– Ты интригуешь меня!
– У того, кто съест это, силы удвоятся, и он не побоится больше никакого врага. Понюхай!
Он немного приоткрыл крышку, так, чтобы до меня донесся аромат.
– Это жаркое есть лишь в Курдистане? – переспросил я.
– Да.
– Ты ошибаешься, я уже не раз ел такое мясо.
– Где?
– У урусов, у других народов, особенно еще в одной стране, называемой Америка. Там этот зверь много крупнее, а также значительно и опаснее, чем у вас.
Когда мы зажигали сильный, грубый и только чуть-чуть ферментированный табак из Келекова, снизу донесся громкий разговор. Староста вышел посмотреть, что там происходит, и, поскольку он не закрыл дверь, мы могли слышать каждое слово.
– Кто это? – задал он вопрос.
– Чего он хочет? – спросил кто-то по-английски.
– Он спрашивает, кто ты? – отвечал третий, тоже по-английски.
– Как по-курдски «я»?
– Бен.
– Хорошо! Бен! – ответил немедля тот хозяину.
– Бен? – спросил он. – Как твое имя?
– Что он хочет? – спросил тот же самый громыхающий голос, который был мне настолько знаком, что я от удивления вскочил на ноги.
– Он спрашивает, как вас зовут!
– Сэр Дэвид Линдсей! – закричал он, задрав голову.
В следующий момент я уже был внизу, рядом с ним, в коридоре. Да, вот он стоял передо мной, освещенный пламенем очага. Высокий серый цилиндр, вытянутый череп, широкий рот, голая сухая шея, широкий воротничок, в серую клетку галстук, в серую клетку гамаши, в такую же серую клетку брюки и жилет и такой же сюртук, а также серые от пыли сапоги. В правой руке у него была знаменитая кирка для осквернения остатков древности.
– Мистер Линдсей? – закричал я.
– Well, а-а, кто есть это? О! Это вы?
Он широко распахнул глаза и еще больше рот и уставился на меня ошарашенно, как на человека, воскресшего из мертвых.
– Как это вы здесь, в Спандаре, сэр? – спросил я, не менее удивленный, чем и он.
– Я? На коне!
– Естественно! Но что вы здесь ищете?
– Я? О-о! Гм! Вас и Fowling bulls!
– Меня?
– Да! Буду рассказать! Но прежде ссориться!
– С кем?
– С мэром, сельским бургомистром, – ужасный человек!
– Почему?
– Хотят не иметь англичан, хотят иметь арабов! Где этот?
– Он здесь, – отвечал я, указывая на старосту, между тем уже подошедшего к нам.
– Ему ссориться, ругать! – велел Линдсей рядом стоящему переводчику. – Делай quarve! Делай scold, громко, много!
– Разрешите, сэр, я возьму это в свои руки, – сказал я. – Оба араба, по поводу которых вы так злитесь, не помешают вам. Они ваши лучшие друзья.
– Ага! Где есть?
– Один из них я, а другой – Мохаммед Эмин.
– Мох… Ага! Эмин… Ага! Где есть?
– Вверху! Идемте наверх!
– Well! Да! О-о, необычайно, immense, непонятно!
Я без церемоний протолкнул англичанина по узкой лестнице вверх и не пропустил туда ни переводчика, ни арнаутов, хотя они хотели пройти вслед. Появление длинной фигуры в клетчатом одеянии вызвало у курдских дам немалый ужас: они ретировались в отдаленный угол комнаты. Только Мохаммед Эмин, обычно серьезный человек, громко засмеялся, увидев темный кратер, образованный открытым ртом англичанина.
– Ого! Добрый день, сэр, мистер Мохаммед! Как дела? Как вы здесь оказались?
– Машалла! Откуда вы, инглис? – спросил Мохаммед.
– Ты знаешь его? – спросил меня хозяин дома.
– Знаю. Он тот самый чужестранец, что послал впереди себя хаваса, чтобы остаться у тебя. Он мой друг. Ты уже нашел для него жилище?
– Если он твой друг, он должен остаться в моем доме, – ответил староста.
