Решительно выкинув все это из головы, маркиз поднял серые глаза к туго натянутым парусам и сложному переплетению снастей, его сильные руки уверенно и умело держали штурвал. Почти десять лет минуло с тех пор, как лорд в последний раз стоял за корабельным штурвалом, но он не забыл волнующих ощущений, когда судно послушно повинуется твоей воле, и стоял, чувствуя ногами малейшие колебания надраенной палубы, уверенный в себе как на море, так и на суше.
Снизу долетел приглушенный смех, прервав его размышления, и лорд Монтегю, бросив взгляд в сторону Мереуин, говорившей что-то лейтенанту Спенсеру, сверкая раскосыми глазами, отметил расплывшееся в улыбке красивое лицо лейтенанта и хмурого боцмана, ревниво наблюдающего за ними.
Да, первоклассная шлюшка, подумал Иен, и равнодушно отвернулся. Ее красота способна затронуть сердечные струны любого мужчины, а ума и сноровки у нее достаточно, чтобы довести дело до конца. Где только она научилась так талантливо флиртовать, проведя всю жизнь в стенах Кернлахского замка? Она обладает чутьем взрослой опытной женщины, и будь он проклят, если понимает, откуда все это.
Ерунда, решил маркиз, слегка передернув плечами. Чем скорее они вернутся в Шотландию, тем лучше, потому что он просто не может дождаться, когда вручит это олицетворение женственности ее братьям. После чего намерен поддерживать с Макэйлисами исключительно деловые отношения. Он насупился, вспомнив, как в разговоре с Мереуин едко заметил, что прядильни ничего не стоят. Соврал, конечно, хотя она была слишком рассержена, чтобы сообразить это. Прядильни приносили надежный и весьма неплохой доход, а в будущем можно даже расширить дело, и вероятность этого никак нельзя игнорировать.
Наивная девчонка, сердито думал Иен, поглядывая вниз на стройную спину облокотившейся на поручни Мереуин с поклонниками по бокам. Неужто она и в самом деле поверила, что он не ценит свое наследство?
Вскоре маркиза сменил у штурвала лейтенант Спенсер, и он, праздно пошатавшись по палубе, заложив руки за спину, занял недавно опустевшее место у поручней, рядом с одинокой фигуркой в красно-коричневом бархатном платье с раздувающейся на легком утреннем ветерке юбкой.
– Я смотрю, ваши придворные ретировались, мисс, или же вы гневно прогнали их за какое-нибудь невинное преступление?
Она сделала вид, что не замечает его, дерзко вздернув маленький носик.
– Какой стыд! – спокойно продолжал маркиз. – Разве вам не ясно, что они боготворят землю, на которую вы ступили?
– Если вам хочется затеять ссору, – последовало в ответ тихое предупреждение, – поищите кого-нибудь другого. Я больше не собираюсь с вами разговаривать.
– В таком случае путешествие окажется для меня чрезвычайно скучным, – усмехнулся Иен, придвигаясь поближе и наклоняя голову, чтобы заглянуть ей в глаза и увидеть в них, как он надеялся, сердитые искры.
До чего же легко ее завести, думал он про себя, как мгновенно меняется ее настроение в зависимости от слов, которые он тщательно выбирает. Да, женщина до мозга костей и все равно ребенок – не составляет труда обвести ее вокруг пальца.
– Вам, похоже, очень нравится мучить меня, – заметила девушка, бросая на него взгляд, не столько сердитый, сколько озабоченный. – Почему?
Он пожал широкими плечами:
– Наверное, больше нечем заняться. – И, предвидя готовый сорваться с ее губ резкий ответ, быстро добавил: – Позволите ли также напомнить, что между нами не улажены старые счеты? Ради вашего брата я не задал вам заслуженной трепки, но отнюдь не намерен потворствовать вам и дальше.
– Да что я такого сделала? – сердито спросила Мереуин, искренне считая стоящего рядом с ней башнеподобного мужчину самым невыносимым из всех, когда-либо ею виденных. Какая немыслимая самонадеянность!
В серых глазах блеснула ирония.
– Вы в самом деле хотите сказать, будто забыли о нашей маленькой стычке? Я привык к выпадам со стороны разгорячившихся женщин – таковы условия игры, однако вы вышли за грань допустимого, а добродушно сносить пинки не в моих правилах.
Мереуин приготовилась насмешливо ответить ему, но суровый блеск в глазах маркиза предупреждал, что он говорит серьезно. Существовал определенный предел дерзости по отношению к нему, и девушка догадалась, что нарушила этот предел, пнув маркиза в самое чувствительное место, а потом усугубила дело угрозами и проклятиями, наверняка вконец его разъярив. И она ничего не ответила, просто молча отвернулась.
