Розу поражало, как много обычный служащий знает о компании: в чем ее сильные стороны, что нужно улучшить, кто из управляющих – отличный парень, а кто – ленивый и придирчивый тиран. Она составила для себя список тех сотрудников, которые, по ее мнению, были бесполезным грузом в фирме, и тех, кто заслуживал продвижения по службе.
Несмотря на то, что Саймон с самого начала не одобрял ее занятий, а позже стал относиться к ним с открытой враждебностью, Роза придерживалась своего жесткого рабочего графика вплоть до восьмого месяца, когда беременность начала отнимать силы. Знойным июльским днем 1908 года, когда Нью-Йорк изнывал от жары, у нее начались первые схватки. Одиннадцать мучительных часов спустя доктор Симмонс принял новорожденного – здорового мальчика весом в семь фунтов. Не снимая окровавленного белого халата, усталый, он вышел в приемный покой, где нетерпеливо расхаживал посыльный из «Толбот Рейлроудз», и попросил его сообщить мистеру Толботу, что мать и ребенок чувствуют себя хорошо.
Через два дня после рождения ребенка – мальчика назвали Стивеном, в честь ее отца – Роза начала обзванивать агентства в поисках няни и кормилицы. Убедившись, что Стивен в хороших руках, она несколько недель спустя вернулась на Нижний Бродвей.
Этот год ей дал возможность своими глазами увидеть разницу между теорией бизнеса и тем, как она применялась на практике – в мире, где игра велась не по книжным правилам. Несколькими месяцами раньше группа финансистов организовала собственную транспортную компанию – «Мерчентс Консолидейтид Груп» – с целью разрушить монополию «Глобал Энтерпрайсиз» и перераспределить часть огромной прибыли этой отрасли в свою пользу. Началась разорительная для «Глобал Энтерпрайсиз» война тарифов, и лишь мощная сеть железнодорожных подрядчиков, возглавляемая «Толбот Рейлроудз», смогла предотвратить крах. Клиенты делали выбор между различными транспортными компаниями, руководствуясь в первую очередь сроками доставки и надежностью, и в этом отношении конные упряжки «Мерчентс Консолидейтид Груп» не могли соперничать с паровозами, арендованными «Глобал Энтерпрайсиз».
Несмотря на холодное безразличие к Саймону как к супругу, Роза не могла не признать, что он отличный руководитель и ревностно блюдет интересы ее компании. Доводя до изнурения даже самых закаленных своих служащих, Саймон умудрялся одновременно управлять и «Глобал Энтерпрайсиз» и «Толбот Рейлроудз». Магнаты Уолл-стрит превозносили его успехи, и акции его стремительно росли.
Однако, сдержав данное Иосафату Джефферсону слово, Саймон пренебрег другим своим обещанием. Он отказывался предоставлять Розе какие бы то ни было серьезные права в вопросах руководства компанией и с едва скрываемым раздражением выслушивал ее мнение или совет. Видя, что успехи его не подлежат сомнению, Роза понимала: именно Саймона, а не ее, начинают признавать главой «Глобал Энтерпрайсиз». Если она за себя не постоит, Саймон в конце концов захватит контроль над компанией. Нужно было взять инициативу в свои руки, выступить с собственной идеей – новой и дерзкой.
Долгими часами Ром изучала проекты и наброски, доставшиеся в наследство от Иосафата Джефферсона. В 1912 году она определила для себя цель, выступив перед руководством «Глобал Энтерпрайсиз» с революционным проектом собственного, фирменного, денежного перевода. Она считала, что возможности этой идеи очевидны, и Саймон вряд ли отвергнет ее план.
– Ты не в своем уме, если надеешься соревноваться с почтовым переводом, – отрезал тот. – Правительство сотрет в порошок и тебя, и деньги, которые ты в это вложишь.
– Почтовые переводы приносят прибыль, – парировала Роза, хлопнув по объемистому гроссбуху, лежащему перед ней на столе. – Вот, взгляни на цифры!
– Конечно, почта на этом зарабатывает, – ответил Саймон. – Они снимают комиссионные, десять центов с каждых ста долларов. Но учти, что из этих десяти центов восемь уходят на административные расходы и обеспечение безопасности. Не такая уж большая получается прибыль.
– Может быть, у почты прибыль и небольшая, – не сдавалась Роза, – но ведь мы работаем гораздо эффективнее!
– Помнишь, что произошло, когда Иосафат взялся за перевозку почты? Государство сбило цену на свои почтовые марки до трех центов.
