— Не знаю почему, не знаю, как ей это удалось, но она поняла, что здесь что-то неладно. Да и почему иначе бы она бежала в первую же ночь, не имея ни малейших шансов на то, чтобы выжить самостоятельно? Я хочу, чтобы ее взяли. Чтобы ее взяли живьем. Я хочу выяснить, что за особой силой она обладает, если уж даже Его Высочество не смог… — Голос превратился в самое настоящее шипение, Истрам больше не мог воспринимать слов. Кровь заливала ему и уши, и горло. Звуки внешнего мира исчезали один за другим. — Отправляйтесь на север, в земли этого человека… — Его резко пнули в бок, и его тело дернулось, заливая кровью землю. — И сделайте все мыслимое и немыслимое для того, чтобы найти ее.
— А если крестьяне воспротивятся обыску их домов?
— Вам-то что за печаль? Они же люди. — Шипение стало особенно хищным и зловещим. — Если они начнут мешать вам, убейте их.
Истрам попытался закашляться. Но даже это у него не получилось. В легких у него не оставалось места для воздуха — они были наполнены кровью.
— Главное, следите за тем, чтобы не оставлять свидетелей, — предостерег кого-то голос Кирстаада.
В голосе прозвучала дикая ненависть. И неутолимый голод. Последние звуки вобрала в себя опустившаяся меж тем на землю тьма; лишь кое-где в ее глубинах вспыхивали кровавые искры. Но этого было достаточно, чтобы вызвать ужас у того, что еще недавно было душой Истрама.
«Необходимо предупредить их, — такова была его последняя мысль. Его тело трепетало в агонии, как человек он был уже мертв, но протектор в нем все еще цеплялся за жизнь — отчаянно и безумно. — Необходимо известить остальных. Так или иначе…»
И тут наконец закончился ужас, и наступила беспросветная тьма.
16
Они ехали вдоль течения реки на юг, хотя по временам почва оказывалась настолько скверной, что им приходилось вести лошадей по воде, пролагая и проверяя путь ногами в кожаной обуви, промокшей насквозь. «Хорошо хоть не зима», — думал Дэмьен, вспоминая о своих скитаниях по покрытым льдом горам в стране ракхов. Он старался не думать о том, что парой сотен миль дальше — и, соответственно, ближе к южному полюсу — и на десять тысяч футов выше уровня моря обстоятельства могут оказаться столь же невыносимыми, как на далеком севере. И теперь, когда они раскладывали карты, — и те, что взял с собой Таррант, и те, что в ходе стремительного бегства из дворца регента удалось прихватить Хессет, — он вглядывался в них столь же пристально, как сам Охотник, особо отмечая возможные погодные условия.
Пару ночей они думали только о том, чтобы на возможно большее расстояние отойти от Мерсии и, стало быть, оторваться от возможных преследователей. Лошади быстро восстанавливали силы — куда быстрей, чем рассчитывал Дэмьен, — и, ко всеобщему облегчению, охотно щипали траву, росшую кое-где на заболоченных участках берега, экономя тем самым сухой корм. Таррант мог и не напоминать о том, что в ходе длительного путешествия им не обойтись без захода в места, где он сможет получить ту специфическую пищу, которая ему требовалась; Дэмьен и сам думал об этом с первого же дня. По крайней мере, до сих пор таких проблем вроде бы не возникло. Но потом, конечно, следует выбирать конкретный маршрут с учетом данного обстоятельства — да и присматривать за Охотником в оба глаза.
Забывать об этом, во всяком случае, не следовало.
У них почти не было с собой оружия — и это нервировало священника. Хессет, правда, ухитрилась утащить из дворца регента меч самого Дэмьена и несколько ножей, да и у Тарранта имелся его заряженный ледяным пламенем меч, но с простыми железяками не больно-то повоюешь в стране, где каждый город огорожен мощной артиллерией и даже у простых крестьян может оказаться огнестрельное или духовое оружие. На второй день пути Дэмьен попробовал смастерить лук из побегов, что росли по берегу ручья, но перепроверив и перебрав все возможные комбинации дерева и веревок (разве что отказавшись от покушения на конские жилы), он так и не смог смастерить ничего мало-мальски путного. В конце концов, рассердившись, он оставил эту затею. Конечно, они могли попытаться купить где-нибудь оружие, хотя это подразумевало немалый риск, или украсть его, что было бы, пожалуй, еще рискованней. Так или иначе, их перспективы становились все мрачнее и мрачнее. Если бы у них нашлось время на тщательную подготовку! Если бы, разговаривая с Рошкой, он знал, как стремительно им придется бежать из города, он непременно придумал бы что-нибудь во избежание…
«Прекрати нытье. Немедленно. Ты сделал все, что было в твоих силах. А теперь исходи из того, что у тебя имеется».
