Так что попозже в тот же вечер, когда Груэн уже спал, а Хенкель уехал обратно в Мюнхен, в государственный госпиталь, Энгельбертина пришла ко мне в комнату лечить доступными ей способами. И следующие десять дней мое здоровье, к взаимному нашему удовольствию, все улучшалось. К моему – уж точно.
Странно себя чувствует человек, когда после долгого воздержания занимается любовью. Точно снова присоединяешься ко всему человечеству. Как показали дальнейшие события, ни любви там не было, ни слияния с человечеством. Но тогда я про это не знал. Ну да мне не привыкать бродить в потемках – это профессиональный риск для любого детектива. Даже после того как дело закрыто, просто поразительно, как много сыщику остается неизвестным.
Кстати, про Бритту Варцок я даже не был уверен, закрытое она дело или нет. Мне, правда, щедро заплатили, но сколько же осталось непонятного! В один прекрасный день я все-таки ухитрился вспомнить, наконец, ее телефон и решил позвонить и задать пару-тройку вопросов, выяснить некоторые детали, которые мучили меня. К примеру, откуда она знает отца Готовину. А также, подумал я, пора бы ей узнать, как тяжко мне досталась ее тысяча марок. И вот, пока Энгельбертина помогала Грузну в ванной, я поднял телефонную трубку и набрал ее номер.
Голос горничной я узнал сразу. Уоллес Бири в черном платье. Когда я попросил позвать ее хозяйку, тон, уже настороженный, превратился в презрительный, точно я предложил ей встретиться за романтическим ужином, прежде чем отправиться ко мне домой.
– Мою кого? – прорычала она.
– Вашу хозяйку, – повторил я. – Фрау Варцок.
– Фрау Варцок? – Презрение обернулось насмешкой. – Она мне не хозяйка.
– Ладно, так кто она вам?
– А вот это не ваше дело!
– Послушайте, – уже отчаиваясь, взмолился я, – я – детектив. И вполне могу сделать это моим делом.
– Детектив? Вот как? – все так же насмешливо. – Не больно-то вы великий детектив, раз не знаете, кто здесь живет.
Да, не промахнулась. Удар по самолюбию я получил чувствительный.
– Я говорил с вами как-то вечером, несколько недель назад. Называл свое имя и дал номер телефона. Просил передать фрау Варцок, чтобы перезвонила мне, а значит, вы хотя бы разговариваете с ней. И еще. По закону является правонарушением чинить полицейскому препятствия при исполнении обязанностей. – Я же не сказал ей, что не работаю в полиции. Что, между прочим, тоже правонарушение.
– Минутку. – Она брякнула трубкой, как будто ударили по басовой клавише ксилофона. Я расслышал приглушенные голоса, потом долгая пауза, и наконец трубку взяли снова – раздался мужской голос, интеллигентный, смутно знакомый… Но – откуда бы?
– Назовите себя, пожалуйста, – произнес мужчина.
– Меня зовут Бернхард Гюнтер. Я детектив. Фрау Варцок – моя клиентка. Этот номер она дала мне для связи с ней.
– Фрау Варцок здесь не живет, – холодно, но вежливо сообщил мужчина. – И никогда не жила. Какое-то время мы принимали для нее сообщения, когда она находилась в Мюнхене. Но сейчас она, по-моему, уже уехала домой.
– О? И куда же это?
– В Вену.
– У вас есть номер телефона, по которому с ней можно связаться?
– Нет, но есть адрес. Желаете, чтобы я вам его назвал?
– Да, пожалуйста.
Новая долгая пауза – мужчина, видимо, искал запись, затем произнес:
– Хорл-гассе, сорок два, квартира три. Девятый округ.
– Спасибо, герр?… Послушайте, кто вы? Дворецкий? Спарринг-партнер горничной? Кто? Откуда мне знать, что адрес не фальшивый? Может, вы придумали его, чтобы отделаться от меня?
– Я сообщил вам все, что мог. Правда.
– Послушайте, тут замешаны деньги. Большие деньги. Фрау Варцок наняла меня, чтобы я отыскал наследство. И обещала весьма существенный гонорар. Заработанного мне не получить, пока я не свяжусь с ней. Обещаю десять процентов от гонорара, если вы сообщите мне еще кое-какую информацию. К примеру…
– Прощайте, – перебил голос. – И пожалуйста, не звоните сюда больше.
И телефон умер. Я тут же позвонил опять. Что еще я мог сделать? Но на этот раз ответа не дождался. А в следующий раз оператор сообщил мне, что нужный мне телефон неисправен. Я сидел в огромной луже, и брюк на смену у меня не было.
Я еще обдумывал вероятность того, что Бритта Варцок обвела меня вокруг пальца и я ничего достоверного про нее не знаю – таинственная незнакомка! – когда из ванной появился еще один незнакомец. Он сидел в инвалидной коляске Груэна, которую катила, как обычно, Энгельбертина, но, выбитый из колеи телефонным разговором с Уоллесом Бири и его дружком, я только через несколько секунд сообразил, что передо мной – Эрик Груэн.
