- Спиртным надо.
Федя взял салфетку, окунул сев фужер с портвейном и потер салфеткой рукав. Пятно из бледно-серого стало темно-коричневым.
- Вот! Высохнет, ни фига не будет заметно, - пообещал Федя.
- И здесь немножко, - Никитин показал пятнышко возле кармана.
Федя замыл и там.
- Я тебе друг? - спросил Федя.
- Друг! - Никитин убежденно кивнул головой.
- Так вот. Слушай меня. Отдай-ка ты ему этот пиджак. Пусть он им подавится.
- Правильно, - согласился Никитин. - Надо сейчас же вернуть, а то вдруг запачкаю.
- Официант! - Федя щелкнул пальцами в воздухе, как кубинец. - Бутылку крепленого и банку килек! С собой!
Друзья подошли к подъезду.
Никитин еще раз при электрическом свете осмотрел пиджак. На нем горели размытые, почти черные пятна, похожие очертаниями на контуры Каспийского моря.
- Все равно видно, - огорчился Никитин.
- Не высохло еще, - успокоил Федя. - Высохнет, ни фига не будет заметно.
- Знаете что, Федя, а может быть, вы отнесете? - попросил Никитин. А то мне как-то... Вы скажите, что я заболел. А это обязательно высохнет. И поблагодарите. А? - Лицо Никитина приняло мучительное выражение.
- Давай, - легко согласился Федя. - А куда нести?
- Третий этаж, возле лифта. Справа.
Федя взял пиджак и пошел в подъезд.
Лифт не работал, и Федя отправился пешком. Он шел и считал лестничные пролеты за этажи. Третьим этажом у него оказался второй.
Федя позвонил в дверь возле лифта. Открыла бабушка в платочке, маленькая и уютная, похожая на лесного человечка.
- Академик дома? - спросил Федя.
- Какой академик? - не поняла бабушка.
- Ну, мужик твой.
- Нету.
- На. Держи. - Федя протянул пиджак. - Женька прислал.
- Ча во это?
- "Чаво", - передразнил Федя. - Слепая, что ли? Пинжак. Высохнет, ни фига не будет заметно. Премного благодарны. - Федя сунул ей в руки пиджак. - А Женька гриппом заболел. На больничном сидит. Так что спасибо...
Никитин стоял на том же самом месте, где он только что расстался с Федей, и смотрел на Наташино окно. Окно светилось золотисто-оранжевым светом, как спелая виноградина на солнце, и казалось, что там течет совсем другая жизнь - чистая, невинная, исполненная высокого смысла. Никитин смотрел на окно и испытывал острое чувство - торжественное и щемящее одновременно. Он никогда прежде не знал в себе такого чувства. Правда, и таким пьяным он тоже никогда не был.
Появился Федя.
- Все! - с удовлетворением сказал он. - Отдал!
- А он чего?
- А его нету. Я его бабе отдал. Ну и дуру же он себе нашел! А где бутылка? Выпил?
- Ну что вы! Вот она, - бутылка стояла на асфальте возле ног Никитина. - А вон Наташа!
Никитин показал на окно. Федя из вежливости посмотрел по направлению пальца.
- Слушай, а может, Нюрку позовем? - обрадовано предложил Федя. - Посидим, попоем, твоя поиграет, а моя попоет.
- Давайте в следующий раз. А сейчас... вы понимаете...
Я с Наташей не совсем знаком и приведу с собой еще двух совершенно посторонних людей. Это неудобно...
- Можно и без Нюрки, - не обиделся Федя.
- Нет, Федя. Все равно неудобно, - мягко и настойчиво возразил Никитин. - Большое вам спасибо за все. До свидания.
Никитин повернулся и пошел.
- Жень, постой! - Федя подбежал к нему и стал на его пути.
Никитин остановился.
- Жень, я тебе друг?
- Друг.
- Так вот, слушай меня. Не ходи. Она тебя обженит. Вот зуб даю - обженит.
- И очень хорошо.
