Рикардо дал садовнику деньги, которые тот должен был передать Розе. При этом он предупредил, чтобы Себастьян не говорил, что деньги, мол, от мужа, а то Роза их не возьмет.
— Скажи, что они — от Рохелио.
Когда Себастьян вошел, Роза воевала с попугаем, ни за что не желавшим отзываться на кличку «Креспин».
Себастьян сказал, что заехал на минутку, чтобы договориться насчет медсестры. Хорошо бы она завтра пришла к Линаресам.
Как и предполагал Рикардо, первым желанием Розы, когда садовник протянул ей деньги, было отказаться от них. И как предполагал все тот же Рикардо, она взяла эти деньги, узнав, что их посылает Рохелио.
— По правде говоря, худо у нас с деньгами. А тут еще «затерянный город» сносить собираются. Куда мы денемся?..
Себастьян признался ей, что в машине его дожидается молодой сеньор Рикардо. Может, она хочет с ним поговорить? Но Роза решительно отказалась.
— А вы приходите, пока нас не сломали. Вам я всегда рада… Рикардо обрадовался, когда узнал, что Роза взяла деньги.
Но Себастьян был чем-то озабочен. Когда они уже подъезжали к дому, вдруг сказал:
— Вилья-Руин сносить собираются… Куда они денутся?..
Ванесса еще не видела Рохелио после успешной операции. Она вошла к нему оживленная, улыбающаяся.
— Вот радость-то, Рохелио! — Она поцеловала его и потребовала показать, как он ходит без костылей. — Ужасно за тебя рада! А так как у меня есть и другие причины для радости, я решила навестить тебя.
И она протянула ему изящный конверт. Он смотрел на Ванессу не отрываясь, счастливый ее приходом, и машинально положил конверт на ночной столик.
— Это ты придала.мне мужества для этой операции, — вдруг сказал он. — Ты всегда нравилась мне. Но пока я был калекой, я скрывал это от тебя. Теперь я могу наконец сказать: я люблю тебя…
Рохелио говорил, не замечая растерянности, все более очевидной на лице Ванессы. Она не отвечала ему. И он сказал:
— Я понимаю, тебе нужно время…
Чтобы сгладить возникшую неловкость, он взял в руки конверт.
— А это что?
— Это приглашение на мою свадьбу, Рохелио, — ответила Ванесса.
Он не сразу понял.
— Ты… ты выходишь замуж?
— Двадцать седьмого.
Рохелио сам потом удивлялся, как ему удалось взять себя в руки и внешне остаться почти невозмутимым.
— Поздравляю тебя. Не могу сказать, что рад: ты мне все равно не поверишь… Я знаю счастливца?
— Это Эдуардо Рейносо. Я была с ним на дне рождения Розы.
Рохелио несколько минут молчал.
Ванесса уже собралась уходить, когда он спросил ее, глядя ей в глаза:
— Скажи, если бы ты знала о моих чувствах раньше, до операции, ты бы могла ответить мне на них после того, как я перестал быть калекой?
— Если бы я любила тебя, Рохелио, мне было бы безразлично, калека ты или нет.
Как ни объясняла Эрлинда, что не может взяться за работу медсестры, Роза стояла на своем.
— Я бы и сама помогла Рохелио, — говорила она, — да не умею. И в дом этот не вернусь.
Эрлинда обещала подумать.
Но Роза требовала немедленного ответа. Она даже предложила подруге пойти с ней на ее нынешнюю работу, чтобы тут же все и решить.
— Я пойду с тобой туда, где ты работаешь, — упрямо твердила она.
— Туда, где я работаю? — задумчиво переспросила Линда. Ей давно пора было уже появиться там, где она работала, и она хорошо представляла себе, что там сейчас происходит.
…Все столики в таверне «Твой реванш» уже заняты. Гремит музыка. Официантки снуют туда-сюда, выполняя заказы посетителей. Кое-кто, уже изрядно выпив, пытается хватать их, когда они с подносами пробираются между столиками.
Леона растерянно сообщает спускающейся по лестнице Сорайде:
— Ее все еще нет… И Сорайда отвечает:
— Знаю. Получит она у меня!
Леона, конечно, начнет заступаться, говорить, что Линда не такая, как остальные девушки этого заведения. Сорайда тут же рявкнет:
— Если она монашка — пусть идет в монастырь!
У Леоны, правда, есть козырь: Линда хороша собой, воспитанна, и клиенты на нее как мухи на мед летят.
Но и у Сорайды есть что возразить: клиенты-то летят, но хлопот с ней масса, а принцессы тут не нужны.
Потом она отправит Леону работать, потому что сегодня посетителей — невпроворот…
Примерно такой разговор и впрямь состоялся у хозяйки «Твоего реванша» с одной из девушек перед самым появлением Эрлинды. И Леона, заведенная Сорайдой, прямо так и сказала запыхавшейся от спешки Линде:
— Вот что, дорогая, или бросай свои дневные медицинские дежурства, или эти, ночные. Сорайда бесится. Беги переодевайся!
