- Знаем, - вступает Эд. - Энгелклинги называли какие-нибудь имена, кроме Каткарта?
- Ни единого. Да и этого Каткарта я не знаю - слышал только, что он сидел за совращение малолетних, по этому и сужу. В Писании сказано: «Не судите, да не судимы будете», - но я никакого суда не боюсь, так что говорю себе: «Суди на здоровье, Микстер!»
- Вы не давали братьям советов по созданию сети распространения товара?
- Разумеется, нет! Господь Бог и любезный моему сердцу Микки-младший мне свидетели!
Снова Галлодет:
- Мик, а теперь главный вопрос. Кому вы рассказывали об этом проекте? Может, кому-нибудь в тюрьме?
- Ни единой живой душе! Еще чего не хватало - болтать о грязных книжонках, которые я и в руки-то не возьму! Дэви - мои глаза и уши, но я даже Дэви выставил за дверь, когда ко мне явились эти двое мешугене . Почему, спросите вы? А потому, что высоко ценю такую добродетель, как умение хранить секреты!
Галлодет:
- Эд, пока ты говорил с охранником, я позвонил Рассу Милларду. Он сказал, что расспросил своих ребят - они ничего не нашли. Никаких следов, никаких связей с Каткартом. Расс просмотрел все рапорты по «Ночной сове» и тоже не заметил ничего, что было бы хоть как-то связано с порнографией. Бад Уайт проверял связи Каткарта - тоже ничего не нашел. Эд, похоже, то, что Сьюзи Леффертс родом из Сан-Берду, - чистое совпадение. А Каткарт просто трепался. Он ни для кого не представлял опасности - ничего бы у него не вышло и не могло выйти. Похоже, Энгелклинги попросту купились на его красочную трепотню да на упоминание старого приятеля.
Эд кивает.
- Вечная тема - отцы и дети, - говорит Микки Коэн-старший, гладя Микки Коэна-младшего. - Пир духа. Есть над чем поразмыслить, не правда ли? Взгляните хоть на меня и на Микки-младшего. А что сказать о старине Франце и его диких болванах-отпрысках? Ведь Франц был человек гениальный, вы это знаете? Какие-то такие лекарства изобретал, что теперь сумасшедшие на него молиться должны. Когда несколько лет назад у меня увели крупную партию белого - скажу вам по совести, первым делом я подумал о Доке. «Микки, - сказал я себе, - представь себя на его месте. Представь, что дар слова тебе заменили его несравненные мозги. Где ты спрячешь героин, Микстер, и, главное, кому и как постараешься его загнать?» Поезжайте домой, мальчики. Вы взяли ложный след. Порнография вас ни к чему не приведет. Тех шестерых убили шварцес - Богом проклятые психопаты шварцес.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЯТАЯ
Бутылки: виски, джин, бренди. Мигающие вывески: «Шлиц», «Голубая лента». Морячки опрокидывают в рот холодное пиво, люди погружаются в счастливое забытье. Берлога Хадженса в квартале отсюда: Джек тянет время, надеясь, что вид спиртного придаст ему храбрости.
- Последний звонок! - кричит бармен. Джек осушает свой стакан содовой, прикладывает холодное стекло к шее. На сердце лежит тяжелый камень, и снова и снова проплывают в мозгу события сегодняшнего дня.
Миллард сказал, что Дюк Каткарт перед смертью пытался продавать порнуху. Его порнуху.
Бад Уайт ходит в гости к Линн Брэкен, одной из тех шлюх, что выглядят точь-в-точь как кинозвезды. Сегодня он провел у нее два часа, а потом шлюха проводила его до машины. Джек «довел» его до дома, складывая в уме детали головоломки: Уайт знает Брэкен, Брэкен знает Пирса Пэтчетта, Пирс Пэтчетт знает Хадженса. Сид знает о «Малибу Рандеву», возможно, знает и Дадли Смит. Зачем Даду следить за Уайтом? Только потому, что тот разнервничался из-за убийства той проститутки?
