Ему нужно быть в хорошей физической форме, чтобы осуществить задуманное.
Он ел и продолжал лихорадочно соображать.
«Думай, у тебя должен быть какой-то выход, – говорил он сам себе. – Выход есть всегда, и ты должен его найти».
Какие бы указания ни получила хозяйка Лэнгли, она, несомненно, не имела намерения проявлять враждебность по отношению к вверенным ее попечению заложникам. Кристина поняла это в первое же утро их пребывания в шотландской крепости.
Она предполагала, что будет коротать время в башне в полном одиночестве. Ей были предоставлены все удобства: ванна и горячая вода, хорошая пища, свечи, тепло и множество книг. Едва успела она принять ванну и поесть, как явился священник, назвавший себя отцом Маккинли, и любезно пригласил ее спуститься в зал.
– Меня приглашают вниз? – недоверчивым тоном спросила Кристина.
Отец Маккинли, высокий, красивый и уверенный в себе мужчина, с улыбкой сказал:
– Леди Игрения подумала, что вам было бы приятнее провести время вместе со всеми остальными в большом зале. Позвольте предложить вам руку, миледи.
Кристина удивилась, но приглашение священника приняла. Спустившись вниз, она оказалась среди дружелюбно настроенных людей, занятых каждый своим делом. Всей этой кипучей деятельностью руководила Игрения. На зимние месяцы приходились такие работы, как заготовка впрок мяса, ткачество, шитье и многое другое.
Здесь же находился и сынишка Игрении, недавно научившийся ходить улыбчивый малыш с большими голубыми глазами и копной черных волос. Он тут же вскарабкался на колени к отцу Маккинли, чтобы послушать сказку.
Отец Маккинли не потчевал малыша поучительными историями, а предпочитал рассказывать ему волшебные сказки, которые очень нравились мальчику. Лорен, тоже находившаяся в зале, судя по всему, уже успела подружиться с хозяйкой и вместе с женщиной по имени Ровена вышивала гобелен, который, как объяснила Игрения, предполагалось повесить на стене в зале. Увидев подругу, Лорен очень обрадовалась.
– Могу ли я узнать, как себя чувствует сэр Альфред? – с некоторым вызовом спросила Кристина.
– Разумеется! – с улыбкой ответила Игрения. – Он сейчас в конюшне, потому что хорошо знает лошадей из Хэмстед-Хита, а как вам известно, многие из них были доставлены сюда.
– Да, конечно, – недовольным тоном ответила Кристина.
Здесь были ее лошади. Хотя… нет. Больше не ее.
Кристина почувствовала на себе чей-то настороженный взгляд.
Это был Лайам. Совсем недавно он относился к Кристине добрее, чем многие другие, теперь же исполнял тяжелую обязанность ее главного охранника. В ее присутствии он был собран и подозрителен.
Поскольку хозяйка замка была к ней добра, Кристина предпочла бы не обращать на Лайама никакого внимания. Заметив, что он о чем-то спорит с Игренией, она поняла, что речь идет о ней. У Лайама были какие-то дела за пределами крепости, и он объяснял, что Кристине не следует находиться в большом зале в его отсутствие, чтобы она паче чаяния не впала в неистовство, не схватила из камина кочергу и не принялась размахивать ею, расчищая себе путь к бегству.
Игрения победила в споре. Лайам вышел, бросив на Кристину подозрительный, а на хозяйку предостерегающий взгляд.
Кристина, радуясь свободе, постаралась вести себя так, как положено образцовой заложнице – или гостье. Вместе с Лорен и Ровеной она принялась за вышивание, а когда у отца Маккинли иссяк запас терпения, занялась маленьким Вулфгаром. Хотя Кристина рано лишилась матери, однако она на всю жизнь запомнила восхитительные сказки, которые та рассказывала ей, и баллады, которые пела под аккомпанемент лютни. В ответ на ее просьбу ей тут же принесли отличный инструмент. Маленький Вулфгар слушал ее с большим вниманием. Когда-нибудь, подумала Кристина, этот мальчишка разобьет немало девичьих сердец. Она спела ему несколько песен и очень удивилась, заметив, что завладела вниманием всех присутствующих. Уже успевший вернуться Ангус сидел рядом со своей женой и с удовольствием слушал баллады, которые Кристина исполняла.
Когда подали ужин, гостям было любезно предложено остаться в зале. Во время ужина Кристине, как ни странно, стало вдруг казаться, что они здесь и впрямь гости, потому что все относились к ним очень мило и уважительно. Ангус, Магнус, Лайам, отец Маккинли и человек по имени Алан, очевидно, управлявший крепостью в отсутствие хозяина, а также Ровена и молодой Грегори, несмотря на то, что он был всего лишь грумом, разместились за большим столом. Вероятно, хозяйка Лэнгли установила здесь такие правила, создав в замке теплую домашнюю атмосферу. Сэр Альфред, судя по всему, нашел общий язык с Грегори и теперь, как большой знаток лошадей, с удовольствием обсуждал проблемы их кормления, способы ухода за оружием и прочее.
