Слаженно и красиво пели дорожники. И никто из них не сфальшивил и не пропустил ноты.
Как пораженный громом, Удалов стоял под деревом. Окна в домах раскрывались, и люди прислушивались к пению, которому мог бы позавидовать ансамбль «Орэра».
– Что? Что? - Удалов гневно смотрел на профессора. - Это ваши штучки?
– Минутку... - профессор поднес к носу пустую бутылочку. - Я так и думал. В темноте вы перепутали посуду. Это препарат для исправления музыкального слуха и создания хоровых коллективов.
– О, ужас! - воскликнул Удалов. - И сколько они будут петь?
– Долго, - сказал профессор.
– Но что тогда творится в конторе? А в диспетчерской?
– Не убивайтесь, - сказал профессор, прислушиваясь к стройному пению дорожников, - можно гарантировать, что ваша стройконтора возьмет в области первое место среди коллективов самодеятельности.
– Ну что ж, - сказал печально Удалов. - Хоть что-то...
Как его узнать?
Над городом Великий Гусляр гремели громкоговорители, исполняя жизнерадостные песни. Солнце прорывалось сквозь облака. Пионеры в белых рубашонках пробегали туда и сюда. Горожане потоками текли под транспарантами и лозунгами, вытянутыми поперек улиц. Автобусы из-под приезжих гостей выстроились в ряд на площади, где раньше стояли торговые ряды, а теперь сквер и покрытый брезентом памятник землепроходцам. Сегодня, в день семисотпятидесятилетия города, памятник будет торжественно открыт.
Жильцы дома шестнадцать сидели во дворе вокруг стола, расшатанного игрой в домино, поджидали, пока жены кончат прихорашиваться, беседовали о прошлом и настоящем.
Корнелий Удалов, в белой рубашке и синем галстуке, причесанный на косой пробор, чтобы прикрыть лысину, оспаривал мнение Погосяна, что есть города лучше Гусляра.
– Например, Ереван, - говорил Погосян. - Две тысячи лет! Три тысячи лет! Пять тысяч лет на одном месте!
– Не в цифрах дело, - возражал Удалов. - Иван Грозный чуть было сюда столицу из Москвы не перевел.
– Неглупый человек был, - упорствовал Погосян. - Передумал.
– Опричники помешали.
– Я и говорю - разве опричники глупые были?
– Трудно с тобой разговаривать, - сознался Удалов. - Плохой ты патриот нашего родного города.
Старик Ложкин, в черном костюме, грудь в медалях и значках, согласился с Удаловым. Он обвел рукой вокруг и сказал:
– Недаром наши предки назвали Гусляр Великим.
– Сами жили, сами и назвали. Ереван никто великим не называл. Зачем называть? Каждая собака знает, - нашелся Погосян.
Разговор перешел на частности. Саша Грубин, который по случаю праздника причесался и побрился, слушал их, слушал и наконец вроде бы без отношения к разговору сказал:
– А славно бы заснуть и проснуться через двести лет. И поглядеть на наш Гусляр в отдаленном будущем.
Соседи прервали спор, подумали и согласились с Грубиным.
– С другой стороны, - сказал Удалов. - На двести лет назад тоже неплохо.
– Бери уж все семьсот, - сказал на это Василь Васильич. - Прибыл в древность, вокруг люди с копьями и стрелами, платят налоги древнему городу Киеву.
– Или татаро-монгольским захватчикам, - поправил Ложкин.
– Пускай захватчикам. Медведи вокруг бродят, олени, кабаны, бойтуры. Самогон из меда гонят.
– Так бы тебе и дали попробовать медового самогона, - возразил Грубин. - Они бы тебя сразу узнали.
– Как? - удивился Василь Васильич.
Все засмеялись, а Ложкин ответил:
– По одежде бы узнали. И по акценту. Они же на другом языке говорили, на древнеславянском.
– И вместо меда получил бы мечом по шее, - подытожил Грубин.