– Ну, как тебе? – поинтересовался он, поглаживая свое гладко выбритое лицо.
– Ты сбрил бороду, – промямлил я, как полный идиот.
– Энгельбертина сбрила. Так как тебе?
– Без нее гораздо лучше, – вмешалась Энгельбертина.
– Твое мнение мне уже известно, – отмахнулся Эрик, – я спрашиваю Берни.
Я пожал плечами.
– Без нее тебе гораздо лучше, – повторил я.
– Ты выглядишь моложе, – добавила Энгельбертина. – Моложе и красивее.
– Ты нарочно так говоришь.
– Нет, это правда. Ну скажи ты, Берни!
Я кивнул, теперь внимательно разглядывая лицо Эрика. В чертах его проскальзывало что-то смутно знакомое. Перебитый нос, воинственный подбородок, плотно сомкнутые губы и гладкий лоб.
– Моложе? Да, по-моему, да. Но есть что-то еще, не могу определить точно – что. – Я покрутил головой. – Нет, не пойму. Может, Эрик, ты на самом деле был прав, когда сказал, что тебе кажется, будто мы встречались прежде. Теперь, когда ты избавился от охранника на физиономии, твое лицо кажется мне таким знакомым…
– Правда? – переспросил он неуверенно, будто и сам сомневался.
Энгельбертина шумно, досадливо фыркнула:
– Вы что, не видите? До чего ж вы оба глупые! Это ж очевидно! Вы похожи, как братья. Ну да! Как братья!
Мы с Грузном взглянули друг на друга и тут же поняли: а она права! Мы действительно похожи. Но Энгельбертина все-таки притащила зеркало и заставила нас наклониться друг к другу и посмотреть на отражение.
– Вот кого один напоминал другому, когда вы смотрели друг на друга! – победно объявила она. – Самого себя!
– Я всегда хотел иметь старшего брата, – сказал Груэн.
– Почему это «старшего»? – возмутился я.
– Но это же правда. – Эрик принялся набивать трубку. – Ты выглядишь, как моя постаревшая копия. Побольше седины, определенно больше побитый жизнью. И еще. Мне кажется, у тебя вид не такой умный, как у меня. А может, просто озадаченный. Будто ты никак не можешь вспомнить, где ты забыл шляпу.
– Ты забыл упомянуть, что я повыше ростом, – перебил я. – Сантиметров на семьдесят.
Взглянув на меня в упор, он ухмыльнулся и закурил трубку.
– Нет, по зрелом размышлении ты все-таки намного глупее меня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97
Странно себя чувствует человек, когда после долгого воздержания занимается любовью. Точно снова присоединяешься ко всему человечеству. Как показали дальнейшие события, ни любви там не было, ни слияния с человечеством. Но тогда я про это не знал. Ну да мне не привыкать бродить в потемках – это профессиональный риск для любого детектива. Даже после того как дело закрыто, просто поразительно, как много сыщику остается неизвестным.
Кстати, про Бритту Варцок я даже не был уверен, закрытое она дело или нет. Мне, правда, щедро заплатили, но сколько же осталось непонятного! В один прекрасный день я все-таки ухитрился вспомнить, наконец, ее телефон и решил позвонить и задать пару-тройку вопросов, выяснить некоторые детали, которые мучили меня. К примеру, откуда она знает отца Готовину. А также, подумал я, пора бы ей узнать, как тяжко мне досталась ее тысяча марок. И вот, пока Энгельбертина помогала Грузну в ванной, я поднял телефонную трубку и набрал ее номер.
Голос горничной я узнал сразу. Уоллес Бири в черном платье. Когда я попросил позвать ее хозяйку, тон, уже настороженный, превратился в презрительный, точно я предложил ей встретиться за романтическим ужином, прежде чем отправиться ко мне домой.
– Мою кого? – прорычала она.
– Вашу хозяйку, – повторил я. – Фрау Варцок.
– Фрау Варцок? – Презрение обернулось насмешкой. – Она мне не хозяйка.
– Ладно, так кто она вам?
– А вот это не ваше дело!
– Послушайте, – уже отчаиваясь, взмолился я, – я – детектив. И вполне могу сделать это моим делом.
– Детектив? Вот как? – все так же насмешливо. – Не больно-то вы великий детектив, раз не знаете, кто здесь живет.
Да, не промахнулась. Удар по самолюбию я получил чувствительный.
– Я говорил с вами как-то вечером, несколько недель назад. Называл свое имя и дал номер телефона. Просил передать фрау Варцок, чтобы перезвонила мне, а значит, вы хотя бы разговариваете с ней. И еще. По закону является правонарушением чинить полицейскому препятствия при исполнении обязанностей. – Я же не сказал ей, что не работаю в полиции. Что, между прочим, тоже правонарушение.
