Ульф онемел. А дедушка продолжал наседать, наскакивая на Ульфа по-петушиному:
– Да, да! Не вороти нос-то! Знаю, что на уме у тебя, бесстыжего! Хочешь Брустьо взять в жёны, Хродомеру зятьком сделаться! Небось, второй колодец у него на подворье выкопаете, глубже первого. Ну, иди, сватайся, Хродомер только того и ждёт.
Ульф наконец опомнился и опять о своём заговорил. Лицо своё к отцову лицу приблизил, едва носом его в нос не клюнул, и заорал:
– Нужен тын селу, говори?
Рагнарис лица не отводя, в ответ рявкнул:
– Нужен!
– Тридцать зим уже с Хродомером вы спорите, где тын ставить! – кричал Ульф. – Толку-то!.. Пока спорите, глядишь, чужаки свой тын тут поставят, а сверху ваши с Хродомером головы насадят! То-то раздолье вам будет меж собою лаяться! Никто, кроме воронья, мешать не будет. Разве что чужак какой помочиться подойдёт.
Дедушка Рагнарис заревел, как бык:
– На Алариховом кургане – вот где тын надо ставить! Посередь холма тыном обнести и насыпью, насыпью!..
– На кургане только и хорошо, что пивом до самых глаз наливаться! – закричал Ульф. – Что, когда осаду пережидать будешь, Ильдихо станет тебе пиво туда таскать?
– А колодец! Колодец вырыть! – надрывался дед. – Я говорил Хродомеру, что колодец там вырыть надо!
– Где колодец-то рыть? На кургане?
– А хотя бы и на кургане!
– Покойного Алариха поить?
– А хотя бы и Алариха, – начал было дед, но осёкся.
Ульф спросил, уже поспокойнее:
– Зачем на кургане колодец рыть, коли есть уже колодец на хродомеровом подворье?
– У Хродомера вода в колодце всем известно, какая! Отчего Хродомер такой хилый, того и гляди помрёт? Всё оттого, что воду дурную пьёт, а к реке ходить ленится. Весь уж на понос с той воды изошёл. И бабы у него такие же. Ступить негде, везде дерьмо!
– А на кургане ты колодец сквозь Алариха копать будешь?
– Ты меня не учи, сопляк! Я знаю, как копать!
И руку занёс, чтобы Ульфа по лицу ударить. Ульф руку отцову перехватил.
– Ты в священную ярость-то не впадай! – зашипел он сквозь зубы. – Одной священной ярости мало, чтоб колодец выкопать.
– Мы с Хродомером когда село ставили, – запальчиво крикнул дед и руку свою высвободил, – нам одной священной ярости хватило. И дома поставили, и урожай собрали. И все милостью Вотана.
– Как же, – насмешливо сказал Ульф. – В ярость впал и амбарчик разнёс.
– Ты больше слушай брехню хродомерову. Он тебе ещё не то скажет. А что от воды той колодезной у Хродомера то понос, то запор, так это в селе всем известно. Был я у Хродомера, поднесли мне бабы той воды – седмицу после того прогадиться не мог, все живот вздувался. Оттого у Хродомера, коли уж доведётся губы омочить, так только пиво принимаю.
– Да ты куда ни придёшь, везде пиво принимаешь. От всего остального у тебя живот вздувается.
– Зато у тебя живот впалый, бродишь, как пёс, никуда прибиться не можешь. Даже вандалы село своё пожгли, только чтоб от тебя избавиться!
– А от тебя и село сожжёшь – не избавишься! Все будешь ходить с раздутым животом, ветрами громыхать, пива искать!
Слушали мы, как дедушка Рагнарис с Ульфом бранится. Взаимная их злоба ушла, и бранились они, точно пели. И не знал я прежде, что дядя Ульф так искусно слово к слову вяжет в поединке бранном, что обычаем нам от дедов заповедан.
