Бессильная ярость, его рукой нажимавшая на спусковой крючок, в полицейских отчетах и газетных статьях обернулась мужеством; опасного слова «безоружны» не произносил никто. Инес успокоила его страхи, сделав заявление: около полуночи насильники привезли ее в дом к Сильвестру Фитчу и оставили там. Она отказывалась дать показания, потому что не желала вспоминать, что проделывал с ней Фитч. Эд вздохнул с облегчением: правосудие свершилось, его пули настигли виновных. Инес.
Шло время, рассеивался розовый туман и все яснее становилось, что ни на ее восхищении, ни на его сострадании отношений не построишь. Инес знала, что Эд никогда на ней не женится: жена-мексиканка для копа с амбициями - конец карьеры. Эд чувствован, что она все более отдаляется от него; единственное, что их еще связывало - общие воспоминания, дело «Ночной совы».
В «зеленой комнате», где глотал газ Дик Стенсленд, они с Бадом Уайтом встретились взглядами. Всего один взгляд - слов не требовалось. А когда Эда Эксли назначили главой Отдела убийств, Бад впервые за одиннадцать лет взял отпуск - тоже не требуется комментариев.
Но если не считать Инес и Бата, у Эда все отлично. Он превзошел брата - это признал даже отец. Количество раскрытых им дел потрясает; в мае он станет инспектором, а через несколько лет бросит вызов Дадли Смиту в борьбе за место шефа детективов. Смит, самый страшный человек в полиции Лос-Анджелеса, уже смотрит на него с осторожным уважением, под которым ясно чувствуется опасливая неприязнь. Знает ли его соперник, что единственный страх Эда - страх перед копом-громилой с птичьими мозгами, не способным на изощренную месть, и именно поэтому непредсказуемым и опасным?
Бар постепенно наполняется: народ из Бюро прокурора, несколько женщин. В последний раз с Инес было совсем нехорошо: лежала неподвижно, глядя в потолок, словно шлюха, купленная на ночь. Эд улыбается высокой женщине, та отворачивается.
- Поздравляю, кэп. Ты у нас настоящий бойскаут.
Галлодет присаживается за его столик. Смотрит в сторону.
- Боб, что случилось? Выкладывай, мы же с тобой партнеры.
- Две недели назад наша служба надзора наблюдала за Инес - ничего особенного, рутинная проверка… Черт, Эд, она спит с Бадом Уайтом.
* * *
Церемония как в тумане.
Паркер толкает речь: полицейские подвержены тем же соблазнам, что и гражданские, однако обязаны куда строже следить за собственными низменными инстинктами, ибо должны служить нравственным примером обществу, все глубже погрязающему в коммунизме, преступности, либерализме и общей моральной распущенности. Во главе Отдела, отвечающего за нравственность полицейских, должен стоять человек безупречный по своим моральным качествам, и этот человек перед нами: капитан Э. Дж. Эксли, наш прославленный герой!
Эд в ответной речи тоже что-то болтает о морали. Дуэйн Фиск и Дон Клекнер подходят пожелать ему удачи; сквозь туман, окутывающий рассудок, Эд читает их мысли - мечтают попасть к нему в помощники. Дадли Смит подмигивает, в его глазах читается: «А все-таки следующим шефом детективов буду я!» Бесконечные извинения за ранний уход - и к Инес.
По дороге туман рассеивается: наступает безжалостная ясность.
Шесть часов. Инес приходит с работы около семи. Эд входит, не зажигая света, садится ждать.
Тянется время. Без десяти семь - в дверях поворачивается ключ.
- Эксли! Ты что там прячешься? Я видела твою машину у дома.
- Не зажигай свет. Я не хочу тебя видеть.
Звенят ключи, падает на пол сумочка.
- И не хочу видеть эти пидорские плакаты с Мучи-Маусом на стенах.
- На стенах дома, за который ты заплатил? Это ты хочешь сказать?
- Ты это сказала, не я.
По звуку он догадывается, что Инес прислонилась к дверям.
- Кто тебе сказал?
- Неважно.
- Будешь ему мстить?
- Ему? Если попытаюсь, буду выглядеть еще большим идиотом, чем сейчас. И не стесняйся называть его по имени.
Молчание.
- Это ты помогла ему сдать экзамен? У него самого мозгов бы не хватило.
Молчание.
- И долго вы трахались у меня за спиной? Молчание.
- Долго? Отвечай, puta !
Инес, со вздохом:
- Началось это года четыре назад. Время от времени. Нечасто. Когда нам обоим нужен был друг.
- Хочешь сказать, когда тебе не нужен был я?
- Когда я уставала от того, что во мне видят жертву изнасилования . Когда приходила в ужас от мыслей о том, на что ты еще способен, чтобы произвести на меня впечатление.
- Я вытащил тебя из ада! - говорит Эд. - Я дал тебе новую жизнь!
