Потому что, мой юный друг, вы вполне можете и передумать. Да и кто бы упрекнул вас в этом случае?
9
Да, все это было в портфеле, записанное черным по белому. Монк Мак-Куин не мог отмахнуться от этих бумаг или заставить их исчезнуть.
Он вернулся от сенатора Хамболта к себе в отель «Уиллард», где снимал номер-люкс, и велел прислуге не беспокоить его. Долго смотрел он на черный кожаный портфель, прежде чем решился открыть его. Наконец он приступил к чтению.
Сенатор записывал все тщательнейшим образом. Его письма и заметки были аккуратно подшиты и снабжены сведениями об именах, датах, местах встреч. Прочитав все, Монк узнал об отце то, о чем раньше и не догадывался.
Было время, когда Элистер Мак-Куин, отчаянно пытавшийся поставить на ноги свою газету, едва не был разорен до нитки кредиторами. Никто не желал помочь ему, и лишь в последний момент удалось занять деньги у некоего Пола Миллера, в ту пору делавшего первые шаги в своей карьере финансиста.
По теперешним масштабам сумма была до смешного мала – всего несколько сот долларов. Элистер Мак-Куин взял деньги и вернул их с процентами, когда «Кью» начала приносить прибыль. Только платежи на этом не кончились.
На протяжении многих лет Элистер Мак-Куин исследовал немало сообщений о деятельности Пола Миллера. Ему стало известно, что Миллер замешан в подкупе, взятках и махинациях с ценными бумагами. Написанные им об этом статьи даже сейчас, когда Монк читал их, не утратили своего обличительного пафоса. Однако Элистер Мак-Куин ни одной из них не опубликовал.
Но своим возмущением Мак-Куин поделился с молодым многообещающим политиком по имени Чарлз Хамболт. Не скрывая своего гнева, он рассказал Хамболту о наглых намеках Миллера: если хоть один из материалов увидит свет, он, Мак-Куин, будет разорен, а его газета, название которой всегда было символом честности и журналистской порядочности, превратится в посмешище, и тогда ее основателя будут считать лицемером, который хочет уничтожить человека, когда-то спасшего от гибели его мечту. Чарлз Хамболт посоветовал Элистеру Мак-Куину оставить Миллера в покое. «Есть много других мишеней для критики, которые больше заслуживают твоего внимания, – писал он. – Забудь о Миллере. Поверь мне, ему от тебя ничего не нужно».
Монк мог лишь вообразить, какие невыносимые душевные муки пришлось тогда пережить отцу. Однако он все-таки оставил в покое Миллера, а статьи не были уничтожены и до сих пор ждали своего часа.
Громко зазвонил телефон, и Монк долго слушал, как он трезвонит, не снимая трубки.
– Добрый вечер, сенатор.
– Хелло, Монк. Ну что, должно быть, все уже прочли?
– Да.
– Будете печатать?
Монк не знал, что ответить.
– Подумайте о вашем отце. Подумайте, как это повлияет на его доброе имя… Вы играете в чужие игры, Монк. Роза Джефферсон сама сумеет о себе позаботиться. Если надо, она пустит в ход все средства. Но если вы возьметесь нести знамя в ее битве, расплачиваться придется вам одному. Монк, сынок, не делай этого.
Монк вскипел от ярости. Как смеет Хамболт указывать ему, что следует или не следует делать для Розы?!
– Я знаю, о чем вы думаете, – продолжал Хамболт. – Вы единственный, кто может ей помочь. Она целиком на вас положилась, и вы не хотите бросать ее в беде. Остановитесь и подумайте, Монк. У Элистера Мак-Куина было много поводов, чтобы использовать то, что он знал о Миллере. Он видел, сколько порядочных людей страдает из-за этого подонка. Но он никогда его не трогал. Знаете почему? Потому что «Кью» должна была сохранить свою силу и авторитет, чтобы ваш отец мог охотиться за дичью покрупнее этого Миллера. Как ни ненавидел он компромиссы, он понял, что на этот компромисс он должен пойти. Поймите это и вы.
– Поэтому он и передал вам все сведения о Миллере? – спросил Монк. – Потому что знал, что вы позаботитесь о том, чтобы они не попали в чужие руки?
– Да, именно поэтому, – негромко сказал Хамболт.
– Не верю вам, сенатор.
– Монк…
– Еще вопрос. Это Миллер попросил вас показать мне эти материалы?
По молчанию Хамболта Монк понял, что вопрос застал его врасплох.
– Он думал, что я смогу объяснить все гораздо лучше, ведь мы с твоим отцом были друзьями. Но сейчас мне на это наплевать. Не печатай этих статей, Монк. Ты знаешь, я прошу не ради себя. Я пытаюсь позаботиться о тебе.
– Я ценю вашу заботу, сенатор, – сказал Монк. – Я буду держать вас в курсе.
