уже
давно его тело не выходило из-под контроля разума. Только
усилием воли он успокоил напрягшиеся мышцы рук. А певец
продолжал петь:
Теперь я решился
здесь ночь провести.
Я с солнцем простился
без радости.
Последний луч света
коснулся окна.
Теперь до рассвета
вокруг меня тьма.
Я двери закрыл
на надежный засов,
и Бога молил
сократить ход часов.
Вдруг я шаги
услышал во тьме.
Наверно, враги
приближались ко мне.
Вот когти впились
в резной подоконник.
Теперь берегись --
пеший иль конник,
противник мой,
будь осторожен,
я Меч Лучевой
достаю из ножен.
При этих словах знакомый холодок пробежал по позвоночнику
Триса. Опять предчувствие! Он читал когда-то в архивах
Императорского дворца легенды о древнем оружии
Магов-Императоров -- Лучевом Мече. Считалось, что его вручил
людям некий могущественный Бог как-бы на сохранение, пока не
вернется за ним сам или не пришлет кого нибудь. На прощание он
сказал: "Вы тут с ним поиграйте, только, смотрите, никого не
убейте!" Однако люди стали убивать друг друга божественным
оружием, чем и навлекли на себя вечное проклятие. Тогда Трис не
придал значения этой легенде: изучая мифы и предания на Земле,
он знал не менее сотни вариаций на подобную тему. Почему же
сейчас песня заставляет его дрожать от напряжени?
Трис поймал внимательный взгляд Лораны и понял, что на его
лице отразились следы внутреннего беспокойства.
-- Вы бледны, словно увидели тварь из Межпространства. --
Тихо шепнула ему девушка. В ее голосе больше не было слышно
привычной насмешки; только искренняя забота и участие
почувствовал Трис.
-- Может быть, Вам лучше выйти на воздух? -- Рука Лораны
коснулась руки Триса. -- Вы плохо себя чувствуете?
-- Благодарю Вас, принцесса, но я должен дослушать эту
песню до конца. -- Прошептал Трис в ответ и добавил, -- чего бы
мне это не стоило.
Тем временем звуки лиры и человеческого голоса заставляли
звенеть воздух и стены пиршественного зала:
Я вас не боюсь,
ужасные монстры,
и только смеюсь --
меч очень острый,
легко отделяет
тела от голов.
Уж пол устилают
трупы врагов.
Вот снова в окно
лезет чья-то рука,
а в мыслях одно --
как заря далека.
Но я продержусь
за трупов оградой,
победы добьюсь
и с ней награды.
Направо ударить,
отбить нападенье,
врага обезглавить,
удержась от паденья,
повернуться к окну,
атаку отбить --
все слилось в одну
непрерывную нить
Нельзя рассказать
о битве той ночью.
Лишь можно понять,
увидев воочью...
Когда я истратил
остатки сил,
колокол пробил,
рассвет наступил
Я вылез в оконце,
вокруг посмотрел:
всходило солнце,
луг зеленел.
Лес просыпался
утром ясным.
Я любовался
видом прекрасным.
Вдруг мир потемнел,
боль сверлит голову.
Я совсем ослабел
и упал на траву.
Принять меня рада
земная твердь.
Я понял: награда
за жизнь -- это смерть.
Не только Трис, но и все сидящие за столами люди
одновременно вздохнули с каким-то непонятным облегчением.
Непривычный человеческому слуху ритм на какое-то время очаровал
их и теперь шумными аплодисментами они разгоняли таинственную
атмосферу.
-- Прекрасная песнь, Лорритол! -- Воскликнул
Маг-Император. -- Ты воистину велик. Твой голос и твоя лира
действуют на самые тонкие струны человеческих душ. Даже винные
пары из моей головы совершенно улетучились. И я поднимаю эту
чашу за тебя! За твой непревзойденный талант!
Пирующие также осушили свои чаши, и веселый пир
возобновился с новой силой. Только Трис все еще продолжал
нервно сжимать кулаки. Принцесса внимательно смотрела на него,
словно боясь, что он вот-вот потеряет сознание.
-- На Вас такое сильное впечатление произвела эта песня?
-- Заботливо спросила она.
-- Спасибо за поддержку, Ваше Высочество. -- Попытался
улыбнуться Трис, но его губы скривились в какую-то
нечеловеческую гримасу. -- Я не могу понять, что со мной
происходит. Никогда раньше музыка и слова песен не действовали
на меня подобным образом. Мне показалось, что это какое-то
древнее заклинание, которое неосознанно передается от певца к
певцу на протяжении тысячелетий, чтобы когда-нибудь достигнуть
своего адресата.
-- И этот адресат -- Вы? -- Янтарные глаза Лораны зажглись
интересом.
