— Ты сказал, что теперь положение может измениться. Но как?
— Каждый убийца оставляет на месте преступления то, что эксперты называют личным автографом, то есть печатью его извращенных я злобных фантазий, которая может многое сказать о личности того, кому принадлежит.
— Но ты сам сказал, что он крайне осторожен. Что, если следов не отыщется?
— Такого просто быть не может, — заверил он. — Когда один человек вступает в контакт с другим, он всегда оставляет что-то, как бы ни был осмотрителен. Волосяную луковицу, обломок ногтя, отпечаток подошвы, может, нитку от брюк или рубашки, словом, все что угодно. Найти-то найдут, самое главное — провести как можно более точную экспертизу. А тем временем, пока эксперты делают свою работу, фотографии с места преступления отправят к психологу, и тот постарается определить род помешательства и фантазии, одолевающие маньяка. Видишь ли, автограф киллера — это его психологическая визитная карточка. Он может менять методы, время и места преступления, но автограф остается прежним.
— То есть схема одна и та же?
— Да. Например, определенной формы порезы на теле, способы захоронения. Психолог даст заключение, на чем именно свихнулся псих и какие мотивы им движут. Могу заранее сказать, что воля у этого человека очень сильная.
Ник остановил машину на углу Оук и Мэйн-стрит. Молодая женщина с детской коляской неспешно переходившая мостовую, с любопытством оглядела Ника и помахала рукой Лорен.
— Мой дом в следующем квартале, второй от угла. Но я не хочу возвращаться туда. Мы не можем остановиться в мотеле?
— Ты должна ехать домой и вести себя как ни в чем не бывало, помнишь?
— Да. Но все-таки не хочу. Даже порог переступить не желаю.
— Ничего не поделаешь, хотя я тебя понимаю.
Они ехали по улице, обсаженной деревьями, куда более старыми, чем многие жители города. Закатный свет, пробивавшийся сквозь густые ветви, все еще пятнал землю, но на горизонте уже собирались черные грозовые облака. Лорен тяжело вздохнула. Каким очаровательным казался ей когда-то дом. Она полюбила его с первого взгляда. Старый, много повидавший на своем веку, он тем не менее чем-то притягивал ее. Первым делом она купила в магазине «Все для сада» деревянные качели и по утрам, лениво покачиваясь, читала газеты и прихлебывала крепкий чай. Вечерами же болтала с соседями, копавшимися на клумбах.
Покой, сознание обретенной родины теперь испоганены, и бог весть, обретет ли она их когда-нибудь снова.
— Камера все еще там, или ее сняли? — тихо спросила она.
— Все еще там.
— И включена?
— Да. Пусть он не знает, что мы ее обнаружили.
— Значит, он не видел агентов, когда они вошли в спальню?
— Камера была в бельевом шкафу, — напомнил Ник. — Они старались держаться вне радиуса действия объектива.
Он свернул на подъездную дорожку и заглушил мотор. Но Лорен не успокоилась.
— Где берут подобные передатчики? Неужели в магазинах? — И прежде чем он успел ответить, выпалила: — Подумай только, каждый раз, когда я захожу в спальню, он может сидеть у монитора.
Ник ободряюще похлопал ее по коленке.
— Мы именно этого и добиваемся. Прекрасная возможность подтолкнуть его к решительным действиям. Мы с тобой будем позировать перед камерой, изображая пылких влюбленных,
— Знаю.
Она не собиралась праздновать труса, но все же чувствовала, как решимость тает. Ее жизнь в один миг превратилась в нечто вроде сюрреалистического кино, где реальность совсем не такова, какой кажется с первого взгляда, и где под маской доброты и невинной обыденности скрывается воплощенное зло. Ее милое жилище, такое уютное и теплое, на самом деле стало молчаливым пособником, маньяка, установившего в нем камеру.
— Ну что, пойдем?
Лорен коротко кивнула. Заметив, что девушке не по себе, Ник решил ее отвлечь.
— Конечно, Холи-Оукс — милое местечко, — заметил он открывая дверцу машины, — но я бы здесь просто спятил. Где шум? Где бешеное уличное движение?
Лорен разгадала его уловку. Ник старается помочь ей справиться со страхом. И она была благодарна ему за это.
— Тебе нравятся шум и транспортные потоки? — подыграла она.
— Это то, к чему я привык. Здесь, я думаю, пробок на дорогах не бывает.
Они весело переглянулись.
— Еще как бывает. Когда Лонни, сын шерифа, решает разогнать тоску с друзьями, многие предпочитают загнать машину в кювет, лишь бы не встретиться с ними. Он — настоящее наказание Божье, а его папаше все равно.
— Местный бандит, что ли?
— Примерно.
Она полезла в машину за сумочкой, а Ник тем временем обозревал окрестности. Во дворе высился дуб-великан, почти такой же, как на соседнем участке. По другую сторону белого двухэтажного дома тянулось пустое пространство. В конце дорожки виднелся гараж, а это означало, что Лорен, поставив машину, огибает дом и входит через черный ход. Повсюду разросшаяся живая изгородь, какие-то кусты, словом, при желании есть где спрятаться. Он заметил также, что ни гараж, ни дом снаружи не освещаются.
— Просто рай для взломщика, — усмехнулся он. — Прячься и жди, пока хозяин уедет, а там хозяйничай сколько хочешь.
— Над крыльцом горит свет.
— Этого недостаточно.
— Здесь многие даже дверей не запирают по ночам, потому что чувствуют себя в безопасности.
— Ну а ты будешь закрываться.
— Йо-хо, Лорен! Наконец-то ты дома.
Обернувшись, Ник узрел худую, как жердь, седоволосую старушку лет восьмидесяти на вид в ярко-фиолетовом платье с широким кружевным воротником. В руке ока сжимала белый кружевной платочек.
— Тут такое творилось, пока ты гостила у брата!
— Правда? — отозвалась Лорен, подбегая к палисаднику, разделявшему владения.
— Не заставляй меня кричать, дорогая, — мягко попеняла Бесси Джин. — Иди сюда и не забудь своего молодого человека.
— Да, мэм, — покорно согласилась девушка и пробормотала. — Она хочет знать, кто ты.
Ник схватил ее за руку,
— Занавес! — провозгласил он.
— Начинаем разыгрывать голубков?
— Точно, бэби, — кивнул Ник и чмокнул ее в губы.
Бесси Джин, стоя на крыльце, жадно вбирала глазами каждое движение улыбающейся пары. Глаза старухи, казалось, вот-вот выскочат из орбит.
Палисадник огораживал весь передний двор Ник выпустил пальцы Лорен, чтобы открыть калитку. Поднимаясь вслед за ней на крыльцо, он заметил еще одну пожилую даму, таращившуюся на него через раздвижную решетку. В доме было темно, и лицо женщины оставалось в тени.
— А что стряслось? — поинтересовалась Лорен.
— Хулиган! Вломился в твой дом! — Бесси Джин понизила голос и заговорщически прошептала: — Я позвонила шерифу и потребовала, чтобы он немедленно приехал и разобрался, в чем дело. Но он, похоже, никого не арестовал. Мало того, он оставил хулигана в доме и помчался к своей машине.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101