В комбинезоне и зеленой
пятнистой рубашке он выглядел бы не очень уместно среди дорогой мебели,
картин и ковров.
- Ну что, - спросил Месроп, - будем спать?
- Нет, будем есть.
В большом фризере они нашли банку с тамбовским окороком, малиновый
компот, упаковку рокфора, и, к великой радости Виктора дюжину банок пива.
Месроп наотрез отказался от пива и даже немного побледнел. Видать, чуток
перепил в харчевне. Есть тоже не стал.
Виктор отрезал добрый ломоть мяса, ущипнул зеленой мякоти сыра и,
прихлебывая пиво, вытянул ноги.
Месроп дремал, уткнувшись подбородком в кулак. Между глотками Виктор
посматривал на него и думал, что напарник совсем раскис. Саратовская жизнь
вдруг подернулась легким туманом. Отдохнул, отвлекся от дел, а теперь
снова начнется привычная круговерть. Да, но Ксения... В последнее время он
вспоминал ее все чаще и чаще. Досадовал на себя, тем более что перед
отъездом в Москву у него вроде бы притиралась втулочка к симпатичной
брюнетке, сестре дружинника Бориса. Она частенько забегала к брату, вот и
познакомились. Дальше мелких поцелуйчиков и легкого обжима дело пока не
шло, и не сердитые взгляды Бориса мешали, а Ксения... С какой бы женщиной
он ни говорил, тут же вспоминал ее, сбивался, нес околесицу. Приворожила,
наверно.
- Наелся? - вывел его из раздумий голос Месропа. - Тогда поговорим.
Виктор посмотрел на него. Месроп подобрался, исчезла вялость, глаза
заблестели, а нижнюю губу он чуть выпятил вперед - таким его можно было
видеть над оперативным раскладом: вот он нависает над картой, минута,
другая и - пальцем в то место, откуда ждать очередной каверзы. А потом уже
Мартын продумывает, кого куда послать, да ругается с Сарматом из-за людей
- просит сто, а получает десять.
- Надеюсь, понимаешь, - продолжал Месроп, - что главный - ты! С меня
толку мало. Героические позы не в счет. До Москвы, может, и дополз бы,
теряя конечности, но дальше твой ход. Не спеши, продумай все, а потом -
вперед. Без страха...
- И без гипноза, - вставил Виктор. - Гипнотизер из тебя! Я же выпил,
значит, хрен сработает.
- Да? - удивился Месроп. - Тогда не буду.
Они посмотрели друг на друга и засмеялись. Месроп оборвал смех и
серьезно сказал:
- А ты, юноша, далеко не валенок. Ох повезло, что ты с нами. Не зря
Мартын тебя в полководцы назначил.
Виктор хмыкнул. Начались знакомые песни. Сейчас его на подвиги будет
звать.
Но Месроп молча рассматривал свои ладони. Вздохнул, прикрыл глаза.
- Что же ты не спросил, зачем мы идем в... Ну, куда надо.
Неинтересно?
- Я спрашивал, ты не ответил.
- Да, верно. Это я ошибся, надо было все сразу рассказать. Только в
Саратове не хотелось, а потом как-то времени не было.
- Зато сейчас есть.
Острый взгляд, кивок на дверь.
Они вышли в коридор. Никого. Ковровая дорожка мягко уходила вдаль и
скрывалась за изгибом стены. Гостевой дом стоял почти пустой. Спустившись
на два этажа, они вышли в большой холл. У стеклянных дверей дремал
швейцар, а рядом, на диване, пристроились двое патрульных. Один спал,
положив голову на карабин, второй смотрел видео. Звук был отключен, по
экрану метались, размахивая мечами, не то ниндзя, не то монахи, кто-то
прыгал, как заводной, споро орудуя при этом боевым веером.
Бар работал. У стойки две девицы в раздутых баллонных штанах оглядели
Виктора и Месропа, но интереса не проявили. Взяв по чашечке кофе и тарелку
с хрустами, они отошли к окну.
Месроп отпил глоток и скривился.
- Отрава! Лучше бы коньяку взяли.
Виктор молча вернулся к стойке, выгреб из кармана ворох бумажек и
показал на бутылку армянского. Бармен иронично поднял бровь и начал
складывать бумажку к бумажке. Закончив, пододвинул стопку к Виктору и
заявил, что здесь в лучшем случае на полрюмки. Может предложить водку или,
если туго с деньгами, бесплатное пиво.
Не отвечая, Виктор сгреб бумажки и аккуратно опустил их в мусорный
стояк. Девицы оживились. А когда он достал чон и кинул на прилавок, они
расплылись в обещающих все улыбках. Бутылка была мгновенно открыта,
невесть откуда появился серебряный поднос с двумя тонкого стекла бокалами,
и бармен сам отнес его к столику.
Виктор отошел от стойки, услышав за спиной презрительный шепот:
"Бабкины серьги толкнул, гуляет на единственный".
