Это называется «свободный рынок»!
Брайен моргнул, сжал и разжал ладони и постучал костяшками пальцев друг о друга. Он посмотрел на Томми, красного от собственной речи, посмотрел на Тару, губы которой продолжали произносить его имя.
- Ты прав, - признал он. - Вы оба правы. - Томми усмехнулся.
- Мисс О'Коннел говорила то же самое, да?
- Не так прямо. Она сказала, что мне следует рассказать людям, что я задумал, чтобы заручиться их поддержкой. Я не хотел, потому что… ну, я не хотел вести ту же битву, которую только что проиграл тебе. Ты когда-нибудь думал о том, чтобы выдвинуть свою кандидатуру на какой-нибудь пост? Из тебя бы вышел хороший мэр или член совета.
- Господи, нет! Мне хочется делать скрипки и играть на них, больше ничего. Поскольку ваша приятельница и я правы, что вы собираетесь делать теперь?
- Включить Килбули в список сразу же после Данлоу, и да поможет вам всем Бог. - Брайен нажал кнопку, убрал изображение Тары, встал и потянулся. - В коробке еще осталась одна кассета. Хочешь ее посмотреть?
- Почему бы и нет? Все равно уже почти утро. Можем закончить ею ночь. Что на ней?
Брайен посмотрел на бирку.
- Написано «Эйлин». - Томми нахмурился.
- Я все гадал, когда же она появится. Поставьте. Посмотрим, что она скажет, зачем она так со мной поступает.
Они смотрели молча, а когда пленка кончилась, Томми встал и, не говоря ни слова, начал натягивать куртку. Брайен перемотал пленку и опять включил последние слова Эйлин.
… Пусть этот парень доставляет мне неприятности, но я его люблю, Я хочу выйти за него замуж, хочу рожать от него детей и состариться вместе с ним. Я сделала все, что могла, чтобы это произошло. Этот бойкот - моя последняя надежда. Остается только продолжать его, пока он не поймет, что ему лучше согласиться, - или мне придется сдаться и бросить его.
Я не хочу его бросать! Я хочу быть женой Томми и посвятить жизнь тому, чтобы сделать его счастливым. Надеюсь, когда-нибудь он поймет, что я сделала это не для того, чтобы причинить ему боль или поставить в неловкое положение. Я просто больше ничего не могу придумать.
Экран засветился голубым светом. Томми взял пустую бутылку из-под шипучки и бросил ее в мусорное ведро с громким стуком.
- Пусть я заботливый негодяй, - сказал Брайен. - Зато ты, Томас Ахерн, дурак!
- Она меня не заставит, - упрямо проворчал Томми.
- Тебя еще и заставлять надо! - возмутился Брайен. - Красивая, умная женщина влюблена в тебя так, что просила тебя на ней жениться. И хотя ты ее отверг - Бог знает почему, если ты любишь ее так сильно, как утверждаешь, - она все равно настолько тебя любит, что устроила этот нелепый бойкот ради того, чтобы стать твоей женой и не отказаться от тебя совсем. Господи, я поверить не могу, что моя холостая жизнь - единственная причина того, что ты не хочешь жениться на Эйлин!
- Не льстите себе, - ответил Томми. - Это всего лишь предлог.
- Как и моя защита Килбули - всего лишь предлог. Как предлог и то, что Тара - репортер. Мы ослы, и этому нет оправданий. - Он прошелся по комнате, собрал кассеты в коробку, вернулся к столу и взял свою куртку. Достал из кармана ключи от машины и бросил их Томми. - Вот, возьми. Отдохни где-нибудь - прямо здесь, если хочешь, - а потом езжай домой и скажи всем остальным парням, которые берут с меня дурацкий пример, что у них больше нет этого проклятого предлога.
Томми открыл рот.
- Вы мне доверяете управлять «мерседесом»? Одному?
- Доверяю. И если тебе так уж хочется строить жизнь по моему образцу, тогда поезжай прямо к Эйлин, привези ей обручальное кольцо и умоляй простить тебя, потому что именно это я собираюсь проделать с Тарой. - Он взял коробку и зашагал к двери.
Тара с особым старанием наводила красоту в понедельник утром: надела костюм с юбкой, наложила основу под макияж, потом румяна и темно-розовую губную помаду красивого оттенка. Все эти усилия частично предпринимались для того, чтобы скрыть разрушительные последствия уикэнда, проведенного в слезах, и бессонных ночей, а частично в надежде, что Оливер пожалеет бедную, беспомощную женщину.
Впрочем, это маловероятно.
Когда она вошла, он уже ждал ее и скомандовал:
- Ко мне в кабинет, О'Коннел!
Сотрудники с сочувствием покачали головами, когда она повесила плащ на вешалку и пошла за ним через комнату редакции. Она явственно слышала поскрипывание виселицы.
Финн был уже там и выглядел таким же настороженным, как и она. Тара села рядом с ним. Оливер встал у своего кресла за столом и навис над ними, даже не пытаясь сесть, Это было плохим признаком.