– Я смотрю, вам нечего сказать. И почти готов поверить, что вы надумали стать послушной.
Мягкие губы сжались, но она опять промолчала.
– В таком случае, может быть, вы даже извинитесь передо мной за свою жестокость?
– Ну это уж слишком! – воскликнула Мереуин, понимая, что он нарочно дразнит ее, но уже не принимая этого в расчет, и окинула красивое лицо лорда Монтегю презрительным взглядом. – Трудно даже представить такую бездонную бочку тщеславия! Если бы я пнула вас в какое-нибудь другое место, вы не приняли бы это так близко к сердцу. Право, милорд, я начинаю подозревать, что вы относитесь к мужчинам, заботящимся лишь о содержимом своих панталон!
Пылая гневом, она повернулась и исчезла, оставив слегка опешившего от этого взрыва лорда Монтегю в одиночестве. Похоже, эта девушка в запале способна ляпнуть все, что угодно. Никогда в жизни он не встречал более дурно воспитанную и невоздержанную на язык особу! Вдруг полные губы маркиза дрогнули, и он, к своему удивлению, запрокинул голову и оглушительно расхохотался.
Направляясь к каюте Дэвида, Мереуин мучилась раскаянием, не в силах понять, почему насмешливые замечания маркиза вызывают в ней такую жуткую ярость. Она, разумеется, ненавидит и презирает его просто за то, что он Вильерс, но корни этой неприязни гораздо глубже. Ей казалось, она никогда в жизни не сталкивалась с такой самонадеянной и чванливой скотиной, и она жаждала получить шанс поставить его на место, уверенная, что этого никому еще не удавалось.
Мереуин тихонько толкнула дверь каюты, и ее хмурое лицо осветилось улыбкой при виде по-прежнему мирно спящего Дэвида, который дышал глубоко и мерно. На цыпочках подойдя к койке; она откинула волосы с его лба и вздрогнула, когда мальчик открыл глаза и заморгал, пытаясь разглядеть склоненное над ним лицо.
– Мереуин?
– Да, Дэвид, я здесь.
– Что со мной? Я заболел? – Голос его звучал слабо и неуверенно.
– Да, и раны у тебя были ужасные, но теперь уже лучше.
Паренек облизал пересохшие губы.
– Помню, как меня отвязывали от мачты… – Внезапно объятый ужасом, он попытался подняться. – Капитан…
Мереуин мягко уложила его:
– Лежи тихо!
Он поморщился, и сердце ее дрогнуло. Ей прекрасно известно, как больно двигаться!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115
Снизу долетел приглушенный смех, прервав его размышления, и лорд Монтегю, бросив взгляд в сторону Мереуин, говорившей что-то лейтенанту Спенсеру, сверкая раскосыми глазами, отметил расплывшееся в улыбке красивое лицо лейтенанта и хмурого боцмана, ревниво наблюдающего за ними.
Да, первоклассная шлюшка, подумал Иен, и равнодушно отвернулся. Ее красота способна затронуть сердечные струны любого мужчины, а ума и сноровки у нее достаточно, чтобы довести дело до конца. Где только она научилась так талантливо флиртовать, проведя всю жизнь в стенах Кернлахского замка? Она обладает чутьем взрослой опытной женщины, и будь он проклят, если понимает, откуда все это.
Ерунда, решил маркиз, слегка передернув плечами. Чем скорее они вернутся в Шотландию, тем лучше, потому что он просто не может дождаться, когда вручит это олицетворение женственности ее братьям. После чего намерен поддерживать с Макэйлисами исключительно деловые отношения. Он насупился, вспомнив, как в разговоре с Мереуин едко заметил, что прядильни ничего не стоят. Соврал, конечно, хотя она была слишком рассержена, чтобы сообразить это. Прядильни приносили надежный и весьма неплохой доход, а в будущем можно даже расширить дело, и вероятность этого никак нельзя игнорировать.
Наивная девчонка, сердито думал Иен, поглядывая вниз на стройную спину облокотившейся на поручни Мереуин с поклонниками по бокам. Неужто она и в самом деле поверила, что он не ценит свое наследство?
Вскоре маркиза сменил у штурвала лейтенант Спенсер, и он, праздно пошатавшись по палубе, заложив руки за спину, занял недавно опустевшее место у поручней, рядом с одинокой фигуркой в красно-коричневом бархатном платье с раздувающейся на легком утреннем ветерке юбкой.
– Я смотрю, ваши придворные ретировались, мисс, или же вы гневно прогнали их за какое-нибудь невинное преступление?
Она сделала вид, что не замечает его, дерзко вздернув маленький носик.
