Все, что знаешь. Начни с дорожек на руках и с того, почему такой умный человек, как Пэтчетт, доверяет такому никчемному торчку, как ты. И помни: с Пэтчеттом покончено, твоя судьба теперь зависит от одного человека. От меня. Уяснил?
Йоркин трясет головой вверх-вниз, словно заводная кукла.
- Он на мне опыты ставил!
Эд снимает с него наручники:
- Что-что? Еще раз.
Йоркин, потирая горло:
- Ну я у него вроде как подопытным кроликом работал.
- Что?
- Он на мне испытывал свой порошок. Не часто - так, время от времени…
- Начни с самого начала. Медленно, внятно, по порядку.
Йоркин кашляет.
- К Пирсу попал тот героин, что увели у Коэна еще много лет назад. Тот парень, что его спер, Базз Микс, оставил образец Питу и Баксу Энгелклингу. У них папаша был ученый-химик, Пирс у него учился в колледже. Так вот, папаша умер - вроде от сердечного приступа или от чего-то такого, - а белый оставил Пирсу. Но это был только образец. А основная порция досталась тому, кто Микса пришил. Только не спрашивайте, кто это, - я сам не знаю.
В общем, было там где-то фунтов восемнадцать. Этот мужик потом пришел к Пирсу и предложил продавать этот порошок через него. А Пирс много лет ломал голову, как сделать белый лучше, дешевле и безопаснее, добавлял в него разную фигню… ну и испытывал на мне, что получилось.
Все интереснее и интереснее.
- Пять лет назад ты развозил товар «Флер-де-Лис», верно?
- Ну да.
- Вместе с Ламаром Хинтоном.
- Ламара я пять лет не видел, его дела на меня не вешайте!
Эд, поднимая опрокинутый стул:
- А я и не собираюсь. Теперь задам тебе один вопрос: от того, как ты на него ответишь, зависит, буду ли я тебе верить. Считай, что это тоже эксперимент. Кто в пятьдесят третьем у вас на складе стрелял в Джека Винсеннса?
Йоркин, скривившись:
- Я это был. Мне Пирс велел его пришить. Только я не подумал, что нельзя устраивать стрельбу прямо возле склада. Ничего не вышло, да еще и склад засветил. Пирс после этого здорово на меня разозлился.
Вот Пэтчетт и попался: попытка убийства полицейского.
- И что он с тобой сделал?
- Перестал меня беречь, вот что. Колол мне всякую дрянь, которую хотел убрать из порошка. Блин, как мне было фигово!
- И ты его за это ненавидишь, правда? Хочешь ему отплатить?
Йоркин задумывается.
- Ну… наверное. Только Пирс… Он ведь не такой, Как все. Он классный мужик. Даже когда его убить хочется - все равно понимаешь, что таких людей больше нет.
Эд отставляет стул.
- Помнишь стрельбу в «Ночной сове»?
- Ну да, давно это было. А при чем гут это?
- Неважно. Теперь я задам очень важный вопрос. Если сумеешь на нею ответить, получишь гарантию иммунитета и защиту полиции на все то время, пока мы не посадим Пэтчетта. Порнография, Честер. Помнишь те секс-журнальчики, что ты развозил для «Флер-де-Лис» пять лет назад?
Йоркин дергает головой вверх-вниз: помнит.
- Помнишь картинки с подрисованной кровью?
Йоркин улыбается - рубеж предательства пройден, ему стаю легче.
- Конечно помню. А Пирса правда посадят?
До их с Джеком сценария - десять часов.
- Может быть, уже сегодня вечером.
- А, черт! Ладно, отплачу ему за его поганые опыты!
- Рассказывай, Честер. Только медленно и по порядку.
Честер поднимается, разминает ноги.
- Только Пирс - хитрая сволочь. Он мне все это рассказывал, когда я был под кайфом. Чтобы я потом ничего толком не помнил, сечешь?
Эд достает блокнот.
- Расскажи все, что помнишь.
Йоркин откашливается, потирает горло:
- Ну, в общем, дело было так. Сначала Пирс занимался только девочками. Однажды какой-то парень, не знаю, как его звали, уговорил пару девочек и их клиентов сняться для порножурнала. Сделал несколько таких журналов, принес их Пирсу и предложил торговать порнухой: типа он снимает и продает, а Пирс предоставляет девочек и получает свою долю. Пирсу идея понравилась, только он не хотел, чтобы кто попало глазел на его девушек и их клиентов. Он выкупил у этого парня журналы и стал продавать их сам через «Флер-де-Лис» - только для избранных, так он говорил. Это был вроде как пробный маркетинг - Пирс считал, так легче контролировать, что куда идет. Называл это замкнутым распределением.
Как видно, не такое уж замкнутое и не только «для избранных», раз несколько порножурналов попали в мусорный ящик, а оттуда - в Отдел нравов.
- Продолжай, Честер.
- Ну этот парень от Пирса узнал о братьях Энгелклингах - что у них своя типография и что от легких деньжат эти ребята никогда не отказываются. Нашел посредника, чтобы самому не светиться, этот посредник пошел к Энгелклингам и предложил печатать порнуху, а деньги пополам.