-- Не знаю. -- Честно ответил Трис. -- Но Вы правы, я,
пожалуй выйду на свежий воздух. Мне кажется, что в зале все еще
бродят колебания и отголоски песни.
-- Я провожу Вас. -- Неожиданно предложила девушка.
-- С одним условием, Ваше Высочество. -- Трис почти обрел
контроль над собой и его улыбка вышла довольно сносной.
-- С каким еще условием? -- Принцесса была готова вновь
начать прерванные боевые действия.
-- Мы заключаем мир и переходим на "ты". -- Обезоруживающе
улыбнулся Трис, и его голубые глаза приветливо замерцали.
-- Согласна! -- Не задумываясь согласилась принцесса,
словно давно ждала этого предложения. -- Отныне, как принцесса
Этла-Тиды, повелеваю звать меня Лораной.
-- Со своей стороны, я, как твой верный подданный, прошу
называть меня Трисом.
-- Тогда давай потихоньку пойдем отсюда Трис. У меня есть
любимое место во дворце -- небольшой дворик под открытым небом.
Там никакой певец тебя не побеспокоит.
Пир достиг своего апогея. Шум, гомон, мелькание
разноцветных нарядов дворян, бегающие взад-вперед слуги с
новыми кушаниями -- все способствовало тому, чтобы молодые люди
не привлекая ничьего внимания покинули пиршественный зал. Их
уход был виден только сидящим рядом людям, и когда они вышли за
двери, Тзот-Локи с Крон-то-Рионом обменялись удовлетворенными
взглядами. А Ремин, сидящий неподалеку, проводил их полными
печали и тоски глазами...
* * *
В маленьком дворике царили спокойствие и умиротворение.
После многолюдного пиршественного зала Триса обволокла приятная
тишина, успокаивающая и расслабляющая. В сумерках казалось, что
он и Лорана каким-то чудом перенеслись на поляну в далеком
глухом лесу: стены дворца, окружающие дворик, густо покрывали
вьющиеся растения; цветы в клумбах распространяли вокруг тонкие
пьянящие запахи; две пальмы, словно зонтики, закрывали дворик
сверху, но между их широкими листьями на безоблачном небе видны
были первые звезды.
Не говоря друг другу ни слова, молодые люди подошли к
стоящей под пальмами деревянной скамейке, подлокотники и спинка
которой были покрыты затейливым резным орнаментом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125
давно его тело не выходило из-под контроля разума. Только
усилием воли он успокоил напрягшиеся мышцы рук. А певец
продолжал петь:
Теперь я решился
здесь ночь провести.
Я с солнцем простился
без радости.
Последний луч света
коснулся окна.
Теперь до рассвета
вокруг меня тьма.
Я двери закрыл
на надежный засов,
и Бога молил
сократить ход часов.
Вдруг я шаги
услышал во тьме.
Наверно, враги
приближались ко мне.
Вот когти впились
в резной подоконник.
Теперь берегись --
пеший иль конник,
противник мой,
будь осторожен,
я Меч Лучевой
достаю из ножен.
При этих словах знакомый холодок пробежал по позвоночнику
Триса. Опять предчувствие! Он читал когда-то в архивах
Императорского дворца легенды о древнем оружии
Магов-Императоров -- Лучевом Мече. Считалось, что его вручил
людям некий могущественный Бог как-бы на сохранение, пока не
вернется за ним сам или не пришлет кого нибудь. На прощание он
сказал: "Вы тут с ним поиграйте, только, смотрите, никого не
убейте!" Однако люди стали убивать друг друга божественным
оружием, чем и навлекли на себя вечное проклятие. Тогда Трис не
придал значения этой легенде: изучая мифы и предания на Земле,
он знал не менее сотни вариаций на подобную тему. Почему же
сейчас песня заставляет его дрожать от напряжени?
Трис поймал внимательный взгляд Лораны и понял, что на его
лице отразились следы внутреннего беспокойства.
-- Вы бледны, словно увидели тварь из Межпространства. --
Тихо шепнула ему девушка. В ее голосе больше не было слышно
привычной насмешки; только искренняя забота и участие
почувствовал Трис.
-- Может быть, Вам лучше выйти на воздух? -- Рука Лораны
коснулась руки Триса. -- Вы плохо себя чувствуете?
-- Благодарю Вас, принцесса, но я должен дослушать эту
песню до конца. -- Прошептал Трис в ответ и добавил, -- чего бы
мне это не стоило.
Тем временем звуки лиры и человеческого голоса заставляли
звенеть воздух и стены пиршественного зала:
Я вас не боюсь,
ужасные монстры,
и только смеюсь --
меч очень острый,
легко отделяет
тела от голов.
Уж пол устилают
трупы врагов.
