- Да.
- Ваша вторая книга была бестселлером только две недели, поскольку публике не понравилась, верно?
- Я не знаю, что нравится так называемой публике, - кичливо ответствовал Максфилд. - Я пишу не для того, чтобы потрафлять вкусам среднего читателя.
- Что ж, критики ее тоже не оценили?
- Я получил хорошие рецензии.
- В самом деле? Я попросила своего помощника добыть мне из Интернета полную выборку. Если хотите, мы зачитаем их присяжным. По моим подсчетам, авторы лишь трех рецензий сочли вашу книгу достаточно любопытной, и при этом на три положительных рецензии приходилось двадцать восемь отрицательных, а некоторые были просто скандальными. Похоже, критики порезвились за ваш счет.
Слова Дилайлы заставили Максфилда густо покраснеть.
- Критики завидовали моему успеху. Все они - незадавшиеся писатели, которые не могут смириться с тем, что кто-то в двадцать с небольшим добился того, о чем они только мечтают.
- Значит, все эти рецензии были продуктом некоего заговора?
- Я этого не говорил, - огрызнулся Максфилд.
- Вы считаете, все рецензенты являются частью некоего замысла с целью ложно обвинить вас в убийствах?
- Протестую! - сказал Свобода.
- Протест принимается, - постановил судья Шимацу.
- Мистер Максфилд, - продолжила Дилайла, - вы за десять лет не написали ни одной книги?
- Да.
- Не потому ли вы преподавали в Итонском колледже, что не могли больше зарабатывать себе на жизнь творчеством?
- Нет, это не так. Невозможно штамповать литературные произведения, как пирожки. Мне нравилось преподавать литературное мастерство, и это занятие давало мне время для творчества.
- Разве ваш издатель не выплатил вам аванс для написания новой книги и не потребовал его обратно, поскольку вы так и не смогли ничего сочинить?
- У нас возникли творческие разногласия.
- Понимаю. Именно из-за них ваш издатель угрожал вам судом?
- Возражаю! - воскликнул Свобода.
- Возражение принимается.
- Очевидно, после такого успеха вам было тяжело оказаться творчески несостоятельным писателем.
- Я себя таковым не считаю.
- Разве у вас не было затруднений при разработке сюжета для новой книги?
- У меня было несколько идей. Я выбирал единственно верную.
- Проводили творческие изыскания?
- Да.
- Хотели прочувствовать все малейшие тонкости, чтобы описываемое выглядело в глазах ваших читателей как можно правдоподобнее?
- Да.
- Совершали зверские убийства, чтобы более правдоподобно описать сцены изуверств для ваших читателей?
- Нет. Я никого не убивал.
- Давайте побеседуем об эпизоде в лодочном домике, мистер Максфилд. Согласны?
- Да.
- Я хочу удостовериться, что все правильно уяснила. Вы медленно прогуливались по лесу, когда вдруг услышали громкий пронзительный крик?
- Да.
- Вскоре услышали второй крик?
- Да.
- Вы решили выяснить, в чем дело?
- Да.
- И вот тогда-то увидели убегающего человека?
- Да.
- Это должно было показаться вам очень важным, ведь человек убегал с места преступления?
- Да.
- По моим представлениям, вы обязаны были непременно сообщить в полицию, особенно когда полицейские стали обвинять вас в убийстве и нанесении телесных повреждений.
Максфилд промолчал.
- Что ж, вы ведь считали, что это важно, не правда ли?
- Да.
- Вы рассказали арестовавшим вас детективам о человеке, которого видели выбегавшим из лодочного домика?
- Нет. Я очень испугался. У них были в руках пистолеты, они кричали на меня.
- Что произошло, когда вы успокоились?
- Они не задали мне никаких вопросов. Просто посадили в камеру.
- Вы знаете детективов Берча и Маркса? Они недавно здесь свидетельствовали.
Максфилд выглядел встревоженным.
- Да.
- Это ведь детективы Берч и Маркс эскортировали вас обратно в Орегон из Небраски после того, как вы дали согласие на экстрадицию?
- Да.
- Но сначала они допросили вас в местной тюрьме?
- Да.
- Вы засвидетельствовали, что у вас было много времени обдумать то, что случилось после вашего ареста?
- Да.
- Вы помните, что сказали детективам о случившемся в лодочном домике?
- Не дословно.
На полу рядом со столом обвинителя стоял магнитофон. Дилайла подняла его и обратилась к судье:
- Ваша честь, могу я получить ваше разрешение воспроизвести краткую беседу, которая состоялась у подсудимого с детективами Берчем и Марксом, чтобы освежить память мистера Максфилда?
- Возражаю, ваша честь. Для этого не представлено никаких обоснований, - сказал Свобода, отчаянно стремясь избежать прослушивания магнитофонной записи. Он знал, что на ней содержится, и ранее пытался предостеречь клиента, но упрямец Максфилд не пожелал его слушать.
- Я согласна с мистером Свободой, ваша честь, - произнесла Дилайла. - Можно мне пригласить детектива Берча?
Судья велел Максфилду снова занять место за столиком защиты, а на место свидетеля ступил Ларри Берч.
- Детектив Берч, после того как обвиняемый был арестован в Небраске, он согласился на экстрадицию?
- Да.
- Как его доставили сюда?
- Мы с напарником Тони Марксом полетели в Небраску, тамошние власти передали нам обвиняемого, и мы, забрав его, самолетом вернулись обратно.
- Прежде чем вернуться в Орегон, вы допрашивали арестованного?
- Да.
- Где происходила беседа?
- В комнате для собеседований при тюрьме, где содержался нынешний подсудимый.
- В каком состоянии он находился?
- Он выглядел отдохнувшим. Мы спросили, не хочет ли он чего-нибудь поесть или попить. Он попросил сандвич с безалкогольным напитком, и мы распорядились, чтобы ему их доставили.
- Вы зачитали обвиняемому его "права по делу Миранды", перед тем как допрашивать?
- Да.
- Беседа записывалась на пленку?
- Да.
Дилайла поднялась с места. Она держала в руках пластиковый пакет для вещественных доказательств. Внутри находилась кассета.
- Детектив Берч, вы прослушивали заново запись допроса на кассете?
- Да.
- Это допрос, что вы проводили в Небраске?
- Да.
- Ваша честь, - обратилась к судье Дилайла. - Я перехожу к приобщению данной кассеты с записью проведенного детективом Берчем допроса к другим доказательствам.
- Мистер Свобода? - спросил у адвоката судья Шимацу.
Адвокат Максфилда не мог придумать, каким образом воспрепятствовать прослушиванию кассеты. Когда он не заявил протеста, судья Шимацу дал Дилайле "добро". Она вставила кассету в магнитофон и нажала кнопку "воспроизведение". Присяжные услышали голос Берча, который представил себя и Тони Маркса, потом зачитал Максфилду его права. Далее произошел краткий обмен репликами на тему еды и напитков. Потом Берч спросил Максфилда, не возражает ли он, если их беседа будет записана на пленку.
* * *
" - Какое имеет значение, чего хочу я? Вы все равно сделаете то, что нужно вам, - вот что я здесь усвоил. Я заключенный.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87