- Ты начал меня пугать, Эксли, - отвечает Инес. - И когда мне хотелось почувствовать себя обычной девушкой, которая встречается с обычным парнем, - я шла к Баду.
- Не смей произносить его имя в этом доме!
- В доме, который купил мне ты?
- Я тебе дал достойную жизнь! Где бы ты была сейчас без меня? На панели?
- Как легко ты превращаешься в мерзавца, querido .
- В чем еще ты мне врала? Говори!
- Эксли, может, хватит на сегодня?
- Нет уж, говори!
Молчание.
- Сколько еще у тебя было любовников? В чем еще ты меня обманывала?
Молчание.
- Говори, шлюха чертова! После всего, что я для тебя сделал… Говори, мать твою!
Молчание.
- Я тебя познакомил со своим отцом. Понимаешь, что это значит? Сам Престон Эксли стал твоим другом благодаря мне. С кем еще ты трахалась у меня за спиной? В чем еще соврала после всего, что я для тебя сделал?
Инес, очень тихо:
- Не нужно тебе этого знать.
- А это не тебе решать! Говори, тварь!
Инес делает шаг вперед.
- Я солгала еще только один раз. Ради тебя. Об этом никто не знает - даже мой милый Бад. И сейчас узнаешь ты. Надеюсь, ты польщен?
Эд, вскакивая на ноги:
- Хватит болтать, выкладывай! Я не боюсь твоего вранья!
Инес смеется ему в лицо:
- Да ты всего на свете боишься, Эксли.
Молчание.
Инес, спокойно:
- Те negritos, что надо мной измывались, не убивали людей в «Ночной сове». Всю ту ночь до утра они были со мной. Я солгала ради тебя, чтобы ты не мучался совестью из-за того, что убил их ради меня. А теперь хочешь знать, что такое настоящая ложь? Ты, Эксли, и твоя драгоценная справедливость. Абсолютное правосудие.
Зажав уши ладонями, Эксли выбегает из дома. Холод и мрак, и во мраке перед ним искаженное мертвое лицо Дика Стенса.
ГЛАВА СОРОК ТРЕТЬЯ
На месте многолетнего жетона «Полицейский» красуется новенький жетон сержанта. Бад в кресле, закинув ноги на стол, прощается с Отделом убийств.
В кабинете у него сущий бардак: пять лет бумажной работы. Дадли говорит, перевод в Голливудский участок дело временное, на несколько месяцев. Мол, Тад Грин решил проучить новоиспеченного сержанта - все еще злится за то разбитое окно: «зеленая комната», Дик Стенс, хук справа, хук слева по стеклу. Что ж, это справедливо. Шерлока Холмса, щелкающего серьезные дела как орешки, из него не вышло. Быть может, потому, что серьезные дела всегда доставались другим.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130
Шло время, рассеивался розовый туман и все яснее становилось, что ни на ее восхищении, ни на его сострадании отношений не построишь. Инес знала, что Эд никогда на ней не женится: жена-мексиканка для копа с амбициями - конец карьеры. Эд чувствован, что она все более отдаляется от него; единственное, что их еще связывало - общие воспоминания, дело «Ночной совы».
В «зеленой комнате», где глотал газ Дик Стенсленд, они с Бадом Уайтом встретились взглядами. Всего один взгляд - слов не требовалось. А когда Эда Эксли назначили главой Отдела убийств, Бад впервые за одиннадцать лет взял отпуск - тоже не требуется комментариев.
Но если не считать Инес и Бата, у Эда все отлично. Он превзошел брата - это признал даже отец. Количество раскрытых им дел потрясает; в мае он станет инспектором, а через несколько лет бросит вызов Дадли Смиту в борьбе за место шефа детективов. Смит, самый страшный человек в полиции Лос-Анджелеса, уже смотрит на него с осторожным уважением, под которым ясно чувствуется опасливая неприязнь. Знает ли его соперник, что единственный страх Эда - страх перед копом-громилой с птичьими мозгами, не способным на изощренную месть, и именно поэтому непредсказуемым и опасным?
Бар постепенно наполняется: народ из Бюро прокурора, несколько женщин. В последний раз с Инес было совсем нехорошо: лежала неподвижно, глядя в потолок, словно шлюха, купленная на ночь. Эд улыбается высокой женщине, та отворачивается.
- Поздравляю, кэп. Ты у нас настоящий бойскаут.
Галлодет присаживается за его столик. Смотрит в сторону.
- Боб, что случилось? Выкладывай, мы же с тобой партнеры.
- Две недели назад наша служба надзора наблюдала за Инес - ничего особенного, рутинная проверка… Черт, Эд, она спит с Бадом Уайтом.
* * *
Церемония как в тумане.
Паркер толкает речь: полицейские подвержены тем же соблазнам, что и гражданские, однако обязаны куда строже следить за собственными низменными инстинктами, ибо должны служить нравственным примером обществу, все глубже погрязающему в коммунизме, преступности, либерализме и общей моральной распущенности. Во главе Отдела, отвечающего за нравственность полицейских, должен стоять человек безупречный по своим моральным качествам, и этот человек перед нами: капитан Э. Дж. Эксли, наш прославленный герой!
