Ответ на этот вопрос зависит
не только от того, решились ли вы действовать, когда застен-
чивость уже возникла, или еще нет. Различие заключается в
самой философии лечения или социальных перемен.
Поскольку застенчивость существует и являет собой крайне
неприятную проблему для многих людей, то существует и необхо-
димость оказать этим людям немедленную помощь. Но в то же время
мы можем и должны работать над тем, чтобы застраховать других
от столкновения с этой проблемой. В борьбе с застенчивостью
следует использовать оба подхода. Но, конечно, воплотить этот
идеал на практике нелегко.
Анализируя застенчивость, мы сконцентрировали внимание на
застенчивом человеке и именно на человека возложили ответст-
венность за решение его проблем. Ну а социальные и культурные
предпосылки застенчивости? Можно ли изменить их с помощью
приемов релаксации, формирования уверенности в себе и подобных
методов самопомощи? Конечно нет. И новое поколение застенчи-
вых уже готовится занять место тех, кто каким-то образом
сумел из <застенчивых сегодня> стать <застенчивыми вчера>. Не-
смотря на перемены в отдельных людях, система остается незыбле-
мой. И никакими чудесными лекарствами не совладать с эпидемией.
Порой мы отказываемся от необходимых перемен, так как
привыкли изменять людей, а не обстоятельства. Иногда человек не
может найти решение, поскольку его состояние непосредственно
является одним из условий задачи. Иногда проблему вообще не
принимают как таковую, потому что и представить себе не могут
альтернатив.
Отказаться от этих заблуждений будет легче, если ознакомиться
с примерами того, как изменение условий оказывается более
эффективным, чем попытки переделать <неудобных людей>.
В колонии для несовершеннолетних преступников в Вашингтоне
персонал столкнулся с неразрешимой проблемой жестокости среди
заключенных. Были испробованы методы психологического кон-
сультирования и психотерапии среди злостных нарушителей, сдер-
жанное поведение поощрялось, а возмутителей спокойствия стро-
го наказывали. С насилием не удавалось справиться до тех пор,
пока не был предпринят анализ вызывавших его условий. Большин-
ство инцидентов возникало в коридорах, главных образом на пово-
ротах, где часто можно было столкнуться с человеком, выходящим
навстречу из-за угла. Один толчок вызывал другой, и вскоре жела-
ние дать сдачи приводило к драке. Простое решение заключалось
в том, чтобы расширить проход и закруглить поворот. С исчезно-
вением повода для столкновений насилие пошло на убыль.
Чтобы не допустить превышения скорости автомашин на го-
родских улицах, оказалось недостаточно предупредительных до-
рожных знаков, высоких штрафов и увещеваний через прессу.
Но установка специальных заграждений возымела эффект. Один
чувствительный удар для лихача приобрел большую убедитель-
ность, чем несколько предупреждений.
На протяжении многих лет преподавательской работы меня
преследовала одна проблема (кстати, чрезвычайно часто возникаю-
щая в военных учебных заведениях) - шпаргалки. Чтобы их устра-
нить, я использовал множество способов, но всегда оказывался
менее изобретательным, чем студенты. Да и мои аргументы
оказывались слабее, чем те причины, которые побуждали студен-
тов хитрить. Призывы к совести не воспринимались, пристальный
контроль не давал результатов. В конце концов несколько злостных
нарушителей в назидание другим были исключены. И тогда я по-
нял, что искал не там, где следует.
Присутствуя на административном разбирательстве очередного
инцидента, я вдруг осознал бесполезность прдобных мероприя-
тий. Судили обычно того, кто совершил проступок, не обращая
внимания на то, почему он это сделал. Основной причиной была
отчаянная конкуренция студентов в борьбе за вожделенный выс-
ший балл (А), выставлявшийся лишь немногим лучшим. Кроме
О том, как переструктурирование ситуации снижает насилие, см.: Cohen Н. L.,
Filipczak J. A new-learning environment. San Francisco, 1971.
того, каждый был встревожен в преддверии экзамена и не был уве-
рен, что отвечать потребуется именно то, что он выучил. И нако-
нец, играла свою роль обезличенная и строгая атмосфера экза-
мена - каждый студент противопоставлялся остальным.