И захохотал дедушка Рагнарис, Ульфа по плечу хлопнул и сказал: не стоит всё-таки большой надежды на хродомерово подворье возлагать. Ибо памятно Рагнарису, как Хродомер колодец свой хвалёный копал.
И в который раз поведал, как решился Хродомер умнее всех в селе быть. Стал колодец рыть у себя на подворье. Место сам выбрал – оно и видно по всему. Ведомо ведь, что была некогда в этих краях великая битва и много полегло здесь воинов неведомого языка. И зарыли их в землю. Ибо те народы меж собою бились, у которых в обычае мёртвых закапывать в землю, а не предавать огню. На озере вон деревня свайная от них осталась.
Так вот, Хродомер прямёхонько до них и докопался. До самых никудышных вражеских воинов докопался – герои в другом месте зарыты были.
Пока Хродомер в яме сидел, колодец копал, любо-дорого поглядеть было. Точно пёс в лисью нору зарывался. Дедушка Рагнарис целыми днями на то любовался, как летели из ямы черепа да кости вмеремешку с комьями земли и ржавыми да сломанными наконечниками. А родня хродомерова вокруг ходила, в дерьме этом рылась, квохча, и наконечники эти подбирала – вооружался, значит, род. Наконечники стрел Хродомер потом к палкам кривым приделывал – рогатины мастерил. И с этими рогатинами на кур да петухов один на один без страха хаживал. Великий воин Хродомер!
Ну так вот, рылся, стало быть, у себя на подворье Хродомер, рылся и не заметил, как на два человеческих роста в сторону Хеля углубился. А тут дождь пошёл. Но не удостоил дождя Хродомер вниманием. А подворье-то у него над глинистым косогором стоит. И ничего там не растёт, кроме лопухов. Лопухи Хродомер ценит, ибо подтирается ими.
Наконец мокро стало Хродомеру в колодце. Сперва-то обрадовался, решил, что до воды докопался. Не вдруг сообразил, что сверху льёт, а не снизу. Стал из колодца выбираться, да не смог. Зятя звать стал – тогда ещё жив был, после от чумы помер. Дурковатый такой был, так что не особенно жалко. Детей оставил и ладно.
Прибежал зять на крики хродомеровы, по сторонам озираться стал и рот разинул от удивления. Хродомер вопит где-то близко, а где – не видать. Потом сообразил, что под землю ушёл родич его. Стал он Хродомера из колодца вызволять. Бросил верёвку. Тянул-тянул. Хлипковат был и в колодец прямо на голову Хродомеру сверзился.
Пока дождь был, дедушка Рагнарис ушёл с подворья. А как дождь перестал, вернулся поглядеть – какую ещё потеху ему Хродомер устроит. Уселся, как заведено уже было, на добрую колоду. Колоду он нарочно приволок, чтобы удобнее смотреть было. У Хродомера-то и колоды доброй не сыщешь, все гнилое.
Вдруг слышит – из-под земли брань раздаётся. Подошёл поглядеть и видит: дерутся в яме Хродомер с зятем его. Подумал сперва, что кость какую-нибудь особо драгоценную откопал Хродомер и с родичем делиться не хочет.
Тут Хродомер дедушку Рагнариса заметил и о помощи воззвал. Дедушка Рагнарис-то и вызволил Хродомера. Хродомер же его за это даже не поблагодарил. Дедушка Рагнарис сказал Хродомеру, чтобы зятя своего сам вытаскивал. Он, Рагнарис, не нанимался зятьёв хродомеровых из колодцев вытаскивать. И если любо зятьям хродомеровым по колодцам сидеть – так на то их воля. И если любо Хродомеру таких зятьёв у себя держать – то тут Рагнарис ему не указчик.