Посредник - Дюк Каткарт. Линии-зигзаги: от Коэна - к братьям, от братьев - к Пэтчетту, боковая ветка: Микки в тюрьме Мак-Нил - Голдман - Ван Гельдер, еще один зигзаг: порнуха - героин.
- Честер, а почему он тебе все это рассказывал?
Честер, усмехнувшись:
- Так он ведь сам торчок еще тот. Только не колется, а нюхает. Известно, когда нюхнешь белого, тянет поболтать. Вот он обо всем этом и говорил со мной, вроде как с собакой разговаривают.
- Значит, сейчас Пэтчетт больше порнухой не торгует? Занимается только героином?
- Не-а. Помнишь, я говорил про того мужика, который Базза Микса пришил и спер восемнадцать фунтов белого? У него на порнуху нюх и она же его коронный номер. У него целые списки богатеньких извращенцев, на такое падких, плюс связи в Южной Америке. С этими картинками они с Пирсом миллион лет назад начинали, потом откуда-то новые журналы добыли. Кто их делает - не знаю. Сейчас все это добро лежит где-то на складе, не знаю где, а пускать его в ход Пирс, видать, пока опасается. Хочет небось, чтобы все улеглось.
Миллионное дело, думает Эд. Сама но себе торговля порнографией не всегда предсказуема, а двадцать фунтов чистого героина - это целое состояние… Многомиллионное состояние. Вот и мотив - выгода.
- Я тебе еще кое-что скажу, - продолжает Йоркин. - У Пирса в доме есть сейф заминированный. Он там все держит - и деньги, и порошок.
ДЕНЬГИ, думает Эд. Йоркин:
- Эй, ты вообще меня слушаешь? Хочешь адрес нового склада? 8819, Линден, Лонг-Бич. Эксли, да ты меня слушаешь?
- Филе миньон в камеру, Честер. Ты это заслужил.
* * *
Новые линии в блокноте: Эд читает отчеты Фиска и Клекнера, добавляет к тому, что сам узнал от Мальвази и Йоркина.
Героин и порнография соединены жирной линией. Убийца Сида Хадженса приобретает реальные очертания - этот тот безымянный «парень», что делал порножурналы для «Флер-де-Лис». Дюк Каткарт - подставная фигура, его представитель. Дин Ван Гельдер убивает Каткарта по приказу Дэви Голдмана, тот узнает о выгодном деле, подслушав разговор братьев Энгелклингов с Микки Коэном. Вездесущий Коэн - то и дело всплывает его имя. Каково его реальное участие во всем этом? Коэн - притча во языцех, и повесить на него всех собак было бы ловким маневром.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130
Йоркин трясет головой вверх-вниз, словно заводная кукла.
- Он на мне опыты ставил!
Эд снимает с него наручники:
- Что-что? Еще раз.
Йоркин, потирая горло:
- Ну я у него вроде как подопытным кроликом работал.
- Что?
- Он на мне испытывал свой порошок. Не часто - так, время от времени…
- Начни с самого начала. Медленно, внятно, по порядку.
Йоркин кашляет.
- К Пирсу попал тот героин, что увели у Коэна еще много лет назад. Тот парень, что его спер, Базз Микс, оставил образец Питу и Баксу Энгелклингу. У них папаша был ученый-химик, Пирс у него учился в колледже. Так вот, папаша умер - вроде от сердечного приступа или от чего-то такого, - а белый оставил Пирсу. Но это был только образец. А основная порция досталась тому, кто Микса пришил. Только не спрашивайте, кто это, - я сам не знаю.
В общем, было там где-то фунтов восемнадцать. Этот мужик потом пришел к Пирсу и предложил продавать этот порошок через него. А Пирс много лет ломал голову, как сделать белый лучше, дешевле и безопаснее, добавлял в него разную фигню… ну и испытывал на мне, что получилось.
Все интереснее и интереснее.
- Пять лет назад ты развозил товар «Флер-де-Лис», верно?
- Ну да.
- Вместе с Ламаром Хинтоном.
- Ламара я пять лет не видел, его дела на меня не вешайте!
Эд, поднимая опрокинутый стул:
- А я и не собираюсь. Теперь задам тебе один вопрос: от того, как ты на него ответишь, зависит, буду ли я тебе верить. Считай, что это тоже эксперимент. Кто в пятьдесят третьем у вас на складе стрелял в Джека Винсеннса?
Йоркин, скривившись:
- Я это был. Мне Пирс велел его пришить. Только я не подумал, что нельзя устраивать стрельбу прямо возле склада. Ничего не вышло, да еще и склад засветил. Пирс после этого здорово на меня разозлился.
Вот Пэтчетт и попался: попытка убийства полицейского.
- И что он с тобой сделал?
- Перестал меня беречь, вот что. Колол мне всякую дрянь, которую хотел убрать из порошка. Блин, как мне было фигово!
- И ты его за это ненавидишь, правда? Хочешь ему отплатить?
Йоркин задумывается.
