Нисима поднялась с мостовой, удивленная болью, вызванной верховой ездой.
— Генерал Ходзё, — воскликнула она, удерживаемая Суйюном, чтобы не рвануться вперед.
— Ничего не делай, — прошептал ей в ухо Суйюн, — пока мы не знаем, что здесь происходит.
Он держал девушку за руку. Нисима оперлась на Суйюна, прячась за его спиной. Она закрыла глаза и почувствовала тепло монаха. С удивлением обнаружила, что справилась со слезами, и заставила себя открыть глаза и сосредоточиться на том, что происходит вокруг.
Яку Катта и миниатюрный Батто Иода ехали рядом с Ходзё. Все трое были в пыли и выглядели весьма зловеще. Они возглавляли довольно большой отряд вооруженных людей: императорские гвардейцы, люди Сёнто и несколько человек в пурпурном. Отряд остановился перед воротами. Площадь погрузилась в молчание, словно десять тысяч людей затаили дыхание, прислушиваясь.
Ходзё поднял глаза на охранников у ворот.
— Откройте ворота, — крикнул он. — Мы будем говорить с Императором.
Охранник замер, потом исчез из виду. Снова молчание, потом Ходзё подъехал к воротам, вытащил меч и стал стучать им по дереву и бронзе. Над площадью разнесся звук его ярости.
— Откройте! — орал Ходзё. — Или мы сломаем их, дворец все равно будет открыт.
На воротах появилась гвардеец.
— Мы не откроем ворота мятежникам, — сказал он. Яку Катта подстегнул лошадь, снимая шлем.
— Брат, — крикнул генерал, — ты должен открыть! Варвары идут на столицу, а Император ничего не делает. Ямаку предали Ва. Открой! Мы должны защитить Империю.
На воротах колебались. Появились люди в черном, быстро посовещались. Неожиданно над воротами сверкнул меч, потом еще. Толпа надавила вперед, но гвардейцы Сёнто оттолкнули их. Люди в черном исчезли, спустя мгновение ворота с грохотом отворились, и вышел Яку Ясата.
Толпа, крича, снова подалась вперед.
— Отдайте Императора! Позовите Императора.
Люди Сёнто и императорские гвардейцы оттеснили их назад, но даже при этом Нисима почувствовала, что ее пихают вперед, и схватилась за Суйюна и Кицуру.
Теперь они были близко от гвардии Сёнто, и Нисима оказалась лицом к лицу с Ходзё Масакадо.
— Госпожа Нисима! Хвала Ботахаре. Он почти забыл поклониться.
Толпа прислушалась, и Нисима услышала, как ее имя повторяется повсюду на площади словно молитва.
Спешившись, Яку Катта поклонился Нисиме.
— Северный ветер свел нас вместе, госпожа Нисима, я рад. Кивнув, девушка отступила назад, глядя на Ходзё.
«Что с моим отцом? — думала она. — Что случилось с ним?» Генерал повернул к воротам, и Нисима оказалась между ним и Батто Йодой, который неловко поклонился.
— Мой отец, генерал, я ничего не слышала о нем. Ходзё покачал головой:
— Мы потерялись на поле. Главный отряд не добрался до города, хотя я не сомневаюсь, что господин Сёнто организовал отступление. Не бойтесь, госпожа Нисима, ваш отец опытный воин.
— Господин Комавара — что с ним? — спросила Кицура.
— Господин Комавара, — с огромной теплотой проговорил Ходзё. — Он уже не на равнине, преследует врага в темноте. Господин Батто рассказал нам, что, потерявшись в тумане, Комавара столкнулся с Великим ханом и его людьми и вступил в бой, сразив предводителя и заставив его бежать. Господин Комавара и генерал Яку, — он кивнул на Катту, — стали великими воинами нашего времени, госпожа Нисима. Об их подвигах сложат тысячи песен.
Госпожа Нисима отвела взгляд. Позади нее раздавался шепот, повторяющий слова Ходзё. «Война уничтожит все в наших душах», — подумала Нисима.
Император взад-вперед расхаживал по комнате.
— Безнадежные глупцы, — бормотал он. — Спорят, какого цвета форму носить, перед падением Империи.
В дверь постучали.
— Войдите, — крикнул Сын Неба. Показалось лицо гвардейца.
— У нас есть лодка. Сейчас ее готовят. Дворец окружен, господин. Люди… — он запнулся, — ведут себя бесконтрольно, мой Император.
— Они требуют мою голову, ты это имеешь в виду? Солдат ничего не ответил, но опустил глаза.
— Скажи, когда судно будет готово.
Еще до того, как дверь закрылась, Император снова зашагал из угла в угол. Выйдя на балкон, он оглядел город. Было мало что видно, но костры на площади говорили о многом.
«Они получат чью-нибудь голову до того, как наступит утро, — подумал Император. — Меньшее их не удовлетворит. Хорошо, — он почти улыбнулся, — отдам любое количество министров и дворцовых офицеров».
Император отступил в комнату и посмотрел вниз, на доспехи беспорядочно толпившихся гвардейцев: прикрытие его бегства. Сын Неба пересек комнату, сел на подушки, но лишь на секунду, пока любопытство снова не толкнуло его на балкон, словно человека, наслаждающегося собственным страхом высоты.
Где Осса? Он послал за ней час назад. Слуги боятся сказать, что она ушла? Бежала, как его жена и сыновья, в ту же минуту, когда он покинул дворец, отправляясь на войну. Император покачал головой.
От ворот Спокойствия слышались крики и нечто, похожее на хоровое пение. Слов нельзя было разобрать, но эти звуки не давали Императору покоя.
Снова раздался стук в дверь, на этот раз она открылась без разрешения Императора. В комнату вошла Осса, оглядывая все вокруг с лицом испуганной птички.
— На балконе, Осса-сум, — донесся голос Императора. — Наслаждаюсь любовью моих верноподданных, которые требуют моей смерти.
Осса медленно пошла на голос Императора и наконец увидела его в черной форме императорского гвардейца. Цвет костюма сливался с темнотой ночи.
— Не бойся, они кричат не твое имя, — сказал Сын Неба. Девушке не понравился его тон.
Император стоял на балконе, спиной к перилам, скрестив руки.
— То, что ты не покинула меня, согревает мне сердце, Осса-сум. Верность не полностью оставила дворец.
Она кивнула.
— Вот что ты должна сделать, — сухо проговорил Император.
— Здесь нет больше никого, кому я могу доверять. Через несколько минут я бегу. Ты должна закрыть дверь комнаты, когда я уйду, и никому не открывать. Пусть они сломают ее. Я уже буду вне досягаемости. У меня есть платье служанки, приготовленное для тебя. Слугам ничего не угрожает.
«Я любовница», — подумала Осса. Она знала, что происходит с любовницами свергнутых Императоров.
Император указал на аккуратно сложенное платье на маленьком столике.
— Быстро. Мы сбросим твое платье с балкона.
Она кивнула. Начала разматывать парчовую мантию. Подняв глаза, девушка увидела, что Император смотрит на нее.
Мне грозит смерть от рук людей, которых он предал, а он пялится на меня, словно я продажная женщина.
Осса закрыла глаза.
Сдерживая дрожь, она спросила о том, что волновало ее:
— Надеюсь, ваши офицеры выжили, господин, и смогут сопровождать вас дальше. Полковник Яку, например, был бы огромной потерей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140