Пульсируют кружки пива в руках неоновых чудовищ. В машине у Джека кастет. Обработать Сидстера - слегка, только чтобы отдал досье…
Вот и дом Хадженса: темные окна, у дверей - Сидов «паккард». Джек стучит в дверь массивным бронзовым молотком.
Ждет с полминуты - нет ответа. Пробует дверь - не поддается. Налегает плечом - дверь, затрещав, распахивается.
Темно, как в погребе. И запах…
Джек достает носовой платок и револьвер. Медленно, очень медленно, локтем нащупывая выключатель. Рука с носовым платком включает свет - чтобы не оставить отпечатков.
Сид Хадженс распростерт на полу. Ковер вокруг него до черноты пропитался кровью, пол скользкий от крови.
Руки и ноги отпилены от туловища, переломаны, изогнуты под странными углами.
Тело вспорото от горла до паха: сквозь красное белеют кости.
Позади него несколько канцелярских шкафов: все ящики открыты, папки свалены кучей на ковре - там, где нет крови.
Джек кусает себе руки, чтобы не закричать.
Кровавых следов на полу не видно - значит, убийца вышел через заднюю дверь. Хадженс обнажен, черно-красное тело. Оторванные, словно у куклы, руки и ноги, зияющие раны, лужи крови…
Все - как на тех гребаных порноснимках.
Джек бросился бежать.
Прочь отсюда. Вокруг дома к задней двери. Дверь распахнута настежь, виден свет. Влажно блестит недавно вымытый пол: ни крови, ни отпечатков. Джек входит, находит под раковиной в кухне несколько бумажных пакетов, нетвердыми шагами направляется в гостиную. Папки, папки, папки с компроматом: один, два, три, четыре, пять пакетов, два забега к машине и обратно.
2:20, на улице никого.
- Спокойно, спокойно, - твердит Джек как заклинание.
Врагов у Сида - весь Лос-Анджелес. У кого были мотивы? Легче спросить, у кого их не было. И посмертные увечья, скорее всего, ничего не значат. Ведь никто не знает о том, что тот журнал - у Джека. Просто работал какой-то псих-садист.
А у тебя одна задача - найти свое досье.
Джек выключил свет, поцарапал дверь снятыми с пояса наручниками - пусть думают, что здесь побывал грабитель. Нажал на газ и рванулся прочь - сам не зная куда.
* * *
Бесцельно кружа по городу, наткнулся на дешевый мотельчик под названием «Приют Оскара».
Заплатил за неделю, втащил в номер свой багаж, принял душ, натянул на себя благоухающий потом костюм. Номер - тараканий рай: жирное пятно над кроватью, в щелях - шевеление усов. В нос бьет едкий запах собственного пота, не пота - смрада. Грязь - на нем, грязь - вокруг него, но грязнее всего - та грязь, что он привез с собой.
Заперев дверь, Джек начал раскопки в грязи.
Старые статьи «Строго секретно», вырезки из других газет, документы, стянутые из полиции. Досье: у Монтгомери Клифта самый маленький член в Голливуде, Эррол Флинн - нацистский агент. Свежая тема: Эррол Флинн и какой-то писатель-гомик, Трумен Капоте . Красные, розовые, голубые. Постельные тайны знаменитостей - от Джоан Кроуфорд до бывшего окружного прокурора Билла Макферсона. Галерея наркоманов: компромат на Чарли Паркера, Аниту О'Дэй, Арта Пеппера, Тома Нила, Барбару Пейтон. Гейл Рассел. Статьи для следующего номера: «Связи мафии ведут в Ватикан?!», «Необычные пристрастия Рока Хадсона» , «Опасная травка: чаепитие по-голливудски». И досье, досье, досье. Коммунисты, гомосеки, лесбушки, наркаши, педофилы, нимфоманки, женоненавистники, коррумпированные политиканы…
О сержанте Джеке Винсеннсе - ничего.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130