Красота девушки обрела интригующую загадочность, ибо алые губы оставались по-детски пухлыми, а в уголках, когда она смущенно улыбнулась в ответ на восхищенный взгляд мажордома, появились трогательные ямочки.
– Если позволено будет заметить, мисс, вы выглядите очаровательно, – молвил Фрэнсис, спеша навстречу, чтобы помочь Мереуин сойти с лестницы, и беря ее за руку так осторожно, словно она была сделана из фарфора, – Это платье вам очень к лицу.
– Можете поблагодарить лорда Монтегю, – ответила Мереуин, окинув внимательно разглядывающего ее маркиза ледяным взглядом. – Это его выбор.
– Его светлость всегда прекрасно чувствует цвет, – охотно согласился Фрэнсис, не замечая скрестившихся неприязненных взглядов.
– Это от того, что у него весьма большой опыт в подборе женского гардероба, – едко прокомментировала Мереуин.
Фрэнсис виновато кашлянул, осознав свою ошибку, и выпустил маленькую ручку, которую тут же перехватил маркиз и сильно сжал. Мереуин вздрогнула, но не сказала, что он причиняет ей боль. Старый слуга печально качал головой, наблюдая, как они спускаются по наружной лестнице к поджидавшей карете. Маркиз возвышался над своей тоненькой пленницей, стройная спина Мереуин была горделиво выпрямлена, но Фрэнсис заметил, что всегда дерзко вскинутая головка уныло опущена.
Интересно, встревожено гадал мажордом, что задумал лорд Монтегю и что станут болтать злые языки, если он заявится к леди Хамфрис с молодой, девушкой, к тому же еще официально не представленной в обществе? Френсис тяжело вздохнул, вообще не понимая, что делает Мереуин Макэйлйсв Лондоне и почему маркиз обращается с ней так странно, словно задался целью постоянно мучить ее. Конечно, Фрэнсис не привык вмешиваться в дела хозяина, но, может быть, следует расспросить этого парнишку Дэвида, какую таинственную роль играет в жизни лорда Монтегю мальшка-шотландка.
Карета покатила вниз по дороге, Мереуин напряженно откинулась на бархатную спинку сиденья, изо всех сил стараясь не обращать внимания на сидевшего рядом с ней маркиза, хотя и вынуждена была признать, что никогда не видела его таким красивым и элегантным. Дорога была неровной и девушка невольно прижималась к нему плечом, всякий раз вспоминая тот миг, когда их тела буквально сливались друг с другом и низко склонившееся лицо маркиза смягчалось от страсти и нежности. Она вспомнила жар его мускулистого тела, пробудившего в ней жажду близости, и с ужасом поняла, что эта жажда продолжает томить ее.
– Да перестаньте же, наконец, хмуриться! – приказал он, выводя ее из задумчивости.
Девушка вспыхнула, боясь, как бы он не догадался о ее мыслях, но тут же вздернула носик и повернула к нему прекрасное, но полное негодования лицо, Маркиз громко рассмеялся.
– Вы обладаете искусством флирта, достойным законченной куртизанки, – весело сообщил он, – Вы для меня загадка, Мереуин. Как это возможно, чтобы столь зловредное и невоздержанное на язык маленькое чудовище отличалось такой прелестью, что просто дух захватывает?
Мереуин собралась было съязвить, но слова почему-то замерли у нее на устах при взгляде в серые глаза, в которых она никогда прежде не видела такой восторженной нежности. Сердце девушки бешено заколотилось от сознания, что они сидят в тесной карете очень близко друг к другу и его пальцы почти бессознательно поглаживают ее щеку.
В этот момент из темной боковой аллеи выскочил экипаж и, поворачивая на главную улицу, преградил им путь. Кучер лорда Монтегю резко натянул поводья, осыпая встречный экипаж градом проклятий. Мереуин бросило на широкую грудь Иена, она вытянула руки, чтобы не потерять равновесия, и обнаружила, что они сами собой обвили могучую шею, а ее губы почти касаются его губ.
– Я начинаю недоумевать, почему в течение трех прошедших дней не уделял вам достаточно внимания, – хрипло проговорил маркиз. – Жизнь намного слаще, когда вы милы со мной, Мереуин.
– Никогда я не буду с вами мила, – поклялась она дрожащим голосом, но не могла оторвать глаз от чувственных улыбающихся губ.
– Ну и врушка! – насмешливо упрекнул Иен. – Стоило нам оказаться наедине, как вы мигом кинулись мне на шею. Вы в самом деле загадка, мисс. Что заставляет вас говорить одно, тогда, как поступки ваши явно свидетельствуют о другом?