Всю ночь Монк не мог уснуть. Он сидел у приоткрытой стеклянной двери на балкон, куря сигару за сигарой и глядя на огни Капитолия, словно пытаясь угадать ответ на свой вопрос. Он старался рассмотреть проблему объективно, взвесить все «за» и «против». Но напрасно: все его мысли были о Розе.
В пять утра Монк вызвал коридорного и велел принести полный кофейник, пишущую машинку и двести листов бумаги. Пора было приниматься за работу.
Роза сидела на террасе Дьюнскрэга за белым металлическим столиком, под огромным полосатым, красно-синим зонтом. Она смотрела на залив, видневшийся вдали за зеленой лужайкой. Там Стивен занимался парусным спортом. Роза гордилась его ловкостью и сноровкой в управлении двадцатифутовым судном, спорящим с капризными морскими течениями.
– Только что пришло для вас, мэм, – сказал Олбани, протягивая ей большой конверт.
Просматривая первую страницу журнала «Кью», Роза почувствовала, что сердце выскакивает у нее из груди. Она начала читать, заставляя себя внимательно вглядываться в каждое слово.
– Олбани, позвоните, пожалуйста, Хью О'Нилу.
Ее голос, наверное, сильно изменился, когда она произносила эти слова, так как слуга тут же спросил:
– Что-нибудь не в порядке, мэм?
Роза улыбнулась ему.
– Все в порядке, и даже больше чем в порядке! – Ока помедлила. – Свяжитесь также с мистером Голлантом.
Сотни мыслей роились в ее голове, пока она бежала к дому. Она никогда не видела, чтобы сын помахал ей рукой, выполняя какой-нибудь сложный поворот; он никогда не звал ее, чтобы привлечь к себе внимание.
* * *
Аромат дорогих сигар витал в роскошных апартаментах на седьмом этаже отеля «Уолдорф». Но сидевший перед Полом Миллером молодой человек не курил, а пепельницы были чистыми.
– Вы можете это объяснить? – спросил он бесцветным голосом, похлопав рукой по обложке журнала «Кью».
Пол Миллер отрицательно покачал головой. Он выглядел безукоризненно: свежевыбритый, с изящно отполированными ногтями, в безупречно скроенном синем костюме. Он только беспокойно озирался, как бы ища выхода из комнаты.
Он откашлялся.
– Я звоню в редакцию «Кью» все утро. Люди Мак-Куина утверждают, что его нет на месте, и отказываются сообщить, где его можно найти.
– Нам говорят то же самое, – заметил молодой человек. – И все-таки, как вы понимаете, в этом деле затронуты интересы мистера Вандербильта.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216
9
Да, все это было в портфеле, записанное черным по белому. Монк Мак-Куин не мог отмахнуться от этих бумаг или заставить их исчезнуть.
Он вернулся от сенатора Хамболта к себе в отель «Уиллард», где снимал номер-люкс, и велел прислуге не беспокоить его. Долго смотрел он на черный кожаный портфель, прежде чем решился открыть его. Наконец он приступил к чтению.
Сенатор записывал все тщательнейшим образом. Его письма и заметки были аккуратно подшиты и снабжены сведениями об именах, датах, местах встреч. Прочитав все, Монк узнал об отце то, о чем раньше и не догадывался.
Было время, когда Элистер Мак-Куин, отчаянно пытавшийся поставить на ноги свою газету, едва не был разорен до нитки кредиторами. Никто не желал помочь ему, и лишь в последний момент удалось занять деньги у некоего Пола Миллера, в ту пору делавшего первые шаги в своей карьере финансиста.
По теперешним масштабам сумма была до смешного мала – всего несколько сот долларов. Элистер Мак-Куин взял деньги и вернул их с процентами, когда «Кью» начала приносить прибыль. Только платежи на этом не кончились.
На протяжении многих лет Элистер Мак-Куин исследовал немало сообщений о деятельности Пола Миллера. Ему стало известно, что Миллер замешан в подкупе, взятках и махинациях с ценными бумагами. Написанные им об этом статьи даже сейчас, когда Монк читал их, не утратили своего обличительного пафоса. Однако Элистер Мак-Куин ни одной из них не опубликовал.
Но своим возмущением Мак-Куин поделился с молодым многообещающим политиком по имени Чарлз Хамболт. Не скрывая своего гнева, он рассказал Хамболту о наглых намеках Миллера: если хоть один из материалов увидит свет, он, Мак-Куин, будет разорен, а его газета, название которой всегда было символом честности и журналистской порядочности, превратится в посмешище, и тогда ее основателя будут считать лицемером, который хочет уничтожить человека, когда-то спасшего от гибели его мечту. Чарлз Хамболт посоветовал Элистеру Мак-Куину оставить Миллера в покое. «Есть много других мишеней для критики, которые больше заслуживают твоего внимания, – писал он. – Забудь о Миллере. Поверь мне, ему от тебя ничего не нужно».
Монк мог лишь вообразить, какие невыносимые душевные муки пришлось тогда пережить отцу. Однако он все-таки оставил в покое Миллера, а статьи не были уничтожены и до сих пор ждали своего часа.
