Далеко от Тома.
- О чем ты задумалась?
- Когда?
- Сейчас.
- Ни о чем.
- Не обманывай. - Он потянулся к ее руке. - Ты здесь счастлива, Кейт?
Она посмотрела на него и медленно кивнула:
- Да. Очень.
Что же тогда ее огорчало? Откуда вдруг такой приступ грусти?
- Тебя окружают хорошие люди? - Это вдруг стало иметь для него огромное значение.
- Ты их всех уже знаешь, кроме Лиции.
- И все? - Он был в шоке. - Только мальчик?
- И Тилли, женщина, которая смотрит за Тайгом со дня его рождения. И Борт, конечно. - Она улыбнулась, вспоминая свою угрозу говорить о нем на шоу.
- Конечно. Ты это серьезно?
- Я же говорила тебе, что я затворница. Неудивительно, что она так нервничала на банкете.
- Когда ты была замужем, все было так же? Она покачала головой, но не выдала себя.
- Нет, тогда все было иначе.
- Тайг помнит своего отца? - Он говорил очень тихо, потягивая кофе в уютной кухне.
Она снова покачала головой.
- Он не мог его помнить. Его отец умер до его рождения.
- О Боже, Кейт, как это было для тебя ужасно! - Он смотрел на нее с состраданием. Она никогда не думала об этом.
- Это произошло очень давно.
- Ты все это время была одна?
- Нет. Меня навещала Фелиция.
Вот в чем дело. Невыносимое одиночество. От этого такая грусть в глазах, которую он заметил раньше.
- А семья, Кейт?
- Только та, которую ты видишь.
И все. Это намного больше, чем есть у некоторых, больше, чем есть у него. Ему исполнилось тридцать семь, а он по-прежнему был один.
- Ты права, Кейт.
- Что?
- Съездим завтра на денек в Санта-Барбару. - Он непременно хотел подчеркнуть, что поездка именно на день. Если бы он только намекнул на что-то большее, она немедленно отказалась бы. Кейт задумчиво кивнула, глядя на него, как бы взвешивая, стоит ли.
- Хорошо, поедем.
Глава 19
Кейт легко нашла дом по карте, которую ей нарисовал Ник. Она не позволила ему за ней заехать - ей хотелось быть самостоятельной. До дома было всего полчаса езды, но времени для размышлений оказалось достаточно. Она и сама не знала, почему согласилась приехать к нему, кроме того, что он ей просто нравился. С ним было так легко. Накануне он пробыл у нее почти до одиннадцати, и она чуть не уснула прямо на кушетке, сморенная усталостью; а он, уезжая, просто скромно поцеловал ее в щеку.
Они провели чудесный вечер, разожгли камин, и он приготовил попкорн для Тайга; мальчик показал ему свой новый ковбойский костюм, от которого Ник пришел в восторг.
- Где ты такой раздобыла?
- В гостинице.
Другие покупали нефриты и банные халаты, а она порадовала сына подарком, о котором мечтает любой мальчишка.
- Жаль, что я не твой ребенок.
- Благодари Бога, что тебя миновала эта участь. Я монстр. Спроси Тайга. - Тайг только хмыкнул и забросил пригоршню попкорна в рот.
- Совсем маленький и очень милый монстр. - Он хотел ее поцеловать, но не делать же это при мальчике. Кейт это не понравилось бы. Он многого хотел от этой женщины. Ее любви, а еще больше - всю ее без остатка, с ее сыном, с ее нежностью, мудростью, дружбой и пониманием.
С самой первой встречи она была ему небезразлична, иначе он не стал бы ее разыскивать и привозить эту идиотскую пластиковую туфельку. Он был добр к Тайгу, беспокоился о ее настроении, стремился больше узнать о ней. Она должна следить за своими чувствами, напоминала Кейт себе, подъезжая к указанному адресу в Санта-Барбаре. Ник Уотерман слишком наблюдателен.