– У нас шире сеть маршрутов, не говоря уже о репутации, которую мы имеем благодаря своевременным поставкам. Мы сможем победить государственную почту в ее собственной игре!
Как бы то ни было, мнение Саймона в конце концов возобладало. «Глобал Энтерпрайсиз» не стала ввязываться в операции с почтовыми переводами.
Были оставлены без внимания и другие предложения, внесенные Розой. Компания арендовала в то время помещения и склады в двадцати крупных городах по всей стране, а также во множестве небольших поселений, которые она обслуживала. Роза страстно отстаивала свое мнение: территория страны расширялась так стремительно, что стоимость земли могла только возрастать. Сама мысль о необходимости тратить деньги на арендную плату, пополняя тем самым чужой кошелек, раздражала ее. Но и здесь дорогу ей преградил Саймон. Чтобы поддерживать и развивать транспортную сеть «Глобал Энтерпрайсиз», закупать новый транспорт, нанимать новых служащих и оплачивать расходы железным дорогам, нужен был капитал.
Роза уже начала задумываться, а не заинтересован ли Саймон скорее в том, чтобы «Глобал Энтерпрайсиз» оставалась тесно привязанной к «Толбот Рейлроудз», чем в том, чтобы компания росла и развивалась? Она поделилась своими мыслями с Мэри Киркпатрик и была поражена высказанными ею комментариями.
– В дирекции есть люди, готовые с тобой согласиться, – сказала Мэри. – Не из высшего руководства: там считают, что мистер Толбот работает превосходно.
– Тогда кто же? – настаивала Роза.
– Точно сказать не могу, – ответила Мэри. – Эти джентльмены весьма осторожно выражают свое мнение, как ты, очевидно, понимаешь.
– Узнайте, кто они, – снова потребовала Роза. – Мне понадобится их мнение. – Она помолчала секунду. – А в дальнейшем, может быть, и их помощь.
Саймон Толбот имел все основания быть довольным судьбой. Несмотря на присутствие Розы в «Глобал Энтерпрайсиз», штурвал корабля был в его руках, а все ее безрассудные идеи относительно расширения компании удавалось успешно нейтрализовать. Саймон часто встречался с членами правления и высшими административными работниками и быстро дал им понять, кому принадлежит реальная власть в компании. Он также перевел офис «Толбот Рейлроудз» в здание «Глобал Энтерпрайсиз» на Нижнем Бродвее, чтобы легче было присматривать за Розой и чтобы дать почувствовать свое присутствие служащим.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216
Несмотря на то, что Саймон с самого начала не одобрял ее занятий, а позже стал относиться к ним с открытой враждебностью, Роза придерживалась своего жесткого рабочего графика вплоть до восьмого месяца, когда беременность начала отнимать силы. Знойным июльским днем 1908 года, когда Нью-Йорк изнывал от жары, у нее начались первые схватки. Одиннадцать мучительных часов спустя доктор Симмонс принял новорожденного – здорового мальчика весом в семь фунтов. Не снимая окровавленного белого халата, усталый, он вышел в приемный покой, где нетерпеливо расхаживал посыльный из «Толбот Рейлроудз», и попросил его сообщить мистеру Толботу, что мать и ребенок чувствуют себя хорошо.
Через два дня после рождения ребенка – мальчика назвали Стивеном, в честь ее отца – Роза начала обзванивать агентства в поисках няни и кормилицы. Убедившись, что Стивен в хороших руках, она несколько недель спустя вернулась на Нижний Бродвей.
Этот год ей дал возможность своими глазами увидеть разницу между теорией бизнеса и тем, как она применялась на практике – в мире, где игра велась не по книжным правилам. Несколькими месяцами раньше группа финансистов организовала собственную транспортную компанию – «Мерчентс Консолидейтид Груп» – с целью разрушить монополию «Глобал Энтерпрайсиз» и перераспределить часть огромной прибыли этой отрасли в свою пользу. Началась разорительная для «Глобал Энтерпрайсиз» война тарифов, и лишь мощная сеть железнодорожных подрядчиков, возглавляемая «Толбот Рейлроудз», смогла предотвратить крах. Клиенты делали выбор между различными транспортными компаниями, руководствуясь в первую очередь сроками доставки и надежностью, и в этом отношении конные упряжки «Мерчентс Консолидейтид Груп» не могли соперничать с паровозами, арендованными «Глобал Энтерпрайсиз».