Долина по мере продвижения на юг становилась все глубже и глубже, и в конце концов они решили, пока это было еще возможно, выбраться куда-нибудь на более высокое место. На смену разрозненным деревьям, растущим вдоль берега, пришел своего рода лес, хотя несколько безумного свойства. Ветвистые деревья стояли на достаточном расстоянии друг от друга, чтобы к земле проникал солнечный свет, а это означало, что буквально каждый квадратный дюйм почвы занимали те или иные растения. Что, в свою очередь, означало почти непроходимые заросли, со всевозможными колючками и листьями, от которых на теле остается ожог. Переход выдался трудным, кое-где сквозь кустарник приходилось прорубаться или же прорубать дорогу лошадям; часто возникала необходимость привала. Не раз Дэмьен, обернувшись назад, встревоженно моргал: они оставляли за собой столь четко обозначенную тропу, что ее заметили бы и слепцы. Можно было надеяться только на то, что многие мили, пройденные ими по течению реки и просто по воде (в результате чего не оставалось никаких следов), запутают преследователей или хотя бы замедлят их продвижение.
И, разумеется, их уговор с капитаном Рошкой. Господи, как много зависело сейчас от этого…
Ночами Таррант присоединялся к ним. Он настоял на том, чтобы Дэмьен и Хессет не прекращали путь и в дневное время, и первая пара вечерних часов уходила у него на то, чтобы догнать и найти их. И в эти часы Дэмьен испытывал страх и смятение. Трудно было забыть о том, что произошло в стране ракхов, когда Тарранту не удалось присоединиться к ним вовремя, в результате чего долгие дни прошли в мучительных странствиях, а ночи — в муках и в ужасе. Но здесь нет пещер, объяснил им Таррант, поэтому он все равно не смог бы разделить с ними отдых. И Дэмьен на сей раз воздержался от дальнейших расспросов. Вопросы, построенные на взаимных недоверии и неприязни, они вроде бы давно переросли, выработав взаимоотношения, основанные на общих потребностях и на общей цели.
«Я доверяю ему, — подумал Дэмьен, всматриваясь в изящный профиль Охотника. — При определенных обстоятельствах я доверил бы ему свою жизнь».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125
— А если крестьяне воспротивятся обыску их домов?
— Вам-то что за печаль? Они же люди. — Шипение стало особенно хищным и зловещим. — Если они начнут мешать вам, убейте их.
Истрам попытался закашляться. Но даже это у него не получилось. В легких у него не оставалось места для воздуха — они были наполнены кровью.
— Главное, следите за тем, чтобы не оставлять свидетелей, — предостерег кого-то голос Кирстаада.
В голосе прозвучала дикая ненависть. И неутолимый голод. Последние звуки вобрала в себя опустившаяся меж тем на землю тьма; лишь кое-где в ее глубинах вспыхивали кровавые искры. Но этого было достаточно, чтобы вызвать ужас у того, что еще недавно было душой Истрама.
«Необходимо предупредить их, — такова была его последняя мысль. Его тело трепетало в агонии, как человек он был уже мертв, но протектор в нем все еще цеплялся за жизнь — отчаянно и безумно. — Необходимо известить остальных. Так или иначе…»
И тут наконец закончился ужас, и наступила беспросветная тьма.
16
Они ехали вдоль течения реки на юг, хотя по временам почва оказывалась настолько скверной, что им приходилось вести лошадей по воде, пролагая и проверяя путь ногами в кожаной обуви, промокшей насквозь. «Хорошо хоть не зима», — думал Дэмьен, вспоминая о своих скитаниях по покрытым льдом горам в стране ракхов. Он старался не думать о том, что парой сотен миль дальше — и, соответственно, ближе к южному полюсу — и на десять тысяч футов выше уровня моря обстоятельства могут оказаться столь же невыносимыми, как на далеком севере. И теперь, когда они раскладывали карты, — и те, что взял с собой Таррант, и те, что в ходе стремительного бегства из дворца регента удалось прихватить Хессет, — он вглядывался в них столь же пристально, как сам Охотник, особо отмечая возможные погодные условия.