– О, какой же невыносимый тип! – воскликнула Мереуин, но восклицание вышло совсем не таким сердитым, как ей хотелось, и изумленный Иен даже подумал, уж не поддразнивает ли она его. Играет с ним, что ли?
Он не мог в это поверить, но и не мог удержаться от шутливого замечания:
– Это, пожалуй, самый скромный эпитет из всех, какими вы меня награждали.
– Вы вполне заслужили и все прочие, – ответила она, не сводя с него глаз.
Он не устоял и прижал ее к себе, жадно прильнув к пухлым алым губам, Она не, оттолкнула его, губы ее оказались живыми и теплыми, и Иена вновь охватило пламя страсти, неизменно вспыхивающее, когда она находилась рядом с ним.
Мереуин напрочь забыла о цели их путешествия и о его замысле унизить ее перед лондонским светом. Она видела лишь, как он красив в этом изысканном, превосходно сшитом камзоле, с заплетенными в косу темными волосами – истинное воплощение девичьих грез. Она сознавала, что и сама очаровательна в великолепном наряде, который он заказал специально для нее, превратив в благородную красавицу леди, о чем она часто мечтала в детстве, когда Макэйлисы еще пребывали в отчаянной бедности, в те горькие времена, когда у Мереуин было всего два поношенных платья.
Карета дернулась, и девушка, испуганно отодвинувшись от лорда Монтегю как можно дальше, вжалась в мягкое сиденье. Щеки ее пылали, губы горели от поцелуя.
К ее крайнему негодованию, маркиз заговорил тем ироничным, насмешливым тоном, который она больше всего ненавидела.
– Очень жаль, что вы так редко проявляете свои настоящие чувства ко мне. Но, увы, у меня нет ключика, способного отпереть клетку и выпустить на свободу сидящую внутри вас другую женщину.
– Провалитесь вы в преисподнюю, – прошипела Мереуин, и в карете загрохотал гулкий смех.
– Ваше умение ругаться не перестанет изумлять меня мисс. Полагаю, вы вполне могли бы дать пару уроков матросам с «Горянки».
Карета снова тронулась и через какое-то время остановилась. Мереуин увидела ч о они подъезжают к сказочному особняку, расположенному на склоне небольшого холма по освещенной фонарями подъездной аллеей, заполненной экипажами, ожидающими своей очереди высадить богато одетых пассажиров.
У залитого ярким светом парадного входа стояли лакеи в темно-бордовых ливреях, мимо которых проходили в зал многочисленные гости. У Мереуин вдруг пересохло во рту и она поняла, что не может сдвинуться с места.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115
– Если позволено будет заметить, мисс, вы выглядите очаровательно, – молвил Фрэнсис, спеша навстречу, чтобы помочь Мереуин сойти с лестницы, и беря ее за руку так осторожно, словно она была сделана из фарфора, – Это платье вам очень к лицу.
– Можете поблагодарить лорда Монтегю, – ответила Мереуин, окинув внимательно разглядывающего ее маркиза ледяным взглядом. – Это его выбор.
– Его светлость всегда прекрасно чувствует цвет, – охотно согласился Фрэнсис, не замечая скрестившихся неприязненных взглядов.
– Это от того, что у него весьма большой опыт в подборе женского гардероба, – едко прокомментировала Мереуин.
Фрэнсис виновато кашлянул, осознав свою ошибку, и выпустил маленькую ручку, которую тут же перехватил маркиз и сильно сжал. Мереуин вздрогнула, но не сказала, что он причиняет ей боль. Старый слуга печально качал головой, наблюдая, как они спускаются по наружной лестнице к поджидавшей карете. Маркиз возвышался над своей тоненькой пленницей, стройная спина Мереуин была горделиво выпрямлена, но Фрэнсис заметил, что всегда дерзко вскинутая головка уныло опущена.
Интересно, встревожено гадал мажордом, что задумал лорд Монтегю и что станут болтать злые языки, если он заявится к леди Хамфрис с молодой, девушкой, к тому же еще официально не представленной в обществе? Френсис тяжело вздохнул, вообще не понимая, что делает Мереуин Макэйлйсв Лондоне и почему маркиз обращается с ней так странно, словно задался целью постоянно мучить ее. Конечно, Фрэнсис не привык вмешиваться в дела хозяина, но, может быть, следует расспросить этого парнишку Дэвида, какую таинственную роль играет в жизни лорда Монтегю мальшка-шотландка.
Карета покатила вниз по дороге, Мереуин напряженно откинулась на бархатную спинку сиденья, изо всех сил стараясь не обращать внимания на сидевшего рядом с ней маркиза, хотя и вынуждена была признать, что никогда не видела его таким красивым и элегантным. Дорога была неровной и девушка невольно прижималась к нему плечом, всякий раз вспоминая тот миг, когда их тела буквально сливались друг с другом и низко склонившееся лицо маркиза смягчалось от страсти и нежности. Она вспомнила жар его мускулистого тела, пробудившего в ней жажду близости, и с ужасом поняла, что эта жажда продолжает томить ее.
