Дели расписала и черные шелковые салфетки, не пожалев для них драгоценных масляных красок. И не напрасно! Салфетки выглядели настоящим произведением искусства, и миссис Мелвилл сочла изображенные на них пейзажные миниатюры – изысканными картинами.
Дели вдруг пришло на ум, что, изготавливая подобные вещи, она может зарабатывать на жизнь. И оказавшись снова в Уайкери, отправилась в большой магазин, торгующий тканями, и показала там свои работы. Работы понравились, и Дели тут же получила заказ – сделать серию картинок из местной жизни для продажи туристам, приезжающим на реку в летние месяцы.
Однажды миссис Мелвилл поинтересовалась у Дели ее планами относительно парохода. Может быть, разумней продать его, а деньги вложить в небольшой магазинчик, где Дели сможет торговать своими поделками? Но та замотала головой. Нет, ни за что. Пароход наполовину принадлежит Брентону, без «Филадельфии» жизнь потеряет для него смысл. И потом, она уже решила, что с ним делать.
Прежде, чем над рекой подул настоящий свежий ветер, Дели, выдержав экзамен перед портовой комиссией, получила диплом шкипера. Первая в истории Муррея женщина-капитан. Дели два года плавала на «Филадельфии» помощником капитана и, набравшись опыта, блестяще сдала экзамен по теории судовождения. Обладая отличной зрительной памятью, она с легкостью вспоминала все изгибы реки, наиболее трудные для прохождения места.
Получив диплом, она вставила его в рамочку и с гордостью показала Брентону.
– Ты рад? Ведь тут и твоя заслуга. Помнишь, как ты меня учил?
Веки Брентона слегка дрогнули.
– Знаешь, родной, река прибывает. Скоро и наша «Филадельфия» на плаву будет. Хочешь вернуться на реку?
Веки снова опустились и оставались так несколько секунд, выражая тем самым радость и согласие. Когда его глаза, потемневшие и посеревшие, но не потерявшие своей живости и остроты, открылись, Дели прочла в них тревогу.
– Не волнуйся. Я отправила телеграмму Чарли, ради тебя он согласится, и сомневаться нечего. Мальчиков мы можем оставить здесь, на ферме. Тут и школа недалеко, и на лошадях научатся ездить. Миссис Мелвилл просит оставить ей на время и Мэг, – я не возражала, но Алекса мы заберем с собой, – ему нужно подлечить бронхи. Через несколько лет Горди и Бренни станут прекрасными помощниками на «Филадельфии», но сейчас им нужно учиться, ходить в школу. А пока мы возьмем себе помощника. Я присмотрела одного паренька в Уайкери в магазине тканей. Он просто помешан на пароходах, даже готов заплатить, чтобы мы его в команду взяли. Ты будешь капитаном…
Брентон дважды прикрыл глаза.
– Ну, хорошо, я буду капитаном, а ты помощником. Мы сделаем в твоей каюте огромный иллюминатор, и ты сможешь видеть все, что происходит вокруг. Правда, хорошо?
Он устало прикрыл глаза, и Дели сжала его безжизненную руку. Ей вдруг стало так нестерпимо жаль мужа, что она уронила голову ему на грудь и заплакала.
Ее горечь и обиды прошлых лет показались мелочными и ничтожными в сравнении с постигшим его несчастьем.
Внезапно на нее нахлынули любовь и нежность к этому потерпевшему крушение человеку, похожему сейчас на прославленный корабль, оказавшийся вдруг на мели.
Болезнь избавила Брентона от приступов неукротимой ярости. Теперь каждый раз, когда Дели входила в комнату, в его глазах вспыхивал радостный огонек. Но уголки рта оставались всегда горько опущенными.
О трудностях Дели не думала, хотя их немало свалилось на ее плечи; Брентон, беспомощный как младенец и маленький сын требовали ухода. Ей предстояло управлять судном с помощью вечно пьяного механика и мальчишки, который еще ни разу не бывал в рубке.
Она уже подумывала о коке, который приглядывал бы и за Брентоном, и за Алексом, пока она будет занята судном, – его-то доверить пока некому, – когда-то их новый помощник сможет отличить корягу от рифов?
Что же до живописи, на это времени, конечно, не останется. Честолюбивые замыслы, бродившие в ней с юности, постепенно ушли. Она решительно убрала кисти и краски в ящик, закрыла его на висячий замок, а ключ бросила в реку.
Чарли Макбин приехал проведать Брентона. Кустистые брови побелели, но голубые глаза по-прежнему горели гордой независимостью.
Хотя Дели и предупредила его о теперешнем положении Брентона, он, увидав бывшего капитана в столь плачевном состоянии, буквально потерял дар речи. Он сидел возле кровати и, сжимая неподвижную руку, быстро моргал. А над кроватью плыл густой запах лука.