Перед ней возник белый дом с аккуратной черной отделкой и красивыми бронзовыми украшениями. Над входом висел каретный фонарь. Бронзовая чайка на двери выполняла роль молоточка-стучалки. Чайка расправляла крылья, чтобы постучать, и затем складывала их на спинке. Дом стоял на небольшом холме у озера, над которым склонились три грустные ивы. Это здание резко отличалось от простенького дома Кейт, но, несмотря на свою красоту, было в каком-то смысле лишено тепла.
Ник открыл дверь - босой, в старых джинсах и выцветшей майке, подчеркивающей цвет его глаз.
- Золушка! - Его лицо засияло от радости при виде гостьи.
- Я должна была надеть туфельку для доказательства?
- Ладно, поверю на слово. Заходи. Я только что красил навес.
- Похоже, ты слишком стараешься для своих хозяев. Она вошла вслед за ним в дом, обставленный в строгом стиле девятнадцатого века. Все верно, она не ошиблась - красиво, но без тепла. Тем более жаль, потому что жилище Ника было наполнено массой красивых вещей.
- Да нет, просто мне доставляет удовольствие возиться здесь. Парень, которому дом принадлежит, никогда не вылезает из Лос-Анджелеса. Вот и копаюсь здесь, когда есть время.
Он покрасил навес в бледно-голубой цвет, а в углу нарисовал двух летящих чаек.
- Не хватает облаков, - деловито заметила Кейт.
- Ты о чем?
- Облака. У тебя есть белая краска?
- Да. Вот она. - Ник улыбнулся, глядя, как она закатывает рукава рубашки. - Ты можешь испачкаться, Кейт. Хочешь, я принесу что-нибудь из моего старья?
Он был слишком серьезен, а Кейт все время подшучивала над ним. Она и так надела на себя все старое, чтобы поваляться на пляже. Не забыла и про бикини на всякий случай. Она вовсе не была уверена, что захочет купаться.
- Как Тайг?
- Спасибо, хорошо, тебе от него привет. Уехал ни свет ни заря смотреть своих козочек; Он, видишь ли, это любит.
- Мальчику было бы хорошо иметь свою лошадь, - буркнул Ник, продолжая рисовать очередную чайку.
- Он тоже так считает. Уж не хочешь ли ты ему подарить ее? - пошутила она, но сразу пожалела о своих словах, едва взглянула на него. - Ник, я ведь только пошутила. Серьезно, только посмей. Я борюсь с Фелицией уже два года.
- Она кажется мне разумной женщиной. Хорошо бы познакомиться с этой твоей Фелицией. Сколько времени ты ее знаешь?
- О, много лет. Мы познакомились, когда я демонстрировала модели... - Кейт вдруг осеклась, поняв, что сболтнула лишнее.
- Ты думаешь, я не знал? - улыбнулся он ей из своего угла. - Послушай, детка, я ведь продюсер и сразу могу определить, кто манекенщица, кто балерина, а кто поднимает тяжести на помосте тяжелоатлетов.
- Я поднимала тяжести, - сказала она, глядя на него с улыбкой и показывая свои мускулы.
Он весело засмеялся.
- Великолепные облака ты рисуешь, Золушка.
- Тебе нравятся? - Она была польщена.
- Конечно. Особенно у тебя на носу.
- Знаешь, меня бросает в дрожь при мысли, что Уэйнберг узнает о том, что я когда-то была манекенщицей. Он бы захотел продать и мое тело ради рекламы.
- Вот как, моя девочка. Ах ты, цыпленочек. - Он притворно заквохтал, а Кейт пригрозила ему мокрой кистью.
- Ты что, осуждаешь меня за то, что я не хочу участвовать во всей этой чехарде? Я не вписываюсь во все это безумие, Ник.
- А кто вписывается? - Он сел на перила и посмотрел на нее. - Я скажу тебе другое, детка, ты здесь не на своем месте. Тебе придется когда-нибудь покинуть свою деревню.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86
- О чем ты задумалась?
