В мире мальчишек и юнцов они хозяева!
– Срочно! - проговорил Грубин. - Срочно домой. Надо сказать Минцу.
– Правильно! - Удалов первым помчался к дому. Грубин с сыном - за ним.
По мере того как они приближались к дому, бег Грубина терял уверенность, ноги все более заплетались, а перед воротами юноша и вовсе остановился.
– Что случилось? - спросил Удалов.
– Понимаете, ребята, - сказал Саша. - Вы только не удивляйтесь... Может быть, положение еще серьезнее, чем вы думаете.
Удалову чудилось, что шаги колонны коммунистов уже настигают его, как какого-то распутника шаги командора.
– Что-то с дядей Левой? - догадался спросить Максимка.
– Думаю, да.
Грубин открыл дверь к Минцу своим ключом.
Этот ключ был нужен, потому что не раз Минц зарабатывался так, что забывал о сне и еде. И если бы не вмешательство Грубина, ученый давно бы в одном из творческих запоев помер от истощения.
Но на этот раз, как убедились Удаловы, дело было совсем плохо.
В тот момент, когда решалась судьба демократии в Великом Гусляре, обнаружилось, что попавший под каток собственного эксперимента Минц превратился в пятилетнего карапуза, довольного собой, доедающего остатки килограммового торта, который сам Минц купил на той неделе к приезду своего кузена из Монтевидео, да забыл в морозилке.
Толстый мальчик хрустел замороженным тортом, когда в комнату ворвались молодые соседи.
– Лев Христофорович! - крикнул с порога Грубин. - Эксперимент надо отменить.
Лев Христофорович отлично узнал соседей и, несмотря на столь нежный возраст, отдавал себе отчет в происходящем, но ответил решительно:
– Нет, нет и еще раз нет!
– Почему же, Лев Христофорович?
– Почему, дядя Лева? - взмолился Максимка.
– Потому что торт очень вкусный, - ответил гений.
И продолжал догрызать торт.
За окном раздался шум.
Удалов кинулся к окну, потом метнулся обратно, подхватил мальчика Минца, который все хрустел ледяным тортом, поднес к окну и прикрикнул на него:
– Любуйся, что ты наделал!
По Пушкинской шел небольшой патруль усатых седовласых ветеранов. Каждый нес по красному флагу. Перед некоторыми воротами они останавливались, вешали на ворота красное знамя и рисовали красную звезду. Перед другими домами они флагов не вешали, зато ставили на воротах черный крест.
– Скоро, - сказал Удалов. - Скоро начнется. Вы этого хотели?
– До ночи много времени, - капризничал Минц. - Когда торт доем, тогда поговорим.
Малыш попытался вырваться и вернуться к торту, но Удалов не отпускал его.
– Расколдовывай город! - кричал он на Минца. - С меня хватит!
Неизвестно, чем кончилась бы борьба между обжорой Левочкой и его соседями, но тут в комнату вошли две грузные пожилые женщины.
– А ну по домам! - приказали они своим мужьям.
И после короткой неравной схватки на сцене остались лишь Грубин с Минцем.
– Видишь, - сказал Грубин. - Для этих мальчишек достаточно старых жен. А для нашего города достаточно старых ветеранов.
– Откуда их столько? - спросил мальчик, все еще обкусывая торт.
– В сердцах сидели, в душах, - сказал Грубин.
Минц оторвался на секунду от торта и спросил:
– Послушай, Саша, давай уйдем с тобой отсюда! В лес, в Вологду. Ты меня в детский сад сдашь, и я буду каждый день добавку компота получать.
Грубин смотрел в окно. На дом N 16 флага не повесили. Зато на воротах поставили крест.
Правда, красный флаг высунулся из открытого окна второго этажа - его вывесил пенсионер Ложкин.
– Когда на ликвидацию придете, - крикнул он старикам, - сначала ко мне постучите. Я вас по нужным квартирам проведу.