– Ладно, ладно! - не сдался Василь Васильич. - Неужели полагаете, что я к ним без подготовки отправлюсь? Сначала я в Академию наук. Дайте, говорю, мне консультантов по древнеславянскому языку. Подчитаем, подработаем. Выдадут мне также из музея форму одежды. Тогда не отличат.
Василь Васильичу не поверили. Заговорили о путешествиях во времени. Кое-кто читал об этом в фантастической литературе. Кое-кто не читал, но слышал.
Вдруг Удалова посетила интересная идея.
– Пройдет каких-нибудь сто лет, - сказал он, - и станет такое путешествие обычной возможностью. Ведь для науки нет никаких преград. Туристы будут ездить, ученые, возникнет массовое передвижение, жизнь пойдет настолько интересная, что нам даже не снилось. Нужно, допустим, школьникам узнать, как жили в Древнем Египте. Учитель нажимает на кнопку - и вот мы уже в гостях у царицы Клеопатры. Изучайте, дети, наше тяжелое прошлое.
– Вполне вероятно, - ответил Ложкин. - Только надо будет строго соблюдать правила движения. Я читал, что происходит, если нарушишь. Однажды в мезозойскую эру бабочку задавили, а в результате в Америке не того президента выбрали.
Помолчали. Подумали. Потом Грубин сказал:
– Это не вызывает сомнений. Если бы таких правил не соблюдали, то мы этих гостей из будущего уже не раз бы встречали. Как ни маскируйся, натура выдаст. Воспитание подведет, незнание какой-то мелочи, которая всем остальным известна. Откуда ему, к примеру, знать, какое место занимает наша команда в первенстве области по футболу?
– Шестое, - ответили хором Погосян, Удалов и Василь Васильич.
– Вот видите, - обрадовался Грубин. - Вас не поймаешь. А он бы не знал, потому что уже через сто лет соответствующие документы будут потеряны.
– И я не знаю, - сказал Ложкин. - Я даже не знаю, кто первое занимает.
– Сердобольский «Металлист», - пояснили Погосян, Удалов и Василь Васильич.
– А я не знаю, - упорствовал Ложкин. - Я, значит, тоже путешественник во времени?
– Может быть, - сказал Погосян и посмотрел на Ложкина сурово. - Никому в этих вопросах доверять нельзя.
– Не беспокойся, Ложкин, - вмешался добрый Грубин. - Мы тебя знаем. В случае подтвердим где надо.
– Если кто не наш человек, так это жена погосяновская, Берта, - сказал на это Удалов. - Вчера моего Максимку за ухо драла. Свой человек так делать не будет.
– За дело, - сказал Погосян. - Стекло разбил. Не будет хулиганить.
– Если бы я пришельца из будущего встретил, - сказал Грубин, - я бы ему сразу задал два-три вопроса.
– Не видать тебе пришельца, - сказал Погосян. - Что может заинтересовать культурного человека в нашем городишке?
– Какое заблуждение! - воскликнул Ложкин. - На сегодняшний день наш город представляет общесоюзный интерес. С одной стороны, семьсот пятьдесят лет. С другой - открытие памятника, то есть отдали должное нашему славному прошлому. Гости со всех сторон. По радио из Москвы передавали. Я бы на месте потомков не сомневался, куда устроить экскурсию.
– Корнелий! - позвала из окна Ксения Удалова. - Мы готовы. Плащ брать будешь?
– Не буду.
– Дождя не намечается, - сказал старик Ложкин. - Я в газете читал. Там же написано, что писатель Пацхверия на торжество прибыл. С Камчатки делегация. Ткачиха Федорова-Давыдова.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372 373 374 375 376 377 378 379 380 381 382 383 384 385 386 387 388 389 390 391 392 393 394 395 396 397 398 399 400 401 402 403 404 405 406 407 408 409 410 411 412 413 414 415 416 417 418 419 420 421 422 423 424 425 426 427 428 429 430 431 432 433 434 435 436 437 438 439 440 441 442 443 444 445 446 447 448 449
Как пораженный громом, Удалов стоял под деревом. Окна в домах раскрывались, и люди прислушивались к пению, которому мог бы позавидовать ансамбль «Орэра».
