Здесь, видно, недосуг это сделать. Встречались выбоины, ямы, кое-где большие трещины. Как специалист, Удалов понимал, что если не заняться шоссе в ближайшее время, придется вкладывать в ремонт большие деньги. Надо будет сказать... А кому сказать? Скажу Удалову, решил Удалов.
Наконец впереди показались крыши Выселков.
Удалов вышел на единственную улицу поселка. У магазина на завалинке сидели два грустных местных жителя. Дверь в магазин была раскрыта. На автобусной остановке ни души.
Удалов подошел к магазину и спросил у местного жителя:
– А автобус давно был?
– Автобус? - человек поглядел на Удалова, как на психа. - Какой тебе автобус?
– До центра, - сказал Удалов.
– Ему нужен автобус до центра, - сообщил человек своему напарнику.
– Бывает, - ответил тот.
Из дверей вышел еще один человек, постарше. Он нес в руке темную бутыль.
– Есть политура, - сказал он и быстро пошел прочь.
Собеседники Удалова помчались вслед за обладателем бутылки.
Удалов закричал:
– Автобус когда будет?
Мужчины не ответили, но старушка, что вышла из магазина вслед за человеком с бутылью, сказала:
– Не будет автобуса, милок. Отменили.
– Как отменили? Надолго?
– В виде исключения по просьбе трудящихся.
– А когда он придет?
– Никогда он не придет, - сказала старушка. - Зачем ему приходить, если у нас есть такая просьба, чтобы он не приходил.
– Но до города четыре версты пехом!
– А ты не спеши, воздухом дыши. Потому автобус и отменили, чтобы люди больше воздухом дышали. Для здоровья.
– Ты, бабушка, не шутишь?
– Не дай Бог! Васька Иванов пошутил. Где он теперь? Молчишь? То-то.
Удалов не знал ни Васьки, ни его местопребывания. Но спрашивать не стал. Пошел дальше.
Четыре километра не такое большое расстояние. Тем более, когда дождя нет, ветер не дует, погода прохладная.
Вскоре Удалов догнал молодую женщину с рюкзаком и чемоданом.
Женщина была одета в ватник и лыжные штаны. На ногах мужские башмаки, голова закутана серым платком.
– Помочь? - спросил Удалов, поравнявшись.
– Не надо, - ответила женщина, отворачиваясь.
Чем-то ее лицо Удалову было знакомо. Он пошел рядом, стараясь вспомнить.
– Чего смотрите? - спросила женщина, не глядя в его сторону. - Не признаете, что ли?
– Знакомое лицо, - сказал он. - Недавно видел... Вы простите, конечно, но одежда совсем у вас непривычная.
– Ну, Удалов! - рассмеялась тут женщина. - Ну, вы осторожный!
И по тому как женщина произнесла слова, и как улыбнулась, и как блеснула стальная коронка в правом углу рта, Удалов признал Зиночку Сочкину - хохотушку, резвушку, директоршу музыкальной школы и активную общественницу. Еще вчера они бежали рядом в утреннем забеге и она требовала открыть класс арф. Но перемена, произошедшая в этой милой интеллигентной женщине, была столь разительна, что ее не сразу узнал бы собственный отец. Лицо ее осунулось, обгорело под солнцем, покрылось сеточкой ранних морщин. Вчера еще курчавые волосы были скрыты под платком, ресницы не покрашены, губы обкусаны. Да и взгляд пустой, без смелости и озорства.
– Нет, - сказал Удалов, - я честно не узнал, Зиночка. Я же тебя совсем другой знаю. Что с тобой произошло?
И тут же Удалов спохватился: ты не дома, Корнелий, ты в параллельном мире! И изменение в Зиночке - еще одно отличие мира тутошнего от нашего.
– Шутите? - спросила Зина, спрятав улыбку. - Вам легко шутить.
И так горько сказала, что Удалов понял - допустил нетактичность.
