Мать записала его на прием к подростковому психологу и так прикрикнула, когда он захотел отнекаться, что оставалось заложить руки за спину и идти куда велят. Правда, до визита к врачу оставалось еще мучительное воскресенье - взаперти, в глухом одиночестве, с уходом в себя, туда, где тебя ждут неразрешимые вопросы «Как жить дальше - да и надо ли?» и «Могу ли я считать себя нормальным, вмазавшись в киборга?», а также траур по загубленной молодости.
Принцу Мрака показалось, что Гребешок еще мало претерпел - и он наслал на него репортеров. Уже с воскресного утра они зароились у подъезда; родители решительно отказались от всяких интервью с их чадом (ну хоть на что-то они сгодились, эти предки!), а Родрик с тоскливой злобой глядел на эту гнусную свору с балкона - пока не заметил, как из дома напротив его ловят в объектив; пришлось спрятаться в комнатах и держаться от окон подальше. Наконец, он сел на пол в самом темном углу, поджав колени к подбородку, покорно проглотил таблетку, сунутую матерью чуть ли не прямо в рот, и спрятал лицо. Слез не было, мыслей хватало - ими бы он охотно поделился со всеми друзьями, чтоб и им стало плохо. Например, мысли о том, под каким заголовком сегодня вечером выйдет его Лото или как по TV прокомментируют его скорчившуюся на балконе фигуру с перекошенным лицом - «Юный любитель киберплоти», «Он принимал ее за девочку». Ну и так далее, одно другого гаже и паскудней. Все, теперь до самой смерти все будут показывать на него пальцем. Лучше б и не родиться!..
Досталось, между прочим, и Винту. К тому моменту, когда Родрик забился в угол. Винт успел разругаться с любимой Котлетой, получить десятка три издевательских и по-дурацки одинаковых поздравлений вроде: «Ну как ты сыграл с баканарским киборгом? Говорят, ты у него десятку выиграл, гыыы!» - и на каждое из них достойно, то есть очень грубо, ответить. Сегодня общий язык можно было найти только со второй жертвой разоблачений Маски, Родриком Эрдгеймом, который - если еще не залез в аптечку и не едет под аккомпанемент сирены в отделение токсикологии - наверняка созрел для разговора по душам. О Родрике уже густо базарили в сетях, и, мысленно приложив к себе все, что вешали на Гребешка, Винт понял, что они теперь - как братья по несчастью, оба в одной луже.
Нашелся и предлог - когда-то, тысячу лет назад, в феврале, когда оба они были на фестивале компьютерных игр в «Роботех-макси», он обещал Гребешку дать на погляд одну редкую игрушку, но до сих пор все как-то не собрался. Скопление у подъезда подвижных, даже порывистых субъектов с репортерскими бэйджами на лацканах он воспринял как доброе знамение - значит, герой дня дома.
- Парень, ты здесь живешь? Я с Семнадцатого канала, привет, Отто Луни, а ты не знаешь тут такого Родрика по кличке Гребешок?
Ооо, канал 17! «Только срам, и ничего святого» - вот какой у них девиз. Снизу из унитаза тебя снять в самый ответственный момент - это по их части.
- Знал такого. - Винт продолжал ломиться к подъезду, а Отто Луни пятился бегом, чтоб быть и рядом с ним, и в камеру попасть. - Он позавчера умер, прямо в день рождения - ему сто пятьдесят сравнялось.
Отто замешкался на полсекунды, а Винт, прикрыв панель ладонью, уже набрал код, предъявил «сторожу» лицо для опознания и прошмыгнул в подъезд; когда же за ним следом попытались влезть Луни с оператором, молчаливый портье каким-то движением из арсенала несмертельных рукопашных единоборств выкинул их на крыльцо. Из-за двери в спину Винту донеслось - «Как жаль, что мы пока не можем показать вам паренька, который так заигрался в куклы, что не заметил собственного созревания. Но мы отсюда не уйдем, пока его не поймаем, а потом вместе с вами отправимся в салон „Чудо любви“, где продают таких кукол, на которых кто угодно ошибется - до того они настоящие…». Портье отряхнул ладони:
- В 318-ю?