…Поднявшись на «Филадельфию», Чарли как детям, обрадовался двигателю и котлу; что-то напевая, он нежно протер их чистой ветошью. «Я знаю, чего ждать от миссис, она меня тоже знает. И все для меня сделает».
– Тедди – шкипер, как и раньше, ты понял? – чеканя слова, сказала Дели. – Комиссия хотя и выдала мне разрешение, но управлять будет Брентон: он из своей каюты увидит все.
Оба они, конечно, понимали, что это ложь, и Брентон никогда уже не сможет управлять судном, но Чарли согласно закивал и, вытерев нос тыльной стороной руки, сказал:
– Тедди Эдвардс на суше загнется, по себе знаю. Он и больной многих шкиперов за пояс заткнет. – «Бедный старик Тедди! Хорошо, что он не видит себя со стороны!», механик с шумом выдохнул, и Дели невольно отодвинулась – уж очень сильно шибало луком, которым Макбин по привычке глушил запах спиртного.
– А ты, бедовая, миссис, – вдруг сказал Чарли. – Я бы тебе это дело доверил.
Дели покраснела, как девочка, и улыбнулась. Такие слова в устах женоненавистника Чарли – высшая похвала.
Чарли работа на «Филадельфии» пришлась как нельзя кстати. Владельцы почтовых и пассажирских пароходов, ходивших по расписанию, его не брали из-за длительных запоев, а торговых судов, на которых нуждались в механиках, становилось все меньше. Засуха нанесла серьезный урон речной торговле; железные дороги все больше и больше вытесняли пароходство.
Дели решила продать остатки виски в Уайкери. Ей хотелось избавиться от этого груза, пока до него не добрался Чарли. Но вырученных денег все равно не хватало на покупку товара, и она ломала голову, где их взять, как вдруг неожиданно проблема разрешилась.
Милый старый дядя Чарльз словно узнал о ее нужде и пришел на помощь. Немало поблуждав по береговым поселкам, с фермы пришло письмо, в котором сообщалось о смерти Чарльза Джемиесона и переходе фермы в руки Филадельфии Эдвардс.
Первой мыслью Дели было отказаться от нелегкой затеи с капитанством и отправиться всей семьей на ферму. Там, по крайней мере, не умрешь с голоду. Но это было бы сродни предательству – Дели чувствовала это. И она отвергла искушение. На следующий день ею была составлена телеграмма в эчукскую компанию по делам завещаний с просьбой продать все возможное и выслать ей деньги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202
Дели вдруг пришло на ум, что, изготавливая подобные вещи, она может зарабатывать на жизнь. И оказавшись снова в Уайкери, отправилась в большой магазин, торгующий тканями, и показала там свои работы. Работы понравились, и Дели тут же получила заказ – сделать серию картинок из местной жизни для продажи туристам, приезжающим на реку в летние месяцы.
Однажды миссис Мелвилл поинтересовалась у Дели ее планами относительно парохода. Может быть, разумней продать его, а деньги вложить в небольшой магазинчик, где Дели сможет торговать своими поделками? Но та замотала головой. Нет, ни за что. Пароход наполовину принадлежит Брентону, без «Филадельфии» жизнь потеряет для него смысл. И потом, она уже решила, что с ним делать.
Прежде, чем над рекой подул настоящий свежий ветер, Дели, выдержав экзамен перед портовой комиссией, получила диплом шкипера. Первая в истории Муррея женщина-капитан. Дели два года плавала на «Филадельфии» помощником капитана и, набравшись опыта, блестяще сдала экзамен по теории судовождения. Обладая отличной зрительной памятью, она с легкостью вспоминала все изгибы реки, наиболее трудные для прохождения места.
Получив диплом, она вставила его в рамочку и с гордостью показала Брентону.
– Ты рад? Ведь тут и твоя заслуга. Помнишь, как ты меня учил?
Веки Брентона слегка дрогнули.
– Знаешь, родной, река прибывает. Скоро и наша «Филадельфия» на плаву будет. Хочешь вернуться на реку?
Веки снова опустились и оставались так несколько секунд, выражая тем самым радость и согласие. Когда его глаза, потемневшие и посеревшие, но не потерявшие своей живости и остроты, открылись, Дели прочла в них тревогу.
– Не волнуйся. Я отправила телеграмму Чарли, ради тебя он согласится, и сомневаться нечего. Мальчиков мы можем оставить здесь, на ферме. Тут и школа недалеко, и на лошадях научатся ездить. Миссис Мелвилл просит оставить ей на время и Мэг, – я не возражала, но Алекса мы заберем с собой, – ему нужно подлечить бронхи. Через несколько лет Горди и Бренни станут прекрасными помощниками на «Филадельфии», но сейчас им нужно учиться, ходить в школу. А пока мы возьмем себе помощника. Я присмотрела одного паренька в Уайкери в магазине тканей. Он просто помешан на пароходах, даже готов заплатить, чтобы мы его в команду взяли. Ты будешь капитаном…
Брентон дважды прикрыл глаза.