– Спасибо, товарищ! - отозвались с улицы.
– Ну теперь вы поняли, что тортов больше не будет? - спросил Грубин у маленького профессора.
За окном послышался шум мотора. Грубин снова выглянул наружу.
На этот раз он был искренне изумлен, потому что на улицу въехал и сейчас тормозил перед домом старый, времен первой мировой войны, броневик. Броневик остановился и повернул в сторону окон Минца башенку с пулеметом.
С помощью товарищей на броневик взобрался ветеран с бородкой клинышком.
– Друзья! - закричал он. - Соратники! Ни для кого не секрет, товарищи, где свили гнездо наймиты Запада, масоны и демократы всех мастей! Один раз им удалось развалить Советский Союз! Во второй раз мы сами их развалим.
Ветеран упал с броневика, потому что был очень стар. Но башня броневика пришла в движение и со зловещим скрипом принялась поворачиваться в сторону дома N 16.
Этот звук мгновенно развеял детские настроения профессора Минца.
– Эксперимент провалился, - сообщил он. - Подсади меня, Саша.
Лев Христофорович указал на пульверизатор, который стоял на верхней полке.
Грубин кинулся было за стулом, но опоздал.
Броневик выпустил по окнам пулеметную очередь.
Звеня и лопаясь, полетели на пол пробирки и склянки. Грубин упал в лужу химикалиев, прикрыв телом малыша Минца. С потолка сыпалась штукатурка.
– Демократов на плаху! - радостно кричали с улицы ветераны.
– Что будем делать? - спросил Грубин.
– Ума не приложу, - ответил Минц, выбираясь из-под товарища. - Вся надежда на то, что мое средство скоро выдохнется. А пока, может, укроемся в детском саду?
– Нет ничего глупее, - ответил Саша. - По детским садам они и будут в первую очередь демократов искать.
Шум на улице не утихал.
– Слушай, - сказал мальчик Минц, - а что если нам пойти на площадь, погонять в футбол?
– Но власть в городе перейдет в руки ветеранов!
– Им этого хочется, а нам с тобой чего хочется?
– Мне лично... - Грубин вдруг покраснел.
– Не стесняйся, - попросил Минц.
– Мне бы сейчас на улицу! Я бы гильзы собирал!
– А дальше?
– Я бы их в металлолом сдал.
– А дальше?
– Получил бы много денег.
– А дальше?
– Купил бы десять порций мороженого...
Минц помолчал, переваривая идею. А потом громко сказал:
– Жизнь продолжается! Почему бы нам с тобой не пожить еще раз при коммунизме? Когда мороженое было дешевым...
И, пригибаясь, чтобы не попасть под случайную пулю, мальчики побежали на улицу собирать гильзы.
Поступили в продажу золотые рыбки
Зоомагазин в городе Великий Гусляр делит скромное помещение с магазином канцпринадлежностей. На двух прилавках под стеклом лежат шариковые авторучки, ученические тетради в клетку, альбом с белой чайкой на синей обложке, кисти щетинковые, охра темная в тюбиках, точилки для карандашей и контурные карты. Третий прилавок, слева от двери, деревянный. На нем пакеты с расфасованным по полкило кормом для канареек, клетка с колесом для белки и небольшие сооружения из камней и цемента с вкрапленными ракушками. Эти сооружения имеют отдаленное сходство с развалинами средневековых замков и ставятся в аквариум, чтобы рыбки чувствовали себя в своей стихии.
Магазин канцпринадлежностей всегда выполняет план.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372 373 374 375 376 377 378 379 380 381 382 383 384 385 386 387 388 389 390 391 392 393 394 395 396 397 398 399 400 401 402 403 404 405 406 407 408 409 410 411 412 413 414 415 416 417 418 419 420 421 422 423 424 425 426 427 428 429 430 431 432 433 434 435 436 437 438 439 440 441 442 443 444 445 446 447 448 449
– Срочно! - проговорил Грубин. - Срочно домой. Надо сказать Минцу.