Вот снова в окно
лезет чья-то рука,
а в мыслях одно --
как заря далека.
Но я продержусь
за трупов оградой,
победы добьюсь
и с ней награды.
Направо ударить,
отбить нападенье,
врага обезглавить,
удержась от паденья,
повернуться к окну,
атаку отбить --
все слилось в одну
непрерывную нить
Нельзя рассказать
о битве той ночью.
Лишь можно понять,
увидев воочью...
Когда я истратил
остатки сил,
колокол пробил,
рассвет наступил
Я вылез в оконце,
вокруг посмотрел:
всходило солнце,
луг зеленел.
Лес просыпался
утром ясным.
Я любовался
видом прекрасным.
Вдруг мир потемнел,
боль сверлит голову.
Я совсем ослабел
и упал на траву.
Принять меня рада
земная твердь.
Я понял: награда
за жизнь -- это смерть.
Не только Трис, но и все сидящие за столами люди
одновременно вздохнули с каким-то непонятным облегчением.
Непривычный человеческому слуху ритм на какое-то время очаровал
их и теперь шумными аплодисментами они разгоняли таинственную
атмосферу.
-- Прекрасная песнь, Лорритол! -- Воскликнул
Маг-Император. -- Ты воистину велик. Твой голос и твоя лира
действуют на самые тонкие струны человеческих душ. Даже винные
пары из моей головы совершенно улетучились. И я поднимаю эту
чашу за тебя! За твой непревзойденный талант!
Пирующие также осушили свои чаши, и веселый пир
возобновился с новой силой. Только Трис все еще продолжал
нервно сжимать кулаки. Принцесса внимательно смотрела на него,
словно боясь, что он вот-вот потеряет сознание.
-- На Вас такое сильное впечатление произвела эта песня?
-- Заботливо спросила она.
-- Спасибо за поддержку, Ваше Высочество. -- Попытался
улыбнуться Трис, но его губы скривились в какую-то
нечеловеческую гримасу. -- Я не могу понять, что со мной
происходит. Никогда раньше музыка и слова песен не действовали
на меня подобным образом. Мне показалось, что это какое-то
древнее заклинание, которое неосознанно передается от певца к
певцу на протяжении тысячелетий, чтобы когда-нибудь достигнуть
своего адресата.
-- И этот адресат -- Вы? -- Янтарные глаза Лораны зажглись
интересом.
-- Не знаю. -- Честно ответил Трис. -- Но Вы правы, я,
пожалуй выйду на свежий воздух. Мне кажется, что в зале все еще
бродят колебания и отголоски песни.
-- Я провожу Вас. -- Неожиданно предложила девушка.
-- С одним условием, Ваше Высочество. -- Трис почти обрел
контроль над собой и его улыбка вышла довольно сносной.
-- С каким еще условием? -- Принцесса была готова вновь
начать прерванные боевые действия.
-- Мы заключаем мир и переходим на "ты". -- Обезоруживающе
улыбнулся Трис, и его голубые глаза приветливо замерцали.
-- Согласна! -- Не задумываясь согласилась принцесса,
словно давно ждала этого предложения. -- Отныне, как принцесса
Этла-Тиды, повелеваю звать меня Лораной.
-- Со своей стороны, я, как твой верный подданный, прошу
называть меня Трисом.
-- Тогда давай потихоньку пойдем отсюда Трис. У меня есть
любимое место во дворце -- небольшой дворик под открытым небом.
Там никакой певец тебя не побеспокоит.
Пир достиг своего апогея. Шум, гомон, мелькание
разноцветных нарядов дворян, бегающие взад-вперед слуги с
новыми кушаниями -- все способствовало тому, чтобы молодые люди
не привлекая ничьего внимания покинули пиршественный зал. Их
уход был виден только сидящим рядом людям, и когда они вышли за
двери, Тзот-Локи с Крон-то-Рионом обменялись удовлетворенными
взглядами. А Ремин, сидящий неподалеку, проводил их полными
печали и тоски глазами...
* * *
В маленьком дворике царили спокойствие и умиротворение.
После многолюдного пиршественного зала Триса обволокла приятная
тишина, успокаивающая и расслабляющая. В сумерках казалось, что
он и Лорана каким-то чудом перенеслись на поляну в далеком
глухом лесу: стены дворца, окружающие дворик, густо покрывали
вьющиеся растения; цветы в клумбах распространяли вокруг тонкие
пьянящие запахи; две пальмы, словно зонтики, закрывали дворик
сверху, но между их широкими листьями на безоблачном небе видны
были первые звезды.
Не говоря друг другу ни слова, молодые люди подошли к
стоящей под пальмами деревянной скамейке, подлокотники и спинка
которой были покрыты затейливым резным орнаментом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125