Она грустно, но решительно, покачала головой. - Ладно, - говорю, - тогда прощайте. Может свидимся еще, кто знает. Она осталась на остановке, а я побежал на другую сторону дороги, дождь разошелся не на шутку. Ярославское шоссе вымерло, ни людей ни машин. И вдруг она явилась из подземного перехода. Передумала? А я уже настроился отоспаться в обнимку с эстетикой. - Я решила тут, через стройку, напрямик пойти к станции, здесь недалеко, неудобно немножко., - сказала, неловко улыбаясь.. - Неудобно?! А... не опасно? - Да нет. - Лучше такси возьмите. - Да сколько его ждать... Ничего, я тут, дворами пройду. Я подивился ее смелости. И опять совесть слегка мяукнула, упрекнула, мол, что ж ты, рыцарь, так и бросишь беззащитную в темном лесу городском? Ну а что, не тащиться же с ней бог знает куда, я ведь ей предложил ночлег, а потом, в конце концов, я рыцарь заезжий, и коль свои не проявляют, Вадим даже не спросил, как она добираться будет, то мне что и кому доказывать... Самому себе? Ну, себе-то я уже все доказал... Ходили всей компанией (еще Ж. 25 лет, дочка приятеля, в последнее время стала тереться в нашей великовозрастной компании, какой интерес? и опять же - провокация, хорошенькая, даже ножки недурны...) в кино, на "Четыре свадьбы и одни похороны", комедь английская. Перед фильмом показали рекламный ролик про Голаны, под клятвы Рабина не отступать, как только Рабин появился, я засвистел, на меня стали гневно оборачиваться, жена зашикала, но я смело свистнул еще раз. Вот и весь мой протест. В темноте на Рабина свистнуть. Потом, после фильма, сидели в "Апропо", ели "рикшу" (салат такой). Я говорю: может они, рабины-то, и мудры, полагаясь на то, что народ - не герой. И, что характерно, героем никогда не был. Даже в те сороковые-роковые не был, судя по книжке профессора Шапиры. И вообще непонятно, как это государство умудрилось возникнуть. 24.9. Самоубийство - высочайшее выражение свободы человека, свободы от страха смерти. Свободный от страха смерти - Бог! Легенда Масады жива до сих пор, и даже ?ська Флавиус, враг сикариев, дал волю восхищению и взахлеб описывал трепет римлян, "поразившихся благородству решения этих людей и их несокрушимому презрению к смерти". (Интересно, чтоб уговорить евреев на эдакое, Эльазар предложил им "обратиться к индусам, которые, быть может, научат нас мудрости.") Кстати, готовность к самопожертвованию успешно воспитывалась, да и воспитывается, в определенных обществах. Средствами искусства. Культура самоубийства. Почему-то в юности я презирал самоубийство, как трусость. Эту мысль упорно внушал отец. "Массовое" искусство - вроде иглоукалывания. Просто вгоняют иголки в нужные нервные узелки: "секс", "насилие", "ужасы" - и готово дело. Лечит! Ури Цви Гринберга Анита считает фашистом, пишет, что его стихи толкали "правую" молодежь в петли английских виселиц. Помню, как меня, еще "зеленого" и идеологически "тепленького" репатриантика, поразило утверждение одной молодой журналистки, она брала интервью у Кузнецова, и мы сидели втроем в кафе на Ярконе, что Бегин, которого я считал либералом-слюнтяем, фашист, "вы ничего не знаете, они (ревизионисты) ходили в тридцатых в черных рубашках!" А в чем вообще разница между романтическим радикализмом левых и правых? И тех и других вел пафос власти человека, сверхчеловека, над миром (воля есть - ума не надо, это немецкая поговорка). И те и другие начинали с бунта в эстетике (разве авангард - не новый романтизм?). Поразительно Вагнеровское: "политика должна стать грандиозным зрелищем, государство произведением искусства, а человек искусства, должен занять место государственного деятеля". Может быть катаклизмы 20-ого века были результатом потребности в грандиозных спектаклях, в глобальных театральных действах-мистериях, где слияние с родовым в мятущихся, восторженных толпах и должно было стать, и стало, великим катарсисом? Гитлер в юности рисовал, а Сталин стихи писал. Так куда же меня несет с моими идеями героизма? "Война - гигиена мира?" "Гуманность - служанка слабости"? Но с другой стороны уж больно отвратителен, неэстетичен, другой полюс: мелкая, обывательская (чуть не сказал - еврейская) расчетливость... Ну а вот левые тебе скажут - давай к нам, у нас пафос борьбы за достоинство человека, за его непоруганность. Ну что ж, скажу, братцы, дело хорошее, и вроде посочувствовать да поспособствовать бы ему не грех, но... не знаю, не знаю... Вы ж не за свою поруганность отомстить встали, у вас, господа, никто достоинства и не отнимал, вы вс° за "простых людей" радеете. А они, простые-то, пусть сами о своем достоинстве позаботятся, сво° вы им не внушите. Только горе умножите. От ваших проповедей чистыми передничками пованивает, университетской зубрежкой, вот что. Героизьма в ваших благородных заботах нет! Страстей и страданий! Плевать мне, получается, на права человеков, жаль вот сверхчеловека... И душой я с Ури Цви, и с Аббой Ахимеиром, и со Штерном, жгите, суки, клеймом фашизма! Мне приснился чудный вид: За окном висит Сарид. В желтой раме стиля ретро, И его качает ветром. Лучше пидар на рее, чем акула в трюме. 26.9. Вадим звонил. 8 -ого октября приезжает. Вадим Через несколько дней Вадик пригласил меня еще на один раут. Мы встретились с ним и с Любой у бывшего Театра на Таганке, я не узнал, все разворотили вокруг, шли вдоль строительных заборов, непонятными переулками, Люба с гитарой, эффектная, да и мы - старички хоть куда, оказались на какой-то старомосковской улице, двухэтажные дома романтично обшарпанные, магазин "Вино" на углу, свернули в переулочек, в конце переулочка пряталась церквушка с зелеными куполами, подошли ближе, повосхищались - 17-ый век, за церковью московский дворик с высокими липами, поднялись на второй этаж. Нам открыла прекрасно сохранившаяся дама с красивыми еврейскими глазами, в маске безропотной доброжелательности, "мама". Затем появилась и хозяйка, девушка в возрасте, слегка раздраженная своим одиночеством. Все здесь было так неприятно знакомо, будто зашел к старой школьной подруге, из тех, что ходили в умных но некрасивых, да так в этом качестве и остались, прибавилась только обида и фанатичная увлеченность каким-нибудь искусством, или политикой, или защитой животных. Прихожая, две комнаты, кухня. В салоне накрытый стол, последние хлопоты. Стены плотно увешаны самодельными картинами. Обстановка подчеркнуто "интеллигентная", до чопорности, манеры вычурно приветливые. Мать выглядела даже привлекательней: не было этой горечи упорства в верности вымирающему клану "последних русских интеллигентов", натянутой приветливости, длинного, закрытого платья дочурки, которой мы подарили цветы, за что удостоились всплеска рук, восхищения, изумления. Затем я достал бутылку "Финской" (пол- ящика закупил при отлете) и стукнул ею по столу, мол, а мы пить будям, а мы гулять будям, но сей псевдокупеческий жест встретил прохладный прием, было суховато сказано, что водку в этом доме не употребляют.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127