- Да.
- Не повезло твоему дружку. Теперь от этих шавок неделю покоя не будет.
- Ты к Родрику? - спросила мать через квартирный «сторож».
- Да, я Сэнди, здравствуйте, миссис Эрдгейм.
- Если ты пришел говорить с ним о куклах…
- Ни слова! Клянусь. Я по играм, по делу.
- Ну хорошо. - Недоверчивая мать все же освободила поход.
- Здорово. - Винт не сразу нашел Гребешка в темной комнате. Когда глаза привыкли, Винт понял, что такое - «загнать в угол».
- Привет, - угрюмо, ответило из-за кресла. - Чего пришел-то?
- Я игру обещал тогда, на фестивале…
- Ага, и сейчас вспомнил. Я тебе поверил.
- А вообще-то я поссорился с Котлетой. - Винт погрузился в кресло. - Она, дура, раззвонила, что киборг Хиллари Хармона был у нас в «Планете Монстров». А я с ним играл, - с Гребешком можно было не хитрить.
- Ну и что?
- Ну и проиграл десятку этому кибер-чучелу. Теперь всех раздирает спрашивать меня про это. Вот я и пошел к тебе.
- Спасибо. Только тебя и не хватало. Винт, если ты хоть слово…
- Да ладно, что я - не понимаю, что ли… Я бы на твоем месте, может, точно так же влип бы. Супермодели, как эти… из девятой части «Заговора пауков». Вообще, свинство все это, что тусня затеяла.
- Не пойду я туда больше, - начал прорицать отчаявшийся Гребешок, - ни за что. Ходишь, ходишь, думаешь - люди как люди, а вот раз - налетел, и тут все тебя сразу пинать. А я еще думал - друзья! Знаешь, у… - Голос его надломился. - Ну у нее совести было побольше, чем у них всех, вместе взятых!.. Завелись, уроды озабоченные! Ни о чем другом и думать не умеют…
- А ты соври, - помог советом Винт, - скажи им, что она была подружка на все сто и больше. Враз все отстанут, будут уважать - сами-то они никто и никогда с киборгами… Я тебя не продам, слышь?
- Не, - мотнул головой Гребешок, - я ее не буду оговаривать. Какая ни была она - а все-таки хорошая… Знаешь, я до сих пор поверить не могу, что она - кукла. Мать меня к врачу поведет, чтоб я ее забыл. Говорит - а то свихнусь. А ты что скажешь?
- Только зомбировать себя не давай, - деловитым тоном знатока порекомендовал Винт. - Все наши придури - это и есть мы сами, весь багаж. Себя беречь надо. Ну и что, что киборг - может, такая и лучше живой. Я бы Котлету сейчас сменял на куклу - та хоть звонить про тебя в сети не будет, как ты облажался. И тебя одного будет слушаться, и одного тебя любить.
- Нет, - Гребешок с тоской уставился на жалюзи, сквозь щели между планками которых еле сочился свет, - это неправильно. Она была… ты не поймешь.
- Пойму, ты говори.
- Свободная, - по наитию выговорил Гребешок. - Как ветер. Знаешь, как это - подружиться с ветром?.. Сначала - летишь, а потом - ничего не осталось.
ГЛАВА 3
Утром Чара встретилась в Синем Городе с группой Косички - Звон и Рыбак выглядели усталыми, но глаза у них задорно блестели, и они, не дав ей задать и двух вопросов вслух, засыпали Чару хорошими новостями - с топливом полный порядок, остается получить товар и загрузить горючее в «харикэн», а кроме того, они успели присмотреть почти все необходимое оборудование, и дело теперь за малым - закупить, разместить и испытать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84