегодня это были ответственный секретарь по макету и редактор по медицинским и техническим вопросам. Обе присутствовали на заседании. Здесь же были руководители отделов информации и сбыта, а всего в зале сидело десять человек. Они расположились за общим длинным столом с расставленными на нем пепельницами, стаканами, бутылками с водой и фруктовым соком.
Главный редактор открыл заседание. Предстояло обсудить в общих чертах содержание трех очередных номеров: «Либерта» выходила ежемесячно.
Дискуссия шла очень вяло, но потом, когда сцепились ответственный секретарь и заведующая отделом информации, обстановка очень накалилась.
Катрин сознательно держалась в тени, хотя охотно выступила бы за одну из сторон. Она, как и заведующая отделом информации, полагала, что оформление на страницах журнала цветных иллюстраций оставляло желать лучшего, можно было бы их подать ярче и остроумнее. Но конкретных предложений у нее не было, да и не хотелось вмешиваться в чужие функции, поэтому она держала язык за зубами.
Но уж когда разговор зашел о рукоделии, Катрин включилась в полной мере. Она открыла свою папку и пустила по рукам эскиз за эскизом, на которые – там, где это требовалось, – были наклеены образцы ниток и тканей. Было ясно, что не каждый эскиз встречает единодушное одобрение, но она этого и не ожидала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62
– Добрый день, госпожа Фельберг, – поздоровалась Катрин. – Вот и опять я у вас.
– Добро пожаловать в Гамбург, госпожа Лессинг. – Молодая женщина взглянула на часы. – Сейчас, видимо, будут начинать.
– Есть ли еще пара минут, чтобы заглянуть к госпоже Пёль?
– О, конечно. Ровно семь минут.
Встреча с руководительницей отдела «Рукоделие» получилась несколько более прохладной. Госпожа Пёль, на несколько лет моложе Катрин, работала с двумя помощницами в узкой, вытянутой, очень светлой комнате, где стояли письменные столы, канцелярская техника и чертежный стол. У Катрин с самого начала ее контактов с журналом создалось впечатление, что госпожа Пёль в глубине души считает возможным полностью отказаться от каких бы то ни было предложений и проектов со стороны, между тем как Катрин, в свою очередь, придерживалась мнения, что штатным сотрудницам отдела явно недостает творческой жилки.
Госпожа Пёль, с подколотыми кверху светлыми волосами и двухрядным жемчужным колье, выглядела очень элегантно. Изящно скроенное платье полностью скрывало ее беременность. Катрин была рада, что тоже позаботилась о своей внешности.
Обе женщины обменялись – впрочем, не очень искренне – взаимными комплиментами. Потом Катрин дружески поздоровалась с обеими помощницами – госпожой Мёбиус, немолодой женщиной, работавшей ранее учительницей рукоделия, и Гезиной Шмитт, очень юркой стажеркой. Ильза Мёбиус, ценившая таланты Катрин, не скрывала своей симпатии к ней, а Гезина Шмитт, чувствуя, что отношения между госпожой Пёль и Катрин достаточно прохладные, вела себя сдержанно.
Катрин сделала вид, что не ощущает никаких подводных течений, попрощалась с обеими помощницами, поскольку участие Ильзы Мёбиус и Гезины Шмитт в редакционном заседании не планировалось.
– До скорой встречи, госпожа Пёль! – произнесла она, выходя из комнаты, и постучала в соседнюю, с табличкой «Заместитель главного редактора».
Услышав приглашение войти, она открыла дверь.
Заместителем главного редактора была Эллен Ригер. Она же отвечала за публикацию статей литературного и развлекательного содержания. Это была стройная и очень высокая женщина с коротко подстриженными волосами и характерными, почти мужскими чертами лица. Когда вошла Катрин, она подписывала письма, сложенные в специальную папку, которые споро перелистывала ее секретарша.
– Смотри-ка, – промолвила она, бросив быстрый взгляд на вошедшую, – наш вундеркинд из провинции снова здесь. – Она продолжала подписывать письма.
Катрин ощутила потребность защититься.
– Я по вызову, – заметила она.
– Вы говорите так, дорогая моя госпожа Лессинг, словно я этого не знаю.
