По ее системе, сразу же запатентованной, десять цифр от 1 до 10 долларов образовывали девять колонок. Роза подумала, что, когда клиент делал почтовый перевод, служащий заполнял его имя на двух корешках квитанции, один отдавая клиенту, а другой оставляя у себя для отчетности. Теперь вместо того, чтобы вписывать сумму, служащий будет просто отрезать корешок. Для переводов больше чем в десять долларов будут использоваться бланки с большими цифрами.
Роза не ожидала сразу получить прибыль. Ей не только придется бороться с министерством связи и его сетью хорошо известных услуг, но и выложить большую сумму денег на рекламу. После тщательных подсчетов Роза определила, что может получить неплохой доход и в то же самое время снизить тарифы государственной почты на два цента за перевод. Более того, она проследит за тем, чтобы в 4213 представительствах «Глобал» по всей стране денежные переводы не только принимались, но и обналичивались. Отшлифовав и подготовив планы действий внутри страны, Роза начала подумывать о том, как вывести «Глобал» и ее услуги по денежным переводам на международную арену. Со времен Ренессанса испытанным средством финансирования передвижений путешественника и торговца было кредитное письмо. В письме отражалось количество наличности в банке на депозите, с которого клиент мог, поставив свою подпись, перевести деньги на корреспондентский счет за границу. Но здесь была и оборотная сторона. Случались задержки, когда проверялась подлинность подписи, и, кроме того, только определенный банк мог выдать наличность по такому письму. Обычно этих банков было один-два в больших городах и совсем не было в маленьких. Более того, бизнесмены теряли на том, что доллары, указанные в кредитном письме, переводились банками в фунты, франки или марки по устанавливаемому этими же банками курсу. Сложности с обменом росли, как и росли расходы при пересечении границы и обмене валюты.
Роза была полна решимости покончить с этой бюрократией и неудобствами. Она внимательно выслушивала нескончаемые истории своих друзей о муках при получении наличных по кредитному письму за границей, об опыте, который превращал солидных особ в обычных смертных. Если такое происходило с такими клиентами, то каково же было обычным туристам. А средний класс был как раз тем рынком, где «Глобал» могла получать значительные прибыли, если бы Роза нашла способ освоить его.
Используя в качестве денежного перевода внутри страны голубой печатный бланк, Роза подумала о создании за рубежом его подобия – дорожного чека. Из кредитного письма она взяла идею о необходимости подписи, хотя в ДЧ, как она обозначала дорожный чек в своих записках, клиент должен был расписаться дважды – слева вверху, когда он делает покупку, и слева внизу, когда он обналичивает чек. Подпись должна была соответствовать образцу при обналичивании чека.
Роза также решила покончить с неопределенностью обменного курса. Она изучила курсы иностранных валют по отношению к американскому доллару за последние два года и нашла их достаточно стабильными, чтобы обеспечить дорожный чек по фиксированному курсу к европейским валютам. Это обстоятельство, думала Роза, станет одной из сильных сторон ДЧ: клиенты с чеками компании «Глобал» больше не будут обмануты хитрыми банкирами.
Наконец Роза составила список британских банков, с которыми «Глобал» сотрудничала постоянно. Решив выпустить дорожные чеки в Англии, она считала, что без труда убедит англичан принимать их. Идея состояла в том, чтобы охватить всех, создав такую разветвленную сеть, чтобы любой клиент, где бы он ни находился, не беспокоился о деньгах.
И чтобы, просчитала Роза, не было беспокойства «Глобал», которая должна получить свою часть сразу же после того, как будет совершена покупка.
Роза посмотрела на часы из позолоченной бронзы, стоявшие на камине, не понимая, куда пропал Франклин. Она заставила себя оставаться спокойной. Он сказал, что придет и, значит, придет. Роза была горда послужным списком Франклина на войне, его медалями и отличиями. Она думала, что война заставила его повзрослеть и понять, что он не может так просто отказаться от ответственности. Он ответствен перед мужчинами их рода и должен был выполнить обязательства перед семьей. Роза собиралась нажать кнопку вызова секретаря, когда Мэри Киркпатрик сказала по селектору внутренней связи:
– Пришел господин Джефферсон, мэм. Роза улыбнулась.
– Впустите его.
