Репортеры дежурили у гуверовского здания, где было в это время очень спокойно. Они бегло сообщили о фото в газетах, и там не было Вельмано. Он прикрылся Маттисом. Си-Эн-Эн
показала общий вид дома Моргана в Александрии, но тесть Моргана не допускал камеры в свои владения. Репортер Эн-Би-Си дежурил у здания, где были офисы “Уайт и Блазевич”, но и у него не было ничего нового. И хотя в статье не было ссылок на Дарби, уже ни для кого не было тайной, кто является автором дела о пеликанах, и о Дарби Шоу ходило множество слухов.
В семь часов комната была битком набита людьми. Было очень тихо. Отражаясь одновременно на четырех экранах, Зикман, нервничая, подошел к подиуму в пресс-отделе Белого дома. Он выглядел уставшим и осунувшимся. Прочел короткое заявление, в котором Белый дом допускал возможность принятия денег для избирательной кампании из ряда источников, контролируемых Виктором Маттисом, но он упорно отрицал, что хоть какая-то часть денег была получена путем бесчестных махинаций. Президент встречался с Маттисом лишь один раз и то в те времена, когда он был еще вице-президентом. Он никогда не разговаривал с этим человеком, с тех пор как стал Президентом, и, само собой разумеется, не считает его своим другом, несмотря на принятые от него деньги. Предвыборная кампания получила более пятидесяти миллионов, но Президент не использовал ни одного. Для этого у него есть избирательный комитет. Никто в Белом доме не делал попыток вмешаться в расследование по делу Виктора Маттиса в качестве подозреваемого, и любые утверждения, что это не так, были совершенно неверны. Насколько им известно, мистер Маттис больше не живет в этой стране. Президент приветствует проведение полного расследования в связи с голословными утверждениями, содержащимися в статье “Пост”, и, если мистер Маттис был Организатором этих гнусных злодеяний, тогда он должен предстать перед судом. Пока что ограничились лишь этим заявлением. Полномасштабная пресс-конференция последует позже.
Затем Зикман стремительно покинул подиум. Это был очень слабый спектакль, проведенный взволнованным пресс-секретарем, и Грей, вдруг оказавшийся в окружении толпы, почувствовал, что ему не хватает воздуха. Он нашел Смита Кина за дверью.
— Пойдем позавтракаем, — прошептал он.
— Пойдем.
— Кроме того, мне нужно забежать к себе, если ты не возражаешь. Я не был там четыре дня.
Они остановили такси на Пятнадцатой авеню и поехали, наслаждаясь бодрящим осенним воздухом, врывавшимся в открытые окна.
— Где девушка? — спросил Кии.
— Не имею понятия. В последний раз видел ее в Атланте, часов девять назад. Она сказала, что направляется на Карибское море.
Кин осклабился.
— Уверен, что скоро ты возьмешь длительный отпуск.
— Как ты догадался?
— Предстоит большая работа. Грей. Как раз сейчас мы находимся в эпицентре взрыва, и очень скоро начнут сыпаться осколки. Ты — герой дня, но не расслабляйся. Тебе придется эти осколки собирать.
— Я знаю свою работу, Смит.
— Да, но по твоим глазам я вижу, что ты хочешь распрощаться. Это меня беспокоит.
— Ты редактор. Тебе платят за беспокойство.
Они остановились на пересечении с Пенсильвания-авеню. Перед ними величественно выступал Белый дом. Был уже почти ноябрь, и ветер гнал по газону сухие листья.
Глава 45
После восьми дней, проведенных на солнце, кожа стала бронзовой, а волосы приобрели свой натуральный цвет; возможно, она еще их не испортила. Она бродила вдоль пляжей туда и обратно и не ела ничего, кроме вареной рыбы и тропических фруктов. Первые несколько дней она много спала, а потом ей это надоело.
Первую ночь она провела в Сан-Хуане, где нашла агента по путешествиям — знатока необжитых островов. Ей подыскали маленькую комнатку в доме для гостей в даунтауне Шарлотта-Амалия, на острове Сент-Томас. Дарби хотелось толпы и потока машин на узких улочках, хотя бы на пару дней. Шарлотта-Амалия как раз подходила. Домик для гостей стоял на склоне холма, за четыре квартала от гавани, и ее крошечная комнатка находилась на третьем этаже. На потрескавшемся окне не было ни ставен, ни занавесок, и солнце разбудило ее в первое же утро ласковым потоком лучей, что заставило ее подойти к окну и увидеть величественную панораму гавани. Это было захватывающее зрелище. Несколько круизных кораблей всех размеров стояли в полной неподвижности на мерцающей воде. Они тянулись нестройной вереницей почти до горизонта. На переднем плане, около пирса, сотни парусных шлюпок усеяли гавань и, казалось, удерживали громоздкие туристские суда в бухте. Вода под парусными шлюпками была чистой, нежно-голубой и гладкой, как стекло. Она покрывалась легкой рябью вокруг острова Гассель и становилась все темнее, переходя в сине-фиолетовый, а затем в темно-лиловый цвет там, где сливалась с горизонтом. Ровный ряд кучевых облаков отмечал границу воды и неба.
