– И мы будем этим заниматься, как только сможем. Подумай обо всем, что ты уже сделала, Мишель. Ты помогла тысячам. Они это никогда не забудут.
– Пора и тебе уезжать, мой друг, – сказала Мишель. – Ситуация просто невыносимая.
– Именно поэтому я и должен остаться, – ответил Варбург. – Нацисты меня не тронут, по крайней мере не сейчас. В Швейцарии у меня есть друзья, которых нужно поблагодарить за это. – Он помолчал. – Кроме того, я столкнулся кое с чем, о чем ты, должно быть, знаешь. Это касается «Глобал».
Мишель была озадачена.
– В течение месяцев я слышал разговоры, только отрывки, понимаешь, о компании «Эссенхаймер».
Мишель узнала название:
– Одно из ведущих военно-промышленных предприятий рейха.
– Да. Но это не все. Информация, которую я получил от всех, от бухгалтера до уборщицы, указывает на то, что «Глобал» становится для рейха основным поставщиком всего, что нужно Германии для ведения военных действий.
Мишель была потрясена.
– Роза не тот человек, который будет иметь дело с нацистами.
– Кто говорит, что это фрейлейн Джефферсон? – печально сказал Варбург. – Это Стивен Толбот, глава «Глобал Юрэп».
Он передал Мишель толстое досье:
– Пожалуйста, прочти это и сделай выводы.
Как и говорил Варбург, показания поступили от людей, служивших на разных уровнях империи Эссенхаймера. Мишель чувствовала и страх, и правду в их словах. Но, кроме их собственных наблюдений, не было никаких зацепок, связывавших немецкий конгломерат со Стивеном Толботом.
– Это все только слухи, – сказала Мишель. – Я верю каждому слову, но это не доказательство.
– Ты просто не можешь представить себе степень секретности вокруг этого, – ответил Варбург. – Если гестапо заподозрит, что эти люди сказали мне только это… – Остальное он не договорил.
– Есть ли еще такие, кто работает на Эссенхаймера и имеет доступ к записям и документам? – нетерпеливо спросила Мишель.
– Конечно, но я уже сказал…
– Абрахам, ты должен уговорить их достать для меня точные доказательства. Стивену нельзя позволить продолжать это!
– Это будет очень нелегко.
– Мы можем это сделать! – настаивала Мишель. – Мы можем найти людей и опубликовать их информацию. Годами мы налаживали пути бегства из Германии, о которых никто не знает. Теперь настало время использовать их!
Банкир задумался.
– Ты, возможно, права. Но подумала ли ты о риске?
– Для них? Конечно. Мы можем…
– Не для них. Для вас, Мишель. Если я приведу этих людей к тебе, и не дай Бог, Толбот, или Эссенхаймер, или гестапо узнают, чем мы занимаемся, они убьют тебя. Поверь мне, Мишель. Ставя на карту все, эти люди сделают все, чтобы не было утечки информации.
– А это как раз то, что мы и должны сделать, – сказала ему Мишель. – Пришли их ко мне, Абрахам и постарайся принести что-нибудь, что я могла бы использовать. А остальное уже мое дело.
К началу весны Мишель была вынуждена закрыть свои офисы в Германии и вернуться в Париж. Каждый день она ходила на центральный телеграф и справлялась о вестях от Абрахама Варбурга. Проходили недели, а новостей не было. Мишель была измучена и обеспокоена. Ее друг играл в опасную игру «кошки-мышки», в которой одно неловкое слово или движение могло вызвать катастрофу. Снова и снова Мишель говорила себе, что Абрахам уедет, как только позволят обстоятельства.
«Что-нибудь произойдет как раз тогда, когда я буду менее всего этого ожидать», – сказала она себе.
Мишель не знала, насколько пророческими окажутся ее слова.
– Мама, мама, проснись! Мишель вздрогнула и села.
– В чем дело, ch?rie?
– Кто-то пытается войти к нам, – прошептала Кассандра. – Я слышала, как они возились с замком.
– Останься здесь.
Кассандра отпрянула, увидев, что мать достает из тумбочки у кровати пистолет.
– Все будет хорошо, – мягко сказала Мишель. – Не выходи из комнаты.
Закрыв за собой дверь, Мишель направилась к входной двери. При свете луны она увидела, что дверная ручка дергается и крутится. Мишель встала за дверь, когда она открылась. Сдерживая дыхание, она услышала, как взломщики вошли. Она захлопнула дверь и приставила пистолет к спине ближайшего от нее.
– Не двигаться, – прошептала она.
Пальцы Мишель искали выключатель, и когда она нашла его, у нее от удивления открылся рот. Стоящий оказался молодой беременной женщиной с ребенком на руках.
– Повернитесь, – сказала она мужчине.
– Нас прислал Абрахам, – сказал молодой человек, волнуясь. – Пожалуйста, мадам, мы не хотели причинить вам вреда.
– Кто вы?
– Давид Якоби, – человек запнулся, – а это моя жена, Рахиль.
– Если вас прислал Абрахам, почему я не получила известия? – спросила Мишель. – И почему вы пытались ворваться в дом?
Давид Якоби смотрел на нее запавшими, полными боли глазами.
– Нас было шестеро, мадам. Нам всем удалось перейти границу, но немцы связались с французскими властями. Они сказали, что мы шпионы и диверсанты. Нас выследила полиция. Спаслись только мы. И когда наконец добрались до Парижа, то не были уверены, что полиции нет и здесь.
– А что с остальными?
– Их доставили опять на границу и передали гестапо.
Мишель почувствовала слабость.
– Мама, что происходит?
Кассандра стояла в дверях гостиной. Вид у нее был испуганный и смущенный.
– Это моя дочь, Кассандра, – сказала Мишель, потом шагнула к дочери и тихо попросила:
– Я хочу, чтобы ты проводила Рахиль и ребенка в комнату для гостей. Покажи, что и где находится и помоги, если нужно. Потом приготовь поесть.
– Кто эти люди? – спросила Кассандра. – Что они тут делают среди ночи?
Мишель не могла поверить, что эти злые слова сказала ее дочь.
– Им нужна наша помощь, Кассандра! А теперь делай то, что тебе велено.
«Боже мой, в ее годы я уже боролась с немцами!»
Мишель остановила себя. Сравнение было нечестным. Кассандра выросла в окружении тех преимуществ и привилегий, которые дает достаток. «Возможно, – подумала Мишель, – я бессознательно ограждала ее от реальности, потому что помнила, чего сама насмотрелась в ее возрасте. Но мир знает, на чем нас поймать…»
– Пожалуйста, Кассандра, – сказала Мишель нежно, – сделай так, как я прошу. Потом я все объясню.
– Я в этом уверена, – сказала Кассандра, встряхнув головой. Она подошла к Рахиль и взяла у нее из рук сумку.
Когда Давид Якоби умылся, Мишель налила им обоим немного бренди и подождала, желая услышать его мнение о случившемся.
– Вы думаете, что путь был раскрыт?
– Те, кого вернули в гестапо, не смогут вынести допроса, – ответил Якоби, уткнувшись в стакан.
Мишель вздрогнула.
– У них… у них были какие-нибудь бумаги? Молодой беженец покачал головой. Надежда вернулась к Мишель.
– А вы привезли что-нибудь?
Якоби поискал в кармане пиджака и вынул запечатанный конверт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216