когда же мы пришли сюда, мы стали воспринимать ее
сияние всего отчетливее посредством самого отчетливого из чувств нашего
тела - зрения, ведь оно самое острое из них. Но разумение недоступно
зрению, иначе разумение возбудило бы необычайную любовь, если бы
какой-нибудь отчетливый его образ оказался доступен зрению; точно так же и
все остальное, что заслуживает любви. Только одной красоте выпало на долю о
быть наиболее зримой и привлекательной. Человек, очень давно посвященный в
таинства или испорченный, не слишком сильно стремится отсюда туда, к
красоте самой по себе: он видит здесь то, что носит одинаковое с нею
название, так что при взгляде на это он не испытывает благоговения, но,
преданный наслаждению, пытается, как четвероногое животное, покрыть и
оплодотворить; он не боится наглого обращения и не стыдится гнаться за
противоестественным наслаждением. Между тем человек, только что посвященный
в таинства, много созерцавший тогда все, что там было, при виде
божественного лица, хорошо воспроизводящего [ту] красоту или некую идею
тела, сперва испытывает трепет, на него находит какой-то страх, вроде как
было с ним и тогда; затем он смотрит на него с благоговением, как на бога,
и, если бы не боялся прослыть совсем неистовым, он стал бы совершать
жертвоприношения своему любимцу, словно кумиру или богу. А стоит тому на
него взглянуть, как он сразу меняется, он как в лихорадке, его бросает в
пот и в необычный жар.
Восприняв глазами истечение красоты , он согревается, а этим укрепляется
природа крыла: от тепла размягчается вокруг ростка все, что ранее
затвердело от сухости и мешало росту; благодаря притоку питания, стержень
перьев набухает, и они начинают быстро расти от корня по всей душе - ведь
она вся была искони пернатой. Пока это происходит, душа вся кипит и рвется
наружу. Когда прорезываются зубы, бывает зуд и раздражение в деснах - точно
такое же состояние испытывает душа при начале роста крыльев: она вскипает и
при этом испытывает раздражение и зуд, рождая крылья.
Глядя на красоту юноши, она принимает в себя влекущиеся и истекающие оттуда
частицы - недаром это называют влечением: впитывая их, она согревается,
избавляется от муки и радуется. Когда же она вдалеке от него, она сохнет:
отверстия проходов, по которым пробиваются перья, ссыхаются, закрываются, и
ростки перьев оказываются взаперти. Запертые внутри вместе с влечением, они
бьются наподобие пульса, трут и колют, ища себе выхода - каждый росток
отдельно для себя, - так что душа, вся изнутри исколотая, мучается и
терзается, но все же, храня память о прекрасном, радуется.
Странность такого смешения ее терзает, в недоумении она неистовствует, и от
исступления не может она ни спать ночью, ни днем оставаться на одном месте,
В тоске бежит она туда, где думает увидеть обладателя красоты. При виде его
влечение разливается по ней, и то, что было ранее заперто, раскрывается:
для души это передышка, когда прекращаются уколы и муки, в это время
вкушает она сладчайшее удовольствие. По доброй воле она никогда от него не
откажется, ее красавец для нее дороже всех; тут забывают и о матерях, и о
братьях, и о всех приятелях, и потеря - по нерадению - состояния ей также
нипочем. Презрев все обычаи и приличия, соблюдением которых щеголяла
прежде, она готова рабски служить своему желанному и валяться где попало,
лишь бы поближе к нему - ведь помимо благоговения перед обладателем красоты
она обрела в нем единственного исцелителя величайших страданий.
Состояние, о котором у меня речь, прекрасный мой мальчик, люди зовут
Эротом, а боги - ты, наверное, улыбнешься новизне прозвания: думаю, это
кто-то из гомеридов приводит из отвергаемых песен два стиха об Эроте,
причем один из них очень дерзкий и не слишком складный; поют же их так:
Смертные все прозвали его Эротом крылатым,
Боги ж - Птеротом, за то, что расти заставляет он крылья .
Этому можно верить, можно и не верить. Как бы то ни с было, но причина
такого состояния влюбленных именно в этом.
Если Эротом охвачен кто-нибудь из спутников Зевса, он в силах нести и более
тяжелое бремя этого тезки крыла. Служители же Арея, вместе с ним
совершавшие кругооборот, бывают склонны к убийству, если их одолел Эрот и
они вдруг решат, что их чем-то обижает тот, в кого они влюблены; они готовы
принести в жертву и самих себя, и своего любимца. Соответственно обстоит
дело и с каждым богом: в сонме кого кто был, тот того и почитает и по мере
сил подражает ему и в своей жизни, пока еще не испорчен и пока живет здесь
в первом своем рождении, и в том, как он ведет себя и общается со своим
возлюбленным и с остальными людьми.
