Красавица выглянула теперь из самых глубин пацюковской души, в которых плескался добряк Борода с поплавками трактатов в голове:
"Учение Дао как средство ухода за личным автотранспортом”.
"Учение Дао как средство борьбы с насекомыми”.
"Учение Дао как средство воспитания щенков акитаину”.
А гонки по крутым холмам, а шелковые крылья Лао-цзы, а джемпер с мухоморами, а маленький ножик-закладка из сандала, который на поверку оказался орудием преступления…
– А почему, имея такие богатства, он не бросил свою “Розу Мира”?.. Ты сам говорил…
– Эзотерический магазин со свободным графиком был отличным прикрытием… К тому же, ты будешь смеяться, он действительно был приверженцем даосизма. Но это был скорее прикладной вариант. Ведь даосизм – это не только философия, но и целая система психологических установок, обрядов, ритуалов. Со временем Борода мечтал поставить все это себе на службу…
– Со временем?
– Ну да. А подельники раздражали его: Спасский, которому он вынужден был подчиняться, Мицуко, старый донжуан Кульчицкий. Борода хотел выпрыгнуть за рамки роли, которую предоставил ему Спасский: человека, отвечающего за юридическую поддержку, счета и так далее. Спасский осуществлял общее руководство и сидел на пульте: использовал политику кнута и пряника – то ли гипноз, то ли сверхвысокой частотой по ушам, и делу конец. Мицуко приманивала клиентов. С доктором тоже вроде бы все понятно. У каждого свое поле деятельности. А Борода решил поле поменять. Соскочить с темы. Забрать все деньги – и смыться. Ни с кем не делиться, самому завладеть всем накопленным.
– Он что, так ее ненавидел, Мицуко? Что решил ее убрать?
– Ну, не совсем. Это была просто… скажем, производственная необходимость. Потому что важна была не Мицуко, важен Феликс Спасский. Мицуко он убрал не только в силу ее прогрессирующей психопатии, которая могла бы в конечном счете погубить дело, но и для того, чтобы подставить Феликса. Убийство не было самоцелью.
– Подожди, а письмо, которое я нашла в кармане куртки? Письмо Кирюше…
– Насчет того, что можно лишиться носа? Я помню… Я сам получил точно такое предупреждение. Как-то раз, – Пацюк потер уже слегка подживающий подбородок, – помнишь, я говорил тебе о кегельбане “Бухта Провидения”…
– Да, – Настя вспомнила это название еще и потому, что оно упоминалось в дневнике Кирилла.
– Там работает барменом один тип. – Пацюк неожиданно взял несколько высоких нот и умудрился пустить петуха. – То ли чукча, то ли якут… По имени Вася. Итак, этот Вася оказался одноклассником Мицуко. Они заканчивали одну школу в Южно-Сахалинске. Когда Мицуко появилась в Питере – еще задолго до Спасского, – она первым делом отправилась к Васе на предмет работы. Тот устроил ее в кегельбан на должность официантки плюс интим-услуги плюс продажа наркоты. Вася специализировался на этом. И Мицуко набила на этом руку, пока не встретила в кегельбане докторишку. А пока приторговывала наркотой. Вася чрезвычайно ее ценил, они, скорее, были партнерами. И даже когда Мицуко соскочила с темы, – все равно продолжала свое маленькое дельце у Васи. Думаю, что Кирилл в период бурной слежки за Мицуко наведался туда, чтобы навести справки о ней. Васе это, естественно, не понравилось, он поделился своими опасениями с Мицуко. А та уже тогда крутила подобие романа с твоим братом и сама написала ему письмо. И даже показывала его Кульчицкому. Собственно, именно поэтому мы сейчас и знаем об истории письма – сам Кульчицкий об этом и сообщил. А рассказала она об этом не только своему любовнику, но и Василию. Тот, уже много позже, этот текст использовал. Когда один молодой человек обратился к нему с аналогичным вопросом о Мицуко… Но не это самое важное.
– А что?
– Важной была наша встреча в “Аризоне-69”.
– Тебе виднее.
– Когда ты пропала… – начал было Пацюк, но Настя его перебила:
– Мне кажется, что пропала не я, а твоя Мицуко. И, видимо, ты отправился ее искать. – Странно, даже после всего, что произошло, Настя до сих пор помнила подробности своего второго дня пребывания в Санкт-Петербурге.
– Я просто собирался подбросить ее в центр. Она даже согласилась, хотя это было непросто.
– Еще бы! – не удержалась от сарказма Настя. – Довез до места назначения?
– В том-то и дело, что нет! Она выбежала из машины, причем так внезапно и с таким ужасом в глазах, что я подумал, что с ней что-то случилось. Неладное.
– И что же с ней случилось?