Эд в ответной речи тоже что-то болтает о морали. Дуэйн Фиск и Дон Клекнер подходят пожелать ему удачи; сквозь туман, окутывающий рассудок, Эд читает их мысли - мечтают попасть к нему в помощники. Дадли Смит подмигивает, в его глазах читается: «А все-таки следующим шефом детективов буду я!» Бесконечные извинения за ранний уход - и к Инес.
По дороге туман рассеивается: наступает безжалостная ясность.
Шесть часов. Инес приходит с работы около семи. Эд входит, не зажигая света, садится ждать.
Тянется время. Без десяти семь - в дверях поворачивается ключ.
- Эксли! Ты что там прячешься? Я видела твою машину у дома.
- Не зажигай свет. Я не хочу тебя видеть.
Звенят ключи, падает на пол сумочка.
- И не хочу видеть эти пидорские плакаты с Мучи-Маусом на стенах.
- На стенах дома, за который ты заплатил? Это ты хочешь сказать?
- Ты это сказала, не я.
По звуку он догадывается, что Инес прислонилась к дверям.
- Кто тебе сказал?
- Неважно.
- Будешь ему мстить?
- Ему? Если попытаюсь, буду выглядеть еще большим идиотом, чем сейчас. И не стесняйся называть его по имени.
Молчание.
- Это ты помогла ему сдать экзамен? У него самого мозгов бы не хватило.
Молчание.
- И долго вы трахались у меня за спиной? Молчание.
- Долго? Отвечай, puta !
Инес, со вздохом:
- Началось это года четыре назад. Время от времени. Нечасто. Когда нам обоим нужен был друг.
- Хочешь сказать, когда тебе не нужен был я?
- Когда я уставала от того, что во мне видят жертву изнасилования . Когда приходила в ужас от мыслей о том, на что ты еще способен, чтобы произвести на меня впечатление.
- Я вытащил тебя из ада! - говорит Эд. - Я дал тебе новую жизнь!
- Ты начал меня пугать, Эксли, - отвечает Инес. - И когда мне хотелось почувствовать себя обычной девушкой, которая встречается с обычным парнем, - я шла к Баду.
- Не смей произносить его имя в этом доме!
- В доме, который купил мне ты?
- Я тебе дал достойную жизнь! Где бы ты была сейчас без меня? На панели?
- Как легко ты превращаешься в мерзавца, querido .
- В чем еще ты мне врала? Говори!
- Эксли, может, хватит на сегодня?
- Нет уж, говори!
Молчание.
- Сколько еще у тебя было любовников? В чем еще ты меня обманывала?
Молчание.
- Говори, шлюха чертова! После всего, что я для тебя сделал… Говори, мать твою!
Молчание.
- Я тебя познакомил со своим отцом. Понимаешь, что это значит? Сам Престон Эксли стал твоим другом благодаря мне. С кем еще ты трахалась у меня за спиной? В чем еще соврала после всего, что я для тебя сделал?
Инес, очень тихо:
- Не нужно тебе этого знать.
- А это не тебе решать! Говори, тварь!
Инес делает шаг вперед.
- Я солгала еще только один раз. Ради тебя. Об этом никто не знает - даже мой милый Бад. И сейчас узнаешь ты. Надеюсь, ты польщен?
Эд, вскакивая на ноги:
- Хватит болтать, выкладывай! Я не боюсь твоего вранья!
Инес смеется ему в лицо:
- Да ты всего на свете боишься, Эксли.
Молчание.
Инес, спокойно:
- Те negritos, что надо мной измывались, не убивали людей в «Ночной сове». Всю ту ночь до утра они были со мной. Я солгала ради тебя, чтобы ты не мучался совестью из-за того, что убил их ради меня. А теперь хочешь знать, что такое настоящая ложь? Ты, Эксли, и твоя драгоценная справедливость. Абсолютное правосудие.
Зажав уши ладонями, Эксли выбегает из дома. Холод и мрак, и во мраке перед ним искаженное мертвое лицо Дика Стенса.
ГЛАВА СОРОК ТРЕТЬЯ
На месте многолетнего жетона «Полицейский» красуется новенький жетон сержанта. Бад в кресле, закинув ноги на стол, прощается с Отделом убийств.
В кабинете у него сущий бардак: пять лет бумажной работы. Дадли говорит, перевод в Голливудский участок дело временное, на несколько месяцев. Мол, Тад Грин решил проучить новоиспеченного сержанта - все еще злится за то разбитое окно: «зеленая комната», Дик Стенс, хук справа, хук слева по стеклу. Что ж, это справедливо. Шерлока Холмса, щелкающего серьезные дела как орешки, из него не вышло. Быть может, потому, что серьезные дела всегда доставались другим.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130