Каждый выбирает среди красавцев возлюбленного себе по нраву и, словно это и
есть Эрот, делает из него для себя кумира и украшает его, словно для
священно действий. Спутники Зевса ищут Зевсовой души в своем возлюбленном:
они смотрят, склонен ли он по своей природе быть философом и вождем, и,
когда найдут такого, влюбляются и делают все, чтобы он таким стал. Если
раньше они этим не занимались, то теперь они за это берутся, собирают
сведения откуда только могут и учатся сами. Они стремятся выследить и найти
в самих себе природу своего бога и добиваются успеха, так как принуждены
пристально в этого бога всматриваться. Становясь прикосновенными ему при
помощи памяти, они в исступлении воспринимают от него обычаи и нравы,
насколько может человек быть причастен богу. Считая, что всем этим они
обязаны тому, в кого влюблены, они еще больше его ценят; черпая у Зевса,
словно вакханки, и изливая почерпнутое в душу любимого, они делают его как
можно более похожим на своего бога. Те же, кто следовал за Герой, ищут
юношу царственных свойств и, найдя такого, ведут себя с ним точно так же.
Спутники Аполлона и любого из богов, идя по стопам своего бога, ищут юношу
с такими же природными задатками, как у них самих, и, найдя его, убеждают
его подражать их богу, как это делают они сами. Приучая любимца к
стройности и порядку, они, насколько это кому по силам, подводят его к
занятиям и к идее своего бога. Они не обнаруживают ни зависти, ни низкой
вражды к своему любимцу, но всячески стараются сделать его с похожим на
самих себя и на бога, которого почитают. Если истинно влюбленные осуществят
так, как я говорю, то, к чему они усердно стремятся, то их усердие и
посвященность в таинства оказываются прекрасными и благодетельными для
того, кого взял себе в друзья его неистовый от любви друг. Пленение же
избранника происходит следующим образом.
В начале этой речи мы каждую душу разделили на три вида: две части ее мы
уподобили коням по виду, третью - возничему.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277
сияние всего отчетливее посредством самого отчетливого из чувств нашего
тела - зрения, ведь оно самое острое из них. Но разумение недоступно
зрению, иначе разумение возбудило бы необычайную любовь, если бы
какой-нибудь отчетливый его образ оказался доступен зрению; точно так же и
все остальное, что заслуживает любви. Только одной красоте выпало на долю о
быть наиболее зримой и привлекательной. Человек, очень давно посвященный в
таинства или испорченный, не слишком сильно стремится отсюда туда, к
красоте самой по себе: он видит здесь то, что носит одинаковое с нею
название, так что при взгляде на это он не испытывает благоговения, но,
преданный наслаждению, пытается, как четвероногое животное, покрыть и
оплодотворить; он не боится наглого обращения и не стыдится гнаться за
противоестественным наслаждением. Между тем человек, только что посвященный
в таинства, много созерцавший тогда все, что там было, при виде
божественного лица, хорошо воспроизводящего [ту] красоту или некую идею
тела, сперва испытывает трепет, на него находит какой-то страх, вроде как
было с ним и тогда; затем он смотрит на него с благоговением, как на бога,
и, если бы не боялся прослыть совсем неистовым, он стал бы совершать
жертвоприношения своему любимцу, словно кумиру или богу. А стоит тому на
него взглянуть, как он сразу меняется, он как в лихорадке, его бросает в
пот и в необычный жар.
Восприняв глазами истечение красоты , он согревается, а этим укрепляется
природа крыла: от тепла размягчается вокруг ростка все, что ранее
затвердело от сухости и мешало росту; благодаря притоку питания, стержень
перьев набухает, и они начинают быстро расти от корня по всей душе - ведь
она вся была искони пернатой. Пока это происходит, душа вся кипит и рвется
наружу. Когда прорезываются зубы, бывает зуд и раздражение в деснах - точно
такое же состояние испытывает душа при начале роста крыльев: она вскипает и
при этом испытывает раздражение и зуд, рождая крылья.