Пацюк так резко остановил машину, что Настя едва не выбила лобовое стекло. Вытащив ключи из замка зажигания, он отсоединил их от брелка: маленького божка с мешком за спиной.
– Вот. Она увидела вот это.
– Брелок? – удивилась Настя.
– Именно. Это Хотэй, символ благополучия… Кстати, его подарил мне Борода. Но самое главное – эта фигурка принимала участие в маленькой войне “Бухты Провидения” за сферы влияния в продаже “дури”. Год назад или около того двух ближайших сподвижников бармена замочили с особой жестокостью, прямо в помещении кегельбана. Им выпустили кишки, а в самый центр раны вставили такой вот маленький брелок. Символ благополучия. Мицуко была первой, кто нашел трупы. И фигурки божков заодно. И когда она увидела подобный брелок у меня в машине – страшно испугалась, выскочила и бросилась в кегельбан. И даже звонила по сотовому, объяснялась с Васей, рассказала ему о Хотэе… А кое-кто принял слово “хотэй” за “хотел”…
– Ты так осведомлен?
– Я умею собирать сведения. В отличие от твоего брата, – сказал Пацюк и тотчас устыдился, увидев Настино погрустневшее лицо. – В общем, Мицуко меня оцарапала. Полоснула ногтями по руке и убежала.
– Вы протягивали к ней руки? – Настя перешла на “вы”: неожиданно-ревниво.
– Не совсем. Просто хотел помочь ей открыть дверцу… Она отправляется в кегельбан, сообщает Васе о брелке, о том, что ей, возможно, угрожали. Тот ее, как может, успокаивает. Сцена разворачивается в присутствии-доктора, который ее ждал. Потом они едут к нему домой.
– Они были… – Настя замялась в нерешительности, – …любовниками?
– До последнего дня. Скажем, это был ее единственный постоянный партнер. Все остальные… – Пацюк махнул рукой и поморщился. – Докторишка в тот вечер собирался лететь в Прагу на пару-тройку дней, вот они и решили оттянуться напоследок. А во время, так сказать, ужина при свечах Мицуко по сотовому позвонил Борода и попросил срочно приехать в Юкки.
– Он не знал, что Мицуко находится у Кульчицкого?
– Нет, в том-то и дело. Мицуко прощается со своим крутым парнем и едет в Юкки. Там ее уже ждет Борода. С маленьким ножиком-закладкой. Дело в том, что в субботу, когда произошло убийство, Спасского действительно не было в особняке. И Борода это знал. И ничего не боялся, ведь ему никто не мог помешать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103
"Учение Дао как средство ухода за личным автотранспортом”.
"Учение Дао как средство борьбы с насекомыми”.
"Учение Дао как средство воспитания щенков акитаину”.
А гонки по крутым холмам, а шелковые крылья Лао-цзы, а джемпер с мухоморами, а маленький ножик-закладка из сандала, который на поверку оказался орудием преступления…
– А почему, имея такие богатства, он не бросил свою “Розу Мира”?.. Ты сам говорил…
– Эзотерический магазин со свободным графиком был отличным прикрытием… К тому же, ты будешь смеяться, он действительно был приверженцем даосизма. Но это был скорее прикладной вариант. Ведь даосизм – это не только философия, но и целая система психологических установок, обрядов, ритуалов. Со временем Борода мечтал поставить все это себе на службу…
– Со временем?
– Ну да. А подельники раздражали его: Спасский, которому он вынужден был подчиняться, Мицуко, старый донжуан Кульчицкий. Борода хотел выпрыгнуть за рамки роли, которую предоставил ему Спасский: человека, отвечающего за юридическую поддержку, счета и так далее. Спасский осуществлял общее руководство и сидел на пульте: использовал политику кнута и пряника – то ли гипноз, то ли сверхвысокой частотой по ушам, и делу конец. Мицуко приманивала клиентов. С доктором тоже вроде бы все понятно. У каждого свое поле деятельности. А Борода решил поле поменять. Соскочить с темы. Забрать все деньги – и смыться. Ни с кем не делиться, самому завладеть всем накопленным.
– Он что, так ее ненавидел, Мицуко? Что решил ее убрать?
– Ну, не совсем. Это была просто… скажем, производственная необходимость. Потому что важна была не Мицуко, важен Феликс Спасский. Мицуко он убрал не только в силу ее прогрессирующей психопатии, которая могла бы в конечном счете погубить дело, но и для того, чтобы подставить Феликса. Убийство не было самоцелью.
– Подожди, а письмо, которое я нашла в кармане куртки? Письмо Кирюше…
– Насчет того, что можно лишиться носа? Я помню… Я сам получил точно такое предупреждение. Как-то раз, – Пацюк потер уже слегка подживающий подбородок, – помнишь, я говорил тебе о кегельбане “Бухта Провидения”…
– Да, – Настя вспомнила это название еще и потому, что оно упоминалось в дневнике Кирилла.