– Правильно! - Удалов первым помчался к дому. Грубин с сыном - за ним.
По мере того как они приближались к дому, бег Грубина терял уверенность, ноги все более заплетались, а перед воротами юноша и вовсе остановился.
– Что случилось? - спросил Удалов.
– Понимаете, ребята, - сказал Саша. - Вы только не удивляйтесь... Может быть, положение еще серьезнее, чем вы думаете.
Удалову чудилось, что шаги колонны коммунистов уже настигают его, как какого-то распутника шаги командора.
– Что-то с дядей Левой? - догадался спросить Максимка.
– Думаю, да.
Грубин открыл дверь к Минцу своим ключом.
Этот ключ был нужен, потому что не раз Минц зарабатывался так, что забывал о сне и еде. И если бы не вмешательство Грубина, ученый давно бы в одном из творческих запоев помер от истощения.
Но на этот раз, как убедились Удаловы, дело было совсем плохо.
В тот момент, когда решалась судьба демократии в Великом Гусляре, обнаружилось, что попавший под каток собственного эксперимента Минц превратился в пятилетнего карапуза, довольного собой, доедающего остатки килограммового торта, который сам Минц купил на той неделе к приезду своего кузена из Монтевидео, да забыл в морозилке.
Толстый мальчик хрустел замороженным тортом, когда в комнату ворвались молодые соседи.
– Лев Христофорович! - крикнул с порога Грубин. - Эксперимент надо отменить.
Лев Христофорович отлично узнал соседей и, несмотря на столь нежный возраст, отдавал себе отчет в происходящем, но ответил решительно:
– Нет, нет и еще раз нет!
– Почему же, Лев Христофорович?
– Почему, дядя Лева? - взмолился Максимка.
– Потому что торт очень вкусный, - ответил гений.
И продолжал догрызать торт.
За окном раздался шум.
Удалов кинулся к окну, потом метнулся обратно, подхватил мальчика Минца, который все хрустел ледяным тортом, поднес к окну и прикрикнул на него:
– Любуйся, что ты наделал!
По Пушкинской шел небольшой патруль усатых седовласых ветеранов. Каждый нес по красному флагу. Перед некоторыми воротами они останавливались, вешали на ворота красное знамя и рисовали красную звезду. Перед другими домами они флагов не вешали, зато ставили на воротах черный крест.
– Скоро, - сказал Удалов. - Скоро начнется. Вы этого хотели?
– До ночи много времени, - капризничал Минц. - Когда торт доем, тогда поговорим.
Малыш попытался вырваться и вернуться к торту, но Удалов не отпускал его.
– Расколдовывай город! - кричал он на Минца. - С меня хватит!
Неизвестно, чем кончилась бы борьба между обжорой Левочкой и его соседями, но тут в комнату вошли две грузные пожилые женщины.
– А ну по домам! - приказали они своим мужьям.
И после короткой неравной схватки на сцене остались лишь Грубин с Минцем.
– Видишь, - сказал Грубин. - Для этих мальчишек достаточно старых жен. А для нашего города достаточно старых ветеранов.
– Откуда их столько? - спросил мальчик, все еще обкусывая торт.
– В сердцах сидели, в душах, - сказал Грубин.
Минц оторвался на секунду от торта и спросил:
– Послушай, Саша, давай уйдем с тобой отсюда! В лес, в Вологду. Ты меня в детский сад сдашь, и я буду каждый день добавку компота получать.
Грубин смотрел в окно. На дом N 16 флага не повесили. Зато на воротах поставили крест.
Правда, красный флаг высунулся из открытого окна второго этажа - его вывесил пенсионер Ложкин.
– Когда на ликвидацию придете, - крикнул он старикам, - сначала ко мне постучите. Я вас по нужным квартирам проведу.
