Капитан Пеппер наблюдал за происходящим с неподвижной улыбкой на губах.
Сцену прервало низкое жужжание, раздавшееся сзади.
Это отвлекло внимание Пеппера, и он посмотрел в сторону, мимо Саскии и Табиты.
— Эй, Шин, — позвал он. — Ну, как ты?
Ответ был недовольным и нечетким.
Жужжание стало громче, и рядом с Саскией появился большой черный робот. Нога у него была задрана назад. Он нес перед собой Кстаску в силовом пузыре, а его хвост и тарелку — во второй паре рук.
Саския выкрикнула:
— Саския!
Робот подковылял к ней и остановился. Его дымящийся купол был окутан голубым огнем. Он держал Херувима в воздухе рядом с головой Саскии, чтобы дать капитану Пепперу рассмотреть его.
Кстаска висел неподвижно и ни на что не реагировал. Саския протянула руку, чтобы дотронуться до него, но трантша грубо оттолкнула ее руки.
— Что вы с ней сделали?
Появился потрепанный китаец, неся свой пульт управления. Он стоял чуть на расстоянии, с ледяной злобой глядя на женщин, на голове его была серая повязка.
— Пари держу, это больно, — задумчиво сказал Пеппер, почесывая бровь. — Что у тебя там?
— А, посмотри! — сказал китаец. И нажал клавиши.
На невидимой коже вокруг Кстаски заиграли сгустки янтарного цвета цифр.
Его глаза все еще были закрыты, но он открыл свой маленький ротик и закричал от боли.
Капитан Пеппер коротко хохотнул:
— Какого дьявола…
Саския взвизгнула и снова рванулась к Кстаске. Тарко налетела на нее и бросила ее на палубу.
— Эй, — мягко возразил Пеппер, но не сделал попытки остановить ее.
Табита невольно рванулась вперед и снова чуть не упала. Она выпрямилась, ругаясь про себя, и стала рассматривать Пеппера.
Его глаза были теперь устремлены на его настоящего противника — главного объекта его злости. Этот уродливый маленький пискун вырубил весь его корабль, вернулся из мертвых, когда его уже вычеркнули из списков, вломился внутрь, когда его никто не видел, испортил ему робота, чуть не убил Шина и выпустил женщин.
А теперь вот он — висит в воздухе перед ним, взвизгивая, как поросенок, каждый раз, когда Шин нажимал очередную пару клавиш.
— Дай-ка это мне, — сказал капитан Пеппер роботу. Он лениво потянулся и вырвал хвост Кстаски из рук машины. Положил его поперек колен и посмотрел на него с самодовольной торжествующей улыбкой.
А Шин тем временем развлекался до такой степени, что кудахтал про себя по-китайски. Что-то в сложных нервных схемах черного лакированного ребенка делало его уязвимым перед острым лезвием его анализатора. Оно чувствовало острые, как зубья пилы, зондирующие волны, врезавшиеся в Херувима так, как ничто материальное не могло вонзиться. Диагностические схемы нагрева яростно бегали по его невидимой коже, как вспышки огня, и он дергался и взвывал, испуская серебристую жидкость, стекавшую по его замерзшему защитному костюму.
Саския стонала и плакала, кричала, боролась с Тарко, прилагавшей все усилия, чтобы не оторвать этой шумливой женщине голову одним движением когтистых лап.
— Останови его, Пеппер! — изо всех сил выкрикнула Табита. — Он же его убивает!
Трантша обратила свое внимание на Табиту, обнажила клыки и расправила свои огромные плечи.
Но это дошло.
Капитан Пеппер вышел из транса. Без единого слова он выхватил клавиатуру у Шина, нахмурившись, посмотрел на нее и ударил по какой-то клавише.
Шин тревожно вскрикнул.
Робот затрясся, словно что-то мощное ударило его в грудь. Его голова вспыхнула льдисто-голубой молнией. Он выключил пузырь.
Последняя вспышка графического огня пробежала по искаженным чертам лица Кстаски, и он упал на палубу.
Он ударился и лежал очень тихо. Без своего хвоста и тарелки, в любом поле гравитации он был так же беспомощен физически, как и любой безногий ребенок.
А потом Херувим пошевелился.
Он шлепал своими маленькими ручками по полу. Он пытался уползти прочь.
Капитан Пеппер быстро опомнился.
— Вот она, слава, — сказал он, глядя на Херувима со своей сияющей и все же сумеречной усмешкой. Он откинулся назад, распространяя свое щедрое благоволение и на Табиту с Саскией. — А в общем-то много что надо, чтобы вывести из строя этих маленьких штучек, а? И ведь какие крохи. Черт, да он не больше младенца.
Кстаска заговорил:
— Размер рассчитывался в обратной пропорции к производительности, — сказал он рассеянно.
Трантша издала горловой звук, что могло означать и веселье, и страх.
Капитан Пеппер чувствовал себя не в своей тарелке. Он заерзал в кресле:
— Тарк, — прошептал он. — Заткни его.
Трантша зарычала, на сей раз с явным удовольствием. Потом наклонилась, закинула голову Кстаски и с силой хлопнула его лапой по рту.
Саския тут же бросилась на нее и повисла на ее предплечье, пиная трантшу ногами и колотя по почкам.
Тарко злобно отпихнула ее рукой. Сквозь капюшон защитного костюма Кстаски она вонзила когти в его щеки и сжала их.
Затем подняла Херувима за голову, настороженно изучая его. По его телу прошла короткая судорога, и он снова потерял сознание.
— Траньше ник'гда н'видел этих шт'к, кап'тан?
Капитан Пеппер был весь в поту:
— Нет, Тарко, не могу сказать, что раньше имел это удовольствие.
— У н'го мет'ллич'ская шкура, — задумчиво сказала Тарко. Она наклонила свою хищную голову ниже, ее темные ноздри раздувались.
Вдруг капитан Пеппер понял, что все еще держит в руках клавиатуру и хвост. Он протянул их Шину:
— Унеси это, — сказал он. — Отнеси вон туда. — Он показала на гнездо Шина из подушек.
Шин поклонился. Взял клавиатуру и реактивировал робота. Тот зажужжал, заискрил, зашатался, потом выдул новый невидимый пузырь рукой и поместил туда Херувима. Робот и его хозяин немного отошли в сторону.
— Мы ведь тут развлекались, — вспомнил капитан Пеппер. Его ясные голубые глаза поискали Саскию.
Тарко вытащила ее вперед.
— Давай дальше, лапочка, — сказал капитан Пеппер. Его голос был нежным, как ласка.
Табита выпрямилась.
— Оставь ее в покое, Пеппер, — сказала она.
Все уставились на нее.
— Она здесь ни при чем, — сказала Табита. — Вам ведь нужна я.
Капитан Пеппер перевел взгляд с одной женщины на другую. Он явно забавлялся:
— Ну, надо же, как мило, — сказал он, — как это приятно. — Он обернулся, чтобы посмотреть на дисплей пульта, и повысил голос. — Не волнуйся, принцесса, — сказал он Табите. — У нас будет время на вас обеих, прежде чем мы доберемся до нужного человека.
Он откинулся в кресле и поскреб грудь.
— Человека с большой синей собакой.
61
С каким удовлетворением я написала бы, что перед тем, как «Уродливая Истина» совершила обратный прыжок в нормальное пространство, нашим изобретательным героиням удалось еще раз обвести вокруг пальца своих мучителей и совершить новый хитрый побег.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128