Он спокойно стоял и ждал.
– Может, она за охраной пошла? – спросил один чекист у другого.
– Зачем? – едва слышно ответил тот. – У нее кнопка под столом есть.
Дверь открылась. Женщина-кассир возвратилась в зал, держа в руке брезентовую зеленую сумку с металлическими замками. Она прошла к. своему месту, улыбнулась Мессингу и, открыв замок на сумке, стала выкладывать перед собой толстые пачки денежных купюр, перетянутые банковской лентой.
– У вас есть во что положить? – спросила женщина, наклонившись к окошку.
Мессинг достал из кармана пальто матерчатую сумку, протянул ее женщине-кассиру. Она взяла ее и стала складывать в сумку пачки денег. Сложила и опять с улыбкой протянула Мессингу.
– Сто тысяч. Будете пересчитывать? Упаковка банковская – там все точно.
– Спасибо. Я вам верю, – ответил Мессинг, забирая сумку.
Он медленно двинулся к выходу, прошел мимо чекистов, открыл дверь и вышел на улицу. Чекисты сразу же пошли за ним.
На улице Мессинг молча передал им матерчатую сумку с деньгами. Старший чекист взял ее и посмотрел на Мессинга почти со страхом:
– Ну ты даешь стране угля, мелкого, но много… – пробормотал он. – Она ничего больше не говорила?
– Ничего…
– Ладно, пошли обратно. – И старший чекист вернулся в помещение сберкассы.
Женщина заполняла какой-то бланк, когда чекист наклонился к окошку и спросил:
– Гражданочка? Посмотрите сюда.
Кассирша подняла голову и увидела удостоверение капитана НКВД. Глаза ее округлились от испуга.
– Что-нибудь случилось, товарищ капитан? – тихо спросила она.
– По какому документу вы выдали эти сто тысяч? – спросил чекист и положил перед ней сумку с деньгами.
Кассирша, словно в первый раз увидев сумку, заглянула в нее и стала с растерянным видом выкладывать пачки денег. Вид у нее при этом был совершенно ошеломленный. Она взяла чистый лист бумаги, посмотрела на него с обеих сторон и вновь подняла глаза на чекиста.
– По этому пустому листу вы выдали сто тысяч рублей? – спросил тот.
Кассирша хотела что-то ответить и не могла, губы ее кривились, глаза заблестели от слез. И внезапно она выронила лист, закатив глаза, стала медленно сползать со стула, а затем тяжело упала всем телом на пол…
Две женщины из соседних окошек бросились к ней, стали поднимать.
– Клава! Клавочка, что с тобой?
Мессинг посмотрел на лежащую на полу в обмороке женщину и вдруг вновь память больно резануло… Вспомнил, как он, мальчишка, смотрел в спину контролеру поезда…
И контролер почувствовал этот взгляд, обеспокоенно оглянулся, потом открыл дверь вагона, и громче сделался стук колес и грохот поезда, и замелькали в открытой двери проносящиеся с бешеной скоростью деревья, кустарник, телеграфные столбы.
А контролер вновь оглянулся – в глазах у него плескался ужас. Вот он прыгнул вниз с несущегося, грохочущего поезда, и только душераздирающий крик на какое-то время остался висеть в воздухе…
Они ехали обратно в Кремль. Вновь Мессинг смотрел в окно, а старший чекист то и дело оглядывался на него, улыбался и качал головой. Наконец не выдержал и проговорил:
– И что ж ты за человек такой, товарищ Мессинг? Вот так расскажи – никто поверит
– Ты лучше не рассказывай, а то язык отрежут… – негромко сказал второй чекист, сидевший на заднем сиденье рядом с Мессингом.
Мессинг продолжал безучастно смотреть в окно. Автомобиль въехал на Красную площадь и остановился недалеко от Боровицкой башни.
– Вы дорогу хорошо запомнили, товарищ Мессинг? – спросил чекист.
– Куда?
– В Кремль. В кабинет товарища Сталина.
– Кажется, запомнил…
– Тогда идите.
– Как? Мы разве не вместе? – удивленно посмотрел на чекиста Мессинг и сразу же понял. – Я один должен пройти в кабинет товарища Сталина?
– Именно так, товарищ Мессинг. У вас документы какие с собой есть?
– Паспорт.
– Давайте его сюда. – Чекист протянул руку и забрал паспорт. – Вы же, говорят, на Лубянку таким манером ходили? Ну вот теперь здесь попробуйте. Желаю успеха, – улыбнулся чекист и, перегнувшись через сиденье, открыл дверцу со стороны Мессинга.
Мессинг выбрался из машины, постоял, оглядываясь по сторонам, потом медленно пошел к башне.
Сидевшие в машине чекисты молча наблюдали за медленно удаляющейся фигурой в темном пальто и шляпе.
В воротах стояли двое часовых и прохаживался старший лейтенант. Увидев Мессинга, он остановился, поджидая его. Мессинг подошел к нему, проговорил раздельно и четко:
– Я Лаврентий Павлович Берия. Вы меня узнали?