– Минутку. – Она брякнула трубкой, как будто ударили по басовой клавише ксилофона. Я расслышал приглушенные голоса, потом долгая пауза, и наконец трубку взяли снова – раздался мужской голос, интеллигентный, смутно знакомый… Но – откуда бы?
– Назовите себя, пожалуйста, – произнес мужчина.
– Меня зовут Бернхард Гюнтер. Я детектив. Фрау Варцок – моя клиентка. Этот номер она дала мне для связи с ней.
– Фрау Варцок здесь не живет, – холодно, но вежливо сообщил мужчина. – И никогда не жила. Какое-то время мы принимали для нее сообщения, когда она находилась в Мюнхене. Но сейчас она, по-моему, уже уехала домой.
– О? И куда же это?
– В Вену.
– У вас есть номер телефона, по которому с ней можно связаться?
– Нет, но есть адрес. Желаете, чтобы я вам его назвал?
– Да, пожалуйста.
Новая долгая пауза – мужчина, видимо, искал запись, затем произнес:
– Хорл-гассе, сорок два, квартира три. Девятый округ.
– Спасибо, герр?… Послушайте, кто вы? Дворецкий? Спарринг-партнер горничной? Кто? Откуда мне знать, что адрес не фальшивый? Может, вы придумали его, чтобы отделаться от меня?
– Я сообщил вам все, что мог. Правда.
– Послушайте, тут замешаны деньги. Большие деньги. Фрау Варцок наняла меня, чтобы я отыскал наследство. И обещала весьма существенный гонорар. Заработанного мне не получить, пока я не свяжусь с ней. Обещаю десять процентов от гонорара, если вы сообщите мне еще кое-какую информацию. К примеру…
– Прощайте, – перебил голос. – И пожалуйста, не звоните сюда больше.
И телефон умер. Я тут же позвонил опять. Что еще я мог сделать? Но на этот раз ответа не дождался. А в следующий раз оператор сообщил мне, что нужный мне телефон неисправен. Я сидел в огромной луже, и брюк на смену у меня не было.
Я еще обдумывал вероятность того, что Бритта Варцок обвела меня вокруг пальца и я ничего достоверного про нее не знаю – таинственная незнакомка! – когда из ванной появился еще один незнакомец. Он сидел в инвалидной коляске Груэна, которую катила, как обычно, Энгельбертина, но, выбитый из колеи телефонным разговором с Уоллесом Бири и его дружком, я только через несколько секунд сообразил, что передо мной – Эрик Груэн.
– Ну, как тебе? – поинтересовался он, поглаживая свое гладко выбритое лицо.
– Ты сбрил бороду, – промямлил я, как полный идиот.
– Энгельбертина сбрила. Так как тебе?
– Без нее гораздо лучше, – вмешалась Энгельбертина.
– Твое мнение мне уже известно, – отмахнулся Эрик, – я спрашиваю Берни.
Я пожал плечами.
– Без нее тебе гораздо лучше, – повторил я.
– Ты выглядишь моложе, – добавила Энгельбертина. – Моложе и красивее.
– Ты нарочно так говоришь.
– Нет, это правда. Ну скажи ты, Берни!
Я кивнул, теперь внимательно разглядывая лицо Эрика. В чертах его проскальзывало что-то смутно знакомое. Перебитый нос, воинственный подбородок, плотно сомкнутые губы и гладкий лоб.
– Моложе? Да, по-моему, да. Но есть что-то еще, не могу определить точно – что. – Я покрутил головой. – Нет, не пойму. Может, Эрик, ты на самом деле был прав, когда сказал, что тебе кажется, будто мы встречались прежде. Теперь, когда ты избавился от охранника на физиономии, твое лицо кажется мне таким знакомым…
– Правда? – переспросил он неуверенно, будто и сам сомневался.
Энгельбертина шумно, досадливо фыркнула:
– Вы что, не видите? До чего ж вы оба глупые! Это ж очевидно! Вы похожи, как братья. Ну да! Как братья!
Мы с Грузном взглянули друг на друга и тут же поняли: а она права! Мы действительно похожи. Но Энгельбертина все-таки притащила зеркало и заставила нас наклониться друг к другу и посмотреть на отражение.
– Вот кого один напоминал другому, когда вы смотрели друг на друга! – победно объявила она. – Самого себя!
– Я всегда хотел иметь старшего брата, – сказал Груэн.
– Почему это «старшего»? – возмутился я.
– Но это же правда. – Эрик принялся набивать трубку. – Ты выглядишь, как моя постаревшая копия. Побольше седины, определенно больше побитый жизнью. И еще. Мне кажется, у тебя вид не такой умный, как у меня. А может, просто озадаченный. Будто ты никак не можешь вспомнить, где ты забыл шляпу.
– Ты забыл упомянуть, что я повыше ростом, – перебил я. – Сантиметров на семьдесят.
Взглянув на меня в упор, он ухмыльнулся и закурил трубку.
– Нет, по зрелом размышлении ты все-таки намного глупее меня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97