Но
тот, кто стоял, видимо, решил первым выскочить из двери, и получается так,
что он загораживает мне дорогу, а я влетаю ему головой в живот. Вместе
катимся по дощатому полу, он поднимается на ноги первым и замахивается
мечом - не упустил ведь! Я бью ногой по обломку табуретки, обломок бьет
противника под ноги, и теперь уже он валится носом вперед, а я вскакиваю и
рукояткой пистолета мечу по затылку, но попадаю в маковку. Волосы
пружинят, и орк (конечно же, это орк!) не отключен до конца, поэтому я тут
же хватаю ствол другой рукой и принимаюсь за дело, авось не погнется
оружие. Орк пытается перекинуть меня через себя, затем всей своей тушей
откидывается к стенке. У меня живот расползается по позвоночнику, ребра
трещат, но хватки не ослабляю, и наконец гоблин обмякает. Скоренько бью
его теперь уже в висок (для верности), а затем вяжу руки-ноги, а тем
временем с палубы бухают три выстрела. В моей каюте бедлам, мы покалечили
всю обстановку, но лестница в световой люк цела, и я вскарабкиваюсь по ней
наверх. На палубе, слева направо: Студент с винтовкой наготове, эльф с
простреленной головой, врастяжку лежащий с кинжалом в руке, трясущийся
худой, и еще один эльф, злой и красивый. За бортом втихую собирается толпа
нелюдей - они почему-то стоят и никаких действий не предпринимают, что
меня нервирует. Студент поясняет:
- Это красавец им запретил. А ему запретил я, и он пока согласен.
- Хорошо. Эгей, эльф, - я перехожу на эйфель, - ты можешь сделать
так, чтобы эта свора убралась и занялась своими делами? Я хочу поговорить
с тобою. И учти - очень возможно, что наши интересы совпадут, с малыми
поправками. Но для беседы нужна спокойная обстановка.
Ответ идет без задержки:
- Хорошо, они не будут ничего делать, пока я не захочу этого или не
буду убит. Стэльен, распорядись!
Стэльен - это худой - поворачивается к борту и начинает выкрикивать
незнакомые слова, и толпа под их аккомпанемент принимается рассасываться.
Студент опять дает комментарий:
- Я плохо верю. С этим тоже вроде договорились обо всем хорошо. Даже
о том, что сюда их птички скоро троих "пленных" доставят, как
уславливались. И на тебе - с ножом кинулся.
- Ладно, посмотрим. Сейчас давайте-ка все вниз, холодно больно. И
смотри, ты, чтоб без подвоха! - Эльф кивает. Веры у меня ему нет, если он
и вправду молча и исподтишка может управлять своим войском, то ему ничего
не стоит организовать свое освобождение. У меня надежда на то, что он не
успеет сделать это до разговора, а там и не захочет. Снова каюта, в углу
ворочается орк. Я приглядываюсь - да это точно Паханенок, он и есть,
заматеревший, отъевшийся и набравшийся опыта.
- Итак, - обращаюсь я к эльфу, - сразу о деле. Ты командуешь этим
отрядом. Значит, ты сила, подчиненная только тому, кто эти отряды создал.
Почему ты пошел не как намечалось против людей Круглого царства, а на
эльфов?
- Это месть. Месть нашего давно ушедшего рода потомкам тех, кто был
нашими обидчиками. Конечно, сейчас осталось не больше десятка тех, кто
предал нас в Первую Эпоху, а затем, заметая следы предательства, истребил
выживших. Но я и мой последний собрат - он лежит там, наверху - не забыли
ничего. Теперь мы воздадим за то зло, которое было совершено тысячи лет
назад.
- Прекрасно. А потом, когда мщение таки свершиться?
- Потом это войско займется тем, для чего оно предназначено.
- И ты не боялся, что тот, кто создал его, накажет тебя за
самовольство, да еще такое?
- Нет, я ему нужен. Без нас и без У Хана нельзя управлять этой
кровожадной ордой.
- Так слушай, мститель. Я не собираюсь сейчас тебе мешать. У меня
задача - уберечь от нападения наших уртазовских друзей. Так что пока мы
будем просто присматривать за вами, а потом, когда месть будет исполнена,
попробуем переиграть. Как там, "пленных" к нам еще не несут?
Эльф щелкает пальцами, и Стэльен убегает вверх. Студент интересуется:
- А ты сам разве не видишь, нет у тебя связи с твоими подручными?
- Так может только он, - эльф кивает на Паханенка. Тот уже очухался,
сидит, слушает. Когда я поворачиваюсь к нему, его рожа прямо
перекашивается:
- Алек?!
- Да, я самый. А ты, я вижу, далеко пошел!
- Ага, - Паханенок расплывается в улыбочке. - Дальше всех, даже вот
этого, гы-гы, светлого. Кстати, твоих людей сейчас опускают на потолок.