- Женя! - Федя приложил руку к сердцу. - Я старше тебя, у меня опыт... Я уже про эту бабу все понял. Я тебе все про твою жизнь могу рассказать; ты с работы вернешься, устал как черт, так она тебя домой не пустит. Приведешь товарища, сядешь поговорить, так она нос воротит! Детей от тебя будет прятать, будто ты Гитлер... А еще я тебе скажу: она на тебя в прокуратуру на принудлечение подаст. Не ходи, Женя! Мой тебе совет - не ходи!
- Она не такая, - возразил Никитин. - Она нам обрадуется. Мы сейчас придем и скажем: "Здравствуйте, нам без вас одиноко". Она скажет: "А мне без вас". Мы скажем: "А мы вам духи принесли. Подарок из Франции".
- Фига мы ей принесем, - отредактировал Федя. - Духи-то в пинжаке остались. Ты же их в пинжак засунул. На сей раз Федя звонил в квартиру Гусаковых, и на сей раз ему отворила Изабелла - в вельветовых брючках. Изабелла серьезно отличалась от бабушки в платочке, она текла в совершенно другом возрастном коридоре и совершенно другого хотела от жизни. Но Федя не заметил никакой разницы.
- Опять я, - сказал он. - Там в пинжаке Женька духи забыл. Принеси, пожалуйста.
- Какие духи? Какой Женька? - Изабелла с недоумением глядела на Федю.
- Ну, который гриппом заболел. Я ж тебе говорил. Давай неси, пожалуйста. А то нас там баба ждет.
- Ничего не понимаю, - созналась Изабелла. - Я вас первый раз вижу.
- Может, скажешь, что я тебе пинжак не давал?
- Не давали.
- Ясно, - мрачно сказал Федя, повернулся и побежал вниз по лестнице.
Изабелла пожала плечом, закрыла дверь и прошла в комнату.
Гусаков сидел за столом и печатал на иностранной машинке.
- Кто там? - спросил он, не отрываясь от дела.
- То ли пьяный, то ли ненормальный.
В дверь снова позвонили.
- Опять, - сказала Изабелла. - Иди сам открывай. Я его боюсь.
Гусаков снял очки, положил их на стол и неторопливо пошел навстречу незваному гостю.
Отворил дверь.
В дверях стоял Никитин, всклокоченный и без пиджака.
Галстук был круто сдвинут набок, рубашка вылезла из штанов. Из-за его плеча выглядывал плюгавый мужичок, были видны только его кепка и один глаз.
- Женя? - удивился Гусаков.
- А говорила: нет дома, - уличил Федя Изабеллу. - Все время врет.
- У меня к вам серьезный разговор. Разрешите? - спросил Никитин.
- Ну... вообще-то я занят.
- Мы на секундочку, - пообещал Никитин. - Пошли, Федя!
Все вошли в комнату.
Диковинные ключи не произвели на Федю никакого впечатления.
- Ну, так слушаю вас, - сказал Гусаков, садясь в глубокое кожаное кресло.
- Товарищ академик, - начал Федя, - я вашей супруге отдал пинжак, вот он свидетель, - показал на Никитина. - А она говорит, что я ей ничего не отдавал.
- Не понял, - Гусаков нахмурился. - Какой пиджак?
- Ваш, ваш, Валерий Феликсович! - вмешался Никитин. - Замшевый. Тот, что вы мне дали. Там в кармане мы забыли духи, а нам сейчас без духов нельзя.
- Господи! Ну какой пиджак! Какие духи! - возмутилась Изабелла. - Что ты их слушаешь? Неужели ты не видишь, что они оба пьяны в зюзю.
- Видал? - в свою очередь, возмутился Федя. - Значит, я, по-твоему, пинжак этот себе взял? А куда я его дел?
Съел? В карман положил?
Федя вывернул карман. Оттуда вылетел полтинник, который Федя выручил за стакан.
Федя нагнулся, стал искать деньги.
- Подними ногу! - велел он Гусакову.
- Зачем?
- Жень! Скажи ему, чтоб поднял! Он на деньги наступил.
- Вот ваши деньги! - Изабелла подобрала с пола монету и брезгливо швырнула Феде.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174