– Да перестаньте же, наконец, хмуриться! – приказал он, выводя ее из задумчивости.
Девушка вспыхнула, боясь, как бы он не догадался о ее мыслях, но тут же вздернула носик и повернула к нему прекрасное, но полное негодования лицо, Маркиз громко рассмеялся.
– Вы обладаете искусством флирта, достойным законченной куртизанки, – весело сообщил он, – Вы для меня загадка, Мереуин. Как это возможно, чтобы столь зловредное и невоздержанное на язык маленькое чудовище отличалось такой прелестью, что просто дух захватывает?
Мереуин собралась было съязвить, но слова почему-то замерли у нее на устах при взгляде в серые глаза, в которых она никогда прежде не видела такой восторженной нежности. Сердце девушки бешено заколотилось от сознания, что они сидят в тесной карете очень близко друг к другу и его пальцы почти бессознательно поглаживают ее щеку.
В этот момент из темной боковой аллеи выскочил экипаж и, поворачивая на главную улицу, преградил им путь. Кучер лорда Монтегю резко натянул поводья, осыпая встречный экипаж градом проклятий. Мереуин бросило на широкую грудь Иена, она вытянула руки, чтобы не потерять равновесия, и обнаружила, что они сами собой обвили могучую шею, а ее губы почти касаются его губ.
– Я начинаю недоумевать, почему в течение трех прошедших дней не уделял вам достаточно внимания, – хрипло проговорил маркиз. – Жизнь намного слаще, когда вы милы со мной, Мереуин.
– Никогда я не буду с вами мила, – поклялась она дрожащим голосом, но не могла оторвать глаз от чувственных улыбающихся губ.
– Ну и врушка! – насмешливо упрекнул Иен. – Стоило нам оказаться наедине, как вы мигом кинулись мне на шею. Вы в самом деле загадка, мисс. Что заставляет вас говорить одно, тогда, как поступки ваши явно свидетельствуют о другом?
– О, какой же невыносимый тип! – воскликнула Мереуин, но восклицание вышло совсем не таким сердитым, как ей хотелось, и изумленный Иен даже подумал, уж не поддразнивает ли она его. Играет с ним, что ли?
Он не мог в это поверить, но и не мог удержаться от шутливого замечания:
– Это, пожалуй, самый скромный эпитет из всех, какими вы меня награждали.
– Вы вполне заслужили и все прочие, – ответила она, не сводя с него глаз.
Он не устоял и прижал ее к себе, жадно прильнув к пухлым алым губам, Она не, оттолкнула его, губы ее оказались живыми и теплыми, и Иена вновь охватило пламя страсти, неизменно вспыхивающее, когда она находилась рядом с ним.
Мереуин напрочь забыла о цели их путешествия и о его замысле унизить ее перед лондонским светом. Она видела лишь, как он красив в этом изысканном, превосходно сшитом камзоле, с заплетенными в косу темными волосами – истинное воплощение девичьих грез. Она сознавала, что и сама очаровательна в великолепном наряде, который он заказал специально для нее, превратив в благородную красавицу леди, о чем она часто мечтала в детстве, когда Макэйлисы еще пребывали в отчаянной бедности, в те горькие времена, когда у Мереуин было всего два поношенных платья.
Карета дернулась, и девушка, испуганно отодвинувшись от лорда Монтегю как можно дальше, вжалась в мягкое сиденье. Щеки ее пылали, губы горели от поцелуя.
К ее крайнему негодованию, маркиз заговорил тем ироничным, насмешливым тоном, который она больше всего ненавидела.
– Очень жаль, что вы так редко проявляете свои настоящие чувства ко мне. Но, увы, у меня нет ключика, способного отпереть клетку и выпустить на свободу сидящую внутри вас другую женщину.
– Провалитесь вы в преисподнюю, – прошипела Мереуин, и в карете загрохотал гулкий смех.
– Ваше умение ругаться не перестанет изумлять меня мисс. Полагаю, вы вполне могли бы дать пару уроков матросам с «Горянки».
Карета снова тронулась и через какое-то время остановилась. Мереуин увидела ч о они подъезжают к сказочному особняку, расположенному на склоне небольшого холма по освещенной фонарями подъездной аллеей, заполненной экипажами, ожидающими своей очереди высадить богато одетых пассажиров.
У залитого ярким светом парадного входа стояли лакеи в темно-бордовых ливреях, мимо которых проходили в зал многочисленные гости. У Мереуин вдруг пересохло во рту и она поняла, что не может сдвинуться с места.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115