Пару ночей они думали только о том, чтобы на возможно большее расстояние отойти от Мерсии и, стало быть, оторваться от возможных преследователей. Лошади быстро восстанавливали силы — куда быстрей, чем рассчитывал Дэмьен, — и, ко всеобщему облегчению, охотно щипали траву, росшую кое-где на заболоченных участках берега, экономя тем самым сухой корм. Таррант мог и не напоминать о том, что в ходе длительного путешествия им не обойтись без захода в места, где он сможет получить ту специфическую пищу, которая ему требовалась; Дэмьен и сам думал об этом с первого же дня. По крайней мере, до сих пор таких проблем вроде бы не возникло. Но потом, конечно, следует выбирать конкретный маршрут с учетом данного обстоятельства — да и присматривать за Охотником в оба глаза.
Забывать об этом, во всяком случае, не следовало.
У них почти не было с собой оружия — и это нервировало священника. Хессет, правда, ухитрилась утащить из дворца регента меч самого Дэмьена и несколько ножей, да и у Тарранта имелся его заряженный ледяным пламенем меч, но с простыми железяками не больно-то повоюешь в стране, где каждый город огорожен мощной артиллерией и даже у простых крестьян может оказаться огнестрельное или духовое оружие. На второй день пути Дэмьен попробовал смастерить лук из побегов, что росли по берегу ручья, но перепроверив и перебрав все возможные комбинации дерева и веревок (разве что отказавшись от покушения на конские жилы), он так и не смог смастерить ничего мало-мальски путного. В конце концов, рассердившись, он оставил эту затею. Конечно, они могли попытаться купить где-нибудь оружие, хотя это подразумевало немалый риск, или украсть его, что было бы, пожалуй, еще рискованней. Так или иначе, их перспективы становились все мрачнее и мрачнее. Если бы у них нашлось время на тщательную подготовку! Если бы, разговаривая с Рошкой, он знал, как стремительно им придется бежать из города, он непременно придумал бы что-нибудь во избежание…
«Прекрати нытье. Немедленно. Ты сделал все, что было в твоих силах. А теперь исходи из того, что у тебя имеется».
Долина по мере продвижения на юг становилась все глубже и глубже, и в конце концов они решили, пока это было еще возможно, выбраться куда-нибудь на более высокое место. На смену разрозненным деревьям, растущим вдоль берега, пришел своего рода лес, хотя несколько безумного свойства. Ветвистые деревья стояли на достаточном расстоянии друг от друга, чтобы к земле проникал солнечный свет, а это означало, что буквально каждый квадратный дюйм почвы занимали те или иные растения. Что, в свою очередь, означало почти непроходимые заросли, со всевозможными колючками и листьями, от которых на теле остается ожог. Переход выдался трудным, кое-где сквозь кустарник приходилось прорубаться или же прорубать дорогу лошадям; часто возникала необходимость привала. Не раз Дэмьен, обернувшись назад, встревоженно моргал: они оставляли за собой столь четко обозначенную тропу, что ее заметили бы и слепцы. Можно было надеяться только на то, что многие мили, пройденные ими по течению реки и просто по воде (в результате чего не оставалось никаких следов), запутают преследователей или хотя бы замедлят их продвижение.
И, разумеется, их уговор с капитаном Рошкой. Господи, как много зависело сейчас от этого…
Ночами Таррант присоединялся к ним. Он настоял на том, чтобы Дэмьен и Хессет не прекращали путь и в дневное время, и первая пара вечерних часов уходила у него на то, чтобы догнать и найти их. И в эти часы Дэмьен испытывал страх и смятение. Трудно было забыть о том, что произошло в стране ракхов, когда Тарранту не удалось присоединиться к ним вовремя, в результате чего долгие дни прошли в мучительных странствиях, а ночи — в муках и в ужасе. Но здесь нет пещер, объяснил им Таррант, поэтому он все равно не смог бы разделить с ними отдых. И Дэмьен на сей раз воздержался от дальнейших расспросов. Вопросы, построенные на взаимных недоверии и неприязни, они вроде бы давно переросли, выработав взаимоотношения, основанные на общих потребностях и на общей цели.
«Я доверяю ему, — подумал Дэмьен, всматриваясь в изящный профиль Охотника. — При определенных обстоятельствах я доверил бы ему свою жизнь».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125