- Ну… наверное. Только Пирс… Он ведь не такой, Как все. Он классный мужик. Даже когда его убить хочется - все равно понимаешь, что таких людей больше нет.
Эд отставляет стул.
- Помнишь стрельбу в «Ночной сове»?
- Ну да, давно это было. А при чем гут это?
- Неважно. Теперь я задам очень важный вопрос. Если сумеешь на нею ответить, получишь гарантию иммунитета и защиту полиции на все то время, пока мы не посадим Пэтчетта. Порнография, Честер. Помнишь те секс-журнальчики, что ты развозил для «Флер-де-Лис» пять лет назад?
Йоркин дергает головой вверх-вниз: помнит.
- Помнишь картинки с подрисованной кровью?
Йоркин улыбается - рубеж предательства пройден, ему стаю легче.
- Конечно помню. А Пирса правда посадят?
До их с Джеком сценария - десять часов.
- Может быть, уже сегодня вечером.
- А, черт! Ладно, отплачу ему за его поганые опыты!
- Рассказывай, Честер. Только медленно и по порядку.
Честер поднимается, разминает ноги.
- Только Пирс - хитрая сволочь. Он мне все это рассказывал, когда я был под кайфом. Чтобы я потом ничего толком не помнил, сечешь?
Эд достает блокнот.
- Расскажи все, что помнишь.
Йоркин откашливается, потирает горло:
- Ну, в общем, дело было так. Сначала Пирс занимался только девочками. Однажды какой-то парень, не знаю, как его звали, уговорил пару девочек и их клиентов сняться для порножурнала. Сделал несколько таких журналов, принес их Пирсу и предложил торговать порнухой: типа он снимает и продает, а Пирс предоставляет девочек и получает свою долю. Пирсу идея понравилась, только он не хотел, чтобы кто попало глазел на его девушек и их клиентов. Он выкупил у этого парня журналы и стал продавать их сам через «Флер-де-Лис» - только для избранных, так он говорил. Это был вроде как пробный маркетинг - Пирс считал, так легче контролировать, что куда идет. Называл это замкнутым распределением.
Как видно, не такое уж замкнутое и не только «для избранных», раз несколько порножурналов попали в мусорный ящик, а оттуда - в Отдел нравов.
- Продолжай, Честер.
- Ну этот парень от Пирса узнал о братьях Энгелклингах - что у них своя типография и что от легких деньжат эти ребята никогда не отказываются. Нашел посредника, чтобы самому не светиться, этот посредник пошел к Энгелклингам и предложил печатать порнуху, а деньги пополам.
Посредник - Дюк Каткарт. Линии-зигзаги: от Коэна - к братьям, от братьев - к Пэтчетту, боковая ветка: Микки в тюрьме Мак-Нил - Голдман - Ван Гельдер, еще один зигзаг: порнуха - героин.
- Честер, а почему он тебе все это рассказывал?
Честер, усмехнувшись:
- Так он ведь сам торчок еще тот. Только не колется, а нюхает. Известно, когда нюхнешь белого, тянет поболтать. Вот он обо всем этом и говорил со мной, вроде как с собакой разговаривают.
- Значит, сейчас Пэтчетт больше порнухой не торгует? Занимается только героином?
- Не-а. Помнишь, я говорил про того мужика, который Базза Микса пришил и спер восемнадцать фунтов белого? У него на порнуху нюх и она же его коронный номер. У него целые списки богатеньких извращенцев, на такое падких, плюс связи в Южной Америке. С этими картинками они с Пирсом миллион лет назад начинали, потом откуда-то новые журналы добыли. Кто их делает - не знаю. Сейчас все это добро лежит где-то на складе, не знаю где, а пускать его в ход Пирс, видать, пока опасается. Хочет небось, чтобы все улеглось.
Миллионное дело, думает Эд. Сама но себе торговля порнографией не всегда предсказуема, а двадцать фунтов чистого героина - это целое состояние… Многомиллионное состояние. Вот и мотив - выгода.
- Я тебе еще кое-что скажу, - продолжает Йоркин. - У Пирса в доме есть сейф заминированный. Он там все держит - и деньги, и порошок.
ДЕНЬГИ, думает Эд. Йоркин:
- Эй, ты вообще меня слушаешь? Хочешь адрес нового склада? 8819, Линден, Лонг-Бич. Эксли, да ты меня слушаешь?
- Филе миньон в камеру, Честер. Ты это заслужил.
* * *
Новые линии в блокноте: Эд читает отчеты Фиска и Клекнера, добавляет к тому, что сам узнал от Мальвази и Йоркина.
Героин и порнография соединены жирной линией. Убийца Сида Хадженса приобретает реальные очертания - этот тот безымянный «парень», что делал порножурналы для «Флер-де-Лис». Дюк Каткарт - подставная фигура, его представитель. Дин Ван Гельдер убивает Каткарта по приказу Дэви Голдмана, тот узнает о выгодном деле, подслушав разговор братьев Энгелклингов с Микки Коэном. Вездесущий Коэн - то и дело всплывает его имя. Каково его реальное участие во всем этом? Коэн - притча во языцех, и повесить на него всех собак было бы ловким маневром.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130