Вот так был колодец на подворье у Хродомера выкопан. Так неужто станет дедушка Рагнарис воду пить из такого колодца, где Хродомер с зятем его среди древних мослов волтузились и ноги свои в грязных портках полоскали?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155
– Да, да! Не вороти нос-то! Знаю, что на уме у тебя, бесстыжего! Хочешь Брустьо взять в жёны, Хродомеру зятьком сделаться! Небось, второй колодец у него на подворье выкопаете, глубже первого. Ну, иди, сватайся, Хродомер только того и ждёт.
Ульф наконец опомнился и опять о своём заговорил. Лицо своё к отцову лицу приблизил, едва носом его в нос не клюнул, и заорал:
– Нужен тын селу, говори?
Рагнарис лица не отводя, в ответ рявкнул:
– Нужен!
– Тридцать зим уже с Хродомером вы спорите, где тын ставить! – кричал Ульф. – Толку-то!.. Пока спорите, глядишь, чужаки свой тын тут поставят, а сверху ваши с Хродомером головы насадят! То-то раздолье вам будет меж собою лаяться! Никто, кроме воронья, мешать не будет. Разве что чужак какой помочиться подойдёт.
Дедушка Рагнарис заревел, как бык:
– На Алариховом кургане – вот где тын надо ставить! Посередь холма тыном обнести и насыпью, насыпью!..
– На кургане только и хорошо, что пивом до самых глаз наливаться! – закричал Ульф. – Что, когда осаду пережидать будешь, Ильдихо станет тебе пиво туда таскать?
– А колодец! Колодец вырыть! – надрывался дед. – Я говорил Хродомеру, что колодец там вырыть надо!
– Где колодец-то рыть? На кургане?
– А хотя бы и на кургане!
– Покойного Алариха поить?
– А хотя бы и Алариха, – начал было дед, но осёкся.
Ульф спросил, уже поспокойнее:
– Зачем на кургане колодец рыть, коли есть уже колодец на хродомеровом подворье?
– У Хродомера вода в колодце всем известно, какая! Отчего Хродомер такой хилый, того и гляди помрёт? Всё оттого, что воду дурную пьёт, а к реке ходить ленится. Весь уж на понос с той воды изошёл. И бабы у него такие же. Ступить негде, везде дерьмо!
– А на кургане ты колодец сквозь Алариха копать будешь?
– Ты меня не учи, сопляк! Я знаю, как копать!
И руку занёс, чтобы Ульфа по лицу ударить. Ульф руку отцову перехватил.
– Ты в священную ярость-то не впадай! – зашипел он сквозь зубы. – Одной священной ярости мало, чтоб колодец выкопать.
– Мы с Хродомером когда село ставили, – запальчиво крикнул дед и руку свою высвободил, – нам одной священной ярости хватило. И дома поставили, и урожай собрали. И все милостью Вотана.
– Как же, – насмешливо сказал Ульф. – В ярость впал и амбарчик разнёс.
– Ты больше слушай брехню хродомерову. Он тебе ещё не то скажет. А что от воды той колодезной у Хродомера то понос, то запор, так это в селе всем известно. Был я у Хродомера, поднесли мне бабы той воды – седмицу после того прогадиться не мог, все живот вздувался. Оттого у Хродомера, коли уж доведётся губы омочить, так только пиво принимаю.
– Да ты куда ни придёшь, везде пиво принимаешь. От всего остального у тебя живот вздувается.
– Зато у тебя живот впалый, бродишь, как пёс, никуда прибиться не можешь. Даже вандалы село своё пожгли, только чтоб от тебя избавиться!
– А от тебя и село сожжёшь – не избавишься! Все будешь ходить с раздутым животом, ветрами громыхать, пива искать!
Слушали мы, как дедушка Рагнарис с Ульфом бранится. Взаимная их злоба ушла, и бранились они, точно пели. И не знал я прежде, что дядя Ульф так искусно слово к слову вяжет в поединке бранном, что обычаем нам от дедов заповедан.