Тогда я разработал превентивную стратегию, которая должна
была нивелировать причины нечестных ухищрений; в результате
и сами ухищрения оказались лишенными смысла. Оценки стали
отражать уровень овладения студентами пройденным материалом,
а не их превосходство над остальными. Высший балл А отныне
выставлялся каждому, кто мог выполнить экзаменационное зада-
ние на определенном уровне (например, правильно ответить на
80 Їо вопросов). Конкуренция была устранена, каждый стремился
превзойти самого себя, а не других. Тревожность удалось преодо-
леть, предоставив студентам возможность сдавать экзамен несколь-
ко раз в течение семестра, когда они были готовы отчитаться
по определенному разделу курса. В случае неудовлетворитель-
ного ответа экзамен разрешалось пересдать. Экзаменационные за-
дания выполнялись в непринужденной обстановке, индивидуаль-
но, под контролем одного из товарищей. В результате студенты
стали работать в рамках моего курса более увлеченно, чем по
любому другому предмету. Они получали от этого больше удовлет-
ворения и почти все добивались высшего балла. Новые условия
лишили шпаргалки всякого смысла. А в качестве побочного эф-
фекта выступило возникновение новых дружеских отношений меж-
ду экзаменуемыми и наблюдателями-контролерами.
Эти примеры являют альтернативу традиционным подходам
к решению социальных проблем. Во всех указанных случаях
нежелательное поведение было предотвращено за счет изменения
вызывавших его условий. Не исключено, что единственная возмож-
ность предотвратить застенчивость заключается в изменении тех
культурных ценностей, которые ее провоцируют.
Культура и программирование
поведения
В какой руке вы держите вилку? В левой, когда разрезаете мясо,
и в правой - когда едите? Вероятно, именно так, если вы - амери-
канец; европейцы же всегда держат вилку в левой руке. Кланяетесь
ли вы, встретив на улице знакомого? Американец едва ли станет это
делать; японец, не отвесивший поклона, будет считаться невоспи-
танным. Кому вы с большей охотой помогли бы - иностранцу
или соотечественнику? Это также зависит от культурной традиции
деления на своих и чужих. Для грека своими выступают родст-
венники, друзья, а также туристы, но не другие незнакомые
греки. Что касается парижан или бостонцев, то в целом они с
большей готовностью идут навстречу соотечественнику, нежели
иностранцу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69
не только от того, решились ли вы действовать, когда застен-
чивость уже возникла, или еще нет. Различие заключается в
самой философии лечения или социальных перемен.
Поскольку застенчивость существует и являет собой крайне
неприятную проблему для многих людей, то существует и необхо-
димость оказать этим людям немедленную помощь. Но в то же время
мы можем и должны работать над тем, чтобы застраховать других
от столкновения с этой проблемой. В борьбе с застенчивостью
следует использовать оба подхода. Но, конечно, воплотить этот
идеал на практике нелегко.
Анализируя застенчивость, мы сконцентрировали внимание на
застенчивом человеке и именно на человека возложили ответст-
венность за решение его проблем. Ну а социальные и культурные
предпосылки застенчивости? Можно ли изменить их с помощью
приемов релаксации, формирования уверенности в себе и подобных
методов самопомощи? Конечно нет. И новое поколение застенчи-
вых уже готовится занять место тех, кто каким-то образом
сумел из <застенчивых сегодня> стать <застенчивыми вчера>. Не-
смотря на перемены в отдельных людях, система остается незыбле-
мой. И никакими чудесными лекарствами не совладать с эпидемией.
Порой мы отказываемся от необходимых перемен, так как
привыкли изменять людей, а не обстоятельства. Иногда человек не
может найти решение, поскольку его состояние непосредственно
является одним из условий задачи. Иногда проблему вообще не
принимают как таковую, потому что и представить себе не могут
альтернатив.
Отказаться от этих заблуждений будет легче, если ознакомиться
с примерами того, как изменение условий оказывается более
эффективным, чем попытки переделать <неудобных людей>.
В колонии для несовершеннолетних преступников в Вашингтоне
персонал столкнулся с неразрешимой проблемой жестокости среди
заключенных. Были испробованы методы психологического кон-
сультирования и психотерапии среди злостных нарушителей, сдер-
жанное поведение поощрялось, а возмутителей спокойствия стро-
го наказывали. С насилием не удавалось справиться до тех пор,
пока не был предпринят анализ вызывавших его условий. Большин-
ство инцидентов возникало в коридорах, главных образом на пово-
ротах, где часто можно было столкнуться с человеком, выходящим
навстречу из-за угла. Один толчок вызывал другой, и вскоре жела-
ние дать сдачи приводило к драке. Простое решение заключалось
в том, чтобы расширить проход и закруглить поворот. С исчезно-
вением повода для столкновений насилие пошло на убыль.