Лорен тоже здесь вполне освоилась. До того как Кристина спустилась в зал, она разговорилась с хозяйкой и обнаружила, что у них много общего. Уже сидя за столом, хозяйка Лэнгли рассказала о богатой библиотеке замка и предложила Кристине брать оттуда любые книги, которые ее заинтересуют.
В конце ужина Ангус сыграл на волынке, и Кристина, услышав в его исполнении грустную элегию, поняла, что ошиблась, считая этот инструмент недостаточно мелодичным. Вскоре отец Маккинли сопроводил ее наверх, в отведенную ей комнату. Когда он вышел, закрыв за собой дверь, Кристина услышала в коридоре чей-то раздраженный голос. Это был Лайам, недовольный тем, что ему приходится сторожить Кристину.
Жизнь в Лэнгли уже не казалась Кристине испытанием. Погода стояла чудесная, и заложникам разрешали выходить во двор. Игрения предложила было Кристине прогуляться верхом на лошади, но Лайам поспешил пресечь эти попытки. Он не возражал открыто, но предупредил, что в ближайших лесах может таиться опасность и что Кристал – на редкость резвая и нервная кобыла – может испугаться и понести. Итак, прогулка верхом не состоялась, зато Кристине позволяли гулять во дворе. Она радовалась свежему воздуху и свободе, но частенько заходила на конюшню, чтобы хотя бы прикоснуться к своим любимым лошадям. На нее оказывало успокаивающее воздействие присутствие молчаливого Грегори.
По воскресеньям все ходили к мессе.
Как ни странно, но время в Лэнгли летело незаметно.
Как выяснилось, Игрения тоже умела играть на лютне и обладала великолепным голосом. Кристина была удивлена и очень тронута, когда отец Маккинли подарил ей лютню, изготовленную местным умельцем. Нередко по вечерам Ангус приносил волынку, а Кристина и Игрения аккомпанировали ему или учили друг друга новым балладам и элегиям.
Этим они и занимались, когда однажды вечером во время ужина дверь распахнулась и все увидели, что вернулся Эрик.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107
Он ел и продолжал лихорадочно соображать.
«Думай, у тебя должен быть какой-то выход, – говорил он сам себе. – Выход есть всегда, и ты должен его найти».
Какие бы указания ни получила хозяйка Лэнгли, она, несомненно, не имела намерения проявлять враждебность по отношению к вверенным ее попечению заложникам. Кристина поняла это в первое же утро их пребывания в шотландской крепости.
Она предполагала, что будет коротать время в башне в полном одиночестве. Ей были предоставлены все удобства: ванна и горячая вода, хорошая пища, свечи, тепло и множество книг. Едва успела она принять ванну и поесть, как явился священник, назвавший себя отцом Маккинли, и любезно пригласил ее спуститься в зал.
– Меня приглашают вниз? – недоверчивым тоном спросила Кристина.
Отец Маккинли, высокий, красивый и уверенный в себе мужчина, с улыбкой сказал:
– Леди Игрения подумала, что вам было бы приятнее провести время вместе со всеми остальными в большом зале. Позвольте предложить вам руку, миледи.
Кристина удивилась, но приглашение священника приняла. Спустившись вниз, она оказалась среди дружелюбно настроенных людей, занятых каждый своим делом. Всей этой кипучей деятельностью руководила Игрения. На зимние месяцы приходились такие работы, как заготовка впрок мяса, ткачество, шитье и многое другое.
Здесь же находился и сынишка Игрении, недавно научившийся ходить улыбчивый малыш с большими голубыми глазами и копной черных волос. Он тут же вскарабкался на колени к отцу Маккинли, чтобы послушать сказку.
Отец Маккинли не потчевал малыша поучительными историями, а предпочитал рассказывать ему волшебные сказки, которые очень нравились мальчику. Лорен, тоже находившаяся в зале, судя по всему, уже успела подружиться с хозяйкой и вместе с женщиной по имени Ровена вышивала гобелен, который, как объяснила Игрения, предполагалось повесить на стене в зале. Увидев подругу, Лорен очень обрадовалась.
– Могу ли я узнать, как себя чувствует сэр Альфред? – с некоторым вызовом спросила Кристина.
– Разумеется! – с улыбкой ответила Игрения. – Он сейчас в конюшне, потому что хорошо знает лошадей из Хэмстед-Хита, а как вам известно, многие из них были доставлены сюда.