И захохотал дедушка Рагнарис, Ульфа по плечу хлопнул и сказал: не стоит всё-таки большой надежды на хродомерово подворье возлагать. Ибо памятно Рагнарису, как Хродомер колодец свой хвалёный копал.
И в который раз поведал, как решился Хродомер умнее всех в селе быть. Стал колодец рыть у себя на подворье. Место сам выбрал – оно и видно по всему. Ведомо ведь, что была некогда в этих краях великая битва и много полегло здесь воинов неведомого языка. И зарыли их в землю. Ибо те народы меж собою бились, у которых в обычае мёртвых закапывать в землю, а не предавать огню. На озере вон деревня свайная от них осталась.
Так вот, Хродомер прямёхонько до них и докопался. До самых никудышных вражеских воинов докопался – герои в другом месте зарыты были.
Пока Хродомер в яме сидел, колодец копал, любо-дорого поглядеть было. Точно пёс в лисью нору зарывался. Дедушка Рагнарис целыми днями на то любовался, как летели из ямы черепа да кости вмеремешку с комьями земли и ржавыми да сломанными наконечниками. А родня хродомерова вокруг ходила, в дерьме этом рылась, квохча, и наконечники эти подбирала – вооружался, значит, род. Наконечники стрел Хродомер потом к палкам кривым приделывал – рогатины мастерил. И с этими рогатинами на кур да петухов один на один без страха хаживал. Великий воин Хродомер!
Ну так вот, рылся, стало быть, у себя на подворье Хродомер, рылся и не заметил, как на два человеческих роста в сторону Хеля углубился. А тут дождь пошёл. Но не удостоил дождя Хродомер вниманием. А подворье-то у него над глинистым косогором стоит. И ничего там не растёт, кроме лопухов. Лопухи Хродомер ценит, ибо подтирается ими.
Наконец мокро стало Хродомеру в колодце. Сперва-то обрадовался, решил, что до воды докопался. Не вдруг сообразил, что сверху льёт, а не снизу. Стал из колодца выбираться, да не смог. Зятя звать стал – тогда ещё жив был, после от чумы помер. Дурковатый такой был, так что не особенно жалко. Детей оставил и ладно.
Прибежал зять на крики хродомеровы, по сторонам озираться стал и рот разинул от удивления. Хродомер вопит где-то близко, а где – не видать. Потом сообразил, что под землю ушёл родич его. Стал он Хродомера из колодца вызволять. Бросил верёвку. Тянул-тянул. Хлипковат был и в колодец прямо на голову Хродомеру сверзился.
Пока дождь был, дедушка Рагнарис ушёл с подворья. А как дождь перестал, вернулся поглядеть – какую ещё потеху ему Хродомер устроит. Уселся, как заведено уже было, на добрую колоду. Колоду он нарочно приволок, чтобы удобнее смотреть было. У Хродомера-то и колоды доброй не сыщешь, все гнилое.
Вдруг слышит – из-под земли брань раздаётся. Подошёл поглядеть и видит: дерутся в яме Хродомер с зятем его. Подумал сперва, что кость какую-нибудь особо драгоценную откопал Хродомер и с родичем делиться не хочет.
Тут Хродомер дедушку Рагнариса заметил и о помощи воззвал. Дедушка Рагнарис-то и вызволил Хродомера. Хродомер же его за это даже не поблагодарил. Дедушка Рагнарис сказал Хродомеру, чтобы зятя своего сам вытаскивал. Он, Рагнарис, не нанимался зятьёв хродомеровых из колодцев вытаскивать. И если любо зятьям хродомеровым по колодцам сидеть – так на то их воля. И если любо Хродомеру таких зятьёв у себя держать – то тут Рагнарис ему не указчик.
Вот так был колодец на подворье у Хродомера выкопан. Так неужто станет дедушка Рагнарис воду пить из такого колодца, где Хродомер с зятем его среди древних мослов волтузились и ноги свои в грязных портках полоскали?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155