– Что? Что? - Удалов гневно смотрел на профессора. - Это ваши штучки?
– Минутку... - профессор поднес к носу пустую бутылочку. - Я так и думал. В темноте вы перепутали посуду. Это препарат для исправления музыкального слуха и создания хоровых коллективов.
– О, ужас! - воскликнул Удалов. - И сколько они будут петь?
– Долго, - сказал профессор.
– Но что тогда творится в конторе? А в диспетчерской?
– Не убивайтесь, - сказал профессор, прислушиваясь к стройному пению дорожников, - можно гарантировать, что ваша стройконтора возьмет в области первое место среди коллективов самодеятельности.
– Ну что ж, - сказал печально Удалов. - Хоть что-то...
Как его узнать?
Над городом Великий Гусляр гремели громкоговорители, исполняя жизнерадостные песни. Солнце прорывалось сквозь облака. Пионеры в белых рубашонках пробегали туда и сюда. Горожане потоками текли под транспарантами и лозунгами, вытянутыми поперек улиц. Автобусы из-под приезжих гостей выстроились в ряд на площади, где раньше стояли торговые ряды, а теперь сквер и покрытый брезентом памятник землепроходцам. Сегодня, в день семисотпятидесятилетия города, памятник будет торжественно открыт.
Жильцы дома шестнадцать сидели во дворе вокруг стола, расшатанного игрой в домино, поджидали, пока жены кончат прихорашиваться, беседовали о прошлом и настоящем.
Корнелий Удалов, в белой рубашке и синем галстуке, причесанный на косой пробор, чтобы прикрыть лысину, оспаривал мнение Погосяна, что есть города лучше Гусляра.
– Например, Ереван, - говорил Погосян. - Две тысячи лет! Три тысячи лет! Пять тысяч лет на одном месте!
– Не в цифрах дело, - возражал Удалов. - Иван Грозный чуть было сюда столицу из Москвы не перевел.
– Неглупый человек был, - упорствовал Погосян. - Передумал.
– Опричники помешали.
– Я и говорю - разве опричники глупые были?
– Трудно с тобой разговаривать, - сознался Удалов. - Плохой ты патриот нашего родного города.
Старик Ложкин, в черном костюме, грудь в медалях и значках, согласился с Удаловым. Он обвел рукой вокруг и сказал:
– Недаром наши предки назвали Гусляр Великим.
– Сами жили, сами и назвали. Ереван никто великим не называл. Зачем называть? Каждая собака знает, - нашелся Погосян.
Разговор перешел на частности. Саша Грубин, который по случаю праздника причесался и побрился, слушал их, слушал и наконец вроде бы без отношения к разговору сказал:
– А славно бы заснуть и проснуться через двести лет. И поглядеть на наш Гусляр в отдаленном будущем.
Соседи прервали спор, подумали и согласились с Грубиным.
– С другой стороны, - сказал Удалов. - На двести лет назад тоже неплохо.
– Бери уж все семьсот, - сказал на это Василь Васильич. - Прибыл в древность, вокруг люди с копьями и стрелами, платят налоги древнему городу Киеву.
– Или татаро-монгольским захватчикам, - поправил Ложкин.
– Пускай захватчикам. Медведи вокруг бродят, олени, кабаны, бойтуры. Самогон из меда гонят.
– Так бы тебе и дали попробовать медового самогона, - возразил Грубин. - Они бы тебя сразу узнали.
– Как? - удивился Василь Васильич.
Все засмеялись, а Ложкин ответил:
– По одежде бы узнали. И по акценту. Они же на другом языке говорили, на древнеславянском.
– И вместо меда получил бы мечом по шее, - подытожил Грубин.