«Тогда почему вы так странно меня встречаете?» – чуть не проговорила Катрин, но прикусила язык и вместо этого произнесла:
– Я всегда с удовольствием приезжаю в Гамбург.
– Надеюсь, что это действительно так, – равнодушно ответила Ригер.
Катрин почувствовала себя лишней в этом кабинете.
– Ну, так я, пожалуй, пойду в конференц-зал, – сказала она.
– Нет, нет, погодите, госпожа Лессинг. Сейчас пойдем вместе. Еще минуточку – и идем.
– Спасибо, – откровенно обрадовалась Катрин, – это и мне было бы гораздо сподручнее.
Эллен Ригер хмыкнула.
– Есть проблемы?
– Вы ведь сами заметили: я – провинциалка.
– Хорошо уже то, что вы не пытаетесь выйти на первый план в качестве крупного деятеля.
– Я? – удивилась Катрин. – С какой стати?
– Благодаря оказываемой вам протекции.
От неожиданности Катрин присела на стул.
– Надеюсь, вы не хотите сказать, что принимаете мои работы только под давлением сверху?
– Конечно, нет. У нас демократическая редакция, и каждый отвечает за свой участок работы. Я бы ни в коем случае не могла себе позволить принимать к печати всякую чушь.
– Тогда при чем тут… – начала Катрин и запнулась.
– Люблю пошутить.
– Ах, вот как, – промямлила Катрин, которой намеки госпожи Ригер вовсе не показались смешными.
– Ну, не будьте же столь сверхчувствительны! – Госпожа Ригер закрыла авторучку, положила ее на стол и поблагодарила секретаршу. – Ну, вот и все. – Она поднялась. – Теперь можно идти на заседание. Вы уже виделись с шефом, госпожа Лессинг?
Встала и Катрин.
– Нет! – ответила она, а после короткой паузы спросила: – Надо было к нему зайти?
– Это зависит только от вас.
– Вы ведь работаете в редакции столько лет! Не можете ли вы посоветовать мне, как здесь надо держаться? Вы-то знаете, как полагается вести себя в этих стенах, а я нет.
– Ну, зачем же так робко? Как только начнете у нас работать, быстренько научитесь. Вы ведь возглавите отдел рукоделий, так?
– Откуда такие сведения?
– Сорока на хвосте принесла.
– Но это не так! Я не могу уехать из Гильдена.
– Вот как! Не можете? – Госпожа Ригер с издевкой усмехнулась. – Жаль. Это очень разочарует нашего дорогого Эрнста Клаазена.
Катрин и госпожа Ригер вошли в конференц-зал последними. Катрин села с госпожой Пёль – стул был зарезервирован именно для нее. Госпожа Ригер, как заместитель главного, села по левую руку от Эрнста Клаазена. Оба они кивали входящим в ответ на приветствия и улыбались так таинственно, словно на что-то намекали.
В редакции ежедневно назначалось два дежурных из числа руководителей отделов. Сегодня это были ответственный секретарь по макету и редактор по медицинским и техническим вопросам. Обе присутствовали на заседании. Здесь же были руководители отделов информации и сбыта, а всего в зале сидело десять человек. Они расположились за общим длинным столом с расставленными на нем пепельницами, стаканами, бутылками с водой и фруктовым соком.
Главный редактор открыл заседание. Предстояло обсудить в общих чертах содержание трех очередных номеров: «Либерта» выходила ежемесячно.
Дискуссия шла очень вяло, но потом, когда сцепились ответственный секретарь и заведующая отделом информации, обстановка очень накалилась.
Катрин сознательно держалась в тени, хотя охотно выступила бы за одну из сторон. Она, как и заведующая отделом информации, полагала, что оформление на страницах журнала цветных иллюстраций оставляло желать лучшего, можно было бы их подать ярче и остроумнее. Но конкретных предложений у нее не было, да и не хотелось вмешиваться в чужие функции, поэтому она держала язык за зубами.
Но уж когда разговор зашел о рукоделии, Катрин включилась в полной мере. Она открыла свою папку и пустила по рукам эскиз за эскизом, на которые – там, где это требовалось, – были наклеены образцы ниток и тканей. Было ясно, что не каждый эскиз встречает единодушное одобрение, но она этого и не ожидала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62