– Так точно, товарищ Берия, – старлей вытянулся и козырнул.
– Я – к товарищу Сталину. – И Мессинг неторопливым шагом вошел в Кремль, стуча каблуками по брусчатке.
Старлей, продолжая стоять по стойке смирно, смотрел Мессингу вслед и держал руку у козырька фуражки.
Потом Мессинг шел по коридорам, пересекал небольшие залы, освещенные приглушенными огнями ламп под потолком. Колонны отливали молочным светом, огненным блестками вспыхивала позолота на стенах.
Дойдя до двери в кабинет вождя, Мессинг открыл ее и вошел в приемную. Поскребышев, сидевший в углу за столом, поспешно встал и вытянулся по стойке смирно, вытаращив глаза. Мессинг молча прошел к двери в кабинет и открыл ее.
Сталин сидел за письменным столом, его лицо освещала настольная лампа. Увидев Мессинга, он встал и проговорил с улыбкой:
– Как вам удалось пройти, товарищ Мессинг?
– Очень просто, товарищ Сталин. Я всем говорил, что я – товарищ Берия.
Сталин негромко рассмеялся и взял со стола трубку:
– А я не знал, что товарищ Берия может пройти в Кремль, не предъявляя документов… А вы большой хитрец, товарищ Мессинг.
– А уж какой вы хитрец, товарищ Сталин, – улыбнулся Мессинг. – Пока я шел по Кремлю, чуть не умер от страха…
– Кремля не надо бояться, товарищ Мессинг, – сказал Сталин, остановившись перед Мессингом. – Меня надо бояться… Вы где остановились?
– Пока нигде. Меня с аэродрома прямо к вам привезли, товарищ Сталин.
– Что ж, вас устроят… Поживите, посмотрите Москву.. Мы подумаем, как вам жить дальше, товарищ Мессинг. А вы сами как смотрите на свое будущее? Вы его видите?
– Нет, товарищ Сталин. О своем будущем я ничего не могу сказать. Только смутные ощущения.
– Какие?
– Я обрел новую родину – Советский Союз… я полюбил эту родину и готов служить ей на любом поприще.
– На каком же поприще больше всего хочется? – спросил Сталин.
– Выступать со своими психологическими опытами.
– Немногого же вам хочется, товарищ Мессинг.
– Если меня позовут на другую работу, я буду работать, товарищ Сталин.
– Хорошо, мы подумаем о вашем будущем, товарищ Мессинг… С товарищем Берия, а? – И Сталин вновь рассмеялся.
По утрам Вольф Григорьевич выходил из гостиницы «Москва» и гулял по городу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118
– Может, она за охраной пошла? – спросил один чекист у другого.
– Зачем? – едва слышно ответил тот. – У нее кнопка под столом есть.
Дверь открылась. Женщина-кассир возвратилась в зал, держа в руке брезентовую зеленую сумку с металлическими замками. Она прошла к. своему месту, улыбнулась Мессингу и, открыв замок на сумке, стала выкладывать перед собой толстые пачки денежных купюр, перетянутые банковской лентой.
– У вас есть во что положить? – спросила женщина, наклонившись к окошку.
Мессинг достал из кармана пальто матерчатую сумку, протянул ее женщине-кассиру. Она взяла ее и стала складывать в сумку пачки денег. Сложила и опять с улыбкой протянула Мессингу.
– Сто тысяч. Будете пересчитывать? Упаковка банковская – там все точно.
– Спасибо. Я вам верю, – ответил Мессинг, забирая сумку.
Он медленно двинулся к выходу, прошел мимо чекистов, открыл дверь и вышел на улицу. Чекисты сразу же пошли за ним.
На улице Мессинг молча передал им матерчатую сумку с деньгами. Старший чекист взял ее и посмотрел на Мессинга почти со страхом:
– Ну ты даешь стране угля, мелкого, но много… – пробормотал он. – Она ничего больше не говорила?
– Ничего…
– Ладно, пошли обратно. – И старший чекист вернулся в помещение сберкассы.
Женщина заполняла какой-то бланк, когда чекист наклонился к окошку и спросил:
– Гражданочка? Посмотрите сюда.
Кассирша подняла голову и увидела удостоверение капитана НКВД. Глаза ее округлились от испуга.
– Что-нибудь случилось, товарищ капитан? – тихо спросила она.
– По какому документу вы выдали эти сто тысяч? – спросил чекист и положил перед ней сумку с деньгами.
Кассирша, словно в первый раз увидев сумку, заглянула в нее и стала с растерянным видом выкладывать пачки денег. Вид у нее при этом был совершенно ошеломленный. Она взяла чистый лист бумаги, посмотрела на него с обеих сторон и вновь подняла глаза на чекиста.
– По этому пустому листу вы выдали сто тысяч рублей? – спросил тот.
Кассирша хотела что-то ответить и не могла, губы ее кривились, глаза заблестели от слез. И внезапно она выронила лист, закатив глаза, стала медленно сползать со стула, а затем тяжело упала всем телом на пол…
Две женщины из соседних окошек бросились к ней, стали поднимать.
– Клава! Клавочка, что с тобой?
