— Мы сказали «Да». Ты тоже не возражал. Теперь всё решаешь ты.
— Ну… — я не люблю ругаться, но тут высказался словами, которые предпочту не повторять. — И если я не пойду к Чёрной башне?
— Тогда мне придётся нарушить слово, — сказал Гхажш. — Я всё равно пойду туда и сделаю то, что должен был делать с самого начала.
— Я пойду с Гхажшем, — это сказал Огхр. — А потом мне придётся совершить шеопп, потому что нарушающий своё слово не достоин жизни.
— И тебе тоже? — спросил я Гхажша, уже догадываясь, каким будет ответ.
— Нет, — покачал он головой. — Шагхратам запрещено умирать. Даже для того, чтобы избежать мучений или позора. Все мои поступки будут судить в Шагхбуурзе, если я вернусь.
— А я с тобой, — это произнёс Гхай. — Я пошёл в этот поход за тобой и обещал защищать твою спину и без клятв азогху. Поход ещё не кончился.
— Я что, не могу освободить Вас от этой клятвы?
— Каждый сам освобождает себя от клятв. Мы сказали наше «да» не тебе и даже не азогху. Мы сказали себе и Единому.
— Понятно, — не могу сказать, что удивился. Чего-то такого я и ожидал. — У нас всё готово к походу?
— Нет, — ответил за всех Огхр. — Клинки после боя надо проверить и заново заточить, если понадобится.
— У меня корноухий лук сломал, — пожаловался Гхай. — Стрел я себе набрал, а лук у деревенских надо просить, они после боя много собрали.
— Часть воды и продуктов можно оставить, — добавил Гхажш. — Нас теперь меньше. Или ещё кого-нибудь с собой можно взять. Этого парня, например, Шин-Нагха. С проводником из местных можно будет идти по ночам, они тут все тропы по запаху знают. Быстрей дойдём.
— Это всё можно сделать до вечера? — спросил я.
— Можно, — почти хором ответили мне все трое.
— Тогда так. Огхр займётся клинками. Гхажш поговорит с Гхирыжшем. Гхай подберёт себе лук и займётся снаряжением и запасами. А мы точно сможем идти ночью? Не заблудимся? А то тут взгляду не за что зацепиться.
— Даже, если ночью с пути собьёмся, то Гору видно днём. А от неё — и Чёрную башню. Так что не потеряемся, — ответил Гхажш.
— Ясно. Тогда к вечеру мы должны быть готовы.
Они встали передо мною в ряд, приложили кулаки к груди и сказали все вместе: «Так есть. Мы будем готовы».
Гхирыжш-Шин-Нагха с нами не отпустили. Вернее, отпустили на одну ночь и один день. Он довёл нас до мест, откуда днём видна была вершина Чёрной башни. Дальше мы двигались сами. Зато нам дали второго бактра. И сказали, что одного из них мы можем не возвращать, а пустить на мясо, если придётся туго. Поскольку на бактре можно ехать вдвоём, то последний отрезок пути прошёл почти со всеми удобствами. Во всяком случае, много легче, чем я ожидал.
В отличие от моих спутников я довольно долго не мог различить Чёрную башню вдали. И увидел её, когда до конца оставалось меньше дня пути. Сооружение впечатляющее. И впечатление лишь усилилось, когда мы приблизились к нему.
Издалека это казалось толстым чёрным столбом посреди серого стола пустыни. Бактры неспешно переставляли лапы, и столб постепенно становился всё толще и всё выше, пока не превратился в сложенную из чёрных глыб башню футов ста в высоту и столько же в основании. Самую вершину башни, словно пятидесяти футовая корона, венчало металлическое сооружение из девяти наклонённых к середине столбов, на которых покоился решётчатый шар.
Когда мы подъехали к самой башне, оказалось, что ни дверей, ни окон, хотя бы и забранных решётками, в ней нет. Даже щели между чёрными глыбами камня были еле заметны. Я на какое-то мгновение подумал, что задача взломщика может оказаться мне не по силам.
— И где же здесь может быть вход, — спросил я Гхажша, когда мы разбили лагерь у основания башни. — Есть какие-нибудь карты или пергамента? Где нам его искать? Стену что-ли выстукивать?
— Вход — на вершине, — ответил он и махнул рукой Огхру. — Если верить старым книгам из Изенгарда, было несколько ворот в основании башни и отверстие на самой её вершине. Сколько нужно копать до основания, никто не знает. Может быть, не так много: башня стояла на холме, а весь остальной город — во впадине. Но нас слишком мало, чтобы тратить силы на раскопки, мы пойдём через верх.
— Да? — я задрал голову и посмотрел вверх. Чёрная стена была почти гладкой, с редкими, еле заметными швами. — Мне кажется, туда не легко забраться.
— Легче, чем кажется, — рассмеялся Гхажш. — Наши там уже бывали, только войти не смогли. Огхр! Крючья давай!
— Несу уже, — лениво отозвался подходящий Огхр. — Крючья, молоток, всё несу.