- Где мои пленки? - спросил Оливер спокойным, убийственно спокойным тоном. Это было совсем плохо.
- Вы получили мое сообщение? - спросил Финн.
- То, в котором говорится, что их украли из фургона? - Финн кивнул.
- То самое.
- Получил. Я ему не верю. Пленки не крадут. Крадут камеры. Крадут осветительные приборы. Даже целые фургоны. Пленки не крадут.
- Эти украли, - возразила Тара. - Мы даже вызвали полицию.
- Ты, случайно, не знаешь, какое наказание полагается за введение полиции в заблуждение?
- Нет, - ответила Тара.
- Намного менее суровое, чем я собираюсь применить к тебе.
- Я подозревала нечто в этом роде, - сказала Тара. - Какие-то ребята взломали фургон, Оливер. Мы с Финном ничего не можем с этим поделать.
- Я сегодня утром звонил полицейскому. Они прислали мне по факсу отчет. В нем сказано… - он перелистал несколько бумажек, лежащих у него на блокноте, - что вор, вероятно, использовал для вскрытия двери отмычку «Слим Джим». Полиция не знает, что у тебя есть такая отмычка, но я-то знаю!
- Я так и думала! - воскликнула Тара, поднимаясь со своего места. - Разве я тебе не говорила, Финн? Он считает, что это я, только потому, что у меня есть эта штука, которая экономит ему расходы, когда Мэв теряет ключи от фургона. Вот благодарность за то, что я пытаюсь помочь: вопли и обвинения! Так вот, у меня ее нет с собой, Оливер.
- И где же она? - спросил Оливер, на которого ее демонстрация праведного гнева не произвела никакого впечатления,
- Понятия не имею. Я вернулась вчера поздно вечером. Я ее не искала.
- Вот еще один вопрос. Куда ты уехала на весь уик-энд? Я ведь тебе передал, чтобы ты возвращалась сюда.
- Я заканчивала свой отпуск. Какой смысл торопиться назад, если нет никакой передачи, которую нужно готовить к эфиру?
- А я считаю, что ты прятала украденные пленки от полиции.
- Ну, это уже граничит с клеветой, - вмешался Финн.
- Да, если это неправда, - возразил Оливер. Он нагнулся вперед, упираясь руками в блокнот. - Мне нужны эти пленки! Мне все равно, кто из вас их прячет или почему вы их взяли, но у вас есть время до полудня, чтобы положить их мне на стол. Я объявил серию репортажей о Килбули и Брайене Ханрахане, и будь я проклят, если не получу пленки, чтобы начать над ними работать!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77
Брайен моргнул, сжал и разжал ладони и постучал костяшками пальцев друг о друга. Он посмотрел на Томми, красного от собственной речи, посмотрел на Тару, губы которой продолжали произносить его имя.
- Ты прав, - признал он. - Вы оба правы. - Томми усмехнулся.
- Мисс О'Коннел говорила то же самое, да?
- Не так прямо. Она сказала, что мне следует рассказать людям, что я задумал, чтобы заручиться их поддержкой. Я не хотел, потому что… ну, я не хотел вести ту же битву, которую только что проиграл тебе. Ты когда-нибудь думал о том, чтобы выдвинуть свою кандидатуру на какой-нибудь пост? Из тебя бы вышел хороший мэр или член совета.
- Господи, нет! Мне хочется делать скрипки и играть на них, больше ничего. Поскольку ваша приятельница и я правы, что вы собираетесь делать теперь?
- Включить Килбули в список сразу же после Данлоу, и да поможет вам всем Бог. - Брайен нажал кнопку, убрал изображение Тары, встал и потянулся. - В коробке еще осталась одна кассета. Хочешь ее посмотреть?
- Почему бы и нет? Все равно уже почти утро. Можем закончить ею ночь. Что на ней?
Брайен посмотрел на бирку.
- Написано «Эйлин». - Томми нахмурился.
- Я все гадал, когда же она появится. Поставьте. Посмотрим, что она скажет, зачем она так со мной поступает.
Они смотрели молча, а когда пленка кончилась, Томми встал и, не говоря ни слова, начал натягивать куртку. Брайен перемотал пленку и опять включил последние слова Эйлин.
… Пусть этот парень доставляет мне неприятности, но я его люблю, Я хочу выйти за него замуж, хочу рожать от него детей и состариться вместе с ним. Я сделала все, что могла, чтобы это произошло. Этот бойкот - моя последняя надежда. Остается только продолжать его, пока он не поймет, что ему лучше согласиться, - или мне придется сдаться и бросить его.
Я не хочу его бросать! Я хочу быть женой Томми и посвятить жизнь тому, чтобы сделать его счастливым. Надеюсь, когда-нибудь он поймет, что я сделала это не для того, чтобы причинить ему боль или поставить в неловкое положение. Я просто больше ничего не могу придумать.
Экран засветился голубым светом. Томми взял пустую бутылку из-под шипучки и бросил ее в мусорное ведро с громким стуком.
- Пусть я заботливый негодяй, - сказал Брайен. - Зато ты, Томас Ахерн, дурак!