Я наполовину высовываюсь из люка. По три птицы на человека,
подвешенного на длинных веревках, тяжело и быстро машут крыльями в
светло-синем небе, медленно опуская груз. В веревках Ингельс, Анлен в
легкой боевой обмундировке и незнакомый длинноволосый эльф.
- Отлично. Один - эльф - пусть сверху остается, сторожит, а остальных
прошу со мной.
Итак, продолжаю слушать Паханенка, а он с акцентом, но грамотно,
продолжает речь:
- Да что вы с этим треплетесь? Он же ноль, даром что эльф, что
древнего роду! Я ими обоими вертел как угодно, они тут так, для удобства.
Алек, и вы, парень с девкой. Шли бы вы ко мне, а то эти светлые поперек
горла встали. Ты, Алек, - вообще уртаз, мы таких дел наворотим! Мне сейчас
даже этот, Суровый Брат, не страшен! Он слишком много своей силы отдал
нашему войску, если оно погибнет без перекидки оно, ему самому крышка, не
богом он будет, а огрызок жалкий! А я кой-чему в жизни научился, я это
войско на себя замкнул, и теперь я, пожалуй, даже сильнее Брата буду. Ты,
Алек, крепко подумай и не решай сгоряча, тебе-то или дружку твоему только
и можно меня жизни без опаски лишить...
- Стоп! - говорю. - Молчи пока, я думать буду.
Ах, какая удача! Я-то думал об игре втемную, а теперь даже не просто
все козыри на одной руке, а еще и карты кверху. Интересно, видит ли
Студент наш выигрыш? Только надо не спороть лажи, не спугнуть удачу.
- Студент, ты вот что. Я буду работать, а ты страхуй. Задача -
вынудить Сурового отказаться от вражды с нами, любой ценой. Понял?
- Понял.
- Анлен! Ты обещала, что Суровый Брат будет здесь. Ты сдержала
обещание? - И вдруг звучит глубокий, почто гулкий голос: "Да". Эффектно,
ничего не скажешь - от стены отделяется могучая фигура старика в плаще до
пят, с капюшоном. Седая роскошная борода, густые брови, сверлящий взгляд.
Такого можно испугаться и коленки преклонить, но не это сейчас надо.
Говорю:
- Что ж, наконец-то можно побеседовать. Так значит, это ты невзлюбил
людей Земли и занялся их искоренением?
- Да, я.
- А в чем дело, что за причина?
- Причина простая. Этот мир, имеет свою судьбу, в которой все
предрешено, начиная с его появления в пустоте и возникновения круга
обитания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110
тот, кто стоял, видимо, решил первым выскочить из двери, и получается так,
что он загораживает мне дорогу, а я влетаю ему головой в живот. Вместе
катимся по дощатому полу, он поднимается на ноги первым и замахивается
мечом - не упустил ведь! Я бью ногой по обломку табуретки, обломок бьет
противника под ноги, и теперь уже он валится носом вперед, а я вскакиваю и
рукояткой пистолета мечу по затылку, но попадаю в маковку. Волосы
пружинят, и орк (конечно же, это орк!) не отключен до конца, поэтому я тут
же хватаю ствол другой рукой и принимаюсь за дело, авось не погнется
оружие. Орк пытается перекинуть меня через себя, затем всей своей тушей
откидывается к стенке. У меня живот расползается по позвоночнику, ребра
трещат, но хватки не ослабляю, и наконец гоблин обмякает. Скоренько бью
его теперь уже в висок (для верности), а затем вяжу руки-ноги, а тем
временем с палубы бухают три выстрела. В моей каюте бедлам, мы покалечили
всю обстановку, но лестница в световой люк цела, и я вскарабкиваюсь по ней
наверх. На палубе, слева направо: Студент с винтовкой наготове, эльф с
простреленной головой, врастяжку лежащий с кинжалом в руке, трясущийся
худой, и еще один эльф, злой и красивый. За бортом втихую собирается толпа
нелюдей - они почему-то стоят и никаких действий не предпринимают, что
меня нервирует. Студент поясняет:
- Это красавец им запретил. А ему запретил я, и он пока согласен.
- Хорошо. Эгей, эльф, - я перехожу на эйфель, - ты можешь сделать
так, чтобы эта свора убралась и занялась своими делами? Я хочу поговорить
с тобою. И учти - очень возможно, что наши интересы совпадут, с малыми
поправками. Но для беседы нужна спокойная обстановка.
Ответ идет без задержки:
- Хорошо, они не будут ничего делать, пока я не захочу этого или не
буду убит. Стэльен, распорядись!
Стэльен - это худой - поворачивается к борту и начинает выкрикивать
незнакомые слова, и толпа под их аккомпанемент принимается рассасываться.
Студент опять дает комментарий:
- Я плохо верю. С этим тоже вроде договорились обо всем хорошо. Даже
о том, что сюда их птички скоро троих "пленных" доставят, как
уславливались. И на тебе - с ножом кинулся.