– Какой стыд! – спокойно продолжал маркиз. – Разве вам не ясно, что они боготворят землю, на которую вы ступили?
– Если вам хочется затеять ссору, – последовало в ответ тихое предупреждение, – поищите кого-нибудь другого. Я больше не собираюсь с вами разговаривать.
– В таком случае путешествие окажется для меня чрезвычайно скучным, – усмехнулся Иен, придвигаясь поближе и наклоняя голову, чтобы заглянуть ей в глаза и увидеть в них, как он надеялся, сердитые искры.
До чего же легко ее завести, думал он про себя, как мгновенно меняется ее настроение в зависимости от слов, которые он тщательно выбирает. Да, женщина до мозга костей и все равно ребенок – не составляет труда обвести ее вокруг пальца.
– Вам, похоже, очень нравится мучить меня, – заметила девушка, бросая на него взгляд, не столько сердитый, сколько озабоченный. – Почему?
Он пожал широкими плечами:
– Наверное, больше нечем заняться. – И, предвидя готовый сорваться с ее губ резкий ответ, быстро добавил: – Позволите ли также напомнить, что между нами не улажены старые счеты? Ради вашего брата я не задал вам заслуженной трепки, но отнюдь не намерен потворствовать вам и дальше.
– Да что я такого сделала? – сердито спросила Мереуин, искренне считая стоящего рядом с ней башнеподобного мужчину самым невыносимым из всех, когда-либо ею виденных. Какая немыслимая самонадеянность!
В серых глазах блеснула ирония.
– Вы в самом деле хотите сказать, будто забыли о нашей маленькой стычке? Я привык к выпадам со стороны разгорячившихся женщин – таковы условия игры, однако вы вышли за грань допустимого, а добродушно сносить пинки не в моих правилах.
Мереуин приготовилась насмешливо ответить ему, но суровый блеск в глазах маркиза предупреждал, что он говорит серьезно. Существовал определенный предел дерзости по отношению к нему, и девушка догадалась, что нарушила этот предел, пнув маркиза в самое чувствительное место, а потом усугубила дело угрозами и проклятиями, наверняка вконец его разъярив. И она ничего не ответила, просто молча отвернулась.
– Я смотрю, вам нечего сказать. И почти готов поверить, что вы надумали стать послушной.
Мягкие губы сжались, но она опять промолчала.
– В таком случае, может быть, вы даже извинитесь передо мной за свою жестокость?
– Ну это уж слишком! – воскликнула Мереуин, понимая, что он нарочно дразнит ее, но уже не принимая этого в расчет, и окинула красивое лицо лорда Монтегю презрительным взглядом. – Трудно даже представить такую бездонную бочку тщеславия! Если бы я пнула вас в какое-нибудь другое место, вы не приняли бы это так близко к сердцу. Право, милорд, я начинаю подозревать, что вы относитесь к мужчинам, заботящимся лишь о содержимом своих панталон!
Пылая гневом, она повернулась и исчезла, оставив слегка опешившего от этого взрыва лорда Монтегю в одиночестве. Похоже, эта девушка в запале способна ляпнуть все, что угодно. Никогда в жизни он не встречал более дурно воспитанную и невоздержанную на язык особу! Вдруг полные губы маркиза дрогнули, и он, к своему удивлению, запрокинул голову и оглушительно расхохотался.
Направляясь к каюте Дэвида, Мереуин мучилась раскаянием, не в силах понять, почему насмешливые замечания маркиза вызывают в ней такую жуткую ярость. Она, разумеется, ненавидит и презирает его просто за то, что он Вильерс, но корни этой неприязни гораздо глубже. Ей казалось, она никогда в жизни не сталкивалась с такой самонадеянной и чванливой скотиной, и она жаждала получить шанс поставить его на место, уверенная, что этого никому еще не удавалось.
Мереуин тихонько толкнула дверь каюты, и ее хмурое лицо осветилось улыбкой при виде по-прежнему мирно спящего Дэвида, который дышал глубоко и мерно. На цыпочках подойдя к койке; она откинула волосы с его лба и вздрогнула, когда мальчик открыл глаза и заморгал, пытаясь разглядеть склоненное над ним лицо.
– Мереуин?
– Да, Дэвид, я здесь.
– Что со мной? Я заболел? – Голос его звучал слабо и неуверенно.
– Да, и раны у тебя были ужасные, но теперь уже лучше.
Паренек облизал пересохшие губы.
– Помню, как меня отвязывали от мачты… – Внезапно объятый ужасом, он попытался подняться. – Капитан…
Мереуин мягко уложила его:
– Лежи тихо!
Он поморщился, и сердце ее дрогнуло. Ей прекрасно известно, как больно двигаться!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115