– Ладно, ладно! - не сдался Василь Васильич. - Неужели полагаете, что я к ним без подготовки отправлюсь? Сначала я в Академию наук. Дайте, говорю, мне консультантов по древнеславянскому языку. Подчитаем, подработаем. Выдадут мне также из музея форму одежды. Тогда не отличат.
Василь Васильичу не поверили. Заговорили о путешествиях во времени. Кое-кто читал об этом в фантастической литературе. Кое-кто не читал, но слышал.
Вдруг Удалова посетила интересная идея.
– Пройдет каких-нибудь сто лет, - сказал он, - и станет такое путешествие обычной возможностью. Ведь для науки нет никаких преград. Туристы будут ездить, ученые, возникнет массовое передвижение, жизнь пойдет настолько интересная, что нам даже не снилось. Нужно, допустим, школьникам узнать, как жили в Древнем Египте. Учитель нажимает на кнопку - и вот мы уже в гостях у царицы Клеопатры. Изучайте, дети, наше тяжелое прошлое.
– Вполне вероятно, - ответил Ложкин. - Только надо будет строго соблюдать правила движения. Я читал, что происходит, если нарушишь. Однажды в мезозойскую эру бабочку задавили, а в результате в Америке не того президента выбрали.
Помолчали. Подумали. Потом Грубин сказал:
– Это не вызывает сомнений. Если бы таких правил не соблюдали, то мы этих гостей из будущего уже не раз бы встречали. Как ни маскируйся, натура выдаст. Воспитание подведет, незнание какой-то мелочи, которая всем остальным известна. Откуда ему, к примеру, знать, какое место занимает наша команда в первенстве области по футболу?
– Шестое, - ответили хором Погосян, Удалов и Василь Васильич.
– Вот видите, - обрадовался Грубин. - Вас не поймаешь. А он бы не знал, потому что уже через сто лет соответствующие документы будут потеряны.
– И я не знаю, - сказал Ложкин. - Я даже не знаю, кто первое занимает.
– Сердобольский «Металлист», - пояснили Погосян, Удалов и Василь Васильич.
– А я не знаю, - упорствовал Ложкин. - Я, значит, тоже путешественник во времени?
– Может быть, - сказал Погосян и посмотрел на Ложкина сурово. - Никому в этих вопросах доверять нельзя.
– Не беспокойся, Ложкин, - вмешался добрый Грубин. - Мы тебя знаем. В случае подтвердим где надо.
– Если кто не наш человек, так это жена погосяновская, Берта, - сказал на это Удалов. - Вчера моего Максимку за ухо драла. Свой человек так делать не будет.
– За дело, - сказал Погосян. - Стекло разбил. Не будет хулиганить.
– Если бы я пришельца из будущего встретил, - сказал Грубин, - я бы ему сразу задал два-три вопроса.
– Не видать тебе пришельца, - сказал Погосян. - Что может заинтересовать культурного человека в нашем городишке?
– Какое заблуждение! - воскликнул Ложкин. - На сегодняшний день наш город представляет общесоюзный интерес. С одной стороны, семьсот пятьдесят лет. С другой - открытие памятника, то есть отдали должное нашему славному прошлому. Гости со всех сторон. По радио из Москвы передавали. Я бы на месте потомков не сомневался, куда устроить экскурсию.
– Корнелий! - позвала из окна Ксения Удалова. - Мы готовы. Плащ брать будешь?
– Не буду.
– Дождя не намечается, - сказал старик Ложкин. - Я в газете читал. Там же написано, что писатель Пацхверия на торжество прибыл. С Камчатки делегация. Ткачиха Федорова-Давыдова.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372 373 374 375 376 377 378 379 380 381 382 383 384 385 386 387 388 389 390 391 392 393 394 395 396 397 398 399 400 401 402 403 404 405 406 407 408 409 410 411 412 413 414 415 416 417 418 419 420 421 422 423 424 425 426 427 428 429 430 431 432 433 434 435 436 437 438 439 440 441 442 443 444 445 446 447 448 449