Но Сорайда уже была тут как тут.
— Ты опаздываешь каждый вечер на час!
Она схватила Линду за руку и, вывернув ее, показала девушке ее же часы.
— Прости, Сорайда, этого больше не повторится. Я нуждаюсь в работе.
— Не похоже! Иди переодевайся. А переоденешься — не стой, ходи, двигайся!
И Эрлинда побежала переодеваться.
Каникулы у ребят «затерянного города» закончились, а с ними закончилась и вся их «коммерция»: продажа жвачки и газет. Розе надо было искать какую-то другую работу. Но прежде она считала необходимым решить проблему с медсестрой для Рохелио. Ему не нужна была равнодушная профессионалка. Около него должна быть нежная и заботливая девушка, а такой могла быть только Эрлинда.
И, не дав ей как следует выспаться после ночной работы, Роза явилась в дом Фелипы и, пригрозив, что поссорится с подругой, добилась наконец от Эрлинды согласия пойти в дом Линаресов.
Довольная, что хоть одна проблема как будто разрешилась, Роза отправилась домой и, завернув за угол, наткнулась на знакомый автомобиль, около которого стоял поджидавший ее Рикардо.
— Себастьян сказал, что ты нуждаешься…
— Да, я лишилась работы.
— Говорят, что Вилья-Руин сносят. Где ты будешь жить? Я хотел бы помочь тебе.
— Где я буду жить? А где будут жить остальные, мои соседи? — спросила Роза, невесело усмехнувшись.
— Всем не поможешь. Но тебя надо увезти отсюда.
— К твоим сестрам?
— Я хотел бы нанять дом для тебя и Томасы.
— Я не смогу жить в этом доме, зная, что мои бедные соседи мыкаются без крыши над головой.
— Ты просишь, чтобы я нашел жилье для всех твоих соседей?
— Я ничего у тебя не прошу. Это ты пришел предлагать… Розе явно не хотелось разговаривать.
Рикардо открыл дверцу машины, но не спешил садиться за руль.
— Хорошо, — сказал он, — я подумаю, что можно сделать для всех вас. Попробую поговорить с владельцем этой земли…
— Только не думай, что этим заставишь меня забыть твою жестокость.
Рикардо сел в машину.
— Когда-нибудь ты поверишь мне, — сказал он. Дверца захлопнулась, и мотор взревел.
Донья Росаура была разгневана не на шутку. Вон сколько на часах, а уборка в доме еще и не начиналась!
Ей не было дела до трудностей, возникших у прислуги в связи с уходом Розы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168
— Скажи, что они — от Рохелио.
Когда Себастьян вошел, Роза воевала с попугаем, ни за что не желавшим отзываться на кличку «Креспин».
Себастьян сказал, что заехал на минутку, чтобы договориться насчет медсестры. Хорошо бы она завтра пришла к Линаресам.
Как и предполагал Рикардо, первым желанием Розы, когда садовник протянул ей деньги, было отказаться от них. И как предполагал все тот же Рикардо, она взяла эти деньги, узнав, что их посылает Рохелио.
— По правде говоря, худо у нас с деньгами. А тут еще «затерянный город» сносить собираются. Куда мы денемся?..
Себастьян признался ей, что в машине его дожидается молодой сеньор Рикардо. Может, она хочет с ним поговорить? Но Роза решительно отказалась.
— А вы приходите, пока нас не сломали. Вам я всегда рада… Рикардо обрадовался, когда узнал, что Роза взяла деньги.
Но Себастьян был чем-то озабочен. Когда они уже подъезжали к дому, вдруг сказал:
— Вилья-Руин сносить собираются… Куда они денутся?..
Ванесса еще не видела Рохелио после успешной операции. Она вошла к нему оживленная, улыбающаяся.
— Вот радость-то, Рохелио! — Она поцеловала его и потребовала показать, как он ходит без костылей. — Ужасно за тебя рада! А так как у меня есть и другие причины для радости, я решила навестить тебя.
И она протянула ему изящный конверт. Он смотрел на Ванессу не отрываясь, счастливый ее приходом, и машинально положил конверт на ночной столик.
— Это ты придала.мне мужества для этой операции, — вдруг сказал он. — Ты всегда нравилась мне. Но пока я был калекой, я скрывал это от тебя. Теперь я могу наконец сказать: я люблю тебя…
Рохелио говорил, не замечая растерянности, все более очевидной на лице Ванессы. Она не отвечала ему. И он сказал:
— Я понимаю, тебе нужно время…
Чтобы сгладить возникшую неловкость, он взял в руки конверт.
— А это что?
— Это приглашение на мою свадьбу, Рохелио, — ответила Ванесса.
Он не сразу понял.
— Ты… ты выходишь замуж?
— Двадцать седьмого.
Рохелио сам потом удивлялся, как ему удалось взять себя в руки и внешне остаться почти невозмутимым.