Глядя на красоту юноши, она принимает в себя влекущиеся и истекающие оттуда
частицы - недаром это называют влечением: впитывая их, она согревается,
избавляется от муки и радуется. Когда же она вдалеке от него, она сохнет:
отверстия проходов, по которым пробиваются перья, ссыхаются, закрываются, и
ростки перьев оказываются взаперти. Запертые внутри вместе с влечением, они
бьются наподобие пульса, трут и колют, ища себе выхода - каждый росток
отдельно для себя, - так что душа, вся изнутри исколотая, мучается и
терзается, но все же, храня память о прекрасном, радуется.
Странность такого смешения ее терзает, в недоумении она неистовствует, и от
исступления не может она ни спать ночью, ни днем оставаться на одном месте,
В тоске бежит она туда, где думает увидеть обладателя красоты. При виде его
влечение разливается по ней, и то, что было ранее заперто, раскрывается:
для души это передышка, когда прекращаются уколы и муки, в это время
вкушает она сладчайшее удовольствие. По доброй воле она никогда от него не
откажется, ее красавец для нее дороже всех; тут забывают и о матерях, и о
братьях, и о всех приятелях, и потеря - по нерадению - состояния ей также
нипочем. Презрев все обычаи и приличия, соблюдением которых щеголяла
прежде, она готова рабски служить своему желанному и валяться где попало,
лишь бы поближе к нему - ведь помимо благоговения перед обладателем красоты
она обрела в нем единственного исцелителя величайших страданий.
Состояние, о котором у меня речь, прекрасный мой мальчик, люди зовут
Эротом, а боги - ты, наверное, улыбнешься новизне прозвания: думаю, это
кто-то из гомеридов приводит из отвергаемых песен два стиха об Эроте,
причем один из них очень дерзкий и не слишком складный; поют же их так:
Смертные все прозвали его Эротом крылатым,
Боги ж - Птеротом, за то, что расти заставляет он крылья .
Этому можно верить, можно и не верить. Как бы то ни с было, но причина
такого состояния влюбленных именно в этом.
Если Эротом охвачен кто-нибудь из спутников Зевса, он в силах нести и более
тяжелое бремя этого тезки крыла. Служители же Арея, вместе с ним
совершавшие кругооборот, бывают склонны к убийству, если их одолел Эрот и
они вдруг решат, что их чем-то обижает тот, в кого они влюблены; они готовы
принести в жертву и самих себя, и своего любимца. Соответственно обстоит
дело и с каждым богом: в сонме кого кто был, тот того и почитает и по мере
сил подражает ему и в своей жизни, пока еще не испорчен и пока живет здесь
в первом своем рождении, и в том, как он ведет себя и общается со своим
возлюбленным и с остальными людьми.
Каждый выбирает среди красавцев возлюбленного себе по нраву и, словно это и
есть Эрот, делает из него для себя кумира и украшает его, словно для
священно действий. Спутники Зевса ищут Зевсовой души в своем возлюбленном:
они смотрят, склонен ли он по своей природе быть философом и вождем, и,
когда найдут такого, влюбляются и делают все, чтобы он таким стал. Если
раньше они этим не занимались, то теперь они за это берутся, собирают
сведения откуда только могут и учатся сами. Они стремятся выследить и найти
в самих себе природу своего бога и добиваются успеха, так как принуждены
пристально в этого бога всматриваться. Становясь прикосновенными ему при
помощи памяти, они в исступлении воспринимают от него обычаи и нравы,
насколько может человек быть причастен богу. Считая, что всем этим они
обязаны тому, в кого влюблены, они еще больше его ценят; черпая у Зевса,
словно вакханки, и изливая почерпнутое в душу любимого, они делают его как
можно более похожим на своего бога. Те же, кто следовал за Герой, ищут
юношу царственных свойств и, найдя такого, ведут себя с ним точно так же.
Спутники Аполлона и любого из богов, идя по стопам своего бога, ищут юношу
с такими же природными задатками, как у них самих, и, найдя его, убеждают
его подражать их богу, как это делают они сами. Приучая любимца к
стройности и порядку, они, насколько это кому по силам, подводят его к
занятиям и к идее своего бога. Они не обнаруживают ни зависти, ни низкой
вражды к своему любимцу, но всячески стараются сделать его с похожим на
самих себя и на бога, которого почитают. Если истинно влюбленные осуществят
так, как я говорю, то, к чему они усердно стремятся, то их усердие и
посвященность в таинства оказываются прекрасными и благодетельными для
того, кого взял себе в друзья его неистовый от любви друг. Пленение же
избранника происходит следующим образом.
В начале этой речи мы каждую душу разделили на три вида: две части ее мы
уподобили коням по виду, третью - возничему.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277