Чтобы не допустить превышения скорости автомашин на го-
родских улицах, оказалось недостаточно предупредительных до-
рожных знаков, высоких штрафов и увещеваний через прессу.
Но установка специальных заграждений возымела эффект. Один
чувствительный удар для лихача приобрел большую убедитель-
ность, чем несколько предупреждений.
На протяжении многих лет преподавательской работы меня
преследовала одна проблема (кстати, чрезвычайно часто возникаю-
щая в военных учебных заведениях) - шпаргалки. Чтобы их устра-
нить, я использовал множество способов, но всегда оказывался
менее изобретательным, чем студенты. Да и мои аргументы
оказывались слабее, чем те причины, которые побуждали студен-
тов хитрить. Призывы к совести не воспринимались, пристальный
контроль не давал результатов. В конце концов несколько злостных
нарушителей в назидание другим были исключены. И тогда я по-
нял, что искал не там, где следует.
Присутствуя на административном разбирательстве очередного
инцидента, я вдруг осознал бесполезность прдобных мероприя-
тий. Судили обычно того, кто совершил проступок, не обращая
внимания на то, почему он это сделал. Основной причиной была
отчаянная конкуренция студентов в борьбе за вожделенный выс-
ший балл (А), выставлявшийся лишь немногим лучшим. Кроме
О том, как переструктурирование ситуации снижает насилие, см.: Cohen Н. L.,
Filipczak J. A new-learning environment. San Francisco, 1971.
того, каждый был встревожен в преддверии экзамена и не был уве-
рен, что отвечать потребуется именно то, что он выучил. И нако-
нец, играла свою роль обезличенная и строгая атмосфера экза-
мена - каждый студент противопоставлялся остальным.
Тогда я разработал превентивную стратегию, которая должна
была нивелировать причины нечестных ухищрений; в результате
и сами ухищрения оказались лишенными смысла. Оценки стали
отражать уровень овладения студентами пройденным материалом,
а не их превосходство над остальными. Высший балл А отныне
выставлялся каждому, кто мог выполнить экзаменационное зада-
ние на определенном уровне (например, правильно ответить на
80 Їо вопросов). Конкуренция была устранена, каждый стремился
превзойти самого себя, а не других. Тревожность удалось преодо-
леть, предоставив студентам возможность сдавать экзамен несколь-
ко раз в течение семестра, когда они были готовы отчитаться
по определенному разделу курса. В случае неудовлетворитель-
ного ответа экзамен разрешалось пересдать. Экзаменационные за-
дания выполнялись в непринужденной обстановке, индивидуаль-
но, под контролем одного из товарищей. В результате студенты
стали работать в рамках моего курса более увлеченно, чем по
любому другому предмету. Они получали от этого больше удовлет-
ворения и почти все добивались высшего балла. Новые условия
лишили шпаргалки всякого смысла. А в качестве побочного эф-
фекта выступило возникновение новых дружеских отношений меж-
ду экзаменуемыми и наблюдателями-контролерами.
Эти примеры являют альтернативу традиционным подходам
к решению социальных проблем. Во всех указанных случаях
нежелательное поведение было предотвращено за счет изменения
вызывавших его условий. Не исключено, что единственная возмож-
ность предотвратить застенчивость заключается в изменении тех
культурных ценностей, которые ее провоцируют.
Культура и программирование
поведения
В какой руке вы держите вилку? В левой, когда разрезаете мясо,
и в правой - когда едите? Вероятно, именно так, если вы - амери-
канец; европейцы же всегда держат вилку в левой руке. Кланяетесь
ли вы, встретив на улице знакомого? Американец едва ли станет это
делать; японец, не отвесивший поклона, будет считаться невоспи-
танным. Кому вы с большей охотой помогли бы - иностранцу
или соотечественнику? Это также зависит от культурной традиции
деления на своих и чужих. Для грека своими выступают родст-
венники, друзья, а также туристы, но не другие незнакомые
греки. Что касается парижан или бостонцев, то в целом они с
большей готовностью идут навстречу соотечественнику, нежели
иностранцу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69