Есть две Тары, решил Брайен, когда скакал на Бриге вдоль реки. Одна - репортер, который охотится за материалом для какой-то передачи. Эта Тара гордится своим цинизмом, словно знаком почета, шныряет по деревне, будто детектив, и снимает частную жизнь людей на видеопленку. Он точно знал, что она брала интервью у Эйлин Макенрайт и Пег Ахерн, и одному Богу и этим женщинам известно, о чем она их спрашивала. Он также подозревал, что она водится с Сиобейн и Крисси, потому что обнаружила, что каждой есть что рассказать о нем, и думает, что они могут ей рассказать - но что?
Тара-репортер внушала ему опасения. Она слишком много знала о делах Килбули для человека, который пробыл здесь всего неделю; деревенские женщины, обычно сдержанно принимающие посторонних, неожиданно быстро раскрыли ей свои объятия. Еще большее беспокойство внушала ее таинственная связь с его бабушкой.
Когда эти двое успели познакомиться и так подружиться?
Что они затевают?
Тара-репортер занимала его мысли, когда он бодрствовал и был вдали от нее, но именно вторая Тара, Тара-женщина, захватила его сны, а ее присутствие волновало его сверх всяких разумных пределов.
Он закрыл глаза, так как одна мысль о ней вызвала прилив желания, который стал для него таким привычным в последние дни.
Вторая Тара, пахнущая дорогим мылом и весенним дождем, ответила на его поцелуй, даже когда он не заслужил этого, и не могла смотреть ему в лицо в церкви. Смущение и страсть придали блеск ее глазам, а под одеждой она прятала теплую кожу, которая манила к себе его руки и губы. Она соблазняла его самим своим существованием.
В том, как он реагировал на Тару, не было никакой логики. Как только он оказывался рядом с ней, его предубеждение против первой Тары, репортера, испарялось, а вместе с ним и все остальное и оставалось лишь желание в чистом виде. Желания такой силы он не испытывал уже многие годы, с тех пор как уехал из Килбули и открыл для себя, как легко городские женщины падают в его объятия, влюбляясь в его внешность или - по большей части - в его деньги.
Возможно, Тара использует секс так же - как приманку, как наживку, чтобы заманить его в ловушку. При этой мысли Брайен стиснул зубы. Возможно, ей нужен материал для репортажа, а не банковский счет, но она действует столь же нахраписто, как и любая охотница за деньгами. Он уже давно открыл для себя, что для решительно настроенной женщины практически нет ничего невозможного. Поэтому он так легко поверил в самое плохое, когда заметил Келлехера и его камеру.
Он достиг поворота реки, который служил границей владений Ханраханов, посидел там несколько минут, чтобы дать возможность Бригу пощипать веточки ивняка, неторопливо размышляя о своем отношении к этой девушке.
Обвинения, брошенные им Таре там, на развалинах, не шли у него из головы. В каком-то смысле они были достаточно справедливыми. Иначе почему она сначала возражала против каких-либо отношений между ними, а потом так охотно бросилась в его объятия? Только для того, чтобы застать его врасплох, пока будет вынюхивать что-то о его жизни?
Но с другой стороны, он допускал, что ее могла мучить та же раздвоенность, что и его самого. Ее могло просто притягивать к нему, как его влекло к ней помимо его воли.
В тысячный раз его мысли вернулись к последней ночи, к вкусу ее губ и к страсти ее ответа. Он действительно увлекся. Еще несколько минут - и он бы потащил ее к своей машине, готовый взять ее на заднем сиденье. Он инстинктивно чувствовал, что в тот момент она бы ему это позволила.
Но какой бы восхитительной ни была эта фантазия, в действительности он испытал самое большое удовольствие, когда сидел там, в углу, обнимая Тару и слушая игру парней. Теперь ему редко выпадала возможность испытать такие простые радости.
Брайен стряхнул с себя мечтательную задумчивость и посмотрел на часы. Уже больше трех, Тара и Келлехер приедут к нему в дом через час с небольшим, чтобы начать установку оборудования для завтрашних съемок. Он развернул Брига и направился домой.
Две Тары скакали вместе с ним, раздражая и соблазняя его по очереди, и к тому времени, когда они подъехали к конюшне, Брайен был еще более взвинчен, чем раньше. Но он вдруг понял, что, каким бы быстротечным ни оказался предстоящий вечер, он все же с нетерпением предвкушает возможность провести с ними это время.
Он спешился и вручил поводья парню, который работал на конюшне по выходным, и, насвистывая, вошел в дом.
«Ты - профессионал», - напомнила себе Тара, когда входная дверь Брамбл-Корта распахнулась. То, что такое напоминание ей понадобилось, было само по себе неприятно, но, вероятно, необходимо, если учесть ее влажные ладони и сильно бьющееся сердце.
Дворецкий со скрипучим голосом, должно быть, еще не вернулся из поездки, о которой упоминала миссис Ханрахан. Их встретил мужчина помоложе и проводил в библиотеку, где за большим, потускневшим от времени письменным столом из красного дерева сидел Брайен. Он поднялся им навстречу.
- Где бы вы хотели провести съемку? - спросил он у Тары.
- Там, где вам будет удобно, - пожала она плечами. - Где вы проводите большую часть времени? - Она пожалела о своем вопросе, как только он слетел с ее губ.
- В дневное время я часто сижу здесь, - ответил он. Выражение его глаз спрашивало, не хочет ли она узнать о его ночах.
Покраснев, Тара быстро оглядела комнату.
- Как ты считаешь, Финн?
Финн прошелся по комнате, рассматривая ее с разных точек.
- Эти шторы проглотят вас живьем. Но может быть, вот здесь. - Он показал на стену, увешанную книжными полками с несколькими рядами подобранных по цвету корешков, между которыми стояли неброские, дорогие на вид безделушки. Он подтащил и установил пару кресел и отступил назад, чтобы еще раз проверить эффект. - Давайте посмотрим, как это выглядит при освещении.
- Сейчас мы принесем аппаратуру, - объяснила Тара, пятясь к двери. - У вас есть несколько минут, если вам нужно чем-то заняться.
- Не нужно, - сказал Брайен. - Я вам помогу.
- В этом нет необходимости, - быстро возразила она, но он уже прошел мимо нее в холл. Она последовала за ним, отметив, что он снова надел синие джинсы. Очень облегающие синие джинсы, которые вызвали у нее желание засунуть ладони в задние карманы. «Держись, девочка. Перед тобой помешанный на власти и на развитии промышленности капиталист, которого ты намерена разоблачить перед всей страной». Она весь день внушала себе эту мысль. - Мы справимся, правда.
- Я знаю. - Он придерживал входную дверь, когда она проходила мимо. Она уловила слабый аромат кожи и лошадей. Он снова выезжал на Бриге, можно держать пари.
Финн, вручив ей большую брезентовую сумку, повесил на плечо свернутый в кольцо кабель, затем нагрузил и Брайена.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77