– Император расположился в чистом поле, на открытом месте, – быть ему битым!
Он призвал на подмогу монгольскую конницу и приказал ей напасть на минов ночью, в третью стражу. Но не успели всадники выбраться на равнину, как раздался бой барабана, и тут же триста шестьдесят минских отрядов стали по двенадцати направлениям и, образовав расположение «распростертые крыла», пошли в наступление. Монголы мигом попали в окружение. А ничего не понявший хан бросил свои войска вперед. Что же было дальше, вы узнаете из следующей главы.
Глава тридцать девятая
О ТОМ, КАК ВЕРХОВНЫЙ ПОЛКОВОДЕЦ ЯН ОКРУЖИЛ СЮННУ НА ГОРЕ ХЭЛАНЬШАНЬ И КАК СЛОЖИЛ ГОЛОВУ ХАН ЕЛЮЙ

Соединив свое войско с отрядами монгольских конников, хан решил напасть на стан императора, но мины стали в позицию «созвездие дворца» – никакому воителю ее не сломить, не то что предводителю сюнну! Словно стены неприступной крепости, высятся сверкающие ряды мечей и копий, щитов и повозок. И на рассвете хан понял, что не наступать ему придется, а обороняться: войска его оказались окруженными со всех сторон. Он приказал прорвать кольцо минов тысяче монгольских тигроловов – отчаянным воинам, которые голыми руками могут задушить тигра.
– Монголы – стойкие воины, – обратилась Хун к Яну. – Нужно перестроить войска в положение «восемь врат».
Ян согласился, войска стали в позицию «восемь врат», закрыв четверо ворот, а четверо других оставив открытыми. Монголы, слыхом о таком не слыхавшие, кинулись в отворенные ворота, но едва попали в середину минского стана, как все ворота захлопнулись и всадники оказались перед частоколом мечей и копий. Тут распахнулись восточные ворота, монголы бросились к ним, а ворота перед самым их носом захлопнулись. Тогда открылись западные ворота, монголы – к ним, а те уже на запоре. Огляделись – северные ворота распахнуты, побежали туда – и те захлопнулись. Все пути отрезаны! Заметались, подняли крик монголы.
– Колдовство! Когда мы охотились на тигров, то никогда не теряли горной тропы, а здесь – куда ни пойдем, всюду ворота!
Вдруг откуда-то сверху послышался грозный голос:
– Вы в западне, монгольские воины! Будь у вас даже крылья, вам не выбраться! Император страны Мин обещает сохранить вам жизнь, если вы доставите ему голову преступного хана Елюя!
Голос умолк – и тотчас раскрылись южные ворота. Скоро тигроловы были уже за пределами стана минов, а когда явились к хану, принялись вопить:
– Полководец минского войска получает подмогу от самого Неба, нам его не осилить! Сдавайтесь, великий хан!
И тут из стана минов донесся пушечный выстрел, и воины Яна бросились на сюнну со всех двенадцати направлений.
Хан подозвал Лу Цзюня и Тобара.
– Опять мы попали в трудное положение, – проговорил он. – Надо пробиваться!
Схватив копье, Елюй вскочил на коня, велел воинам следовать за ним, но не успели они сделать и шагу, как сзади появился седовласый воин с секирой.
– Стой, хан! – крикнул он. – Перед тобой командующий передовым отрядом минского войска Лэй Тянь-фэн!
Хан поворотил коня и ринулся на Лэя. Начался поединок, но неожиданно появился какой-то всадник и прокричал:
– Великий хан! Брось этого старика – у тебя за спиной искусница Хун!
Лэй Тянь-фэн успел-таки разглядеть верхового: то был изменник Лу Цзюнь. Лэй издал яростный вопль и бросился за ним в погоню.
– Остановись, подлый Лу Цзюнь! – прокричал Лэй на всем скаку. – По тебе давно уже тоскует моя секира, чтобы отсечь тебе пять частей тела, чтобы вспороть твое брюхо и поглядеть, все ли шесть внутренностей у тебя человечьи!
– Забываешься, каторжник, – обернувшись, прошипел предатель.
Но Лэй, сверкая глазами, взметнул секиру над головой и обрушил ее на негодяя – и развалился Лу Цзюнь на две половины от макушки до самого седла. Грянулось тело о землю, и подлые замыслы гнусной душонки Лу Цзюня разлетелись по свету, не найдя себе приюта возле мертвеца. Зачем только ты, высокое Небо, позволило им остаться на земле?!
Лэй Тянь-фэн повернул коня и приготовился продолжить схватку с ханом, но в это время в стане минов загрохотали разом многие барабаны, и вперед выступил отряд под началом славной Хун. Перепуганный хан попытался бежать на северо-восток, но и там были его враги. Подошли отряды Дун Чу, Ма Да и Су Юй-цина, и сюнну оказались в железном кольце. Хан подозвал Тобара.
– Нас окружили, и я должен спастись, чтобы потом отплатить врагам за поражение! Потому заботься о себе сам – мне сейчас не до тебя!
– Я слышал, будто противящийся Небу погибает, – нахмурился Тобар, – а покорствующий Небу благоденствует. С давних пор мечтали мы захватить страну Мин, но ни разу нам не способствовала удача. Вот и сегодня мы терпим поражение, значит, если не склонимся перед минами, то нарушим волю Неба! Не будет ли верней, великий хан, подчиниться всесильному Небу, сложить оружие и спасти тем свой народ?!
Хан поднял копье, в гневе готовясь ударить строптивого Тобара, но тот успел отскочить в сторону. Хан издал боевой клич, встал на коня, подпрыгнул и, дважды перевернувшись в воздухе, оказался за спиной обступивших его минских воинов, подхватился и побежал к горе Хэланьшань. А Тобар, тяжело вздохнув, сдался. Император, узнав о захвате Тобара, решил самолично допросить его:
– Глупый варвар, ты помогал своему господину грабить великую державу Мин, был ему первым помощником! Почему же теперь отдал себя в наши руки?
Опустив голову, не скрывая слез, Тобар отвечал:
– Пусть я глупый варвар, но во мне течет ханьская кровь: ведь я потомок Цай Вэнь-цзи, дочери ханьского князя Цая. Хотя родился я на земле варваров, не чужая мне страна Мин. Я давно в ссоре с ханом, давно противны моим ушам его мерзкие речи. Да, я совершил огромное прегрешение, убивал минов, оказался заодно с преступным ханом, пренебрег славной кровью предков! Я предатель – казните меня!
Выслушав исповедь пленного, император проговорил:
– Поклянись, что от чистого сердца признаешь себя побежденным, и тогда мы сохраним тебе жизнь!
Заливаясь горькими слезами, Тобар поднял глаза к небу, произнес слова клятвы, потом прокусил себе палец и собственной кровью начертал эти слова.
Император с улыбкой взглянул на Яна.
– Не может человек заглушить в себе голос крови! Взгляните-ка, этот Тобар ни речами, ни повадками не похож на сюнну!
Сын Неба повелел развязать пленника и определить его в минский отряд.
– Хан остался теперь в одиночестве, – обратился к императору Ян. – На горе Хэланьшань он словно рыба в сетях или птица в силке. Я думаю, надо обложить его и взять живым!
Император кивнул. Ян приказал со всех сторон окружить гору, устроить засады на каждой горной тропе, зажечь факелы и обшарить всю гору до последней расщелины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218