Он бросил к ногам Гхажша моток шнура, гремящую связку железных крючьев и подал ему молоток на длинной рукояти: «Сам полезешь?»
— Больше некому, — ответил шагхрат, обвязывая шнур вокруг пояса. — Были в атагхане два парня из Гундабада на этот случай. Да где ж они теперь…
— Может, я? У меня в Пепельных горах лучше, чем у тебя, получалось, — я чувствовал, что пора браться за назначенную мне работу.
— Если я сорвусь, тогда ты, — согласился Гхажш. — Стой внизу и внимательно смотри, как я лезу. Верёвку заодно подержишь.
Скинув сапоги, он обошёл вокруг башни, на каждом шаге ощупывая стену, искал путь, по которому на башню забирались до него. Когда в одном из швов между глыбами обнаружилось отверстие, Гхажш довольно хмыкнул и забил в него первый крюк. Потом мне пришлось поработать стремянкой. Сидя на моих плечах, он забивал второй и третий крюки. Дальше моя помощь ему не потребовалась. Он продёрнул шнур в петлю верхнего крюка, встал на нижний, перешагнул на средний, подтянулся, выпрямился и остался стоять, слегка откинувшись от стены и удерживаясь за верхний крюк, который оказался у его пояса.
«Перекинь шнур через плечи, — приказал он мне, — и встань ногами на оба конца, будешь потихоньку стравливать, когда потяну. Если я сорвусь, держи крепко и со шнура не сходи. Понял?» Я кивнул и сделал, как было сказано. Работа была несложная. Надо было только не мешать Гхажшу, делать очередной шаг вверх. Лез шагхрат неторопливо, основательно забивая каждый крюк и тщательно проверяя, как он держится.
Когда Гхажш добрался до площадки наверху, на стене, за ним, осталась лестница из забитых в стену крючьев и натянутого между ними шнура. «Ну что, Взломщик! — крикнул он мне сверху. — Давай сюда, начинается твоя работа».
Я посмотрел на верёвочную лестницу на чёрном боку башни. Не хоббитское это занятие, лазать по отвесным стенам. Но сколько всего нехоббитского я делал за это лето…
— Подожди! — остановил меня Гхажш, когда я поставил ногу на первую ступень. — Сейчас я здесь прилажу кое-что. Гхай! Где ты там? Помоги Чшаэму!
— Бегу, спешу, подковы с каблуков слетают, — ответствовал Гхай, неспешно подходя ко мне. — Чего надо-то?
— Паутянку кинь мне, — высунул голову из-за железного столба на вершине Гхажш.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108
— Ну… — я не люблю ругаться, но тут высказался словами, которые предпочту не повторять. — И если я не пойду к Чёрной башне?
— Тогда мне придётся нарушить слово, — сказал Гхажш. — Я всё равно пойду туда и сделаю то, что должен был делать с самого начала.
— Я пойду с Гхажшем, — это сказал Огхр. — А потом мне придётся совершить шеопп, потому что нарушающий своё слово не достоин жизни.
— И тебе тоже? — спросил я Гхажша, уже догадываясь, каким будет ответ.
— Нет, — покачал он головой. — Шагхратам запрещено умирать. Даже для того, чтобы избежать мучений или позора. Все мои поступки будут судить в Шагхбуурзе, если я вернусь.
— А я с тобой, — это произнёс Гхай. — Я пошёл в этот поход за тобой и обещал защищать твою спину и без клятв азогху. Поход ещё не кончился.
— Я что, не могу освободить Вас от этой клятвы?
— Каждый сам освобождает себя от клятв. Мы сказали наше «да» не тебе и даже не азогху. Мы сказали себе и Единому.
— Понятно, — не могу сказать, что удивился. Чего-то такого я и ожидал. — У нас всё готово к походу?
— Нет, — ответил за всех Огхр. — Клинки после боя надо проверить и заново заточить, если понадобится.
— У меня корноухий лук сломал, — пожаловался Гхай. — Стрел я себе набрал, а лук у деревенских надо просить, они после боя много собрали.
— Часть воды и продуктов можно оставить, — добавил Гхажш. — Нас теперь меньше. Или ещё кого-нибудь с собой можно взять. Этого парня, например, Шин-Нагха. С проводником из местных можно будет идти по ночам, они тут все тропы по запаху знают. Быстрей дойдём.
— Это всё можно сделать до вечера? — спросил я.
— Можно, — почти хором ответили мне все трое.
— Тогда так. Огхр займётся клинками. Гхажш поговорит с Гхирыжшем. Гхай подберёт себе лук и займётся снаряжением и запасами. А мы точно сможем идти ночью? Не заблудимся? А то тут взгляду не за что зацепиться.
— Даже, если ночью с пути собьёмся, то Гору видно днём. А от неё — и Чёрную башню. Так что не потеряемся, — ответил Гхажш.
— Ясно. Тогда к вечеру мы должны быть готовы.
Они встали передо мною в ряд, приложили кулаки к груди и сказали все вместе: «Так есть. Мы будем готовы».
