Позже в справочном бюро Лотереи я узнал, что инвалид, продавший мне билет, через несколько дней после этого умер; отсутствие руки и глаза и жутко вытянутая шея были только видимыми повреждениями.
Управление Лотереи утверждало, что каждый месяц дается двадцать главных выигрышей, однако я знал очень малое число выигравших. Одна из причин такого расхождения стала мне известна, когда я сообщил в Управление о своей удаче. Мне посоветовали быть сдержаннее и не распространяться о выигрыше и предупредили о нежелательности интервью. Хотя Лотерея Коллажо в принципе приветствовала гласность во всех ее проявлениях, опыт показал, что выигравшие из-за этого могут подвергнуться опасности. Мне рассказали, что победители Лотереи, чьи имена по неосторожности или из-за желания славы стали известны публике, подвергались нападениям на улицах; уже произошло несколько случаев такого рода, трое выигравших были убиты.
Другой причиной был международный характер лотереи, которая распространяла билеты повсюду, и только небольшая часть выигравших жила в Файандленде. Билеты продавались во всех странах Северного Континента и по всему Архипелагу Мечты.
Служащие бюро Лотереи снабдили меня бумагами и информацией и помогли уладить все мои остальные дела. Я несколько дней размышлял о горах бумаг и бюрократах, с которыми придется иметь дело, если все это буду делать сам, а потом поступил так, как мне предложили. С этого мгновения я полностью оказался в их руках. Мне помогли утрясти дела в Джетре, уволиться с работы и съехать с квартиры; свои скудные сбережения и вклады я перевел на текущий счет; меня снабдили визой и забронировали мне место на корабле. Бюро обязалось вести мои дела и дальше, до моего возвращения. Я стал беспомощной марионеткой их организации, марионеткой, неудержимо приближающейся к Клинике бессмертия на острове Коллажо.
Молодая женщина вернула мне выигрышный билет, я сложил его и убрал в портмоне.
– И когда начнется лечение?
– Не знаю. Вероятно, вскоре после моего прибытия на Коллажо. Но я еще окончательно не решил.
– Правда? Вы сомневаетесь?
– Нет, но я все еще не определился окончательно.
Постепенно мне стало неудобно разговаривать о таких вещах в полном неизвестных мне людей баре. В минувшие недели я, к скуке своей, выслушал множество чужих мнений и предположений по поводу главного выигрыша и, поскольку, как и остальные, не зная почти никаких подробностей, все время говорил об этом и задавал вопросы.
Я полагал, что во время долгого, неспешного плавания по этому миру островов у меня будет возможность подумать, и надеялся, что успею разрешить все сомнения. Море и острова давали мне пространство, время и досуг. Но корабль все еще стоял на якоре в Сиэле, а Джетра находилась в часе пути отсюда.
Может быть, женщина почувствовала мою сдержанность, потому что представилась. Ее звали Матильда Энглен, и у нее была докторская степень в биохимии. Она заключила двухгодичный контракт с одной из сельскохозяйственных исследовательских групп на острове Семелл и некоторое время рассказывала о проблемах островов. Из-за войны в некоторых частях Архипелага возникли трудности со снабжением продовольствием. Но, кроме того, на множестве незаселенных островов были основаны сельскохозяйственные поселения, которые только теперь начали давать прибыль. Однако им не хватало посевного материала, рабочей силы и машин. Они специализировались на выращивании зерновых, и к этому времени в большинстве своем – принимая во внимание климатические условия на островах – развивались неплохо. Матильда сомневалась, хватит ли двух лет исследовательской работы, однако было предусмотрено продление договоров на следующий двухлетний период.
В бар приходило все больше пассажиров, прошедших проверку, и когда мы опустошили свои стаканы, я предложил пойти пообедать. Мы пришли в обеденный зал первыми, но обслуживание было медленным, а еда довольно скверной. Главное блюдо состояло из листьев пагуа, фаршированных рубленой рыбой с пряностями; при всей остроте специй блюдо, когда его нам подали, было чуть теплым. В Джетре я частенько ел в ресторанах, специализировавшихся на кухнях различных островов, и привык к такой пище, но в столице между ресторанами существовала сильная конкуренция в качестве приготовления блюд и обслуживания. На борту корабля такой конкуренции не было. Поначалу, разочарованные, мы не видели никакого смысла в том, чтобы жаловаться на это, и полностью сосредоточились на беседе.
Пока мы обедали, корабль отплыл и путешествие продолжилось. Я поднялся на ахтердек и стоял на солнышке у поручней, наблюдая, как темные очертания Сиэла, тающие в дымке, остаются далеко позади. Ночью мне приснился яркий сон, в котором Матильда играла главную роль, и, снова увидев ее на завтраке, я стал воспринимать ее несколько иначе.
Глава шестая
Корабль направился на юг, день ото дня становилась теплее, а у меня не было времени взвесить все «за» и «против» главного выигрыша. Меня отвлекали постоянно меняющиеся панорамы островов, да и Матильда все больше занимала мои мысли.
Я действительно не ожидал, что с кем-нибудь познакомлюсь на борту, однако со второго дня пути почти непрерывно думал только о Матильде. Она, казалось, была рада моему обществу и польщена моим к ней интересом, но и только. Я должен был признаться себе, что настойчиво преследую ее, и наконец это начало меня мучить. Вскоре мне стало трудно придумывать предлоги, которые позволили бы мне быть с ней; к сожалению, она была из тех женщин, кому нужны такие предлоги. Во всяком случае, приходя к ней, я должен был предложить ей что-нибудь новое: стаканчик в баре, прогулку по палубе, короткую вылазку на сушу в ближайшем порту. Но, невзирая на эти с таким трудом найденные предлоги, она регулярно находила причины для отказа: небольшой послеобеденный сон, необходимость вымыть голову, письмо, которое надо дописать. Я знал, что она все еще не интересуется мной по-настоящему, как и я ею, но не видел в этом причин создавать трудности.
Конечно, часть времени мы неизбежно проводили вместе. Мы были примерно одних лет – ей был тридцать один год, на два года больше, чем мне, – оба жили в столице и даже принадлежали к одному социальному слою. Ее тоже угнетало большое количество пожилых супружеских пар на борту, однако в отличие от меня она со многими подружилась. Я находил ее интеллигентной и остроумной, а в легком хмелю она обнаруживала неожиданные для нее глубокомыслие и чувство юмора. Эта стройная блондинка много читала, в Джетре проявляла сдержанную активность (мы обнаружили, что у нас есть общие знакомые) и в некоторых случаях, когда длительные остановки давали нам возможность совершать недолгие вылазки на берег, обнаружила хорошую осведомленность об обычаях отдельных островов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68