- Когда?
- Сейчас.
- Ни о чем.
- Не обманывай. - Он потянулся к ее руке. - Ты здесь счастлива, Кейт?
Она посмотрела на него и медленно кивнула:
- Да. Очень.
Что же тогда ее огорчало? Откуда вдруг такой приступ грусти?
- Тебя окружают хорошие люди? - Это вдруг стало иметь для него огромное значение.
- Ты их всех уже знаешь, кроме Лиции.
- И все? - Он был в шоке. - Только мальчик?
- И Тилли, женщина, которая смотрит за Тайгом со дня его рождения. И Борт, конечно. - Она улыбнулась, вспоминая свою угрозу говорить о нем на шоу.
- Конечно. Ты это серьезно?
- Я же говорила тебе, что я затворница. Неудивительно, что она так нервничала на банкете.
- Когда ты была замужем, все было так же? Она покачала головой, но не выдала себя.
- Нет, тогда все было иначе.
- Тайг помнит своего отца? - Он говорил очень тихо, потягивая кофе в уютной кухне.
Она снова покачала головой.
- Он не мог его помнить. Его отец умер до его рождения.
- О Боже, Кейт, как это было для тебя ужасно! - Он смотрел на нее с состраданием. Она никогда не думала об этом.
- Это произошло очень давно.
- Ты все это время была одна?
- Нет. Меня навещала Фелиция.
Вот в чем дело. Невыносимое одиночество. От этого такая грусть в глазах, которую он заметил раньше.
- А семья, Кейт?
- Только та, которую ты видишь.
И все. Это намного больше, чем есть у некоторых, больше, чем есть у него. Ему исполнилось тридцать семь, а он по-прежнему был один.
- Ты права, Кейт.
- Что?
- Съездим завтра на денек в Санта-Барбару. - Он непременно хотел подчеркнуть, что поездка именно на день. Если бы он только намекнул на что-то большее, она немедленно отказалась бы. Кейт задумчиво кивнула, глядя на него, как бы взвешивая, стоит ли.
- Хорошо, поедем.
Глава 19
Кейт легко нашла дом по карте, которую ей нарисовал Ник. Она не позволила ему за ней заехать - ей хотелось быть самостоятельной. До дома было всего полчаса езды, но времени для размышлений оказалось достаточно. Она и сама не знала, почему согласилась приехать к нему, кроме того, что он ей просто нравился. С ним было так легко. Накануне он пробыл у нее почти до одиннадцати, и она чуть не уснула прямо на кушетке, сморенная усталостью; а он, уезжая, просто скромно поцеловал ее в щеку.
Они провели чудесный вечер, разожгли камин, и он приготовил попкорн для Тайга; мальчик показал ему свой новый ковбойский костюм, от которого Ник пришел в восторг.
- Где ты такой раздобыла?
- В гостинице.
Другие покупали нефриты и банные халаты, а она порадовала сына подарком, о котором мечтает любой мальчишка.
- Жаль, что я не твой ребенок.
- Благодари Бога, что тебя миновала эта участь. Я монстр. Спроси Тайга. - Тайг только хмыкнул и забросил пригоршню попкорна в рот.
- Совсем маленький и очень милый монстр. - Он хотел ее поцеловать, но не делать же это при мальчике. Кейт это не понравилось бы. Он многого хотел от этой женщины. Ее любви, а еще больше - всю ее без остатка, с ее сыном, с ее нежностью, мудростью, дружбой и пониманием.
С самой первой встречи она была ему небезразлична, иначе он не стал бы ее разыскивать и привозить эту идиотскую пластиковую туфельку. Он был добр к Тайгу, беспокоился о ее настроении, стремился больше узнать о ней. Она должна следить за своими чувствами, напоминала Кейт себе, подъезжая к указанному адресу в Санта-Барбаре. Ник Уотерман слишком наблюдателен.