Гхирыжш-Шин-Нагха с нами не отпустили. Вернее, отпустили на одну ночь и один день. Он довёл нас до мест, откуда днём видна была вершина Чёрной башни. Дальше мы двигались сами. Зато нам дали второго бактра. И сказали, что одного из них мы можем не возвращать, а пустить на мясо, если придётся туго. Поскольку на бактре можно ехать вдвоём, то последний отрезок пути прошёл почти со всеми удобствами. Во всяком случае, много легче, чем я ожидал.
В отличие от моих спутников я довольно долго не мог различить Чёрную башню вдали. И увидел её, когда до конца оставалось меньше дня пути. Сооружение впечатляющее. И впечатление лишь усилилось, когда мы приблизились к нему.
Издалека это казалось толстым чёрным столбом посреди серого стола пустыни. Бактры неспешно переставляли лапы, и столб постепенно становился всё толще и всё выше, пока не превратился в сложенную из чёрных глыб башню футов ста в высоту и столько же в основании. Самую вершину башни, словно пятидесяти футовая корона, венчало металлическое сооружение из девяти наклонённых к середине столбов, на которых покоился решётчатый шар.
Когда мы подъехали к самой башне, оказалось, что ни дверей, ни окон, хотя бы и забранных решётками, в ней нет. Даже щели между чёрными глыбами камня были еле заметны. Я на какое-то мгновение подумал, что задача взломщика может оказаться мне не по силам.
— И где же здесь может быть вход, — спросил я Гхажша, когда мы разбили лагерь у основания башни. — Есть какие-нибудь карты или пергамента? Где нам его искать? Стену что-ли выстукивать?
— Вход — на вершине, — ответил он и махнул рукой Огхру. — Если верить старым книгам из Изенгарда, было несколько ворот в основании башни и отверстие на самой её вершине. Сколько нужно копать до основания, никто не знает. Может быть, не так много: башня стояла на холме, а весь остальной город — во впадине. Но нас слишком мало, чтобы тратить силы на раскопки, мы пойдём через верх.
— Да? — я задрал голову и посмотрел вверх. Чёрная стена была почти гладкой, с редкими, еле заметными швами. — Мне кажется, туда не легко забраться.
— Легче, чем кажется, — рассмеялся Гхажш. — Наши там уже бывали, только войти не смогли. Огхр! Крючья давай!
— Несу уже, — лениво отозвался подходящий Огхр. — Крючья, молоток, всё несу.
Он бросил к ногам Гхажша моток шнура, гремящую связку железных крючьев и подал ему молоток на длинной рукояти: «Сам полезешь?»
— Больше некому, — ответил шагхрат, обвязывая шнур вокруг пояса. — Были в атагхане два парня из Гундабада на этот случай. Да где ж они теперь…
— Может, я? У меня в Пепельных горах лучше, чем у тебя, получалось, — я чувствовал, что пора браться за назначенную мне работу.
— Если я сорвусь, тогда ты, — согласился Гхажш. — Стой внизу и внимательно смотри, как я лезу. Верёвку заодно подержишь.
Скинув сапоги, он обошёл вокруг башни, на каждом шаге ощупывая стену, искал путь, по которому на башню забирались до него. Когда в одном из швов между глыбами обнаружилось отверстие, Гхажш довольно хмыкнул и забил в него первый крюк. Потом мне пришлось поработать стремянкой. Сидя на моих плечах, он забивал второй и третий крюки. Дальше моя помощь ему не потребовалась. Он продёрнул шнур в петлю верхнего крюка, встал на нижний, перешагнул на средний, подтянулся, выпрямился и остался стоять, слегка откинувшись от стены и удерживаясь за верхний крюк, который оказался у его пояса.
«Перекинь шнур через плечи, — приказал он мне, — и встань ногами на оба конца, будешь потихоньку стравливать, когда потяну. Если я сорвусь, держи крепко и со шнура не сходи. Понял?» Я кивнул и сделал, как было сказано. Работа была несложная. Надо было только не мешать Гхажшу, делать очередной шаг вверх. Лез шагхрат неторопливо, основательно забивая каждый крюк и тщательно проверяя, как он держится.
Когда Гхажш добрался до площадки наверху, на стене, за ним, осталась лестница из забитых в стену крючьев и натянутого между ними шнура. «Ну что, Взломщик! — крикнул он мне сверху. — Давай сюда, начинается твоя работа».
Я посмотрел на верёвочную лестницу на чёрном боку башни. Не хоббитское это занятие, лазать по отвесным стенам. Но сколько всего нехоббитского я делал за это лето…
— Подожди! — остановил меня Гхажш, когда я поставил ногу на первую ступень. — Сейчас я здесь прилажу кое-что. Гхай! Где ты там? Помоги Чшаэму!
— Бегу, спешу, подковы с каблуков слетают, — ответствовал Гхай, неспешно подходя ко мне. — Чего надо-то?
— Паутянку кинь мне, — высунул голову из-за железного столба на вершине Гхажш.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108