– Да, конечно, – недовольным тоном ответила Кристина.
Здесь были ее лошади. Хотя… нет. Больше не ее.
Кристина почувствовала на себе чей-то настороженный взгляд.
Это был Лайам. Совсем недавно он относился к Кристине добрее, чем многие другие, теперь же исполнял тяжелую обязанность ее главного охранника. В ее присутствии он был собран и подозрителен.
Поскольку хозяйка замка была к ней добра, Кристина предпочла бы не обращать на Лайама никакого внимания. Заметив, что он о чем-то спорит с Игренией, она поняла, что речь идет о ней. У Лайама были какие-то дела за пределами крепости, и он объяснял, что Кристине не следует находиться в большом зале в его отсутствие, чтобы она паче чаяния не впала в неистовство, не схватила из камина кочергу и не принялась размахивать ею, расчищая себе путь к бегству.
Игрения победила в споре. Лайам вышел, бросив на Кристину подозрительный, а на хозяйку предостерегающий взгляд.
Кристина, радуясь свободе, постаралась вести себя так, как положено образцовой заложнице – или гостье. Вместе с Лорен и Ровеной она принялась за вышивание, а когда у отца Маккинли иссяк запас терпения, занялась маленьким Вулфгаром. Хотя Кристина рано лишилась матери, однако она на всю жизнь запомнила восхитительные сказки, которые та рассказывала ей, и баллады, которые пела под аккомпанемент лютни. В ответ на ее просьбу ей тут же принесли отличный инструмент. Маленький Вулфгар слушал ее с большим вниманием. Когда-нибудь, подумала Кристина, этот мальчишка разобьет немало девичьих сердец. Она спела ему несколько песен и очень удивилась, заметив, что завладела вниманием всех присутствующих. Уже успевший вернуться Ангус сидел рядом со своей женой и с удовольствием слушал баллады, которые Кристина исполняла.
Когда подали ужин, гостям было любезно предложено остаться в зале. Во время ужина Кристине, как ни странно, стало вдруг казаться, что они здесь и впрямь гости, потому что все относились к ним очень мило и уважительно. Ангус, Магнус, Лайам, отец Маккинли и человек по имени Алан, очевидно, управлявший крепостью в отсутствие хозяина, а также Ровена и молодой Грегори, несмотря на то, что он был всего лишь грумом, разместились за большим столом. Вероятно, хозяйка Лэнгли установила здесь такие правила, создав в замке теплую домашнюю атмосферу. Сэр Альфред, судя по всему, нашел общий язык с Грегори и теперь, как большой знаток лошадей, с удовольствием обсуждал проблемы их кормления, способы ухода за оружием и прочее.
Лорен тоже здесь вполне освоилась. До того как Кристина спустилась в зал, она разговорилась с хозяйкой и обнаружила, что у них много общего. Уже сидя за столом, хозяйка Лэнгли рассказала о богатой библиотеке замка и предложила Кристине брать оттуда любые книги, которые ее заинтересуют.
В конце ужина Ангус сыграл на волынке, и Кристина, услышав в его исполнении грустную элегию, поняла, что ошиблась, считая этот инструмент недостаточно мелодичным. Вскоре отец Маккинли сопроводил ее наверх, в отведенную ей комнату. Когда он вышел, закрыв за собой дверь, Кристина услышала в коридоре чей-то раздраженный голос. Это был Лайам, недовольный тем, что ему приходится сторожить Кристину.
Жизнь в Лэнгли уже не казалась Кристине испытанием. Погода стояла чудесная, и заложникам разрешали выходить во двор. Игрения предложила было Кристине прогуляться верхом на лошади, но Лайам поспешил пресечь эти попытки. Он не возражал открыто, но предупредил, что в ближайших лесах может таиться опасность и что Кристал – на редкость резвая и нервная кобыла – может испугаться и понести. Итак, прогулка верхом не состоялась, зато Кристине позволяли гулять во дворе. Она радовалась свежему воздуху и свободе, но частенько заходила на конюшню, чтобы хотя бы прикоснуться к своим любимым лошадям. На нее оказывало успокаивающее воздействие присутствие молчаливого Грегори.
По воскресеньям все ходили к мессе.
Как ни странно, но время в Лэнгли летело незаметно.
Как выяснилось, Игрения тоже умела играть на лютне и обладала великолепным голосом. Кристина была удивлена и очень тронута, когда отец Маккинли подарил ей лютню, изготовленную местным умельцем. Нередко по вечерам Ангус приносил волынку, а Кристина и Игрения аккомпанировали ему или учили друг друга новым балладам и элегиям.
Этим они и занимались, когда однажды вечером во время ужина дверь распахнулась и все увидели, что вернулся Эрик.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107