Не известив Розу, Франклин уже несколько часов провел в компании. Он пришел задолго до того, как появился кто-либо из персонала и медленно прошелся по залам здания, которое, думал он, принадлежало другому времени. На Нижнем Бродвее ничего не изменилось. Изменился он сам – Франклин Джефферсон.
Потянулись служащие. Франклин исчез в своем офисе. Здесь также все было по-прежнему. Даже заметная впадина на стуле. Фотографии на стенах тщательно протирались. Он представил, какие инструкции раздала Роза персоналу: «Я хочу, чтобы все было готово к возвращению господина Джефферсона и имело такой же вид, как до его отъезда».
Франклин покачал головой, потер виски, когда резкая боль пронзила его голову.
«Роза будет огорчена».
Франклин открыл верхний ящик стола и достал свой дневник. Слой пыли покрывал корешок. Он знал, что никто не прикасался к дневнику с того момента, когда он положил его в стол. В течение часа Франклин совершил путешествие назад во времени, оживляя в памяти те дни, когда он работал в «Глобал», встречаясь и разговаривая с людьми по всей Америке. На каждой странице содержалось описание отдельного события, полного живыми воспоминаниями. Но все непостижимо оборвалось в то самое время и в том самом месте, когда ужасным утром на складах «Глобал», располагавшихся вдоль реки Хадсон, частный полицейский отряд Артура Гладстона обрушился на забастовщиков, и погибли люди на холодной твердой мостовой.
Когда Франклин закрыл дневник, он услышал за дверями офиса знакомые звуки: телефонные звонки, стрекот печатных машинок, легкие отзвуки каблучков секретаря, ступавшего по накрытому тонким ковром деревянному полу. Огромный механизм, который представляла собой «Глобал», готовился к следующему дню так же, как это было вчера и будет завтра.
«И так же, как это делалось каждый день, когда меня не было».
– Извини за опоздание, – сказал Франклин, заходя в офис Розы.
Роза подставила щеку для традиционного поцелуя.
– Я только что пришла сама. Чудесно, что ты вернулся, Франклин. Готов приступить к работе?
Франклин неопределенно пожал плечами.
– Ты сказала, что хотела о чем-то поговорить со мной. Ты о чем-то умалчиваешь.
В течение двух последующих часов Роза описывала план выхода «Глобал» на финансовую арену, вдаваясь в каждую деталь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216
Роза не ожидала сразу получить прибыль. Ей не только придется бороться с министерством связи и его сетью хорошо известных услуг, но и выложить большую сумму денег на рекламу. После тщательных подсчетов Роза определила, что может получить неплохой доход и в то же самое время снизить тарифы государственной почты на два цента за перевод. Более того, она проследит за тем, чтобы в 4213 представительствах «Глобал» по всей стране денежные переводы не только принимались, но и обналичивались. Отшлифовав и подготовив планы действий внутри страны, Роза начала подумывать о том, как вывести «Глобал» и ее услуги по денежным переводам на международную арену. Со времен Ренессанса испытанным средством финансирования передвижений путешественника и торговца было кредитное письмо. В письме отражалось количество наличности в банке на депозите, с которого клиент мог, поставив свою подпись, перевести деньги на корреспондентский счет за границу. Но здесь была и оборотная сторона. Случались задержки, когда проверялась подлинность подписи, и, кроме того, только определенный банк мог выдать наличность по такому письму. Обычно этих банков было один-два в больших городах и совсем не было в маленьких. Более того, бизнесмены теряли на том, что доллары, указанные в кредитном письме, переводились банками в фунты, франки или марки по устанавливаемому этими же банками курсу. Сложности с обменом росли, как и росли расходы при пересечении границы и обмене валюты.
Роза была полна решимости покончить с этой бюрократией и неудобствами. Она внимательно выслушивала нескончаемые истории своих друзей о муках при получении наличных по кредитному письму за границей, об опыте, который превращал солидных особ в обычных смертных. Если такое происходило с такими клиентами, то каково же было обычным туристам. А средний класс был как раз тем рынком, где «Глобал» могла получать значительные прибыли, если бы Роза нашла способ освоить его.