Громко зазвонил телефон, и Монк долго слушал, как он трезвонит, не снимая трубки.
– Добрый вечер, сенатор.
– Хелло, Монк. Ну что, должно быть, все уже прочли?
– Да.
– Будете печатать?
Монк не знал, что ответить.
– Подумайте о вашем отце. Подумайте, как это повлияет на его доброе имя… Вы играете в чужие игры, Монк. Роза Джефферсон сама сумеет о себе позаботиться. Если надо, она пустит в ход все средства. Но если вы возьметесь нести знамя в ее битве, расплачиваться придется вам одному. Монк, сынок, не делай этого.
Монк вскипел от ярости. Как смеет Хамболт указывать ему, что следует или не следует делать для Розы?!
– Я знаю, о чем вы думаете, – продолжал Хамболт. – Вы единственный, кто может ей помочь. Она целиком на вас положилась, и вы не хотите бросать ее в беде. Остановитесь и подумайте, Монк. У Элистера Мак-Куина было много поводов, чтобы использовать то, что он знал о Миллере. Он видел, сколько порядочных людей страдает из-за этого подонка. Но он никогда его не трогал. Знаете почему? Потому что «Кью» должна была сохранить свою силу и авторитет, чтобы ваш отец мог охотиться за дичью покрупнее этого Миллера. Как ни ненавидел он компромиссы, он понял, что на этот компромисс он должен пойти. Поймите это и вы.
– Поэтому он и передал вам все сведения о Миллере? – спросил Монк. – Потому что знал, что вы позаботитесь о том, чтобы они не попали в чужие руки?
– Да, именно поэтому, – негромко сказал Хамболт.
– Не верю вам, сенатор.
– Монк…
– Еще вопрос. Это Миллер попросил вас показать мне эти материалы?
По молчанию Хамболта Монк понял, что вопрос застал его врасплох.
– Он думал, что я смогу объяснить все гораздо лучше, ведь мы с твоим отцом были друзьями. Но сейчас мне на это наплевать. Не печатай этих статей, Монк. Ты знаешь, я прошу не ради себя. Я пытаюсь позаботиться о тебе.
– Я ценю вашу заботу, сенатор, – сказал Монк. – Я буду держать вас в курсе.
Всю ночь Монк не мог уснуть. Он сидел у приоткрытой стеклянной двери на балкон, куря сигару за сигарой и глядя на огни Капитолия, словно пытаясь угадать ответ на свой вопрос. Он старался рассмотреть проблему объективно, взвесить все «за» и «против». Но напрасно: все его мысли были о Розе.
В пять утра Монк вызвал коридорного и велел принести полный кофейник, пишущую машинку и двести листов бумаги. Пора было приниматься за работу.
Роза сидела на террасе Дьюнскрэга за белым металлическим столиком, под огромным полосатым, красно-синим зонтом. Она смотрела на залив, видневшийся вдали за зеленой лужайкой. Там Стивен занимался парусным спортом. Роза гордилась его ловкостью и сноровкой в управлении двадцатифутовым судном, спорящим с капризными морскими течениями.
– Только что пришло для вас, мэм, – сказал Олбани, протягивая ей большой конверт.
Просматривая первую страницу журнала «Кью», Роза почувствовала, что сердце выскакивает у нее из груди. Она начала читать, заставляя себя внимательно вглядываться в каждое слово.
– Олбани, позвоните, пожалуйста, Хью О'Нилу.
Ее голос, наверное, сильно изменился, когда она произносила эти слова, так как слуга тут же спросил:
– Что-нибудь не в порядке, мэм?
Роза улыбнулась ему.
– Все в порядке, и даже больше чем в порядке! – Ока помедлила. – Свяжитесь также с мистером Голлантом.
Сотни мыслей роились в ее голове, пока она бежала к дому. Она никогда не видела, чтобы сын помахал ей рукой, выполняя какой-нибудь сложный поворот; он никогда не звал ее, чтобы привлечь к себе внимание.
* * *
Аромат дорогих сигар витал в роскошных апартаментах на седьмом этаже отеля «Уолдорф». Но сидевший перед Полом Миллером молодой человек не курил, а пепельницы были чистыми.
– Вы можете это объяснить? – спросил он бесцветным голосом, похлопав рукой по обложке журнала «Кью».
Пол Миллер отрицательно покачал головой. Он выглядел безукоризненно: свежевыбритый, с изящно отполированными ногтями, в безупречно скроенном синем костюме. Он только беспокойно озирался, как бы ища выхода из комнаты.
Он откашлялся.
– Я звоню в редакцию «Кью» все утро. Люди Мак-Куина утверждают, что его нет на месте, и отказываются сообщить, где его можно найти.
– Нам говорят то же самое, – заметил молодой человек. – И все-таки, как вы понимаете, в этом деле затронуты интересы мистера Вандербильта.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216