Но сейчас ему было не до дипломатии. Считай, что повезло, встретил знакомую, которая тебя узнала. Надо осторожно вытащить из нее информацию, так, чтобы не поставить под удар собственного двойника, который и не подозревает, что ты разгуливаешь по его Великому Гусляру.
– Откуда возвращаетесь? - спросил Удалов.
При этом он сделал еще одну попытку отобрать у молодой женщины чемодан. Видно, от неожиданности она чемодан отпустила, но тут же спохватилась и стала тащить на себя. Чемодан был тяжелый, Удалов сопротивлялся и повторял:
– Я же только помочь хочу, понимаешь?
Но женщина упрямо продолжала тянуть чемодан, и тот не выдержал такой борьбы, распахнулся, и из него покатилась по асфальту картошка - мокрая, грязная...
Женщина в ужасе отпрянула, закрыла глаза руками и зарыдала.
– Ты прости, я не знал, - сказал Удалов. - Я не хотел.
Он поставил открытый чемодан на дорогу и, нагнувшись, стал собирать в него картошку.
Раздался скрип тормозов.
– Ты чего здесь расселся, мать твою так-перетак!
Удалов поднял голову.
Над ним стоял мотоцикл. В седле, упершись одной ногой об асфальт, сидел старый знакомый - сержант Пилипенко. Только он был при усах и в капитанских погонах.
– Ты что, не знаешь, какая это трасса! Я тебя живо изолирую!
– Сема, Пилипенко! - удивился Удалов. - Какая трасса!
– А, это ты, - сказал Пилипенко. Узнал все-таки. - Ты чего вырядился...
А ничего странного на Удалове не было надето - модный плащ, сделанный в Гусляре кооперативной фабрикой «Мода Парижской Коммуны», голландская шляпа, купленная в универмаге, и знаменитые армянские штиблеты - одежда как одежда.
– Что ты здесь делаешь? - спросил с подозрением бывший сержант, а ныне капитан Пилипенко.
– Видишь же, - ответил Удалов. - Картошку рассыпал.
– Картошку? Откуда взял?
– Послушай, Пилипенко, что ты себе позволяешь? - спросил Удалов. - Я же тебя с детства знаю.
Удалов оглянулся в поисках Зины, но ее нигде не было, и потому он решил взять все на себя - хуже не будет.
– Моя, - ответил Удалов, почти не колеблясь.
– Ты меня удивляешь, - сказал Пилипенко. - В твоем-то положении.
– А чем тебе не нравится мое положение?
– Шутишь?
– Не шучу - спрашиваю.
– Давай, скорей собирай, чего дорогу занимаешь? - совсем осерчал Пилипенко. Отталкиваясь правой ногой, он подкатил мотоцикл и стал подгонять носком сапога картофелины поближе к Удалову.
Вдали послышался тревожный вой.
– Долой! - взревел Пилипенко. Удалов, так и не закрыв чемодана, оттащил его в сторону.
– Закрывай! - крикнул Пилипенко и нажал на газ. Мотоцикл подпрыгнул и понесся вперед.
Удалов закрыл чемодан и распрямился.
Тут же из-за поворота вылетела черная «Волга» с двумя флажками, как у посольской машины - справа государственный, слева с гуслярским гербом: ладья под парусом, на корме сидит певец с гуслями, а над мачтой - медвежья нога под красной звездочкой.
В машине мелькнул чей-то знакомый профиль, на мгновение голова повернулась, и глаза уперлись в лицо Удалова. Удалов не успел угадать - кто же едет.
За первой машиной мчались еще две «Волги», серая и зеленая, потом «жигуленок» и напоследок - мотоциклист в милицейской форме.
Кортеж пролетел мимо и растворился, оставив газовый туман и ошметки пронзительных звуков.
Удалов обернулся к кустам у дороги, спросил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372 373 374 375 376 377 378 379 380 381 382 383 384 385 386 387 388 389 390 391 392 393 394 395 396 397 398 399 400 401 402 403 404 405 406 407 408 409 410 411 412 413 414 415 416 417 418 419 420 421 422 423 424 425 426 427 428 429 430 431 432 433 434 435 436 437 438 439 440 441 442 443 444 445 446 447 448 449
Наконец впереди показались крыши Выселков.