– У тебя есть помещения для стольких людей?
– Для желанных гостей места всегда предостаточно. Пускай он располагается за столом и вкусит пищи!
– Садитесь, сэр, – сказал я Линдсею, – и расскажите нам, что навело вас на мысль покинуть пастбища хаддединов и приехать в Спандаре.
– Хорошо! Но сперва надо позаботиться о слугах и лошадях.
– Слуги сами позаботятся о себе, для чего же они здесь.
– А лошади?
– Ими займутся слуги. Итак, мистер?
– Было tedious! Ужасно скучно!
– Вы не копали?
– Много, очень много.
– И нашли?
– Nothing, ничего, совершенно. Ужаснейше!
– И что еще?
– Тоска, страшная тоска!
– О чем?
– О вас, сэр!
Я засмеялся.
– Надо же, кто-то тосковал обо мне!
– Хорошо, очень хорошо, да! Fowling bulls! Не находить, вы не здесь – я прочь.
– Но, сэр, мы ведь решили, вы должны были остаться там до нашего возвращения.
– Нет терпения, не выдержать!
– Было же достаточно занятий!
– С арабами? Тьфу! Меня не понимать!
– У вас был толмач!
– Прочь, ушел, удрал.
– Ага! Грек убежал? Он же был ранен!
– Дыра в ноге снова зарос, негодяй рано утро прочь!
– Тогда и правда вы не могли удовлетворительно объясняться. А как вы нашли меня?
– Узнал, вы хотели в Амадию. Пошел в Мосул. Консул дать паспорт, губернатор подписать паспорт, дать вместе толмача и хаваса. Шел в Дохук.
– В Дохук? Зачем таким путем?
– Быть война с людьми дьявола, не мог проходить. Из Дохука в Дулию, из Дулии в Мангайш. Потом сюда! Вас найти. Очень хорошо, роскошно!
– И теперь?
– Остаться вместе, испытать приключения, копать! Клуб путешественников-археологов, Лондон, да!
– Хорошо, мистер Линдсей, но у нас сейчас другие дела.
– Что?
– Вы ведь знаете причину, по которой мы едем в Амадию!
– Знаю ее. Хорошая причина, смелая причина, приключение! Мистера Амада эль-Гандура достать. Я при этом!
– Я думаю, вы нам не особо пригодитесь.
– Нет?! Почему?
– Вы же говорите лишь по-английски.
– Иметь толмач!
– Вы его тоже хотите посвятить в тайну? Или вы уже проболтали?
– Ни слова.
– Это хорошо, сэр, иначе мы были бы в крайней опасности. Я должен вам открыто признаться, я желал видеть вас позднее.
– Вы? Меня? Well! Прочь! Думал, вы друг мой! Так нет, следовательно, прочь! Поеду в… в… в…
– В ад, иначе просто некуда! Само собой разумеется. Но вы слишком заметны!
– Что же мне делать?
– М-да, крайне неприятное дельце! Отослать назад я вас не могу, здесь оставить – тоже нет, значит, я должен вас взять с собой, и в самом деле, по-другому не получается!
– Хорошо, очень хорошо!
– Но вы должны быть похожи на нас.
– Похожи? Хорошо, буду это!
– Вы прогоните своих толмача и хаваса.
– Должны прочь, к черту, да.
– Эту одежду снять!
– Снять? Ага! Куда?
– Прочь, совсем прочь. Вы должны одеться как турок или курд.
Он глянул на меня с ужасом, совсем как если бы я потребовал от него приняться пожирать самого себя. Впрочем, положение его рта было вполне пригодно для такого действа.
– Как турок? Как курд? Ужасно!
– Иначе не пойдет!
– Что надеть?
– Турецкие шаровары или черно-красные курдские штаны.
– Черно-красные! Ага, хорошо, очень ладно! В черно-красную клетку!
– Как вам угодно. Так как вы одеваетесь? Как турок или как курд?
– Курд.
– Тогда вы должны быть в черно-красном. Это курдские любимые цвета. Значит, курдские штаны, жилет, рубашка поверх штанов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102