Мессинг посмотрел на лежащую на полу в обмороке женщину и вдруг вновь память больно резануло… Вспомнил, как он, мальчишка, смотрел в спину контролеру поезда…
И контролер почувствовал этот взгляд, обеспокоенно оглянулся, потом открыл дверь вагона, и громче сделался стук колес и грохот поезда, и замелькали в открытой двери проносящиеся с бешеной скоростью деревья, кустарник, телеграфные столбы.
А контролер вновь оглянулся – в глазах у него плескался ужас. Вот он прыгнул вниз с несущегося, грохочущего поезда, и только душераздирающий крик на какое-то время остался висеть в воздухе…
Они ехали обратно в Кремль. Вновь Мессинг смотрел в окно, а старший чекист то и дело оглядывался на него, улыбался и качал головой. Наконец не выдержал и проговорил:
– И что ж ты за человек такой, товарищ Мессинг? Вот так расскажи – никто поверит
– Ты лучше не рассказывай, а то язык отрежут… – негромко сказал второй чекист, сидевший на заднем сиденье рядом с Мессингом.
Мессинг продолжал безучастно смотреть в окно. Автомобиль въехал на Красную площадь и остановился недалеко от Боровицкой башни.
– Вы дорогу хорошо запомнили, товарищ Мессинг? – спросил чекист.
– Куда?
– В Кремль. В кабинет товарища Сталина.
– Кажется, запомнил…
– Тогда идите.
– Как? Мы разве не вместе? – удивленно посмотрел на чекиста Мессинг и сразу же понял. – Я один должен пройти в кабинет товарища Сталина?
– Именно так, товарищ Мессинг. У вас документы какие с собой есть?
– Паспорт.
– Давайте его сюда. – Чекист протянул руку и забрал паспорт. – Вы же, говорят, на Лубянку таким манером ходили? Ну вот теперь здесь попробуйте. Желаю успеха, – улыбнулся чекист и, перегнувшись через сиденье, открыл дверцу со стороны Мессинга.
Мессинг выбрался из машины, постоял, оглядываясь по сторонам, потом медленно пошел к башне.
Сидевшие в машине чекисты молча наблюдали за медленно удаляющейся фигурой в темном пальто и шляпе.
В воротах стояли двое часовых и прохаживался старший лейтенант. Увидев Мессинга, он остановился, поджидая его. Мессинг подошел к нему, проговорил раздельно и четко:
– Я Лаврентий Павлович Берия. Вы меня узнали?
– Так точно, товарищ Берия, – старлей вытянулся и козырнул.
– Я – к товарищу Сталину. – И Мессинг неторопливым шагом вошел в Кремль, стуча каблуками по брусчатке.
Старлей, продолжая стоять по стойке смирно, смотрел Мессингу вслед и держал руку у козырька фуражки.
Потом Мессинг шел по коридорам, пересекал небольшие залы, освещенные приглушенными огнями ламп под потолком. Колонны отливали молочным светом, огненным блестками вспыхивала позолота на стенах.
Дойдя до двери в кабинет вождя, Мессинг открыл ее и вошел в приемную. Поскребышев, сидевший в углу за столом, поспешно встал и вытянулся по стойке смирно, вытаращив глаза. Мессинг молча прошел к двери в кабинет и открыл ее.
Сталин сидел за письменным столом, его лицо освещала настольная лампа. Увидев Мессинга, он встал и проговорил с улыбкой:
– Как вам удалось пройти, товарищ Мессинг?
– Очень просто, товарищ Сталин. Я всем говорил, что я – товарищ Берия.
Сталин негромко рассмеялся и взял со стола трубку:
– А я не знал, что товарищ Берия может пройти в Кремль, не предъявляя документов… А вы большой хитрец, товарищ Мессинг.
– А уж какой вы хитрец, товарищ Сталин, – улыбнулся Мессинг. – Пока я шел по Кремлю, чуть не умер от страха…
– Кремля не надо бояться, товарищ Мессинг, – сказал Сталин, остановившись перед Мессингом. – Меня надо бояться… Вы где остановились?
– Пока нигде. Меня с аэродрома прямо к вам привезли, товарищ Сталин.
– Что ж, вас устроят… Поживите, посмотрите Москву.. Мы подумаем, как вам жить дальше, товарищ Мессинг. А вы сами как смотрите на свое будущее? Вы его видите?
– Нет, товарищ Сталин. О своем будущем я ничего не могу сказать. Только смутные ощущения.
– Какие?
– Я обрел новую родину – Советский Союз… я полюбил эту родину и готов служить ей на любом поприще.
– На каком же поприще больше всего хочется? – спросил Сталин.
– Выступать со своими психологическими опытами.
– Немногого же вам хочется, товарищ Мессинг.
– Если меня позовут на другую работу, я буду работать, товарищ Сталин.
– Хорошо, мы подумаем о вашем будущем, товарищ Мессинг… С товарищем Берия, а? – И Сталин вновь рассмеялся.
По утрам Вольф Григорьевич выходил из гостиницы «Москва» и гулял по городу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118