– Там работает барменом один тип. – Пацюк неожиданно взял несколько высоких нот и умудрился пустить петуха. – То ли чукча, то ли якут… По имени Вася. Итак, этот Вася оказался одноклассником Мицуко. Они заканчивали одну школу в Южно-Сахалинске. Когда Мицуко появилась в Питере – еще задолго до Спасского, – она первым делом отправилась к Васе на предмет работы. Тот устроил ее в кегельбан на должность официантки плюс интим-услуги плюс продажа наркоты. Вася специализировался на этом. И Мицуко набила на этом руку, пока не встретила в кегельбане докторишку. А пока приторговывала наркотой. Вася чрезвычайно ее ценил, они, скорее, были партнерами. И даже когда Мицуко соскочила с темы, – все равно продолжала свое маленькое дельце у Васи. Думаю, что Кирилл в период бурной слежки за Мицуко наведался туда, чтобы навести справки о ней. Васе это, естественно, не понравилось, он поделился своими опасениями с Мицуко. А та уже тогда крутила подобие романа с твоим братом и сама написала ему письмо. И даже показывала его Кульчицкому. Собственно, именно поэтому мы сейчас и знаем об истории письма – сам Кульчицкий об этом и сообщил. А рассказала она об этом не только своему любовнику, но и Василию. Тот, уже много позже, этот текст использовал. Когда один молодой человек обратился к нему с аналогичным вопросом о Мицуко… Но не это самое важное.
– А что?
– Важной была наша встреча в “Аризоне-69”.
– Тебе виднее.
– Когда ты пропала… – начал было Пацюк, но Настя его перебила:
– Мне кажется, что пропала не я, а твоя Мицуко. И, видимо, ты отправился ее искать. – Странно, даже после всего, что произошло, Настя до сих пор помнила подробности своего второго дня пребывания в Санкт-Петербурге.
– Я просто собирался подбросить ее в центр. Она даже согласилась, хотя это было непросто.
– Еще бы! – не удержалась от сарказма Настя. – Довез до места назначения?
– В том-то и дело, что нет! Она выбежала из машины, причем так внезапно и с таким ужасом в глазах, что я подумал, что с ней что-то случилось. Неладное.
– И что же с ней случилось?
Пацюк так резко остановил машину, что Настя едва не выбила лобовое стекло. Вытащив ключи из замка зажигания, он отсоединил их от брелка: маленького божка с мешком за спиной.
– Вот. Она увидела вот это.
– Брелок? – удивилась Настя.
– Именно. Это Хотэй, символ благополучия… Кстати, его подарил мне Борода. Но самое главное – эта фигурка принимала участие в маленькой войне “Бухты Провидения” за сферы влияния в продаже “дури”. Год назад или около того двух ближайших сподвижников бармена замочили с особой жестокостью, прямо в помещении кегельбана. Им выпустили кишки, а в самый центр раны вставили такой вот маленький брелок. Символ благополучия. Мицуко была первой, кто нашел трупы. И фигурки божков заодно. И когда она увидела подобный брелок у меня в машине – страшно испугалась, выскочила и бросилась в кегельбан. И даже звонила по сотовому, объяснялась с Васей, рассказала ему о Хотэе… А кое-кто принял слово “хотэй” за “хотел”…
– Ты так осведомлен?
– Я умею собирать сведения. В отличие от твоего брата, – сказал Пацюк и тотчас устыдился, увидев Настино погрустневшее лицо. – В общем, Мицуко меня оцарапала. Полоснула ногтями по руке и убежала.
– Вы протягивали к ней руки? – Настя перешла на “вы”: неожиданно-ревниво.
– Не совсем. Просто хотел помочь ей открыть дверцу… Она отправляется в кегельбан, сообщает Васе о брелке, о том, что ей, возможно, угрожали. Тот ее, как может, успокаивает. Сцена разворачивается в присутствии-доктора, который ее ждал. Потом они едут к нему домой.
– Они были… – Настя замялась в нерешительности, – …любовниками?
– До последнего дня. Скажем, это был ее единственный постоянный партнер. Все остальные… – Пацюк махнул рукой и поморщился. – Докторишка в тот вечер собирался лететь в Прагу на пару-тройку дней, вот они и решили оттянуться напоследок. А во время, так сказать, ужина при свечах Мицуко по сотовому позвонил Борода и попросил срочно приехать в Юкки.
– Он не знал, что Мицуко находится у Кульчицкого?
– Нет, в том-то и дело. Мицуко прощается со своим крутым парнем и едет в Юкки. Там ее уже ждет Борода. С маленьким ножиком-закладкой. Дело в том, что в субботу, когда произошло убийство, Спасского действительно не было в особняке. И Борода это знал. И ничего не боялся, ведь ему никто не мог помешать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103