Часики лежали в сумке, и она не собиралась носить их, по крайней мере, полгода. Но непроизвольно она взглянула на запястье. Окно распахнулось, и с улицы ворвались звуки торгового квартала. Воздух был влажный, как в сауне.
Она стояла у маленького окна целый час в это ее первое утро на острове, наблюдая, как оживает гавань. Не видно было никакой спешки. Гавань медленно пробуждалась по мере того, как большие корабли степенно приближались и гортанные голоса доносились с палуб парусных судов. Первый человек, которого она увидела, прыгнул с лодки в воду, решив искупаться.
Она начинала привыкать ко всему этому. Ее комнатка была маленькой, но опрятной. Кондиционера не было, но исправно работал вентилятор, создавая приятное ощущение прохлады. Почти все время в номере была вода. Она решила пробыть здесь пару дней, может быть, неделю. Здание было одним из многих, тесно громоздившихся вплотную друг к другу вдоль улиц, сбегавших вниз, к гавани. Сейчас ей нравилась теснота улиц, так как это несло в себе какую-то долю безопасности. Она могла выйти и купить все, что нужно. Сент-Томас был известен торговлей, и ее радовала мысль о покупке чего-нибудь из одежды, которую она может сохранить на память.
Ей предлагали комнаты и получше, но сейчас сойдет и эта. Когда она покидала Сан-Хуан, она дала себе обет не оглядываться. Ту газету она увидела в Майами, а в аэропорту смотрела по телевизору передачу из Белого дома и знала, что Маттис исчез. Если они теперь подкрадываются, то лишь просто из чувства мести. И если они найдут ее после всех ее петляний, то значит, они не земные существа и в таком случае ей от них не скрыться.
Она верила, что за ней нет хвоста. Она два дня почти не выходила из своей маленькой комнатенки, не отваживаясь совершать длительные прогулки. Торговый центр был совсем близко: всего в четырех кварталах за углом — и представлял собой настоящий лабиринт из сотен маленьких одинаковых лавок, торгующих всевозможными товарами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103
показала общий вид дома Моргана в Александрии, но тесть Моргана не допускал камеры в свои владения. Репортер Эн-Би-Си дежурил у здания, где были офисы “Уайт и Блазевич”, но и у него не было ничего нового. И хотя в статье не было ссылок на Дарби, уже ни для кого не было тайной, кто является автором дела о пеликанах, и о Дарби Шоу ходило множество слухов.
В семь часов комната была битком набита людьми. Было очень тихо. Отражаясь одновременно на четырех экранах, Зикман, нервничая, подошел к подиуму в пресс-отделе Белого дома. Он выглядел уставшим и осунувшимся. Прочел короткое заявление, в котором Белый дом допускал возможность принятия денег для избирательной кампании из ряда источников, контролируемых Виктором Маттисом, но он упорно отрицал, что хоть какая-то часть денег была получена путем бесчестных махинаций. Президент встречался с Маттисом лишь один раз и то в те времена, когда он был еще вице-президентом. Он никогда не разговаривал с этим человеком, с тех пор как стал Президентом, и, само собой разумеется, не считает его своим другом, несмотря на принятые от него деньги. Предвыборная кампания получила более пятидесяти миллионов, но Президент не использовал ни одного. Для этого у него есть избирательный комитет. Никто в Белом доме не делал попыток вмешаться в расследование по делу Виктора Маттиса в качестве подозреваемого, и любые утверждения, что это не так, были совершенно неверны. Насколько им известно, мистер Маттис больше не живет в этой стране. Президент приветствует проведение полного расследования в связи с голословными утверждениями, содержащимися в статье “Пост”, и, если мистер Маттис был Организатором этих гнусных злодеяний, тогда он должен предстать перед судом. Пока что ограничились лишь этим заявлением. Полномасштабная пресс-конференция последует позже.
Затем Зикман стремительно покинул подиум. Это был очень слабый спектакль, проведенный взволнованным пресс-секретарем, и Грей, вдруг оказавшийся в окружении толпы, почувствовал, что ему не хватает воздуха. Он нашел Смита Кина за дверью.
— Пойдем позавтракаем, — прошептал он.
— Пойдем.
— Кроме того, мне нужно забежать к себе, если ты не возражаешь. Я не был там четыре дня.