— Поздравляю тебя. Не могу сказать, что рад: ты мне все равно не поверишь… Я знаю счастливца?
— Это Эдуардо Рейносо. Я была с ним на дне рождения Розы.
Рохелио несколько минут молчал.
Ванесса уже собралась уходить, когда он спросил ее, глядя ей в глаза:
— Скажи, если бы ты знала о моих чувствах раньше, до операции, ты бы могла ответить мне на них после того, как я перестал быть калекой?
— Если бы я любила тебя, Рохелио, мне было бы безразлично, калека ты или нет.
Как ни объясняла Эрлинда, что не может взяться за работу медсестры, Роза стояла на своем.
— Я бы и сама помогла Рохелио, — говорила она, — да не умею. И в дом этот не вернусь.
Эрлинда обещала подумать.
Но Роза требовала немедленного ответа. Она даже предложила подруге пойти с ней на ее нынешнюю работу, чтобы тут же все и решить.
— Я пойду с тобой туда, где ты работаешь, — упрямо твердила она.
— Туда, где я работаю? — задумчиво переспросила Линда. Ей давно пора было уже появиться там, где она работала, и она хорошо представляла себе, что там сейчас происходит.
…Все столики в таверне «Твой реванш» уже заняты. Гремит музыка. Официантки снуют туда-сюда, выполняя заказы посетителей. Кое-кто, уже изрядно выпив, пытается хватать их, когда они с подносами пробираются между столиками.
Леона растерянно сообщает спускающейся по лестнице Сорайде:
— Ее все еще нет… И Сорайда отвечает:
— Знаю. Получит она у меня!
Леона, конечно, начнет заступаться, говорить, что Линда не такая, как остальные девушки этого заведения. Сорайда тут же рявкнет:
— Если она монашка — пусть идет в монастырь!
У Леоны, правда, есть козырь: Линда хороша собой, воспитанна, и клиенты на нее как мухи на мед летят.
Но и у Сорайды есть что возразить: клиенты-то летят, но хлопот с ней масса, а принцессы тут не нужны.
Потом она отправит Леону работать, потому что сегодня посетителей — невпроворот…
Примерно такой разговор и впрямь состоялся у хозяйки «Твоего реванша» с одной из девушек перед самым появлением Эрлинды. И Леона, заведенная Сорайдой, прямо так и сказала запыхавшейся от спешки Линде:
— Вот что, дорогая, или бросай свои дневные медицинские дежурства, или эти, ночные. Сорайда бесится. Беги переодевайся!
Но Сорайда уже была тут как тут.
— Ты опаздываешь каждый вечер на час!
Она схватила Линду за руку и, вывернув ее, показала девушке ее же часы.
— Прости, Сорайда, этого больше не повторится. Я нуждаюсь в работе.
— Не похоже! Иди переодевайся. А переоденешься — не стой, ходи, двигайся!
И Эрлинда побежала переодеваться.
Каникулы у ребят «затерянного города» закончились, а с ними закончилась и вся их «коммерция»: продажа жвачки и газет. Розе надо было искать какую-то другую работу. Но прежде она считала необходимым решить проблему с медсестрой для Рохелио. Ему не нужна была равнодушная профессионалка. Около него должна быть нежная и заботливая девушка, а такой могла быть только Эрлинда.
И, не дав ей как следует выспаться после ночной работы, Роза явилась в дом Фелипы и, пригрозив, что поссорится с подругой, добилась наконец от Эрлинды согласия пойти в дом Линаресов.
Довольная, что хоть одна проблема как будто разрешилась, Роза отправилась домой и, завернув за угол, наткнулась на знакомый автомобиль, около которого стоял поджидавший ее Рикардо.
— Себастьян сказал, что ты нуждаешься…
— Да, я лишилась работы.
— Говорят, что Вилья-Руин сносят. Где ты будешь жить? Я хотел бы помочь тебе.
— Где я буду жить? А где будут жить остальные, мои соседи? — спросила Роза, невесело усмехнувшись.
— Всем не поможешь. Но тебя надо увезти отсюда.
— К твоим сестрам?
— Я хотел бы нанять дом для тебя и Томасы.
— Я не смогу жить в этом доме, зная, что мои бедные соседи мыкаются без крыши над головой.
— Ты просишь, чтобы я нашел жилье для всех твоих соседей?
— Я ничего у тебя не прошу. Это ты пришел предлагать… Розе явно не хотелось разговаривать.
Рикардо открыл дверцу машины, но не спешил садиться за руль.
— Хорошо, — сказал он, — я подумаю, что можно сделать для всех вас. Попробую поговорить с владельцем этой земли…
— Только не думай, что этим заставишь меня забыть твою жестокость.
Рикардо сел в машину.
— Когда-нибудь ты поверишь мне, — сказал он. Дверца захлопнулась, и мотор взревел.
Донья Росаура была разгневана не на шутку. Вон сколько на часах, а уборка в доме еще и не начиналась!
Ей не было дела до трудностей, возникших у прислуги в связи с уходом Розы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168