- Ладно, посмотрим. Сейчас давайте-ка все вниз, холодно больно. И
смотри, ты, чтоб без подвоха! - Эльф кивает. Веры у меня ему нет, если он
и вправду молча и исподтишка может управлять своим войском, то ему ничего
не стоит организовать свое освобождение. У меня надежда на то, что он не
успеет сделать это до разговора, а там и не захочет. Снова каюта, в углу
ворочается орк. Я приглядываюсь - да это точно Паханенок, он и есть,
заматеревший, отъевшийся и набравшийся опыта.
- Итак, - обращаюсь я к эльфу, - сразу о деле. Ты командуешь этим
отрядом. Значит, ты сила, подчиненная только тому, кто эти отряды создал.
Почему ты пошел не как намечалось против людей Круглого царства, а на
эльфов?
- Это месть. Месть нашего давно ушедшего рода потомкам тех, кто был
нашими обидчиками. Конечно, сейчас осталось не больше десятка тех, кто
предал нас в Первую Эпоху, а затем, заметая следы предательства, истребил
выживших. Но я и мой последний собрат - он лежит там, наверху - не забыли
ничего. Теперь мы воздадим за то зло, которое было совершено тысячи лет
назад.
- Прекрасно. А потом, когда мщение таки свершиться?
- Потом это войско займется тем, для чего оно предназначено.
- И ты не боялся, что тот, кто создал его, накажет тебя за
самовольство, да еще такое?
- Нет, я ему нужен. Без нас и без У Хана нельзя управлять этой
кровожадной ордой.
- Так слушай, мститель. Я не собираюсь сейчас тебе мешать. У меня
задача - уберечь от нападения наших уртазовских друзей. Так что пока мы
будем просто присматривать за вами, а потом, когда месть будет исполнена,
попробуем переиграть. Как там, "пленных" к нам еще не несут?
Эльф щелкает пальцами, и Стэльен убегает вверх. Студент интересуется:
- А ты сам разве не видишь, нет у тебя связи с твоими подручными?
- Так может только он, - эльф кивает на Паханенка. Тот уже очухался,
сидит, слушает. Когда я поворачиваюсь к нему, его рожа прямо
перекашивается:
- Алек?!
- Да, я самый. А ты, я вижу, далеко пошел!
- Ага, - Паханенок расплывается в улыбочке. - Дальше всех, даже вот
этого, гы-гы, светлого. Кстати, твоих людей сейчас опускают на потолок.
Я наполовину высовываюсь из люка. По три птицы на человека,
подвешенного на длинных веревках, тяжело и быстро машут крыльями в
светло-синем небе, медленно опуская груз. В веревках Ингельс, Анлен в
легкой боевой обмундировке и незнакомый длинноволосый эльф.
- Отлично. Один - эльф - пусть сверху остается, сторожит, а остальных
прошу со мной.
Итак, продолжаю слушать Паханенка, а он с акцентом, но грамотно,
продолжает речь:
- Да что вы с этим треплетесь? Он же ноль, даром что эльф, что
древнего роду! Я ими обоими вертел как угодно, они тут так, для удобства.
Алек, и вы, парень с девкой. Шли бы вы ко мне, а то эти светлые поперек
горла встали. Ты, Алек, - вообще уртаз, мы таких дел наворотим! Мне сейчас
даже этот, Суровый Брат, не страшен! Он слишком много своей силы отдал
нашему войску, если оно погибнет без перекидки оно, ему самому крышка, не
богом он будет, а огрызок жалкий! А я кой-чему в жизни научился, я это
войско на себя замкнул, и теперь я, пожалуй, даже сильнее Брата буду. Ты,
Алек, крепко подумай и не решай сгоряча, тебе-то или дружку твоему только
и можно меня жизни без опаски лишить...
- Стоп! - говорю. - Молчи пока, я думать буду.
Ах, какая удача! Я-то думал об игре втемную, а теперь даже не просто
все козыри на одной руке, а еще и карты кверху. Интересно, видит ли
Студент наш выигрыш? Только надо не спороть лажи, не спугнуть удачу.
- Студент, ты вот что. Я буду работать, а ты страхуй. Задача -
вынудить Сурового отказаться от вражды с нами, любой ценой. Понял?
- Понял.
- Анлен! Ты обещала, что Суровый Брат будет здесь. Ты сдержала
обещание? - И вдруг звучит глубокий, почто гулкий голос: "Да". Эффектно,
ничего не скажешь - от стены отделяется могучая фигура старика в плаще до
пят, с капюшоном. Седая роскошная борода, густые брови, сверлящий взгляд.
Такого можно испугаться и коленки преклонить, но не это сейчас надо.
Говорю:
- Что ж, наконец-то можно побеседовать. Так значит, это ты невзлюбил
людей Земли и занялся их искоренением?
- Да, я.
- А в чем дело, что за причина?
- Причина простая. Этот мир, имеет свою судьбу, в которой все
предрешено, начиная с его появления в пустоте и возникновения круга
обитания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110