– Ну, хорошо, я буду капитаном, а ты помощником. Мы сделаем в твоей каюте огромный иллюминатор, и ты сможешь видеть все, что происходит вокруг. Правда, хорошо?
Он устало прикрыл глаза, и Дели сжала его безжизненную руку. Ей вдруг стало так нестерпимо жаль мужа, что она уронила голову ему на грудь и заплакала.
Ее горечь и обиды прошлых лет показались мелочными и ничтожными в сравнении с постигшим его несчастьем.
Внезапно на нее нахлынули любовь и нежность к этому потерпевшему крушение человеку, похожему сейчас на прославленный корабль, оказавшийся вдруг на мели.
Болезнь избавила Брентона от приступов неукротимой ярости. Теперь каждый раз, когда Дели входила в комнату, в его глазах вспыхивал радостный огонек. Но уголки рта оставались всегда горько опущенными.
О трудностях Дели не думала, хотя их немало свалилось на ее плечи; Брентон, беспомощный как младенец и маленький сын требовали ухода. Ей предстояло управлять судном с помощью вечно пьяного механика и мальчишки, который еще ни разу не бывал в рубке.
Она уже подумывала о коке, который приглядывал бы и за Брентоном, и за Алексом, пока она будет занята судном, – его-то доверить пока некому, – когда-то их новый помощник сможет отличить корягу от рифов?
Что же до живописи, на это времени, конечно, не останется. Честолюбивые замыслы, бродившие в ней с юности, постепенно ушли. Она решительно убрала кисти и краски в ящик, закрыла его на висячий замок, а ключ бросила в реку.
Чарли Макбин приехал проведать Брентона. Кустистые брови побелели, но голубые глаза по-прежнему горели гордой независимостью.
Хотя Дели и предупредила его о теперешнем положении Брентона, он, увидав бывшего капитана в столь плачевном состоянии, буквально потерял дар речи. Он сидел возле кровати и, сжимая неподвижную руку, быстро моргал. А над кроватью плыл густой запах лука.
…Поднявшись на «Филадельфию», Чарли как детям, обрадовался двигателю и котлу; что-то напевая, он нежно протер их чистой ветошью. «Я знаю, чего ждать от миссис, она меня тоже знает. И все для меня сделает».
– Тедди – шкипер, как и раньше, ты понял? – чеканя слова, сказала Дели. – Комиссия хотя и выдала мне разрешение, но управлять будет Брентон: он из своей каюты увидит все.
Оба они, конечно, понимали, что это ложь, и Брентон никогда уже не сможет управлять судном, но Чарли согласно закивал и, вытерев нос тыльной стороной руки, сказал:
– Тедди Эдвардс на суше загнется, по себе знаю. Он и больной многих шкиперов за пояс заткнет. – «Бедный старик Тедди! Хорошо, что он не видит себя со стороны!», механик с шумом выдохнул, и Дели невольно отодвинулась – уж очень сильно шибало луком, которым Макбин по привычке глушил запах спиртного.
– А ты, бедовая, миссис, – вдруг сказал Чарли. – Я бы тебе это дело доверил.
Дели покраснела, как девочка, и улыбнулась. Такие слова в устах женоненавистника Чарли – высшая похвала.
Чарли работа на «Филадельфии» пришлась как нельзя кстати. Владельцы почтовых и пассажирских пароходов, ходивших по расписанию, его не брали из-за длительных запоев, а торговых судов, на которых нуждались в механиках, становилось все меньше. Засуха нанесла серьезный урон речной торговле; железные дороги все больше и больше вытесняли пароходство.
Дели решила продать остатки виски в Уайкери. Ей хотелось избавиться от этого груза, пока до него не добрался Чарли. Но вырученных денег все равно не хватало на покупку товара, и она ломала голову, где их взять, как вдруг неожиданно проблема разрешилась.
Милый старый дядя Чарльз словно узнал о ее нужде и пришел на помощь. Немало поблуждав по береговым поселкам, с фермы пришло письмо, в котором сообщалось о смерти Чарльза Джемиесона и переходе фермы в руки Филадельфии Эдвардс.
Первой мыслью Дели было отказаться от нелегкой затеи с капитанством и отправиться всей семьей на ферму. Там, по крайней мере, не умрешь с голоду. Но это было бы сродни предательству – Дели чувствовала это. И она отвергла искушение. На следующий день ею была составлена телеграмма в эчукскую компанию по делам завещаний с просьбой продать все возможное и выслать ей деньги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202