Удалов вышел на единственную улицу поселка. У магазина на завалинке сидели два грустных местных жителя. Дверь в магазин была раскрыта. На автобусной остановке ни души.
Удалов подошел к магазину и спросил у местного жителя:
– А автобус давно был?
– Автобус? - человек поглядел на Удалова, как на психа. - Какой тебе автобус?
– До центра, - сказал Удалов.
– Ему нужен автобус до центра, - сообщил человек своему напарнику.
– Бывает, - ответил тот.
Из дверей вышел еще один человек, постарше. Он нес в руке темную бутыль.
– Есть политура, - сказал он и быстро пошел прочь.
Собеседники Удалова помчались вслед за обладателем бутылки.
Удалов закричал:
– Автобус когда будет?
Мужчины не ответили, но старушка, что вышла из магазина вслед за человеком с бутылью, сказала:
– Не будет автобуса, милок. Отменили.
– Как отменили? Надолго?
– В виде исключения по просьбе трудящихся.
– А когда он придет?
– Никогда он не придет, - сказала старушка. - Зачем ему приходить, если у нас есть такая просьба, чтобы он не приходил.
– Но до города четыре версты пехом!
– А ты не спеши, воздухом дыши. Потому автобус и отменили, чтобы люди больше воздухом дышали. Для здоровья.
– Ты, бабушка, не шутишь?
– Не дай Бог! Васька Иванов пошутил. Где он теперь? Молчишь? То-то.
Удалов не знал ни Васьки, ни его местопребывания. Но спрашивать не стал. Пошел дальше.
Четыре километра не такое большое расстояние. Тем более, когда дождя нет, ветер не дует, погода прохладная.
Вскоре Удалов догнал молодую женщину с рюкзаком и чемоданом.
Женщина была одета в ватник и лыжные штаны. На ногах мужские башмаки, голова закутана серым платком.
– Помочь? - спросил Удалов, поравнявшись.
– Не надо, - ответила женщина, отворачиваясь.
Чем-то ее лицо Удалову было знакомо. Он пошел рядом, стараясь вспомнить.
– Чего смотрите? - спросила женщина, не глядя в его сторону. - Не признаете, что ли?
– Знакомое лицо, - сказал он. - Недавно видел... Вы простите, конечно, но одежда совсем у вас непривычная.
– Ну, Удалов! - рассмеялась тут женщина. - Ну, вы осторожный!
И по тому как женщина произнесла слова, и как улыбнулась, и как блеснула стальная коронка в правом углу рта, Удалов признал Зиночку Сочкину - хохотушку, резвушку, директоршу музыкальной школы и активную общественницу. Еще вчера они бежали рядом в утреннем забеге и она требовала открыть класс арф. Но перемена, произошедшая в этой милой интеллигентной женщине, была столь разительна, что ее не сразу узнал бы собственный отец. Лицо ее осунулось, обгорело под солнцем, покрылось сеточкой ранних морщин. Вчера еще курчавые волосы были скрыты под платком, ресницы не покрашены, губы обкусаны. Да и взгляд пустой, без смелости и озорства.
– Нет, - сказал Удалов, - я честно не узнал, Зиночка. Я же тебя совсем другой знаю. Что с тобой произошло?
И тут же Удалов спохватился: ты не дома, Корнелий, ты в параллельном мире! И изменение в Зиночке - еще одно отличие мира тутошнего от нашего.
– Шутите? - спросила Зина, спрятав улыбку. - Вам легко шутить.
И так горько сказала, что Удалов понял - допустил нетактичность.
Но сейчас ему было не до дипломатии. Считай, что повезло, встретил знакомую, которая тебя узнала. Надо осторожно вытащить из нее информацию, так, чтобы не поставить под удар собственного двойника, который и не подозревает, что ты разгуливаешь по его Великому Гусляру.