Они остановили такси на Пятнадцатой авеню и поехали, наслаждаясь бодрящим осенним воздухом, врывавшимся в открытые окна.
— Где девушка? — спросил Кии.
— Не имею понятия. В последний раз видел ее в Атланте, часов девять назад. Она сказала, что направляется на Карибское море.
Кин осклабился.
— Уверен, что скоро ты возьмешь длительный отпуск.
— Как ты догадался?
— Предстоит большая работа. Грей. Как раз сейчас мы находимся в эпицентре взрыва, и очень скоро начнут сыпаться осколки. Ты — герой дня, но не расслабляйся. Тебе придется эти осколки собирать.
— Я знаю свою работу, Смит.
— Да, но по твоим глазам я вижу, что ты хочешь распрощаться. Это меня беспокоит.
— Ты редактор. Тебе платят за беспокойство.
Они остановились на пересечении с Пенсильвания-авеню. Перед ними величественно выступал Белый дом. Был уже почти ноябрь, и ветер гнал по газону сухие листья.
Глава 45
После восьми дней, проведенных на солнце, кожа стала бронзовой, а волосы приобрели свой натуральный цвет; возможно, она еще их не испортила. Она бродила вдоль пляжей туда и обратно и не ела ничего, кроме вареной рыбы и тропических фруктов. Первые несколько дней она много спала, а потом ей это надоело.
Первую ночь она провела в Сан-Хуане, где нашла агента по путешествиям — знатока необжитых островов. Ей подыскали маленькую комнатку в доме для гостей в даунтауне Шарлотта-Амалия, на острове Сент-Томас. Дарби хотелось толпы и потока машин на узких улочках, хотя бы на пару дней. Шарлотта-Амалия как раз подходила. Домик для гостей стоял на склоне холма, за четыре квартала от гавани, и ее крошечная комнатка находилась на третьем этаже. На потрескавшемся окне не было ни ставен, ни занавесок, и солнце разбудило ее в первое же утро ласковым потоком лучей, что заставило ее подойти к окну и увидеть величественную панораму гавани. Это было захватывающее зрелище. Несколько круизных кораблей всех размеров стояли в полной неподвижности на мерцающей воде. Они тянулись нестройной вереницей почти до горизонта. На переднем плане, около пирса, сотни парусных шлюпок усеяли гавань и, казалось, удерживали громоздкие туристские суда в бухте. Вода под парусными шлюпками была чистой, нежно-голубой и гладкой, как стекло. Она покрывалась легкой рябью вокруг острова Гассель и становилась все темнее, переходя в сине-фиолетовый, а затем в темно-лиловый цвет там, где сливалась с горизонтом. Ровный ряд кучевых облаков отмечал границу воды и неба.
Часики лежали в сумке, и она не собиралась носить их, по крайней мере, полгода. Но непроизвольно она взглянула на запястье. Окно распахнулось, и с улицы ворвались звуки торгового квартала. Воздух был влажный, как в сауне.
Она стояла у маленького окна целый час в это ее первое утро на острове, наблюдая, как оживает гавань. Не видно было никакой спешки. Гавань медленно пробуждалась по мере того, как большие корабли степенно приближались и гортанные голоса доносились с палуб парусных судов. Первый человек, которого она увидела, прыгнул с лодки в воду, решив искупаться.
Она начинала привыкать ко всему этому. Ее комнатка была маленькой, но опрятной. Кондиционера не было, но исправно работал вентилятор, создавая приятное ощущение прохлады. Почти все время в номере была вода. Она решила пробыть здесь пару дней, может быть, неделю. Здание было одним из многих, тесно громоздившихся вплотную друг к другу вдоль улиц, сбегавших вниз, к гавани. Сейчас ей нравилась теснота улиц, так как это несло в себе какую-то долю безопасности. Она могла выйти и купить все, что нужно. Сент-Томас был известен торговлей, и ее радовала мысль о покупке чего-нибудь из одежды, которую она может сохранить на память.
Ей предлагали комнаты и получше, но сейчас сойдет и эта. Когда она покидала Сан-Хуан, она дала себе обет не оглядываться. Ту газету она увидела в Майами, а в аэропорту смотрела по телевизору передачу из Белого дома и знала, что Маттис исчез. Если они теперь подкрадываются, то лишь просто из чувства мести. И если они найдут ее после всех ее петляний, то значит, они не земные существа и в таком случае ей от них не скрыться.
Она верила, что за ней нет хвоста. Она два дня почти не выходила из своей маленькой комнатенки, не отваживаясь совершать длительные прогулки. Торговый центр был совсем близко: всего в четырех кварталах за углом — и представлял собой настоящий лабиринт из сотен маленьких одинаковых лавок, торгующих всевозможными товарами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103