Подняв бокал, Виктор понюхал коньяк. Пахло розами. Сделал маленький
глоток - приятно, но очень крепко. На пиво густо ляжет, лучше не пить. Ну
а Месроп пригубил, одобрительно причмокнул и выцедил бокал.
- Что ты слышал о неодеистах? - внезапно спросил он.
Виктор пожал плечами.
- Так я и знал. - Месроп плеснул себе еще, показал на бокал Виктора,
тот покачал головой. - Тогда с них и начнем!
Но начать не удалось. Одна из девиц подошла и молча села Месропу на
колени. Вторая от стойки наблюдала за ее действиями. Бармен притворился,
что ничего не видит, и протирал рукавом зеркало. Месроп меланхолично
похлопал ее ниже талии и как ни в чем не бывало сказал Виктору:
- В прошлом году мне случайно попался справочник по конфессиям, очень
любопытная, доложу тебе, статистика. По многим регионам сведения, конечно,
приблизительные, но тенденция прослеживается четко...
От такого откровенного небрежения у девицы даже челюсть отвисла. Она
поерзала ягодицами, но Месроп, подмигнув Виктору, начал сыпать числами,
терминами, и тогда она, возмущенно фыркнув, поднялась и ушла, а за ней
потянулась и подруга.
- Уф! - выдохнул Месроп. - Еще немного, и я бы поволок ее в номер или
разложил прямо здесь. Ладно, проехали. Так о чем это я? Да, понимаешь,
традиционные религии распадаются на секты, секты возникают, как грибы, и
так же быстро вянут. Но это пузырится вода на поверхности, а что творится
в глубине, какие сильные течения поднимают ил и подмывают берега - никто
не знает.
Все эти материи Виктору были неинтересны. Ему несколько раз
приходилось общаться со священниками, однажды даже провел ночь в
полузатопленном подвале с фанатичной старухой-проповедницей, она что-то
исступленно втолковывала оказавшимся в западне, но Виктор так и не понял -
что. Иногда ему казалось, что кто-то могучий тайно покровительствует ему,
но думать об этом не хотелось, чтобы нечаянной мыслью не обидеть
Покровителя, если он все-таки есть.
- ...Зреет новая религия, - продолжал между тем Месроп, - и мы ее не
можем разглядеть. Я имею в виду не худосочную секту, а кондовую мировую
религию со всеми онерами. Вообще-то возникновение новой религии подобно
вспышке молнии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144
пятнистой рубашке он выглядел бы не очень уместно среди дорогой мебели,
картин и ковров.
- Ну что, - спросил Месроп, - будем спать?
- Нет, будем есть.
В большом фризере они нашли банку с тамбовским окороком, малиновый
компот, упаковку рокфора, и, к великой радости Виктора дюжину банок пива.
Месроп наотрез отказался от пива и даже немного побледнел. Видать, чуток
перепил в харчевне. Есть тоже не стал.
Виктор отрезал добрый ломоть мяса, ущипнул зеленой мякоти сыра и,
прихлебывая пиво, вытянул ноги.
Месроп дремал, уткнувшись подбородком в кулак. Между глотками Виктор
посматривал на него и думал, что напарник совсем раскис. Саратовская жизнь
вдруг подернулась легким туманом. Отдохнул, отвлекся от дел, а теперь
снова начнется привычная круговерть. Да, но Ксения... В последнее время он
вспоминал ее все чаще и чаще. Досадовал на себя, тем более что перед
отъездом в Москву у него вроде бы притиралась втулочка к симпатичной
брюнетке, сестре дружинника Бориса. Она частенько забегала к брату, вот и
познакомились. Дальше мелких поцелуйчиков и легкого обжима дело пока не
шло, и не сердитые взгляды Бориса мешали, а Ксения... С какой бы женщиной
он ни говорил, тут же вспоминал ее, сбивался, нес околесицу. Приворожила,
наверно.
- Наелся? - вывел его из раздумий голос Месропа. - Тогда поговорим.
Виктор посмотрел на него. Месроп подобрался, исчезла вялость, глаза
заблестели, а нижнюю губу он чуть выпятил вперед - таким его можно было
видеть над оперативным раскладом: вот он нависает над картой, минута,
другая и - пальцем в то место, откуда ждать очередной каверзы. А потом уже
Мартын продумывает, кого куда послать, да ругается с Сарматом из-за людей
- просит сто, а получает десять.
- Надеюсь, понимаешь, - продолжал Месроп, - что главный - ты! С меня
толку мало. Героические позы не в счет. До Москвы, может, и дополз бы,
теряя конечности, но дальше твой ход. Не спеши, продумай все, а потом -
вперед. Без страха...
- И без гипноза, - вставил Виктор. - Гипнотизер из тебя! Я же выпил,
значит, хрен сработает.
- Да? - удивился Месроп. - Тогда не буду.