– Откуда возвращаетесь? - спросил Удалов.
При этом он сделал еще одну попытку отобрать у молодой женщины чемодан. Видно, от неожиданности она чемодан отпустила, но тут же спохватилась и стала тащить на себя. Чемодан был тяжелый, Удалов сопротивлялся и повторял:
– Я же только помочь хочу, понимаешь?
Но женщина упрямо продолжала тянуть чемодан, и тот не выдержал такой борьбы, распахнулся, и из него покатилась по асфальту картошка - мокрая, грязная...
Женщина в ужасе отпрянула, закрыла глаза руками и зарыдала.
– Ты прости, я не знал, - сказал Удалов. - Я не хотел.
Он поставил открытый чемодан на дорогу и, нагнувшись, стал собирать в него картошку.
Раздался скрип тормозов.
– Ты чего здесь расселся, мать твою так-перетак!
Удалов поднял голову.
Над ним стоял мотоцикл. В седле, упершись одной ногой об асфальт, сидел старый знакомый - сержант Пилипенко. Только он был при усах и в капитанских погонах.
– Ты что, не знаешь, какая это трасса! Я тебя живо изолирую!
– Сема, Пилипенко! - удивился Удалов. - Какая трасса!
– А, это ты, - сказал Пилипенко. Узнал все-таки. - Ты чего вырядился...
А ничего странного на Удалове не было надето - модный плащ, сделанный в Гусляре кооперативной фабрикой «Мода Парижской Коммуны», голландская шляпа, купленная в универмаге, и знаменитые армянские штиблеты - одежда как одежда.
– Что ты здесь делаешь? - спросил с подозрением бывший сержант, а ныне капитан Пилипенко.
– Видишь же, - ответил Удалов. - Картошку рассыпал.
– Картошку? Откуда взял?
– Послушай, Пилипенко, что ты себе позволяешь? - спросил Удалов. - Я же тебя с детства знаю.
Удалов оглянулся в поисках Зины, но ее нигде не было, и потому он решил взять все на себя - хуже не будет.
– Моя, - ответил Удалов, почти не колеблясь.
– Ты меня удивляешь, - сказал Пилипенко. - В твоем-то положении.
– А чем тебе не нравится мое положение?
– Шутишь?
– Не шучу - спрашиваю.
– Давай, скорей собирай, чего дорогу занимаешь? - совсем осерчал Пилипенко. Отталкиваясь правой ногой, он подкатил мотоцикл и стал подгонять носком сапога картофелины поближе к Удалову.
Вдали послышался тревожный вой.
– Долой! - взревел Пилипенко. Удалов, так и не закрыв чемодана, оттащил его в сторону.
– Закрывай! - крикнул Пилипенко и нажал на газ. Мотоцикл подпрыгнул и понесся вперед.
Удалов закрыл чемодан и распрямился.
Тут же из-за поворота вылетела черная «Волга» с двумя флажками, как у посольской машины - справа государственный, слева с гуслярским гербом: ладья под парусом, на корме сидит певец с гуслями, а над мачтой - медвежья нога под красной звездочкой.
В машине мелькнул чей-то знакомый профиль, на мгновение голова повернулась, и глаза уперлись в лицо Удалова. Удалов не успел угадать - кто же едет.
За первой машиной мчались еще две «Волги», серая и зеленая, потом «жигуленок» и напоследок - мотоциклист в милицейской форме.
Кортеж пролетел мимо и растворился, оставив газовый туман и ошметки пронзительных звуков.
Удалов обернулся к кустам у дороги, спросил:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372 373 374 375 376 377 378 379 380 381 382 383 384 385 386 387 388 389 390 391 392 393 394 395 396 397 398 399 400 401 402 403 404 405 406 407 408 409 410 411 412 413 414 415 416 417 418 419 420 421 422 423 424 425 426 427 428 429 430 431 432 433 434 435 436 437 438 439 440 441 442 443 444 445 446 447 448 449