-- Прекратить обыск города. -- Приказал Повелитель, и на
его грубом лице проступила хищная улыбка. -- Собрать всех наших
солдат на Храмовой площади. Объявить всему городу, что в
полдень на Главной пирамиде будет казнен самой жестокой и
мучительной казнью злейший враг Южной Империи -- Трисмегист.
Если принцесса на это не клюнет и не объявится, то для меня, да
и для вас, мои верные слуги, настанет конец. Всех нас ждет
изгнание и бесславная смерть.
Начальник стражи и Главный Маг опустили головы, понимая,
насколько прав их Повелитель. Если они не поймают принцессу
Этла-Тиды, придется бежать на юг и закончить свои дни в знойных
пустынях, где их не смогут отыскать северяне.
* * *
Старший Брат Полнолуния, Ремин и Лорана сидели в подвале
таверны, куда привел их подземный ход. Тут стоял сколоченный из
досок стол и пять стульев. В потолке был люк, к которому вела
приставная лестница, и несколько отверстий для вентиляции.
Остальные Братья сейчас были в городе, пытаясь что-нибудь
узнать о судьбе Триса. Беглецы сидели молча. На столе стояла
простая, но сытная пища, и изголодавшийся в заточении Ремин с
удовольствием поглощал хлеб с ломтями копченого мяса, запивая
еду легким молодым вином.
Лорана, в отличие от него, только изредка отщипывала
кусочек хлеба от буханки, долго жевала его и с трудом
проглатывала. Казалось, что делает это она чисто машинально.
Глаза девушки неподвижно глядели в одну точку. Ремин понимал,
какая тяжесть лежит сейчас на ее душе, и не решался заговорить
с ней даже для того, чтобы попытаться ободрить и успокоить. Да
и какие слова мог он подобрать для своей возлюбленной, только
что отправившей его лучшего друга и невольного соперника на
смерть? Лучше бы он, Ремин, погиб в битве с южанами, чем вот
так сидеть и смотреть на страдания Лораны.
Просто так, только чтобы нарушить гнетущую тишину, Ремин
обратился к Старшему Брату с вопросом:
-- Вы уверены, что солдаты Горвана не отыщут этот подвал?
Ночной воин повернул голову и удивленно посмотрел на
Ремина, словно увидел его в первый раз.
-- Совершенно уверен. -- Сказал он. -- В крайнем случае,
об опасности нас предупредит Брат -- хозяин таверны, и мы
успеем скрыться в другом месте.
-- Значит, у Братьев Полнолуния в этом городе целая
подпольная сеть?
-- Можно сказать и так. Наше общество гораздо
многочисленнее, чем считают люди.
-- И в Этла-Тиде есть ваши Братья?
-- Есть, но очень мало. Мы процветаем там, где царят
жестокость, нищета, недовольство. Ведь на самом деле общество
Братьев Полнолуния возникло из противостояния нищих крестьян
восточных провинций и грабящих их дружин феодалов. Можно
сказать, что мы защищаем свободу и покой бедных людей,
ограничиваем власть дворян и военачальников. А у вас в
Этла-Тиде жизнь и без нас довольно сносная.
-- Спасибо за похвалу. -- Язвительно произнес Ремин. --
Выходит, что вы -- образцы добра и благодетели людей.
-- Я бы так не сказал. -- Ремин готов был поклясться, что
под черным платком Старшего Брата расплылась насмешливая
улыбка. -- Наши методы установления порядка довольно жесткие.
Кто не подчиняется нам -- умирает. Только так удается
поддерживать дисциплину внутри клана и мифический ореол
всемогущества вокруг него.
-- А почему же Братьев Полнолуния не могут выследить и
поймать днем? Ведь, как я слышал, хотя все восточные князья
прибегают к вашим услугам, каждый из них мечтает истребить
общество ночных убийц?
Теперь уже из-под черного платка послышался откровенный
смех.
-- Дело в том, юноша, что днем Братья Полнолуния -- самые
обычные люди: крестьяне, ремесленники, торговцы, мелкие
дворяне. Только ночью, выходя на задание, одеваем мы черную
одежду. Неужели ты мог подумать, что сейчас по улицам города
ходят мои Братья, одетые так, как во время нападения на дворец?
Да их бы сразу же убили! Наш главный закон звучит так: твое
лицо может видеть любой человек, который не знает, что ты --
Брат Полнолуния. Тот, кто это узнает, либо твой Брат, либо
мертвец.
-- Поэтому ты и не открываешь нам свое лицо?
-- Да. Если вы увидите меня или кого-нибудь из Братьев без
маски, мне придется вас убить.
Ремин, наконец, решил задать самый главный вопрос:
-- А что ты собираешься делать с нами дальше?
Старший Брат задумался, отбивая кончиками пальцев на столе
замысловатую мелодию. Видимо, вопрос Ремина вновь пробудил
сомнения, одолевавшие ночного воина.
-- Я вывезу вас из города. Вместе с Трисмегистом. --
Как-бы нехотя произнес он. -- Я обещал ему это. Если же он
погибнет...
Фразу оборвал стук по крышке люка. Быстро и четко была
отбарабанена сложная дробь, запомнить которую с одного раза
было совершенно невозможно. Старший Брат расслабился и
откинулся на спинку стула. Люк открылся, и по лестнице в подвал
спустился худощавый человек в лазоревой тунике, подошедшей бы
зажиточному горожанину. Его голова была замотана куском плотной
ткани, так что виднелись только глаза.
-- Они схватили Трисмегиста. -- Доложил Брат Полнолуния.
-- Через два часа его казнят на Главной пирамиде. Об этом
кричат глашатаи на каждом углу. Все войска стянуты на Храмовую
площадь. Мы ничего не можем сделать для его спасения.
-- Безвыходных положений нет. -- Резко крикнул Старший
Брат, вскакивая со стула. -- Передай всем Братьям, сегодня мы
первый раз в истории нашего общества будем сражаться днем.
Лорана вышла из прострации и осмысленно огляделась вокруг.
-- Он это предвидел. -- Непослушными губами промолвила
она. -- Трис сказал, что для спасения многих людей иногда
приходится принести в жертву кого-нибудь одного. А я выбрала
его.
Старший Брат внимательно посмотрел на Лорану и увидел, что
с ней произошли большие изменения. Юная легкомысленная девушка
превратилась в правительницу.
-- Не нужно новых жертв. Довольно безрассудных поступков.
-- Повелительным тоном произнесла принцесса Этла-Тиды. -- Мы
ничем не можем помочь Трису. Он сегодня умрет. Я хочу это
видеть. Помоги мне, Старший Брат. Потом ты назовешь цену за
это, и я ее заплачу.
-- Хорошо. -- Коротко ответил ночной воин. -- Я сделаю то,
что ты просишь. А после казни я вывезу вас из города.
Лорана, настроившаяся на резкий отпор и не ожидавшая
такого быстрого согласия, внезапно утратила только что
приобретенный властный вид. Напряжение последних дней и
особенно последних часов взяло свое. Не принцесса, а несчастная
растерянная девушка кинулась на грудь Ремина и горько
заплакала, выплескивая накопившиеся на сердце боль и печаль.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125