Перед ней возник белый дом с аккуратной черной отделкой и красивыми бронзовыми украшениями. Над входом висел каретный фонарь. Бронзовая чайка на двери выполняла роль молоточка-стучалки. Чайка расправляла крылья, чтобы постучать, и затем складывала их на спинке. Дом стоял на небольшом холме у озера, над которым склонились три грустные ивы. Это здание резко отличалось от простенького дома Кейт, но, несмотря на свою красоту, было в каком-то смысле лишено тепла.
Ник открыл дверь - босой, в старых джинсах и выцветшей майке, подчеркивающей цвет его глаз.
- Золушка! - Его лицо засияло от радости при виде гостьи.
- Я должна была надеть туфельку для доказательства?
- Ладно, поверю на слово. Заходи. Я только что красил навес.
- Похоже, ты слишком стараешься для своих хозяев. Она вошла вслед за ним в дом, обставленный в строгом стиле девятнадцатого века. Все верно, она не ошиблась - красиво, но без тепла. Тем более жаль, потому что жилище Ника было наполнено массой красивых вещей.
- Да нет, просто мне доставляет удовольствие возиться здесь. Парень, которому дом принадлежит, никогда не вылезает из Лос-Анджелеса. Вот и копаюсь здесь, когда есть время.
Он покрасил навес в бледно-голубой цвет, а в углу нарисовал двух летящих чаек.
- Не хватает облаков, - деловито заметила Кейт.
- Ты о чем?
- Облака. У тебя есть белая краска?
- Да. Вот она. - Ник улыбнулся, глядя, как она закатывает рукава рубашки. - Ты можешь испачкаться, Кейт. Хочешь, я принесу что-нибудь из моего старья?
Он был слишком серьезен, а Кейт все время подшучивала над ним. Она и так надела на себя все старое, чтобы поваляться на пляже. Не забыла и про бикини на всякий случай. Она вовсе не была уверена, что захочет купаться.
- Как Тайг?
- Спасибо, хорошо, тебе от него привет. Уехал ни свет ни заря смотреть своих козочек; Он, видишь ли, это любит.
- Мальчику было бы хорошо иметь свою лошадь, - буркнул Ник, продолжая рисовать очередную чайку.
- Он тоже так считает. Уж не хочешь ли ты ему подарить ее? - пошутила она, но сразу пожалела о своих словах, едва взглянула на него. - Ник, я ведь только пошутила. Серьезно, только посмей. Я борюсь с Фелицией уже два года.
- Она кажется мне разумной женщиной. Хорошо бы познакомиться с этой твоей Фелицией. Сколько времени ты ее знаешь?
- О, много лет. Мы познакомились, когда я демонстрировала модели... - Кейт вдруг осеклась, поняв, что сболтнула лишнее.
- Ты думаешь, я не знал? - улыбнулся он ей из своего угла. - Послушай, детка, я ведь продюсер и сразу могу определить, кто манекенщица, кто балерина, а кто поднимает тяжести на помосте тяжелоатлетов.
- Я поднимала тяжести, - сказала она, глядя на него с улыбкой и показывая свои мускулы.
Он весело засмеялся.
- Великолепные облака ты рисуешь, Золушка.
- Тебе нравятся? - Она была польщена.
- Конечно. Особенно у тебя на носу.
- Знаешь, меня бросает в дрожь при мысли, что Уэйнберг узнает о том, что я когда-то была манекенщицей. Он бы захотел продать и мое тело ради рекламы.
- Вот как, моя девочка. Ах ты, цыпленочек. - Он притворно заквохтал, а Кейт пригрозила ему мокрой кистью.
- Ты что, осуждаешь меня за то, что я не хочу участвовать во всей этой чехарде? Я не вписываюсь во все это безумие, Ник.
- А кто вписывается? - Он сел на перила и посмотрел на нее. - Я скажу тебе другое, детка, ты здесь не на своем месте. Тебе придется когда-нибудь покинуть свою деревню.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86