Они посмотрели друг на друга и засмеялись. Месроп оборвал смех и
серьезно сказал:
- А ты, юноша, далеко не валенок. Ох повезло, что ты с нами. Не зря
Мартын тебя в полководцы назначил.
Виктор хмыкнул. Начались знакомые песни. Сейчас его на подвиги будет
звать.
Но Месроп молча рассматривал свои ладони. Вздохнул, прикрыл глаза.
- Что же ты не спросил, зачем мы идем в... Ну, куда надо.
Неинтересно?
- Я спрашивал, ты не ответил.
- Да, верно. Это я ошибся, надо было все сразу рассказать. Только в
Саратове не хотелось, а потом как-то времени не было.
- Зато сейчас есть.
Острый взгляд, кивок на дверь.
Они вышли в коридор. Никого. Ковровая дорожка мягко уходила вдаль и
скрывалась за изгибом стены. Гостевой дом стоял почти пустой. Спустившись
на два этажа, они вышли в большой холл. У стеклянных дверей дремал
швейцар, а рядом, на диване, пристроились двое патрульных. Один спал,
положив голову на карабин, второй смотрел видео. Звук был отключен, по
экрану метались, размахивая мечами, не то ниндзя, не то монахи, кто-то
прыгал, как заводной, споро орудуя при этом боевым веером.
Бар работал. У стойки две девицы в раздутых баллонных штанах оглядели
Виктора и Месропа, но интереса не проявили. Взяв по чашечке кофе и тарелку
с хрустами, они отошли к окну.
Месроп отпил глоток и скривился.
- Отрава! Лучше бы коньяку взяли.
Виктор молча вернулся к стойке, выгреб из кармана ворох бумажек и
показал на бутылку армянского. Бармен иронично поднял бровь и начал
складывать бумажку к бумажке. Закончив, пододвинул стопку к Виктору и
заявил, что здесь в лучшем случае на полрюмки. Может предложить водку или,
если туго с деньгами, бесплатное пиво.
Не отвечая, Виктор сгреб бумажки и аккуратно опустил их в мусорный
стояк. Девицы оживились. А когда он достал чон и кинул на прилавок, они
расплылись в обещающих все улыбках. Бутылка была мгновенно открыта,
невесть откуда появился серебряный поднос с двумя тонкого стекла бокалами,
и бармен сам отнес его к столику.
Виктор отошел от стойки, услышав за спиной презрительный шепот:
"Бабкины серьги толкнул, гуляет на единственный".
Подняв бокал, Виктор понюхал коньяк. Пахло розами. Сделал маленький
глоток - приятно, но очень крепко. На пиво густо ляжет, лучше не пить. Ну
а Месроп пригубил, одобрительно причмокнул и выцедил бокал.
- Что ты слышал о неодеистах? - внезапно спросил он.
Виктор пожал плечами.
- Так я и знал. - Месроп плеснул себе еще, показал на бокал Виктора,
тот покачал головой. - Тогда с них и начнем!
Но начать не удалось. Одна из девиц подошла и молча села Месропу на
колени. Вторая от стойки наблюдала за ее действиями. Бармен притворился,
что ничего не видит, и протирал рукавом зеркало. Месроп меланхолично
похлопал ее ниже талии и как ни в чем не бывало сказал Виктору:
- В прошлом году мне случайно попался справочник по конфессиям, очень
любопытная, доложу тебе, статистика. По многим регионам сведения, конечно,
приблизительные, но тенденция прослеживается четко...
От такого откровенного небрежения у девицы даже челюсть отвисла. Она
поерзала ягодицами, но Месроп, подмигнув Виктору, начал сыпать числами,
терминами, и тогда она, возмущенно фыркнув, поднялась и ушла, а за ней
потянулась и подруга.
- Уф! - выдохнул Месроп. - Еще немного, и я бы поволок ее в номер или
разложил прямо здесь. Ладно, проехали. Так о чем это я? Да, понимаешь,
традиционные религии распадаются на секты, секты возникают, как грибы, и
так же быстро вянут. Но это пузырится вода на поверхности, а что творится
в глубине, какие сильные течения поднимают ил и подмывают берега - никто
не знает.
Все эти материи Виктору были неинтересны. Ему несколько раз
приходилось общаться со священниками, однажды даже провел ночь в
полузатопленном подвале с фанатичной старухой-проповедницей, она что-то
исступленно втолковывала оказавшимся в западне, но Виктор так и не понял -
что. Иногда ему казалось, что кто-то могучий тайно покровительствует ему,
но думать об этом не хотелось, чтобы нечаянной мыслью не обидеть
Покровителя, если он все-таки есть.
- ...Зреет новая религия, - продолжал между тем Месроп, - и мы ее не
можем разглядеть. Я имею в виду не худосочную секту, а кондовую мировую
религию со всеми онерами. Вообще-то возникновение новой религии подобно
вспышке молнии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144