Используя в качестве денежного перевода внутри страны голубой печатный бланк, Роза подумала о создании за рубежом его подобия – дорожного чека. Из кредитного письма она взяла идею о необходимости подписи, хотя в ДЧ, как она обозначала дорожный чек в своих записках, клиент должен был расписаться дважды – слева вверху, когда он делает покупку, и слева внизу, когда он обналичивает чек. Подпись должна была соответствовать образцу при обналичивании чека.
Роза также решила покончить с неопределенностью обменного курса. Она изучила курсы иностранных валют по отношению к американскому доллару за последние два года и нашла их достаточно стабильными, чтобы обеспечить дорожный чек по фиксированному курсу к европейским валютам. Это обстоятельство, думала Роза, станет одной из сильных сторон ДЧ: клиенты с чеками компании «Глобал» больше не будут обмануты хитрыми банкирами.
Наконец Роза составила список британских банков, с которыми «Глобал» сотрудничала постоянно. Решив выпустить дорожные чеки в Англии, она считала, что без труда убедит англичан принимать их. Идея состояла в том, чтобы охватить всех, создав такую разветвленную сеть, чтобы любой клиент, где бы он ни находился, не беспокоился о деньгах.
И чтобы, просчитала Роза, не было беспокойства «Глобал», которая должна получить свою часть сразу же после того, как будет совершена покупка.
Роза посмотрела на часы из позолоченной бронзы, стоявшие на камине, не понимая, куда пропал Франклин. Она заставила себя оставаться спокойной. Он сказал, что придет и, значит, придет. Роза была горда послужным списком Франклина на войне, его медалями и отличиями. Она думала, что война заставила его повзрослеть и понять, что он не может так просто отказаться от ответственности. Он ответствен перед мужчинами их рода и должен был выполнить обязательства перед семьей. Роза собиралась нажать кнопку вызова секретаря, когда Мэри Киркпатрик сказала по селектору внутренней связи:
– Пришел господин Джефферсон, мэм. Роза улыбнулась.
– Впустите его.
Не известив Розу, Франклин уже несколько часов провел в компании. Он пришел задолго до того, как появился кто-либо из персонала и медленно прошелся по залам здания, которое, думал он, принадлежало другому времени. На Нижнем Бродвее ничего не изменилось. Изменился он сам – Франклин Джефферсон.
Потянулись служащие. Франклин исчез в своем офисе. Здесь также все было по-прежнему. Даже заметная впадина на стуле. Фотографии на стенах тщательно протирались. Он представил, какие инструкции раздала Роза персоналу: «Я хочу, чтобы все было готово к возвращению господина Джефферсона и имело такой же вид, как до его отъезда».
Франклин покачал головой, потер виски, когда резкая боль пронзила его голову.
«Роза будет огорчена».
Франклин открыл верхний ящик стола и достал свой дневник. Слой пыли покрывал корешок. Он знал, что никто не прикасался к дневнику с того момента, когда он положил его в стол. В течение часа Франклин совершил путешествие назад во времени, оживляя в памяти те дни, когда он работал в «Глобал», встречаясь и разговаривая с людьми по всей Америке. На каждой странице содержалось описание отдельного события, полного живыми воспоминаниями. Но все непостижимо оборвалось в то самое время и в том самом месте, когда ужасным утром на складах «Глобал», располагавшихся вдоль реки Хадсон, частный полицейский отряд Артура Гладстона обрушился на забастовщиков, и погибли люди на холодной твердой мостовой.
Когда Франклин закрыл дневник, он услышал за дверями офиса знакомые звуки: телефонные звонки, стрекот печатных машинок, легкие отзвуки каблучков секретаря, ступавшего по накрытому тонким ковром деревянному полу. Огромный механизм, который представляла собой «Глобал», готовился к следующему дню так же, как это было вчера и будет завтра.
«И так же, как это делалось каждый день, когда меня не было».
– Извини за опоздание, – сказал Франклин, заходя в офис Розы.
Роза подставила щеку для традиционного поцелуя.
– Я только что пришла сама. Чудесно, что ты вернулся, Франклин. Готов приступить к работе?
Франклин неопределенно пожал плечами.
– Ты сказала, что хотела о чем-то поговорить со мной. Ты о чем-то умалчиваешь.
В течение двух последующих часов Роза описывала план выхода «Глобал» на финансовую арену, вдаваясь в каждую деталь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216