- Она меня не заставит, - упрямо проворчал Томми.
- Тебя еще и заставлять надо! - возмутился Брайен. - Красивая, умная женщина влюблена в тебя так, что просила тебя на ней жениться. И хотя ты ее отверг - Бог знает почему, если ты любишь ее так сильно, как утверждаешь, - она все равно настолько тебя любит, что устроила этот нелепый бойкот ради того, чтобы стать твоей женой и не отказаться от тебя совсем. Господи, я поверить не могу, что моя холостая жизнь - единственная причина того, что ты не хочешь жениться на Эйлин!
- Не льстите себе, - ответил Томми. - Это всего лишь предлог.
- Как и моя защита Килбули - всего лишь предлог. Как предлог и то, что Тара - репортер. Мы ослы, и этому нет оправданий. - Он прошелся по комнате, собрал кассеты в коробку, вернулся к столу и взял свою куртку. Достал из кармана ключи от машины и бросил их Томми. - Вот, возьми. Отдохни где-нибудь - прямо здесь, если хочешь, - а потом езжай домой и скажи всем остальным парням, которые берут с меня дурацкий пример, что у них больше нет этого проклятого предлога.
Томми открыл рот.
- Вы мне доверяете управлять «мерседесом»? Одному?
- Доверяю. И если тебе так уж хочется строить жизнь по моему образцу, тогда поезжай прямо к Эйлин, привези ей обручальное кольцо и умоляй простить тебя, потому что именно это я собираюсь проделать с Тарой. - Он взял коробку и зашагал к двери.
Тара с особым старанием наводила красоту в понедельник утром: надела костюм с юбкой, наложила основу под макияж, потом румяна и темно-розовую губную помаду красивого оттенка. Все эти усилия частично предпринимались для того, чтобы скрыть разрушительные последствия уикэнда, проведенного в слезах, и бессонных ночей, а частично в надежде, что Оливер пожалеет бедную, беспомощную женщину.
Впрочем, это маловероятно.
Когда она вошла, он уже ждал ее и скомандовал:
- Ко мне в кабинет, О'Коннел!
Сотрудники с сочувствием покачали головами, когда она повесила плащ на вешалку и пошла за ним через комнату редакции. Она явственно слышала поскрипывание виселицы.
Финн был уже там и выглядел таким же настороженным, как и она. Тара села рядом с ним. Оливер встал у своего кресла за столом и навис над ними, даже не пытаясь сесть, Это было плохим признаком.
- Где мои пленки? - спросил Оливер спокойным, убийственно спокойным тоном. Это было совсем плохо.
- Вы получили мое сообщение? - спросил Финн.
- То, в котором говорится, что их украли из фургона? - Финн кивнул.
- То самое.
- Получил. Я ему не верю. Пленки не крадут. Крадут камеры. Крадут осветительные приборы. Даже целые фургоны. Пленки не крадут.
- Эти украли, - возразила Тара. - Мы даже вызвали полицию.
- Ты, случайно, не знаешь, какое наказание полагается за введение полиции в заблуждение?
- Нет, - ответила Тара.
- Намного менее суровое, чем я собираюсь применить к тебе.
- Я подозревала нечто в этом роде, - сказала Тара. - Какие-то ребята взломали фургон, Оливер. Мы с Финном ничего не можем с этим поделать.
- Я сегодня утром звонил полицейскому. Они прислали мне по факсу отчет. В нем сказано… - он перелистал несколько бумажек, лежащих у него на блокноте, - что вор, вероятно, использовал для вскрытия двери отмычку «Слим Джим». Полиция не знает, что у тебя есть такая отмычка, но я-то знаю!
- Я так и думала! - воскликнула Тара, поднимаясь со своего места. - Разве я тебе не говорила, Финн? Он считает, что это я, только потому, что у меня есть эта штука, которая экономит ему расходы, когда Мэв теряет ключи от фургона. Вот благодарность за то, что я пытаюсь помочь: вопли и обвинения! Так вот, у меня ее нет с собой, Оливер.
- И где же она? - спросил Оливер, на которого ее демонстрация праведного гнева не произвела никакого впечатления,
- Понятия не имею. Я вернулась вчера поздно вечером. Я ее не искала.
- Вот еще один вопрос. Куда ты уехала на весь уик-энд? Я ведь тебе передал, чтобы ты возвращалась сюда.
- Я заканчивала свой отпуск. Какой смысл торопиться назад, если нет никакой передачи, которую нужно готовить к эфиру?
- А я считаю, что ты прятала украденные пленки от полиции.
- Ну, это уже граничит с клеветой, - вмешался Финн.
- Да, если это неправда, - возразил Оливер. Он нагнулся вперед, упираясь руками в блокнот. - Мне нужны эти пленки! Мне все равно, кто из вас их прячет или почему вы их взяли, но у вас есть время до полудня, чтобы положить их мне на стол. Я объявил серию репортажей о Килбули и Брайене Ханрахане, и будь я проклят, если не получу пленки, чтобы начать над ними работать!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77