Несмотря на холодное безразличие к Саймону как к супругу, Роза не могла не признать, что он отличный руководитель и ревностно блюдет интересы ее компании. Доводя до изнурения даже самых закаленных своих служащих, Саймон умудрялся одновременно управлять и «Глобал Энтерпрайсиз» и «Толбот Рейлроудз». Магнаты Уолл-стрит превозносили его успехи, и акции его стремительно росли.
Однако, сдержав данное Иосафату Джефферсону слово, Саймон пренебрег другим своим обещанием. Он отказывался предоставлять Розе какие бы то ни было серьезные права в вопросах руководства компанией и с едва скрываемым раздражением выслушивал ее мнение или совет. Видя, что успехи его не подлежат сомнению, Роза понимала: именно Саймона, а не ее, начинают признавать главой «Глобал Энтерпрайсиз». Если она за себя не постоит, Саймон в конце концов захватит контроль над компанией. Нужно было взять инициативу в свои руки, выступить с собственной идеей – новой и дерзкой.
Долгими часами Ром изучала проекты и наброски, доставшиеся в наследство от Иосафата Джефферсона. В 1912 году она определила для себя цель, выступив перед руководством «Глобал Энтерпрайсиз» с революционным проектом собственного, фирменного, денежного перевода. Она считала, что возможности этой идеи очевидны, и Саймон вряд ли отвергнет ее план.
– Ты не в своем уме, если надеешься соревноваться с почтовым переводом, – отрезал тот. – Правительство сотрет в порошок и тебя, и деньги, которые ты в это вложишь.
– Почтовые переводы приносят прибыль, – парировала Роза, хлопнув по объемистому гроссбуху, лежащему перед ней на столе. – Вот, взгляни на цифры!
– Конечно, почта на этом зарабатывает, – ответил Саймон. – Они снимают комиссионные, десять центов с каждых ста долларов. Но учти, что из этих десяти центов восемь уходят на административные расходы и обеспечение безопасности. Не такая уж большая получается прибыль.
– Может быть, у почты прибыль и небольшая, – не сдавалась Роза, – но ведь мы работаем гораздо эффективнее!
– Помнишь, что произошло, когда Иосафат взялся за перевозку почты? Государство сбило цену на свои почтовые марки до трех центов.
– У нас шире сеть маршрутов, не говоря уже о репутации, которую мы имеем благодаря своевременным поставкам. Мы сможем победить государственную почту в ее собственной игре!
Как бы то ни было, мнение Саймона в конце концов возобладало. «Глобал Энтерпрайсиз» не стала ввязываться в операции с почтовыми переводами.
Были оставлены без внимания и другие предложения, внесенные Розой. Компания арендовала в то время помещения и склады в двадцати крупных городах по всей стране, а также во множестве небольших поселений, которые она обслуживала. Роза страстно отстаивала свое мнение: территория страны расширялась так стремительно, что стоимость земли могла только возрастать. Сама мысль о необходимости тратить деньги на арендную плату, пополняя тем самым чужой кошелек, раздражала ее. Но и здесь дорогу ей преградил Саймон. Чтобы поддерживать и развивать транспортную сеть «Глобал Энтерпрайсиз», закупать новый транспорт, нанимать новых служащих и оплачивать расходы железным дорогам, нужен был капитал.
Роза уже начала задумываться, а не заинтересован ли Саймон скорее в том, чтобы «Глобал Энтерпрайсиз» оставалась тесно привязанной к «Толбот Рейлроудз», чем в том, чтобы компания росла и развивалась? Она поделилась своими мыслями с Мэри Киркпатрик и была поражена высказанными ею комментариями.
– В дирекции есть люди, готовые с тобой согласиться, – сказала Мэри. – Не из высшего руководства: там считают, что мистер Толбот работает превосходно.
– Тогда кто же? – настаивала Роза.
– Точно сказать не могу, – ответила Мэри. – Эти джентльмены весьма осторожно выражают свое мнение, как ты, очевидно, понимаешь.
– Узнайте, кто они, – снова потребовала Роза. – Мне понадобится их мнение. – Она помолчала секунду. – А в дальнейшем, может быть, и их помощь.
Саймон Толбот имел все основания быть довольным судьбой. Несмотря на присутствие Розы в «Глобал Энтерпрайсиз», штурвал корабля был в его руках, а все ее безрассудные идеи относительно расширения компании удавалось успешно нейтрализовать. Саймон часто встречался с членами правления и высшими административными работниками и быстро дал им понять, кому принадлежит реальная власть в компании. Он также перевел офис «Толбот Рейлроудз» в здание «Глобал Энтерпрайсиз» на Нижнем Бродвее, чтобы легче было присматривать за Розой и чтобы дать почувствовать свое присутствие служащим.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216