– Спасибо, товарищ! - отозвались с улицы.
– Ну теперь вы поняли, что тортов больше не будет? - спросил Грубин у маленького профессора.
За окном послышался шум мотора. Грубин снова выглянул наружу.
На этот раз он был искренне изумлен, потому что на улицу въехал и сейчас тормозил перед домом старый, времен первой мировой войны, броневик. Броневик остановился и повернул в сторону окон Минца башенку с пулеметом.
С помощью товарищей на броневик взобрался ветеран с бородкой клинышком.
– Друзья! - закричал он. - Соратники! Ни для кого не секрет, товарищи, где свили гнездо наймиты Запада, масоны и демократы всех мастей! Один раз им удалось развалить Советский Союз! Во второй раз мы сами их развалим.
Ветеран упал с броневика, потому что был очень стар. Но башня броневика пришла в движение и со зловещим скрипом принялась поворачиваться в сторону дома N 16.
Этот звук мгновенно развеял детские настроения профессора Минца.
– Эксперимент провалился, - сообщил он. - Подсади меня, Саша.
Лев Христофорович указал на пульверизатор, который стоял на верхней полке.
Грубин кинулся было за стулом, но опоздал.
Броневик выпустил по окнам пулеметную очередь.
Звеня и лопаясь, полетели на пол пробирки и склянки. Грубин упал в лужу химикалиев, прикрыв телом малыша Минца. С потолка сыпалась штукатурка.
– Демократов на плаху! - радостно кричали с улицы ветераны.
– Что будем делать? - спросил Грубин.
– Ума не приложу, - ответил Минц, выбираясь из-под товарища. - Вся надежда на то, что мое средство скоро выдохнется. А пока, может, укроемся в детском саду?
– Нет ничего глупее, - ответил Саша. - По детским садам они и будут в первую очередь демократов искать.
Шум на улице не утихал.
– Слушай, - сказал мальчик Минц, - а что если нам пойти на площадь, погонять в футбол?
– Но власть в городе перейдет в руки ветеранов!
– Им этого хочется, а нам с тобой чего хочется?
– Мне лично... - Грубин вдруг покраснел.
– Не стесняйся, - попросил Минц.
– Мне бы сейчас на улицу! Я бы гильзы собирал!
– А дальше?
– Я бы их в металлолом сдал.
– А дальше?
– Получил бы много денег.
– А дальше?
– Купил бы десять порций мороженого...
Минц помолчал, переваривая идею. А потом громко сказал:
– Жизнь продолжается! Почему бы нам с тобой не пожить еще раз при коммунизме? Когда мороженое было дешевым...
И, пригибаясь, чтобы не попасть под случайную пулю, мальчики побежали на улицу собирать гильзы.
Поступили в продажу золотые рыбки
Зоомагазин в городе Великий Гусляр делит скромное помещение с магазином канцпринадлежностей. На двух прилавках под стеклом лежат шариковые авторучки, ученические тетради в клетку, альбом с белой чайкой на синей обложке, кисти щетинковые, охра темная в тюбиках, точилки для карандашей и контурные карты. Третий прилавок, слева от двери, деревянный. На нем пакеты с расфасованным по полкило кормом для канареек, клетка с колесом для белки и небольшие сооружения из камней и цемента с вкрапленными ракушками. Эти сооружения имеют отдаленное сходство с развалинами средневековых замков и ставятся в аквариум, чтобы рыбки чувствовали себя в своей стихии.
Магазин канцпринадлежностей всегда выполняет план.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366 367 368 369 370 371 372 373 374 375 376 377 378 379 380 381 382 383 384 385 386 387 388 389 390 391 392 393 394 395 396 397 398 399 400 401 402 403 404 405 406 407 408 409 410 411 412 413 414 415 416 417 418 419 420 421 422 423 424 425 426 427 428 429 430 431 432 433 434 435 436 437 438 439 440 441 442 443 444 445 446 447 448 449